Свиньи гарцевали вокруг, настроенные до странности игриво, невзирая на размеры и вес. Их непосредственная жестокость вселяла ужас. Джошуа ожидал, что его растопчут или выпотрошат огромными клыками, торчавшими на конце рыла, но свиньи продолжали бегать туда-сюда, а гуманоиды, или эльфы, ухали и улюлюкали, то и дело наклоняясь, чтобы замахнуться. В их руках мелькали острые наконечники – каменные наконечники. Джошуа накрыл голову и перекатился.
Наконец они отступили, выстроившись в круг. Дрожа, Джошуа поднялся на ноги и полез за собственным оружием. Он убедился, что не пострадал, не считая царапин на лице и синяка на плече под комбинезоном, куда пришелся удар. Но эльфы срезали с груди Джошуа рюкзак, даже стянули нож из чехла на поясе. Его ловко обобрали, оставив лишь попугая на плече и процессор на спине.
Эльфы с ним забавлялись.
Они встали во весь рост на спинах у своих странных ездовых животных. Они не походили на троллей, потому что были намного стройнее и тоньше – их волосатые прямые тела, изящные и сильные, напоминали тела детей-акробатов. В данной версии они обзавелись длинными, приспособленными для лазания по деревьям руками, совершенно человеческими ногами и маленькими головами с морщинистыми обезьяньими лицами. В охоте участвовали только самцы, некоторые из которых заметно возбудились.
Джошуа постарался найти светлую сторону.
– Зато они ниже, чем я. Футов пять.
– Не стоит их недооценивать, – шепотом предупредил Лобсанг. – Они сильнее. И не забывай, что они дома.
Уханье и крики зазвучали вновь, достигнув крещендо. Один из эльфов ткнул своего кабана пятками в бока. Клыкастый скакун, не сводя глаз с Джошуа, мерно зарысил вперед. Эльф обнажил зубы – совсем как у человека – и зашипел.
Шутки кончились.
Бывает, ужас становится похож на патоку, которая замедляет ход времени. Однажды в детстве Джошуа свалился в карьер на известняковой каменоломне, в десяти минутах езды на велосипеде от Приюта, и друзья не смогли его вытащить. Ему пришлось висеть на руках, пока они бегали за помощью. Руки болели адски. Но лучше всего – в мельчайших подробностях – он запомнил камень, который был прямо перед глазами. Мальчик разглядывал вкрапления слюды и лишайников – миниатюрный лес, выгоревший под солнцем. Этот крохотный пейзаж был для Джошуа целым миром… а потом послышались крики и кто-то схватил его за запястья, как будто наполненные горячим свинцом…
Эльф взмыл в воздух и исчез. Свинья продолжала рысить дальше, ворча и набирая скорость. До Джошуа со всей ясностью блеска слюды на нагретом солнцем камне дошло, что эльф перешел, чтобы вернее настичь добычу.
Свинья приближалась. Джошуа стоял неподвижно. В последнюю секунду животное запнулось, помедлило и свернуло.
Эльф вернулся; вытянувшись в воздухе, ногами он приземлился на спину свиньи, а руками обхватил Джошуа за шею – иными словами, он держал руки наготове, когда перешел обратно. Джошуа поразился точности маневра. Сильные обезьяньи пальцы сжимались, и он, не в силах вздохнуть, повалился наземь. Он потянулся к противнику, но у эльфа руки были длиннее; Джошуа извивался, тщетно пытаясь достать до морщинистого рычащего личика, и мир уже погружался в темноту.
Он старался не терять самообладания. Оружие и прочие вещи пропали, но на плече по-прежнему сидел попугай. Тогда Джошуа обеими руками ухватил каркас и ткнул им в лицо эльфу. В разные стороны полетели осколки стекла и обломки пластмассы, эльф с воплем запрокинулся назад, и, слава богу, смертоносная удавка на горле ослабла.
Но другие эльфы на свиньях орали и приближались.
