Тут же поднялся и Досадов:
– Я вас подвезу.
– Ми-Ми! Не вздумай ехать с ним! – категорично заявила Наталья Максимовна. – Это будет твоей самой большой ошибкой! Поедешь лучше со мной!.. Тем более что я все равно еду в его машине.
Они вышли в подъезд, и Лянка через дверь слышала, как они обмениваются колкостями.
В раздумье Ляна прошла на кухню – на столе лежал мамин телефон. Она ведь такая рассеянная, обязательно что-нибудь да забудет.
– Мам!!! – распахнула окно Лянка. – Ты телефон забыла! Я сейчас тебе его вынесу!
Она схватила телефон и быстро выбежала из дома.
– Ну вот, – ворчливо подошла к ней мать. – Этот… паразит доведет! Последнюю память из-за него потеряю!
Лянка посмотрела на мать и вдруг чмокнула ее в щеку.
– Спасибо за кресло! Я о таком мечтала! – зажмурилась она и вдруг выдала: – Ты знаешь, а мне этот твой Досадов… он мне так понравился! Такой мужик классный! И вы с ним такая пара!
– Совсем ошалела! – округлила глаза Наталья Максимовна. – Конечно! Если б не он, мы были бы изумительно красивой парой, как говорится. Но… Ах, Ляночка, если б ты видела Митеньку! Это принц! Просто принц! – Она закатила глазки, но тут же опомнилась. – Да, про принца я тебе уже говорила. И все равно – он чудо!…Ну беги, а то этот… Ой, поеду уже, а то ведь дома столько дел, столько дел…
И она легко побежала к большой черной машине своего вредного одноклассника.
Лянка поежилась и заторопилась домой – в этом году лето теплом не баловало, а она выскочила только в легком домашнем платьице.
Она забежала к себе домой, и тут же ее подхватили чьи-то руки!
– Ой! Кто это?! – не на шутку испугалась она, но в следующий же миг успокоилась и заносчиво тряхнула локонами. – Что ты меня сегодня хватаешь? Вчера надо было!
– Малыш! Я чуть с ума не сошел! – дышал ей в ухо Данил. – Я и хотел вчера носить тебя на руках! Я всю дверь раздолбил, но ты мне не открыла! Я чуть не умер сегодня! Я все ждал, кто от тебя выйдет – вдруг мужик! Тогда б… ой, я даже не знаю, что бы я с ним сделал!
– А где это ты ждал? – удивилась Лянка. – Да отпусти же меня! Где ты меня ждал? В подъезде, что ли?
– Да… – Данил отпустил девушку и теперь стоял перед ней, точно нашкодивший школьник. – Я всю ночь провел у тебя в подъезде. Там, на верхней площадке.
Лянка не могла поверить.
– Зачем?
– Я ж тебе говорил – ждал. Хотел посмотреть, кто от тебя выйдет. А потом, когда увидел, что твоя мать пришла, решил переждать, ну и… вот. Лян, ну я вчера никак не мог прийти. Ну пойми же! Позавчера, ну помнишь, я к тебе еще весь такой пришел… в галстуке? Ну так вот, мы дома день рождения дочери отметили, а потом я к тебе сразу. А она, представляешь, на вчерашний вечер в ресторане столики заказала. Ну там, чтобы все друзья, чтобы родители… ну и очень неудобно было не пойти. Я бы ее подвел.
– А так ты подвел меня! – капризно топнула ножкой Лянка. – Все с мужьями-женами. Одна я как не пришей кобыле хвост!
– Ну почему не пришей! – искренне удивился Данил. – Все любовницы как не пришей… Я хотел сказать, что нам с тобой приходится чем-то жертвовать!
– Не чем-то, а кем-то… в данном случае – мной, – снова надула губки Лянка, но вовремя прикусила язычок – все остальное время бремя жертвы терпеливо тащила Данина жена. – Пойдем, я тебя кормить буду. У нас со вчерашнего столько всего осталось!
Как выяснилось, осталось совсем не «столько всего!», то есть холодильник был практически пуст. Если б Лянка готовила дома, то непременно все полки были бы заставлены салатами и всякими деликатесами, а поскольку она заказывала в ресторане, да и опыта у нее в этом не было, то еды было заказано ровно столько, сколько было гостей. Ну а те на аппетит не жаловались.
– Дань, а может, нам в магазин прогуляться? – протянула она, безрезультатно оглядывая полки.
– Я не хочу есть! – нетерпеливо тащил ее к себе Данил. – Ты мне зубы не заговаривай! Отвечай – кто вчера мою королеву очаровывал? Только честно!
