— Именно поэтому я сейчас разговариваю с вами, вместо того, чтобы вместе со всем двором приветствовать гостей, — проговорила холодно. — Вы правы, в скором времени слухи расползутся и все всё узнают. Но мне хотелось бы, чтобы это произошло как можно позже. Вполне возможно, что народ узнает о надвигающейся угрозе постфактум, когда проблема уже будет решена.
— Решена твоей смертью? — с вызовом спросила Авройя.
Как же я сейчас пожалела, что позволила себе дать слабину и обмолвиться о своих страхах.
— О чём это она? — нахмурившись вопросила статс-дама. — Немедленно рассказывай всё! — велела она, уперев руки в тучные бока и преградив выход из кабинета. — Даже не надейся, что я буду покорно сидеть и ждать, когда ты погубишь себя, совершив какую-нибудь глупость! Признавайся, это связано с возвращением твоего вечно угрюмого, таинственного муженька?
Когда тётушка начинала говорить таким тоном, я словно возвращалась в детство и чувствовала себя провинившимся ребёнком. Но не сейчас, когда решение уже было принято, магистры по одному моему слову готовы были собрать всех своих учеников и подчинённых, и даже Карай пока не знал о том, что я задумала. Магистры, Мордок, Лелиан и даже Рафэ были предупреждены, что он не должен ни о чём узнать как можно дольше, а тётя непременно поспешит к нему, чтобы он меня отговорил.
Вздёрнула подбородок, смерила статс-даму неодобрительным взглядом и холодно приказала:
— Вы свободны, можете идти.
— Вот значит как, — сощурившись прошипела пожилая леди. — Посмотрим, что на это скажет консорт. Его определённо заинтересует, что его драгоценная, венценосная супруга собралась тайком угробить себя ради призрачной высшей цели.
— И что же вы ему скажете? — усмехнулась я. — Что королева под влиянием момента и плохого настроения обмолвилась о том, что скоро умрёт? Так это ждёт всех нас… когда-нибудь. У вас на вооружении только слухи и домыслы, мне же он доверяет. Не глупите, тётушка, вы всё узнаете, в своё время, — добавила чуть мягче и вышла из кабинета.
* * *Приём был в самом разгаре, двор радовался празднику, которыми его в последнее время не баловали. С исчезновением Карая из моей жизни ушли радость и веселье, что сказывалось и на общей атмосфере во дворце. Сейчас же консорт занимал своё место слева от моего трона и являл собой свидетельство завершения мрачного периода в жизни Возренийского двора.
И мне следовало быть рядом с ним. Появление королевы вызвало небольшую заминку во всеобщем веселье, но убедившись в том, что я всего лишь почтила своим присутствием этот вечер, двор вновь окунулся в веселье.
— Ты задержалась, — тихо произнёс Карай, когда я заняла своё место на троне.
— Извини, отвлекли рутинные вопросы, — ответила улыбнувшись.
— А скажи-ка мне, твои рутинные вопросы как-то связаны с внеплановым созывом совета магистров? — спросил муж, искоса поглядывая на меня.
Он знает! Возможно, я бы и посчитала его заинтересованность праздным любопытством или попыткой выведать у меня подробности, если бы не знала Карая так хорошо. Он определённо был в гневе и сдерживался лишь из уважения к моему титулу… но не к моим решениям.
Кто же проговорился? Лелиан вряд ли поставила под угрозу мой план по спасению всех нас от невиданного доселе зла, Рафэ просто безразлично умру я или нет, а магистры поклялись своими силами держать в тайне подробности предстоящего.
Ну конечно же! У Карая определённо есть шпионы при дворе. Я всегда подозревала, что он лишь позволяет мне думать, что у меня есть тайны от него. В действительности же муж был осведомлён обо всём, что происходит во дворце, да и всём королевстве, даже лучше меня.
— Обсудим это позже, — произнесла сдержанно.
— Как скажешь. Вот только позже обсуждать уже и нечего будет, — холодно улыбнулся он. — Маги уже в курсе, что затея с мобилизацией энергии убьёт тебя и ни за что не пойдут на предательство Возрении, оставив её без королевы.
— Что ты сделал? — спросила сквозь зубы, улыбаясь проходящим мимо придворным.
— Всего лишь посвятил их в риски одобренного их королевой плана, — пожал плечами муж. — И больше никогда не смей принимать подобные решения без меня. Обещаю тебе, последней глупостью, которую ты сделала, подвергнув себя смертельной опасности, была кампания по спасению меня из бездны. Больше я не позволю тебе так глупо рисковать своей жизнью.
— Это моё королевство и мой народ. Я обязана защитить их любой ценой, — прошептала, боясь даже взглянуть на мужа.
