– Он доложил том, что из дома Чаранди вынесли трупы «духов» и одного раненого. Лушин не знает ничего об агенте внешней разведки, но судя по тому, что у раненого, по словам капитана, перевязаны рука и грудь и он не похож на афганца, скорее всего, это наш Ревунов. И он жив.
– Это хорошо!
– Также Лушин сообщил о появлении в Дерхане второго отряда «духов» на двух бронетранспортерах и грузовом автомобиле. Численность данной группы также может составлять около сорока человек. Кроме того, у талибов в грузовике две собаки.
– Надеюсь, ты побеспокоился о том, чтобы при отходе не оставлять следов?
– Естественно, Сергей Леонидович!
– Хорошо! Значит, поступаем так: ты отслеживаешь действия «духов» и в Дерхане, и на аэродроме. Доклад мне – либо после того, как они уйдут или осядут на месте, прекратив поисковые мероприятия, либо если предпримут какие-либо другие действия, угрожающие группе «Орион».
– Все понял, Сергей Леонидович! Наблюдение за районом усилено, и скоро я буду владеть всей информацией.
– Добро! Как чувствует себя госпожа Крофт?
– Бодро.
– Ну и хорошо. До связи, Саша!
Тимохин передал трубку связисту, спросил:
– Соловьев отправил второго наблюдателя?
– Так точно! К Лушину пошел капитан Круглов.
– Лады! Пойду-ка и я на холм. Одно дело принимать доклады по связи, другое – самому отслеживать обстановку. Передай Соловьеву, что он остается здесь за меня.
Командир «Ориона», обойдя холм с юга, поднялся на вершину, где в кустах следили за районом капитаны Лушин и Круглов, и устроился рядом с ними:
– Ну, что у нас на аэродроме?
– «Духи» высадились на бетонку, БТРы встали недалеко от вышки.
Тимохин поднял бинокль и увидел тридцать боевиков – двоих из них с собаками, – разошедшихся по всей территории аэродрома. Сразу заметил старшего. Он стоял посреди бетонки и, также используя бинокль, осматривал местность, прилегающую к аэродрому. Александр сосредоточил внимание на талибах с собаками. Поисковые овчарки повели поводырей к месту стоянки самолета, затем к площадке, где находились бронетранспортеры, дальше к вышке. Покружившись там, вновь ринулись к площадке бронетранспортеров. И так они метались по летному полю. Вышли и к границе аэродрома – туда, откуда начала отход группа «Орион», – но развернулись и двинулись к стоянке самолета. Препарат, примененный спецназовцами, сыграл свою роль. Он не вызывал у животных аллергии, не действовал раздражающе на влажные носы – просто нейтрализовывал запах обуви бойцов отряда. Поэтому собаки теряли след, чтобы вернуться к старым следам, оставленным на аэродроме.
Но не напрасно Тимохин приказал применить спецпрепарат на всем пути группы в район ожидания. Командир отряда талибов, прибывшего на аэродром, оказался достаточно опытным воином. Выслушав доклад кинологов, он приказал им пройти с собаками территорию южнее аэродрома. Почему он отдал подобный приказ, можно было только догадываться. Вряд ли талиб просчитал вероятность наземного отхода группы неизвестного противника – скорее страховался либо по максимуму отрабатывал поставленную ему задачу. Кинологи прошли с собаками всю южную часть за границей аэродрома, но собаки след не взяли и вернулись на поле. После чего командир отряда отдал кинологам приказ уйти на западную грунтовку. Вот там они найдут и следы спецов, и колес бронетранспортера, равно как на основной дороге к Дерхану и прилегающих к ней вершине. Так оно и должно быть. Главное, что талибы получили подтверждение отлета спецназовцев на российском борту, который был сбит талибами, а следовательно, вместе с ним погибли все нападавшие на Дерхан, вместе с госпожой Крофт. Вывод командира группы «Орион» подтвердился через полчаса, когда командир отряда талибов переговорил с кем-то по рации, видимо докладывая результаты поисковых мероприятий. После чего он отдал команду, и боевики начали складывать у вышки трупы бойцов Чаранди рядом с телом торговца оружием. Вскоре от Дерхана подошел грузовик. Трупы загрузили в него, и отряд, заняв места на бронетранспортерах и в кузове своей грузовой машины, колонной отправился к селению.
Тимохин отложил бинокль на траву, потер глаза.
– Так, ребята, судя по всему, «духи» получили ответы на свои вопросы – по крайней мере, по аэродрому. И это замечательно.