– Джошуа! – загремел в воздухе громкоговоритель. Корабль медленно и тяжеловесно снижался, и из люка свисала веревочная лестница.
Джошуа поднялся на ноги, хватая воздух саднящим горлом, но между ним и лестницей стояли враги, а раненый эльф, лежа на земле, яростно вопил. Круг сжимался, и единственным вариантом был путь, которым прискакал вожак.
Поэтому Джошуа побежал туда, прочь от корабля – и прочь из круга. Сломанный попугай, по-прежнему прикрепленный к плечу проводами, волочился за Джошуа по земле. Яростно орущие эльфы гнались следом. Если бы только он как-нибудь сумел вернуться или, например, добраться до леса…
– Джошуа! Осторожно! Смотри…
Земля внезапно ушла из-под ног.
Он пролетел около ярда и оказался в яме, окруженный собаками – нет, помесью собак и медведей, которых он раньше уже видел. Животными с маленькими собачьими туловищами, массивными головами и медвежьими мордами. Поросшие черной шерстью твари кишели вокруг. Самки и щенки. Джошуа угодил в логовище, а не в ловушку. Но даже щенки огрызались и сердито рычали. Самый маленький, почти хорошенький, сомкнул миниатюрные медвежьи челюсти на ноге Джошуа. Тот лягался, пытаясь освободиться из крепкой хватки, взрослые собакомедведи лаяли и рычали, и Джошуа подозревал, что сейчас они на него набросятся.
Но тут появились эльфы на своих свиноподобных скакунах. Взрослые животные стаей высыпали из логова и ринулись на свиней. Началась драка – вопли, лай, хрюканье, рев, визг, лязг зубов, крики боли и брызги крови. Эльфы мелькали тут и там, словно Джошуа наблюдал эту сцену под стробоскопом.
Джошуа выбрался из ямы и побежал прочь от поля боя – во всяком случае, попытался. Но упрямый щенок висел у него на ноге, и вдобавок он по-прежнему волочил за собой бесполезные останки попугая. Джошуа поднял голову. Корабль маячил почти аккурат над ним. Он прыгнул, схватился за веревочную лестницу и яростно отпихнул щенка. «Марк Твен» взлетел немедленно.
Тем временем собаки окружили огромных свиней, которые отчаянно отбивались. Джошуа видел, как большая медведесобака вцепилась зубами в шею визжащей свиньи и повалила ее наземь. Но другая свинья поддела собаку большими клыками, распоров ей грудную клетку, и подбросила в воздух. В той же мясорубке мелькали эльфы. Собака прыгнула на одного из них, целясь в горло; эльф исчез и возник рядом. Он развернулся с балетной грацией, перехватил животное в прыжке и полоснул тонким каменным ножом, выпустив собаке внутренности прежде, чем она успела коснуться земли. Эльфы дрались не на жизнь, а на смерть, но у Джошуа возникло впечатление, что они сражались только за себя, а не друг за друга; это была не столько битва, сколько серия поединков. Каждый выживал поодиночке.
Корабль поднялся выше деревьев и вылетел на свет. Битва превратилась в клубок пыли и кровавых брызг на фоне окружающего пейзажа, над которым невозмутимо плыл «Марк Твен». Джошуа, все еще с трудом переводя дух, вскарабкался по лестнице и ввалился в люк.
– Ты ударил щенка, – с упреком произнес Лобсанг.
– Поставь галочку, – пропыхтел Джошуа. – Когда в следующий раз будешь выбирать место для приятного отдыха, представь себе Диснейленд.
А потом темнота, которая заслоняла ему свет с момента стычки с эльфом, наконец одержала верх.
Глава 31
Потом Джошуа узнал, что пострадал довольно-таки серьезно. Масса мелких повреждений, большую часть которых он просто не заметил сразу. Раненая шея. Царапины, порезы и даже один укус, причем не от щенка на лодыжке – на плече у Джошуа оказался отпечаток вполне человеческих зубов. Передвижной модуль обработал раны, накачал Джошуа антибиотиками и болеутоляющими.