— Она не пересекла границу, по крайней мере, ещё десять часов назад Эмани была за гранью нашего мира. И, если ей удастся просочиться в Наминай, то там её встретит должный отпор, — ответил Карай. — И мы в любом случае придумаем другой выход, даже если оборона туманной долины не сможет удержать её.
— Мы оба знаем, что другого выхода нет, — отрицательно покачала я головой.
— Не смей сдаваться сейчас, — слегка повысил голос муж, но тут же опомнился и добавил тише: — Только не сейчас, когда мы прошли через столько испытаний. Тебе больше не нужно решать все проблемы одной. Я вернулся, я здесь и ты больше не одна.
Я посмотрела на него и с трудом сдержала слёзы. Он действительно был рядом, но я всё ещё не верила в это и не позволяла себе такую роскошь, как надежда на поддержку и помощь.
— Я с тобой и вместе мы всё выдержим, — прошептал он, протянув мне руку.
Превозмогая страх поверить в то, что теперь я опять не одна, протянула дрожащую руку и вложила в его уверенную, крепкую ладонь.
Наши взгляды встретились и я едва не утонула в нежности и заботе. Волшебство мгновения было разрушено звоном оповещающего о появлении знатного гостя гонга.
— Мы ждём какую-то венценосную особу? — спросил Карай.
— Нет, — встревожено ответила я. — Возможно, это незапланированный визит кого-то из соседей.
— Слишком своевременно, не находишь, — напряженно ответил муж.
Парадные двери тронного зала распахнулись и бледный, как полотно церемониймейстер объявил дрожащим голосом:
— Её величество, вдовствующая королева Немия Возренийская.
Когда я увидела входящую в зал улыбающуюся Немию в сопровождении двух высоких беловолосых женщин, явно доминанток, едва не вскочила с трона, но Карай крепче сжал мою руку и удержал.
Придворные расступались перед ней, словно отодвигаемые невидимой силой, и Немия, вернее Эмани в теле безумной королевы-матери, неумолимо приближалась к нам.
И сейчас я была уверена в том, что это именно Эмани, потому что чувствовала обволакивающую зал чуждую энергию. Это даже не была магия в привычном нам её понимании, это было нечто иное — бездна, первозданное небытие. По мере её продвижения по дорожке к трону придворные падали на колени и склоняли головы, явно не по своей воле.
— Приветствую тебя, дочь моя, — безэмоционально произнесла Немия, вернее Эмани, подойдя к возвышению, на котором стояли троны.
— Дочь? — словно в бреду переспросила я.
— Полно, милая. Ты порождение небытия, а я есть небытие, — улыбнулась она. — Прими же меня, как должно принимать ребёнку родителя, с которым он долгое время был в разлуке.
— Чего ты хочешь? — спросила шёпотом, бросив взгляд на Карая, он тоже склонил голову, но это не было повиновением — он словно спал, как и все присутствующие в приёмном зале.
— Я всего лишь хочу избавиться от одиночества и ты та, кто поможет мне в этом, — небрежно пожала плечами Эмани.
— Чего ты хочешь? — спросила шёпотом, бросив взгляд на Карая, он тоже склонил голову, но это не было повиновением — он словно спал, как и все присутствующие в приёмном зале.
— Я всего лишь хочу избавиться от одиночества и ты та, кто поможет мне в этом, — небрежно пожала плечами Эмани.
— Не жди от меня помощи, — покачала я головой. — Если только ты не уйдёшь из моего королевства. Только тогда я пойду с тобой, куда пожелаешь.
Эмани запрокинула голову и сухо рассмеялась. Это не был женский смех радости или веселья, скорее так звучал бы предвещающий истерику старушечий хохот. Она прекратила смеяться так же резко, как и начала, словно сама удивившись тому, что делает.
В то же мгновение я почувствовала прикосновение к своим ногам. Опустила взгляд и увидела большого, излишне упитанного белого кота, ластящегося ко мне. Почему-то животное показалось мне смутно знакомым, хотя я была уверена, что во дворце кошки не обитают, по причине присутствия здесь Карая, которого боятся из-за Тумана.
— Всё развлекаешься, сестрица, — усмехнулась Эмани, сверля ненавидящим взглядом кота. — Не думала, что ты подаришь свою благосклонность той, в ком есть крупица моей силы. Или это твоя месть? Всё никак не можешь забыть, что я посмела вмешаться в развитие твоего убогого мирка? Полно, ведь в результате у тебя появилось целых две игрушки вместо одной. И заметь, Доминиарию ты отняла у меня.