– Да практически все, – уныло отвечала Лянка. – Тебя же не было.
– Больше от меня чтобы ни на шаг! Ты слышишь? Никаких новоселий! Никаких одиноких походов! Одну никуда больше не пущу! Только… только сам тебя выгуливать буду.
– Хм… можно подумать, тебе раньше кто-то запрещал! – пожала плечиком Лянка.
– А теперь… мой подарок! – И Даня вытащил совершенно изумительное кольцо.
Дни летели за днями, лето подходило к концу, но Лянку это не слишком тревожило. Что значит осень, если у тебя в душе вечная весна? Нет, придумал же кто-то – «вечная весна»! В смысле, кто-то же верно придумал. И в самом деле, Лянке все время казалось, что и солнышко светит ярче, если Даня звонил, и птички поют веселее – позабыли совсем, что пора к перелетам готовиться. Да и цветочки вон как цветут! Не подснежники, конечно, но зато какие пышные и красивые! Вечная весна!
Лянка теперь все чаще прибегала к себе в офис, чтобы поболтать с Милочкой. У той в семье творилось что-то непонятное. Конечно, подруга со своим Пашенькой после новоселья помирилась. Милочка просто устроила любимому такую выволочку, что тот собрал вещи и на две недели сбежал от нее к маме. Потом, правда, вернулся и даже разродился предложением руки и сердца, но… оказалось, что эти две недели Милка жила вовсе даже не скучно! И теперь она с регистрацией совсем не торопилась.
– Ой, Лянка, ты вот всегда все так правильно говоришь, – укладывала круглую щечку на кулак задумчивая Милка во время очередного Лянкиного прихода. – Вот ведь ты мне всегда говорила: «Зачем тебе куда-то замуж бежать?! И что ты там не видела?!» А я вот только сейчас поняла – и правда, чего я там с Пашкой-то не видела?! Он же меня и не любит совсем…
– С чего это ты? – не понимала подруга. – Ты же раньше всегда говорила, что Пашенька ради тебя горы свернет!
– Так он потому что ничего больше и не умеет! – недовольно фыркала Милка. – Он же как ни повернется – обязательно что-нибудь свернет! Он же неловкий, как кабан, прости господи! Он же меня… Лянка, смотри – видишь, синяк? Это же он меня так к себе прижал, что у меня чуть все внутренности не скукожились! У меня ж скелет уже мятый весь! Горы свернет… Эх, Лян, хочется… нежности! – Она мечтательно закатывала глаза, а потом косилась на стену, за которой упорно трудились Васяткин и Корнеев. – Мне б… каких-нибудь высоких чувств!
– Отдохнуть тебе надо, – махнула рукой Лянка. – Возьми себе с Пашкой путевочку куда-нибудь, он тебе там такие чувства покажет! Кстати, а что у нас там на январские праздники? Есть что-нибудь интересное? Думаю с Данькой съездить.
– Бери на Новый год! В Европу, там так здорово!
– На какой Новый год… – поморщилась Лянка. – Он же не свободный, будто не знаешь.
– А-а-а… грустно вздохнула Милка. – Так ты теперь всю жизнь его с женой делить будешь?
– Не с женой делить, а с дочерью! Это большая разница! – рявкнула Лянка и назло Милке начала флиртовать с Корнеевым и Васяткиным – пусть позлится! А то мелет не поймешь что! Не-е-е-жности ей хочется!
А те были только рады.
– Ляна Юрьевна, – грустно вздыхал Корнеев. – А что, если Васяткину вспомнить молодость да сводить нас с вами в ресторан? Нет, сам-то он может не ходить, но мы бы за его здоровье так бы поплясали!
– Я тоже пойду… – упрямо не соглашался Васяткин.
– Не в этой жизни, – обрывал его Корнеев и как-то странно смотрел на Лянку. Очень необычно, с легкой грустью и теплотой. – Лян… Юрьевна, пойдемте. Я ж ничего такого… Я не обижу вас ничем.
– Ой, мальчики, нет у меня времени по ресторанам расхаживать, – нежной кошечкой потягивалась Лянка, – а то бы мы с вами…
И краем глаза наблюдала, как у мальчиков от ее вида сводило скулы.
Зато с мамой у Лянки было полное понимание.
– Мам, ну когда ты меня познакомишь со своим Митенькой? – спрашивала Ляна у матери, когда прибегала ненадолго.
– Ляночка, ну ты же понимаешь! Он женатый человек, поэтому и боится лишних знакомств, – рассудительно поясняла мать. – Ну надо же это учитывать.