И он заснул. Иногда он ненадолго просыпался и смутно видел над собой белые, как кость, звезды, а внизу бесконечные зеленые леса. Мерный покачивающийся ритм переходов убаюкивал. Джошуа спал целыми днями.
Но чем дальше они продвигались на запад, тем сильнее становилось странное давление в голове, даже во сне, – удушье, которое он всегда чувствовал, когда возвращался на Базовую Землю. Столпотворение чужих сознаний, которые вытесняли Тишину. Может быть, Долгая Земля, как говорили некоторые, и впрямь представляла собой круг, который рано или поздно должен был замкнуться, и Джошуа приближался к стартовой точке, то есть к Базовой Земле? Очень странно. А если нет – что ждет впереди? И что гнало троллей по мирам?
Когда он наконец проснулся полностью, корабль вновь стоял. Джошуа сел и огляделся.
– Расслабься, – произнес бесплотный голос Лобсанга.
– Мы остановились, – голос звучал хрипло, но все-таки звучал.
– Ты крепко спал, Джошуа. Я рад, что ты проснулся. Нам надо поговорить. Ты ведь понимаешь, что тебе не грозила настоящая опасность, не так ли?
Джошуа потер горло.
– А мне так не показалось.
– Я мог обезвредить эльфов в любую секунду. Усовершенствованный лазер был нацелен…
– Ну и почему же ты не стрелял?
– Ты сам попросил спустить тебя на землю. Я думал, тебе нравится.
– Как ты уже однажды заметил, Лобсанг, нам надо договориться о терминах.
Джошуа отбросил одеяло, встал и потянулся. На нем были шорты и футболка, хотя он не помнил, как надевал их. С одной стороны, сейчас он бы вряд ли осилил марафонскую дистанцию, но, с другой стороны, его не мутило. Он отправился в душ, осторожно переставляя ноги, и поспешно смыл пот с тела. Небольшие царапины заживали, горло лишь слегка покалывало. Выйдя, Джошуа достал из шкафа чистую одежду.
Джошуа отбросил одеяло, встал и потянулся. На нем были шорты и футболка, хотя он не помнил, как надевал их. С одной стороны, сейчас он бы вряд ли осилил марафонскую дистанцию, но, с другой стороны, его не мутило. Он отправился в душ, осторожно переставляя ноги, и поспешно смыл пот с тела. Небольшие царапины заживали, горло лишь слегка покалывало. Выйдя, Джошуа достал из шкафа чистую одежду.
Сквозь иллюминатор каюты он увидел, что корабль висит над частым гребнем тропического леса, который тянется до зеленого горизонта. Над заросшими долинами клубился туман. Солнце стояло низко; Джошуа догадался, что сейчас раннее утро. Корабль маячил примерно в сотне футов над землей.
Лобсанг сказал:
– Мы останавливались не каждый день, но с такой высоты трудно что-нибудь разглядеть.
– Из-за густого леса?
– Я послал вниз передвижной модуль. Мы далеко от дома, Джошуа. Примерно в девятистах тысячах миров от Базовой Земли. Только подумай. Вот оно, типичное зрелище. Лес, который тянется до самого горизонта. Возможно, он покрывает весь континент. Здесь трудно вести наблюдение.
– Но что-то тебя явно заинтересовало, правда?
– Посмотри на экран, – предложил Лобсанг.
Картинка на экране дрожала и прыгала – модуль, видимо, удалился от корабля. На экране Джошуа увидел лесную прогалину, брешь в сплошном зеленом покрове, наверное, пробитую огромным упавшим деревом, ствол которого лежал посреди поляны, поросший лишайником и экзотическими грибами. Доступ света позволил пробиться молодым побегам и низкому кустарнику.