Должно быть от одиночества у Эмани окончательно помутился рассудок, если она начала беседовать с котом. Но что я могла сделать, будучи в полном одиночестве? О том, чтобы попробовать воспользоваться её же силами, не могло быть и речи. Ещё свежи были воспоминания о том, как меня захлестнули злоба и ненависть при первой встрече с холодной энергией межпространства. И мне оставалось только слушать, в надежде, что общаясь с бессловесным животным, Эмани расскажет что-то полезное.
Эмани меж тем помолчала, словно слушая ответ, и продолжила:
— Ты всегда была щедрой, так почему же тебя так возмутило то, что я позаимствовала часть твоего народца? Я же дала им новые силы, превратила в почти идеальную расу. А ты, вместо благодарности, прогнала меня, заставив провести века в одиночестве. И теперь ждёшь, что я буду милосердна к тем, кто предал меня, вернувшись под твоё крыло? Если они тебе так дороги, то покажись, дай мне посмотреть в твои лицемерные глаза! Ну конечно, ты следуешь выдуманным тобой же правилам этого мирка и не решишься на прямое вмешательство. Думаешь, что с твоей негласной помощью эти черви смогут одолеть меня? Я принимаю вызов, сестрица! Хоть какое-то развлечение, спустя вечность скуки.
Кот заурчал и запрыгнул ко мне на колени.
Ну конечно, ты следуешь выдуманным тобой же правилам этого мирка и не решишься на прямое вмешательство. Думаешь, что с твоей негласной помощью эти черви смогут одолеть меня? Я принимаю вызов, сестрица! Хоть какое-то развлечение, спустя вечность скуки.
Кот заурчал и запрыгнул ко мне на колени.
— Обещаю тебе, в скором времени твоя протеже будет с рук у меня есть, — злобно прошипела Эмани на последок и, резко развернувшись, покинула тронный зал, уведя за собой послушных белокурых доминанток.
Я нервно гладила кота, боясь даже думать о том, что Возрения стала полем для выяснения отношений высших сил. Но, как бы ни ужасно это было, скорее всего так и есть — мы стали жертвами выяснения отношений между нашей богиней и… её сестрой? Но что же тогда означает утверждение Эмани, что я порождение небытия? Я же была рождена человеком, как и мои родители. Что же сотворила со мной Немия в младенчестве? Кто я теперь? И имею ли право на существование вообще? А ещё, если это не бред обезумевшей от одиночества богини, то получается, что мир доминантов и все их силы тоже являются результатом экспрессивного творчества Эмани. Но тогда получается, что и Карай, и Лелиан, и тем более доминанты тоже «дети» Эмани. Или мы только жертвы её вмешательства в то, что сотворила наша богиня? Как же мне сейчас бела необходима информация! Хоть что-то, хоть какая-то зацепка.
Углубившись в невесёлые размышления я даже не заметила, как ушёл кот и вздрогнула от неожиданности, когда зал наполнился звуками. Никто даже и не заметил визита Эмани. Люди поднялись с колен и только после этого пришли в себя. Оркестр продолжил играть мелодию с той ноты, на которой прервался, и веселье возобновилось, словно ничего и не было.
— Что-то не так? — озабоченно спросил Карай.
— Нет, всё хорошо, — заверила я его, заставив себя улыбнуться.
Пусть люди радуются празднику, им знать о том, что нависло над нами совсем не нужно. Да и что они могут сделать? Я же, сегодня же ночью, отправлюсь в главный Возренийский храм и изучу все его архивы. Помнится, на первом курсе обучения у нас было богословие, на котором поверхностно рассказывали историю сотворения нашего мира. С появлением магии доминантов религия отошла на второй план, и истинно верующих осталось немного. Поклонение богине теперь было скорее данью прошлому и признаком хорошего тона, а с пробуждением и других видов магии храмы совсем опустели, но я чувствовала, что сейчас нам может помочь только она — безымянная богиня, мать всего и вся… и сестра Эмани.
Я не знала, далеко ли она ушла и надолго ли, но была уверена, что следующий визит Эмани может оказаться гораздо более кровавым. И, как показали последние события, она не любит тянуть время.
Я не знала, далеко ли она ушла и надолго ли, но была уверена, что следующий визит Эмани может оказаться гораздо более кровавым. И, как показали последние события, она не любит тянуть время.
С одной стороны, у меня был совет магистров, силы которых увеличились, и увеличила их, скорее всего, богиня. А с другой — Карай, который сделает всё возможное и невозможное, чтобы помешать мне совершить то, что я должна. И единственный, кто сейчас мог стать моим союзником, был Рафэ. Он готов на всё, ради спасения от Эмани и только для него не будет проблемой то, что для этого нужно пожертвовать моей жизнью.