– Да? – вдруг открывались глаза у Лянки. – А я-то все время думаю – отчего же мой Даня так не торопится со всеми моими друзьями знакомиться!
– Трус – бабий арбуз! – выдавал очередные перлы Диоген. – Трус! Бабий арбуз! Арбуз! Кушать! Диоген арбуз кушать!
– Фиг тебе, а не арбуз, – показывала язык своему любимцу Лянка. – Не будешь обзываться.
– Не слушай ты его, – махала рукой Наталья Максимовна. – И ничего не трус твой Даня! И Митя тем более. Просто они щадят наши чувства! Ты только подумай – узнает жена, начнет в истерике обрывать телефон, а то и теща заявиться может!
– Да ну! – не поверила Лянка. – Теща-то зачем?
– Чтобы зятя вернуть к домашнему очагу! Тещи ж не понимают, что очага уже давно нет! Что уже погасли последние искорки, а осталось одно пепелище – жуткое зрелище! Они не понимают, что любовь вернуть невозможно! И их зятья любят совсем других женщин! Прекрасных, достойных, но… – грустно рассуждала маменька. – Они не понимают, поэтому и бегут куда ни попадя… я бы, например, точно прибежала. И уж такое бы устроила!.. М-да, о чем это я?
С мамой было чудесно. Она столько рассказывала про своего Митеньку, что Лянка, даже не видя его, уже прекрасно была с ним знакома.
– Ляна, если б ты знала, какой он чуткий! Вот Диоген наслушался меня и научился Митино имя произносить. Только он неправильно его произносит, ну что ты хочешь – птица, сразу не объяснишь, – со сладкой жалостью рассказывала мама. – Так Митя, как услышал вопль Диогена: «Титенька! Титенька! Макака!», так сразу предложил: «Давай, Наташенька, этому зверю подружку купим». Теперь ищет. Ты только подумай – мы с тобой так Диогешу любим, а ни разу о его паре не подумали. Митя так обо мне заботится, что ему хватает нежности на всех моих домочадцев. Такое у него большое сердце.
И столько счастья светилось в маминых глазах, что Лянка чуть не прыгала от радости. А еще она не уставала фотографировать маму. С Диогеном, с цветами, в парке, за рулем – Наталья Максимовна везде выходила как фотомодель. И ей самой это жутко нравилось.
Однажды поздно вечером, когда Лянка пялилась в телевизор и невыносимо скучала, потому что Даня встречал тещу, Наталья Максимовна принеслась к Лянке и плюхнула на стол красочный журнал:
– Собирайся! Поехали.
– Куда, мам? – вытаращилась на нее Лянка, ничего не понимая.
– Что значит – куда?! Я ж тебе русским языком объясняю – в журнале объявили конкурс «Мой ночной город». Вот ты меня сейчас по городу повозишь и везде сфотографируешь, сразу двух зайцев убьем: и я на обложке сверкну – у моих завистников мосты повыпадают, и ты получишь заслуженный приз… а может быть, тебя и в штат пригласят – журнал-то известный, глянцевый!
Лянка не отважилась матери перечить, да и самой было интересно в конкурсе поучаствовать. Быстро надела свитерок, завязала волосы в хвост и через пять минут уже была готова.
– Едем!
Они выбирали самые красивые места, а их было немало. И везде маменька была чудо как хороша. Но самое главное – она полностью доверяла Лянке и не капризничала, когда та изматывала ее своими причудами.
– Мам, ты сильнее согнись, будто бы ты медведю этому в морду смотришь!.. Ну ниже, мам! Чтобы у вас морда к морде была! – требовала она возле очередного шедевра топиарного искусства. – Ну сейчас ты мне весь свет загородила!…Мам, а здесь вот так растерянно оглянись… Ну я не знаю, ну смотри хотя бы на того дядьку, видишь, как он на тебя пялится… Ага… вот так вот… Ма-а-ам! Ну ты мне всю самую красоту загородила! Тема ведь не про одну тебя, но и про город! Дай я вон тот фонтан возле ресторана…
И вот когда Лянка навела объектив на фонтан, в ее поле зрения попала…
– Ляна! Ну куда ты смотришь?! Теперь я правильно стою? Я ничего не загораживаю?
Маменька уже давно вылезла из кадра и где-то там позировала, нежно улыбаясь и растерянно оглядываясь, но дочь ее теперь совсем не замечала.
– Ляна! Ты меня фотографируешь или красотами любуешься?! Можно подумать, ты еще не насмотрелась этих городских диковинок! – уже серьезно раздражалась Наталья Максимовна. – Да Ляна же!