А еще свежая поросль привлекла гуманоидов. Джошуа заметил группу троллей. Они сидели на поляне тесной кучкой и терпеливо искали насекомых в шерсти друг у друга – каждый обрабатывал спину сидящего впереди. Они неумолчно напевали обрывки мелодий, похожие на полузабытые песни, – музыкальные фразы из двух, трех, четырех тактов, изобретаемые на месте и смутно доносившиеся до микрофонов модуля.
– Тролли?
– Думаю, да, – негромко ответил Лобсанг. – Музыковедам понадобится лет сто, чтобы разгадать структуру их пения. Смотри дальше.
Когда глаза Джошуа привыкли к дрожанию на экране, он разглядел и другие группы гуманоидов, на поляне и в лесном сумраке. Некоторых он видел впервые. Они играли, работали, выбирали насекомых, охотились. Он не сомневался, что это гуманоиды, а не обезьяны; когда кто-либо из существ вставал, становилось ясно, что оно двуногое и прямоходящее. Джошуа сказал:
– Кажется, разные виды друг с другом не враждуют.
– Да. Даже наоборот.
– Почему они все собрались здесь? В конце концов, они же разные.
– Подозреваю, что конкретно в этом сообществе они стали созависимы. Они нужны друг другу. Наверное, у них слегка различаются органы чувств, так что один вид может заметить опасность раньше остальных; так, мы помним, что тролли используют ультразвук. Сходным образом вместе плавают разные виды дельфинов. Видишь, я следую твоему совету, Джошуа. Я неспешно исследую чудеса Долгой Земли, наподобие этого скопления гуманоидов. Примечательное зрелище, не правда ли? Похоже на мечту о золотом веке человечества – множество гоминидов в едином пространстве.
– А как насчет будущего, Лобсанг? Что случится, когда сюда явятся люди? Смогут ли тролли и прочие выжить?
– Это другой вопрос. И что случится, если они устроят великое переселение на восток? Хочешь спуститься?
– Нет.
Когда корабль полетел дальше, они долго рассуждали о странном, самобытном человечестве Долгой Земли. И Лобсанг рассказал, как вскоре после Дня перехода отправил в параллельные миры несколько экспедиций на поиски ближайших родственников человека. Он рассказал Джошуа историю Нельсона Азикиве.
Глава 32
Если верить официальной истории семьи, его крестили Нельсоном в честь знаменитого адмирала. На самом деле он, скорее всего, получил имя в честь Нельсона Манделы, который, по словам матери, теперь сидел по правую руку Бога. И Нельсон-младший, вырастая, думал, что это очень хорошо, что у Манделы самое подходящее положение, чтобы помешать мстительному богу Израиля обрушить бедствие-другое на голову человечества.
Мать воспитала Нельсона «в Боге», как она сама выражалась, и, к ее чести, сын оставался стоек в вере, а в конце концов, после непростой карьеры и еще более непростого философского путешествия, принес обеты. И вполне закономерно его пригласили в Британию, чтобы возвестить благую весть язычникам – несомненное доказательство того, что в мире все движется кругами. Нельсону понравились англичане. Они часто извинялись, что было вполне понятно, учитывая их наследие и преступления предков. Почему-то архиепископ Кентерберийский отослал Нельсона в провинциальный приход, такой безгрешный, что хоть сейчас в рай. Возможно, у архиепископа было странное чувство юмора. Или он хотел что-то доказать. Или просто посмотреть, что получится.
Разумеется, Англия здорово изменилась с тех пор, как мать рассказывала о ней Нельсону в детстве. Теперь, когда матери давно не стало, он ходил по Лондону, в котором обитало огромное разноцветное население. Трудно было найти разносчика газет, чьи недавние предки не расхаживали под африканскими звездами. Черт возьми, чернокожие мужчины и женщины даже сообщали слушателям, что на родине демократии пойдет дождь. И это несмотря на жуткое ощущение пустеющей страны, со столицей, которая безлюдела квартал за кварталом.