Карай увёл меня с приёма задолго до его окончания. Я покорно шла за мужем по коридорам и залам дворца, не обращая внимания на стайки секретничающих девушек и парочки, прячущиеся в тёмных уголках. Он молчал, я тоже не спешила нарушать молчание, но предчувствовала, что муж устроит мне допрос. И я была готова рассказать почти обо всём. Обо всём, но только не о визите Эмани и божественном происхождении обрушившихся на нас несчастий.
— Ты ничего не хочешь мне рассказать? — это были первые слова Карая, когда мы вошли в покои.
— О чём ты? — спросила, стараясь избегать прямого взгляда мужа.
Лгать ему я так и не научилась, возможно, у меня и получалось что-то утаить от него, или немного исказить правду, но он неизменно чувствовал откровенную ложь.
— Видишь ли, милая, проведя какое-то время в добродушной компании Эмани и Немии я кое чему научился. Например, чувствовать, когда они на меня воздействуют. Возможно, двор и не заметил небольшого провала во времени, но я не они, я почувствовал. Она была здесь?
— Да, — пришлось признать мне.
— И чего она хотела? — продолжил допрос Карай.
— Она безумна! И я понятия не имею, что ей нужно. Да и с чего ты решил, что она приходила именно ко мне? — вспылила я.
— Ну не к маркизу Дэлтинору же! — усмехнулся муж. — Он, конечно, знатный повеса, но вряд ли его персона заинтересовала бы Эмани. По какой-то причине её интересуешь именно ты, и не стоит даже пытаться это отрицать.
— Что ты хочешь услышать от меня?! — вопросила, раздражённо расхаживая по гостиной.
— Правду, милая, правду, — спокойно ответил Карай, усевшись на диван и смерив меня насмешливым взглядом.
Я словно вернулась в те времена, когда советник императора Анторина Намийского Карай Туманный ненавидел меня и не верил ни единому моему слову.
Я словно вернулась в те времена, когда советник императора Анторина Намийского Карай Туманный ненавидел меня и не верил ни единому моему слову.
— Да, Эмани приходила ко мне, но общалась она не со мной. Эта безумная… женщина разговаривала сама с собой! — проговорила, продолжая ходить по комнате, чтобы не встречаться взглядом с мужем. — Она несла полный бред, злилась и хохотала как полоумная, а потом просто ушла.
— Я чувствую, что ты что-то недоговариваешь. Но, уверяю тебя, рано или поздно я всё узнаю. Так почему бы не рассказать мне всё сейчас? Ты знаешь, я поддержу тебя и помогу, что бы ты ни задумала. За исключением очевидного самоубийства, — Карай встал и заставил меня остановиться, поймав за руку. — Доверься мне, — прошептал он, поймав мой взгляд.
Как же я сейчас хотела рассказать ему всё, прижаться к его груди и поверить в то, что он защитит меня от всех бед, но я не могла. И не потому, что считала нужным утаить от мужа свои догадки, я просто не смогла даже раскрыть рта! Словно кто-то наложил заклинание безмолвия на мои губы, но магического вмешательства я не чувствовала. Неужели это богиня не желает, чтобы я была откровенна с Караем?
— Ну что ж, я принимаю твои правила. Сам всё узнаю, — холодно произнёс Карай и ушёл.
Когда за ним закрылась дверь я почувствовала себя совсем покинутой и одинокой. Но времени на страдания у меня просто не было, нужно быстро переодеться и успеть ускользнуть из дворца незамеченной до того, как начнут разъезжаться гости. Меня ждали храмовые архивы и, возможно, ответы хотя бы на часть порождённых встречей с Эмани вопросов.
Когда за ним закрылась дверь, я почувствовала себя совсем покинутой и одинокой. Но времени на страдания у меня просто не было, нужно было быстро переодеться и успеть ускользнуть из дворца незамеченной до того, как начнут разъезжаться гости. Меня ждали храмовые архивы и, возможно, ответы хотя бы на часть порождённых встречей с Эмани вопросов.
Неприметный экипаж доставил меня к храму и ночные служители гостеприимно распахнули ворота, как только узнали, кто пожелал почтить обитель богини своим присутствием.
По первому же требованию меня проводили в храмовые архивы и оставили одну, позаботившись об освещении. Осталась наедине со старыми свитками и дюжиной свечей постаралась успокоиться и понять — что же я ищу? В первую очередь нужно было найти первые летописи храмовников периода становления мира после исхода древних. Именно тогда, по общепринятому мнению зародилась религия единой богини. Но я не теряла надежду на то, что в самом обширном из известных мне архивов могли заваляться и свитки древних, покинувших наш мир, как оказалось, по вине Эмани. Конечно, было бы намного проще привлечь к поискам хранителей архива, но мой интерес к столь специфическим данным мог вызвать ненужные вопросы, особенно в свете распространяющихся из-за мобилизации магов слухов.