– Но они не уходят из Дерхана, только одна машина ушла. С раненым и тремя женщинами. Если талибы решили остаться в селении на ночь, то размещаться им в большинстве своем придется на улице, – проговорил Лушин, следивший за Дерханом. – Понятное дело, командиры и их помощники найдут себе места в домах, но всех разместить в жилищах местного населения не получится. Даже в домах убитых боевиков. Усадьба же Чаранди для размещения непригодна. А с утра местные должны, по обычаю, заняться погребением – им надо до захода солнца захоронить всех погибших. Причем не одного Чаранди или Темирзая – похоронить придется тел сорок.
– Посмотрим! – сказал Тимохин. – Для нас нет особой разницы, останутся духи в Дерхане или уйдут, лишь бы они на высотах аэродрома посты наблюдения не выставили. Но для этого у них никаких причин нет... Ладно, будем поглядеть. Я к группе, вам продолжать наблюдение. Смена в 20-00.
Командир «Ориона» вернулся в овраг и подошел к связисту, возле которого находился подполковник Соловьев.
– Что там, в районе Дерхана? – спросил заместитель Тимохина.
– Все нормально, Леша! Все, как и должно быть.
– Значит, нам удался отход?
– Отход, Леша, впереди... Мы только ушли из района применения в район ожидания. А ночью нас ждет марш как минимум километров в тридцать. По плато, от «зеленки» к «зеленке». С летунами и госпожой Крофт, причем не исключено, что в условиях приведения пакистанских погранзастав в состояние повышенной боевой готовности. А это значит, что на плато могут быть мобильные патрули.
– Не знаю, командир... Я считаю, что у пакистанцев вообще нет повода что-то предпринимать. Ну, прилетел борт со спецами в район, контролируемый талибами; ну, разгромил спецназ базу талибов и попытался уйти на самолете. Талибы его сбили. И все дела! Какая может быть угроза пакистанским пограничникам? Да и вопрос еще, пакистанцы ли несут службу на заставах юго-западной границы, или сами талибы. Если последние, у них тоже нет повода для беспокойства. Думаю, на плато ждать сюрпризов нам не следует. А вот в Тальдакском ущелье может произойти все, что угодно.
– Ладно, – сказал Тимохин. – До Тальдакского ущелья – как до канадской границы; туда, Леша, еще попасть надо. Ты обойди овраг, посмотри, чем занимается личный состав, назначь наблюдателей на посты, что должны будут нести службу с 20-00 и до начала основного этапа эвакуации, организуй ужин. В общем, занимайся людьми. Пусть выберут время и часа три-четыре поспят, ночь нам предстоит бессонная. Я буду здесь.
– Понял, командир!
– Да, и пришли ко мне Шепеля.
Соловьев ушел. Тимохин взглянул на Самойлова.
– Связь с Феофановым? – улыбнулся старший лейтенант.
– Догадливый...
– Минуту, товарищ полковник!
Самойлов набрал номер начальника Управления и передал трубку командиру группы. Тимохин доложил о проведенных боевиками поисковых мероприятиях:
– В общем, Сергей Леонидович, как и следовало ожидать, «духи», судя по их поведению, поверили в то, что атаковавший Дерхан спецназ ушел из района применения, как и появился, на борту «Ил-76». Сейчас талибы заняты трупами своих собратьев, но из селения не уходят, не считая машины, на которой увезли в сторону Пешавара раненого Ревунова и каких-то трех женщин – возможно, тоже пострадавших при штурме усадьбы Чаранди или уничтожении второго опорного пункта.
– Понятно! Если ничего не изменится, то с наступлением темноты, ориентировочно в 22-00, группе начать первый этап общего отхода к Тальдакскому ущелью. За ночь подойти по возможности как можно ближе к границе. Далее – уточнение задачи. И еще, Саша, ты прекрасно понимаешь, насколько важно доставить Крофт на американскую военную базу в Хуми.
– Понимаю!
– Думаю, что целесообразно будет помощницу Харсона в сопровождении нескольких твоих парней отправить отдельно от основной группы, по параллельному маршруту. Если большую группу по каким-либо причинам удастся обнаружить «духам», то ее будут преследовать, и надо будет или отрываться, или, заманив в капкан, уничтожать. А малой группе гораздо легче укрыться, не попасть в поле зрения преследующих сил противника. Что отведет угрозу от Крофт. Разделение группы, конечно, мера чисто перестраховочная, но, как известно, страховка лишней не бывает. Твое мнение по данному вопросу?
– Вы словно читаете мои мысли. До сеанса связи с вами я как раз подумал о том, что озвучили вы.
– Да? Это хорошо, что мы рассуждаем одинаково. Твое мнение?
– Крофт пойдет отдельно от основной группы. Я уже вызвал Шепеля, чтобы поставить ему задачу формирования подгруппы прикрытия американки. И... минуту, товарищ генерал, на связь вышли наблюдатели.
– Прими доклад!
Связист доложил, что только что с поста наблюдения пришло сообщение капитана Лушина: боевики, обследовавшие Дерхан, оставив в селении один бронетранспортер с экипажем, ушли в сторону Пешавара. Обе колонны.