Именно так Нельсон и сказал уходившему на покой приходскому священнику Святого-Иоанна-на-Водах, преподобному Дэвиду Блесседу, который явно поддерживал теорию номинативного детерминизма. При первой встрече с Нельсоном Азикиве он воскликнул: «Сын мой, на следующие полгода как минимум у вас не будет недостатка в приглашениях на ужин!» Это оказалось подлинным пророчеством со стороны преподобного Блесседа, который, не без помощи семейного состояния, еще нестарым удалился на покой в собственный домик и собирался, по его признанию, с интересом наблюдать, как Нельсон будет читать первую проповедь.
Он оставил домик при церкви Нельсону, который поселился там в одиночестве, не считая пожилой женщины, которая каждый день готовила обед и прибиралась. Она не отличалась словоохотливостью, а Нельсон, со своей стороны, не знал, о чем с ней говорить. И потом, у него и так хватало дел, поскольку в доме разгуливали сквозняки, а система канализации была такой замысловатой, что поставила бы в тупик самого Господа Бога; иногда шум сливного бачка раздавался посреди ночи без какой-либо видимой причины.
Эту часть Англии чудесным образом не затронула Долгая Земля. Ее не затронул даже двадцать первый век, насколько Нельсон мог судить. Обитатели Центральной Англии казались сущими зулусами среди прочих британцев. Буквально каждый мужчина в деревне когда-то служил в армии, причем вышел в отставку в довольно высоком чине. С тех пор они возились в саду и воевали с картошкой. Вежливость местных жителей поражала Нельсона. Их жены напекли ему столько пирогов, что пришлось делиться с преподобным Блесседом, которому, как подозревал Нельсон, велели задержаться и слать отчеты церковным властям в Ламбет-Палас об успехах нового священника.
Они разговаривали в доме у Дэвида, пока супруга преподобного Блесседа присутствовала на собрании в Женском институте.
– Разумеется, повсюду найдутся те, кто не сумел перестроиться, – сказал Дэвид. – Но здесь таких немного, потому что пережитки английской классовой системы берут верх, понимаете? Вы высоки ростом, красивы, говорите по-английски намного лучше, чем их собственные дети. А когда вы процитировали Гудзонову «Жизнь пастыря» на похоронах старого Хамфри, после заупокойной службы, которую, кстати говоря, вы провели великолепно, несколько человек украдкой подошли ко мне и поинтересовались, не я ли вас научил. Разумеется, я сказал, что нет. И поверьте, как только новости разошлись… в общем, вы прошли испытание. Они поняли, что вы не только отлично говорите по-английски, но и прекрасно знаете Англию. А здесь это много значит. Потом, в довершение всего, вы взяли в аренду участок земли, и люди видели, как вы копаете, сажаете – в общем, возделываете свой сад. Тогда они окончательно перешли на вашу сторону. Понимаете ли, местные слегка волновались, когда заслышали о вашем приезде. Они… как бы выразиться… ожидали, что вы будете… немного серьезнее. Но вы, кажется, прекрасно подготовились.
Нельсон ответил:
– Некоторым образом, к моей миссии меня подготовила жизнь. Знаете, в детстве я был счастлив, очень счастлив для босоногого мальчишки из Южной Африки. Но мои родители считали, что тех, кто готов трудиться, ждет лучшее будущее. Вы, возможно, считаете, что они были слишком строги, и, наверное, вы правы. Но они не позволили мне связаться с дурной компанией и заставили ходить в школу. А потом, разумеется, появилась корпорация Блэка с программой «В поисках будущего», и мать узнала об этом и отправила меня на собеседование. Такое ощущение, что с тех пор я стал баловнем судьбы. Я получал высший балл во всех тестах, которые проходил. Внезапно корпорация обнаружила, что у них есть мальчик-звезда, бедный африканский парнишка с уровнем IQ двести десять. Тогда они намекнули, что я могу просить луну с неба. Но я не знал, чего хочу. До самого Дня перехода… Где вы были в День перехода, Дэвид?