Тимохин кивнул, поднял трубку спутниковой станции:
– Талибы, оставив отделение, ушли из Дерхана.
– Прекрасно! Но вы посматривайте за этим отделением.
– Конечно, Сергей Леонидович!
– Так. Формируй подгруппу сопровождения и прикрытия госпожи Крофт, согласуй взаимодействие между подгруппой и основным подразделением, определяй порядок действий при возникновении вероятных внештатных ситуаций, и в 22-00, либо позже, на свое усмотрение, начинай марш по маршруту выхода к Дерхану подгрупп майора Шепеля. Начало марша после доклада мне. Как понял?
– Я все хорошо понял, Сергей Леонидович.
– И помни, Саша: в экстренном случае вас не оставят один на один с «духами». По приказу бригадного генерала Вайринка, вашего главного координатора, звено «F-16», звено вертолетов огневой поддержки, а также транспортные «вертушки» уже приведены в состояние полной боевой готовности. Ну и, естественно, наш Родионов на стареньком, но надежном «Ми-8» очень ждет приказа на вылет для подбора группы на плато у Пангура.
– Это радует. Остается – нет ничего: не посадить себе на хвост «духов» в самом начале марша.
– Вам это под силу. Вопросы ко мне есть?
– Нет, Сергей Леонидович.
– Тогда до связи, полковник!
Передав трубку связисту, Тимохин взглянул на подошедшего Шепеля:
– Устраивайся, Миша, рядом; надо один вопрос решить.
– Серьезный вопрос?
– Серьезней некуда.
– Хочешь послать меня уничтожить оставленных в Дерхане талибов?
– Хуже, Миша! Хочу возложить на тебя полную ответственность за жизнь и безопасность госпожи Крофт на период выхода группы в район эвакуации.
– Не понял... А что, разве она не пойдет со всеми?
– Нет... Да ты приляг рядом, приляг! Трава здесь густая, мягкая, жара немного спала... Все условия, чтобы обсудить задачу, которую тебе предстоит решать на марше.
– Опять кружева... Ну, никак ты, Саня, не можешь обойтись без мутилова. – Шепель, притворно вздохнув, опустился на траву рядом с командиром группы. – Слушаю вас, товарищ полковник!
– Дело такое, Миша, – начал Тимохин. – С наступлением темноты мы начнем отход к границе по маршруту, по которому ты выводил к Дерхану подгруппу прикрытия. На первом этапе нам предстоит идти по плато. Да, «зеленок» по пути хватает, и все же большая часть маршрута – открытая местность. Когда вы шли сюда, о вас не знал никто. Никто даже не предполагал, что российский спецназ может объявиться у Дерхана. Сейчас же ситуация иная. Во-первых, талибы получили хороший пинок в задницу. Во-вторых, мы не знаем, что представляют собой обломки самолета, что за специалисты и как профессионально быстро проведут работы по определению количества трупов на месте падения «Ил-76». У нас нет уверенности, что среди фрагментов тел они не найдут чего-то, что подскажет им версию имитации. В-третьих, среди руководства талибов наверняка найдутся люди, которые поставят под сомнение эвакуацию группы на борту «Ил-76». Их позиции усилятся, когда эксперты не обнаружат на месте падения останков женского тела. Мы же не могли оставить Крофт в Дерхане. Но даже если талибы предоставят нам сутки форы, то неизвестно, пройдем ли мы свободно по Тальдакскому ущелью. А идти предстоит тридцать верст до выхода на плато, до района эвакуации.
– Это все верно, командир, – сказал Шепель, – но одного не пойму: для чего ты говоришь мне очевидные вещи?
– Не для чего, а почему. Потому, что главной задачей «Ориона» было и остается обеспечение безопасности сержанта Крофт и доставка ее на американскую военную базу в Хуми.
– Мне это известно.
– Представь себе ситуацию: мы в ходе марша – на плато ли, по горам или по ущелью – вдруг встречаемся с «духами», или же они просчитывают наш маневр и устраивают за группой охоту. В этом случае, как ни крути, а боя нам не избежать, так?
– Ну, так и что? В первый раз, что ли?
– Не в первый. А скажи мне, Миша, кого в первую очередь постараются завалить талибы? Тебя? Меня? Или Крофт?
– Луизу, самой собой!
– Вот тебе и ответ на вопрос. Мы же допустить ее гибели права не имеем.
– И что ты предлагаешь?
– И я, и генерал Феофанов считаем, что Луизе Крофт – с сопровождением, естественно – следует идти вне группы параллельным маршрутом, постоянно поддерживая связь с основным подразделением.
– Вот теперь понятно! И чего столько времени крутил? Сказал бы сразу: вам, майор Шепель, подобрать двух или трех бойцов, сформировать из них подгруппу, взять с собой сержанта Крофт и с наступлением темноты двигать к границе по маршруту Дерхан – граница Пакистана и Афганистана.
– А Шепель тут же выставил бы кучу доводов против подобного варианта, – улыбнулся Тимохин. – Не потому, что считает, что прав, а из-за своего характера.
– Ладно, – проговорил Михаил, – закончим ненужные базары. С подгруппой все ясно: со мной пойдут Ким и Дрозденко. А вот маршрут необходимо проработать. Ты уже прикидывал, как нам идти?
– Конечно! Взгляни на карту.
Шепель посмотрел на две ломаные линии красного и синего цветов, начинавшиеся в овраге, где в настоящий момент находилась группа, и обрывающиеся в приграничных горах.
– Как я понимаю, красным цветом обозначен маршрут основной группы, синим – подгруппы сопровождения Крофт.
– Догадливый.
– А тут и догадываться не о чем. Ты же обозначил на карте красным карандашом именно тот путь, по которому к Дерхану выходила моя подгруппа... С одним изменением: мы выходили на холмы, ты же начинаешь маршрут из этой балки.
– Правильно. Оцени маршрут своей подгруппы.
– Нормальный маршрут, только почему он обрывается в горах?
– По плато нам предстоит идти двадцать пять километров, – начал объяснять Тимохин. – Учитывая то, что перемещаться будем только в темное время суток, используя естественные укрытия в виде балок и лесных массивов, к утру дойдем как раз до начала подъема в горы, к границе. Там, где обрываются маршруты, делаем привал и после обеда до наступления темноты выходим к Тальдакскому ущелью. Там же обсудим дальнейший маршрут твоей подгруппы.
– А чего его обсуждать? Если вы пойдете по Тальдаку, то мы – по соседнему безымянному ущелью. Встретимся в месте обхода погранпоста пакистанцев.
Александр взглянул на карту.
– Безымянное ущелье, говоришь? Что ж, пожалуй, ты прав. Но надо рассмотреть и другие варианты. Южнее Тальдака тоже тянется ущелье. Может, удобнее будет идти по нему?
– Никакой разницы между этими ущельями я не вижу. Но, раз ты настаиваешь, обсудим варианты. В конце концов, группой командуешь ты.
– Готовь Крофт, Кима и Дрозденко к выдвижению по второму маршруту. Начало марша в 22-00 по моей команде. Порядок построения подгруппы определишь сам.
– Понял! Разрешите идти, товарищ полковник?
– Иди, майор!
Шепель прошел к западной оконечности оврага, где между кустов обустроила место отдыха Луиза Крофт. Она лежала на траве, устремив взгляд в небо. На шаги Шепеля приподнялась.
– Майк, ты?
– Я, Лу! Как дела? Как настроение?
– В порядке. Нас не ищут?
– Нет. Наведывались в Дерхан два отряда талибов, один из них с поисковыми собаками. Осматривали селение и аэродром, выходили за пределы летного поля. Не найдя ничего, что говорило бы об отходе группы наземным путем, и не определив, куда мы могли уйти, занялись трупами. Потом вообще свалили, оставив в селении отделение и бронетранспортер. У усадьбы покойного Чаранди.
– А судьба того человека, что выбил решетку и в которого ты стрелял, неизвестна?
– Его, перевязанного, вынесли из дома Чаранди и отправили на машине в сторону Пешавара. Значит, жив. Трупы духи не вывозили. С утра начнутся похороны. Но мы уже будем далеко отсюда.
– Мы пойдем в Афганистан?
Шепель кивнул.
– Да, Лу, мы пойдем в Афганистан, в район эвакуации.
– Почему нас не могут забрать отсюда вертолеты ВВС США?
– Ты у меня спрашиваешь? Я, Лу, не командую авиацией твоей страны.
– Да, конечно, я спросила глупость...
– В общем, так, Лу! Ты поела?
– Да.
– Хорошо! Сейчас подготовь одежду, особенно обувь к длительному, в двадцатипяти-тридцатикилометровому маршу по пересеченной местности, и до 21-30 отдыхай. Я подниму тебя в назначенное время, и мы вместе с капитанами Кимом и Дрозденко пойдем на запад к горам.
– Ты хочешь сказать, что мы пойдем отдельно от основной группы?
– Да! Мы пойдем отдельно от основной группы, параллельным маршрутом.
– Но почему, Майк?
– Так решило командование, – уклончиво ответил Шепель.
– Подожди! Значит ли решение полковника Тимохина, что командование группой не исключает вероятности преследования подразделения талибами?
– Нет, Лу, не значит. Наше руководство просто перестраховывается. От разного рода случайностей, что просчитать невозможно... А ты что, против, чтобы я сопровождал тебя?