Но Лянка не могла оторваться от той пары, которая совершенно случайно попала в объектив.
– Мам, погоди-ка… – опустила она фотоаппарат. – Садись в машину… сейчас мы к тому ресторану ближе подъедем, и я через окно загляну… и засниму! Посмотрим, что он скажет, – злобно шипела она. – Пусть он попробует доказать, что эта красотка – его теща!
Мать не на шутку перепугалась:
– Ляночка, что-то случилось?
– Ничего, мам, не волнуйся, – мотнула головой Лянка. – Просто мой разлюбезный Даня сегодня не пришел ко мне, потому что встречает дражайшую тещу!
– Ну, милая, мы вынуждены терпеть мелкие неудобства… в частности, тещ, ты ж понимаешь.
– Я понимаю… но если б это теща была, а то… мне кажется, там совсем другое… – Лянка уже подкатила к ресторану, поставила машину так, чтобы было незаметно, и принялась настраивать аппарат, приближая изображение.
– Ляночка! Прекрати себя вести, как законная ревнивица! Ты погубишь ваши отношения! – горячо убеждала мать. – Что такого, если мальчик встретит старую тещу! Я уверена, он сейчас пленен только тобой!…Ты его там с кем-то увидела? В ресторане?! Ну это ж объяснимо – встретил старушку и повел ее в ресторан! Уверена, когда я стану его тещей, меня ему по ресторанам будет водить приятнее.
– Вряд ли… – скривилась Ляна.
Теперь она отчетливо видела, как ее Даня нежно тыкался носом в нос какой-то белобрысой красотке, а та, мерзавка, тоже лезла к нему своим носищем!
– Вот гад, а… – сжала губы в бессильной ярости Лянка. – Погоди-ка… сейчас я…
Она бы выскочила из машины, если бы мать резко не дернула ее назад.
– Что это такое?! – грозно рявкнула она. – Из-за какого-то… любовника ты готова потерять лицо?! А ну сядь! И… дай-ка мне фотоаппарат, что ты там такое увидела?
Она выхватила из рук дочери аппарат и навела его на окна ресторана:
– Как тут… приближать-то как?
Лянка не могла говорить, в носу противно свербело, дышать стало тяжело – в горле застрял горький ком. В висках отчаянно застучало. Какие уж тут объяснения. Однако мать и сама разобралась. Теперь она смотрела в объектив, и лицо ее менялось прямо на глазах.
– Мерза-а-авец… – вырвался наконец из ее уст возмущенный вздох.
– Погоди, я тебе покажу, ты ж там никого не знаешь… – всхлипнула Лянка, пытаясь отобрать фотоаппарат.
– Да нет, почему же… – шипела маменька. – Кое-кто из этих… мне очень знаком…
– Мам! Ну кто там тебе знаком! Давай я тебе Данила покажу, – снова тянула за шнурок Лянка. – Вон он, видишь, в светлом таком пуловере, а рядом с ним выдерга… в бабкиной кофте! Ну видишь, она еще вся в рюшах и очки в сиреневой оправе?! Сиреневая… мышь!
Мать все никак не могла оторваться от фотоаппарата.
– Это не сиреневая мышь, это наша Яночка… – прошипела мать. – Мой прямой заместитель! Выскочка! Да и фиг бы с ней, но с ней рядом мой Митенька!
– Мам, ну какой Митенька? Куда ты вообще смотришь?! – чуть не плакала Лянка. У нее тут такое горе, а маменька все никак своего Митеньку забыть не может! – Я же тебе говорю – вон там! Да тут и без фотоаппарата видно хорошо!
Мать отвела фотоаппарат от глаз. Видно было и впрямь прекрасно.
– Вот, – ткнула мать в столик за окном. – В бабкиной кофте с рюшами – это Яна Олеговна Кириллова, мой зам. Ну я про нее тебе говорила. А к ней жмется… Митенька. Здесь и сомнений быть не может!
– Митенька? – ничего не понимала Лянка. – Дай-ка…
Она выхватила у матери фотоаппарат и еще раз пристально вгляделась в любимое лицо.
– Мам… – растерянно пробормотала она. – Может быть, ты что-то путаешь? Это Даня! Совершенно точно! Данил Андреевич Изветов.
Мать на минутку забыла про предательство любимого мужчины и во все глаза пялилась на дочь.
– Я ничего не путаю… Это – Митя! Ну да, Андреевич… Изветов. Только Дмитрий… И потом, ничего я не путаю… да я ж сама ему этот пуловер и покупала! Там еще возле шеи должен быть такой… коричневый ярлычок.
Лянка выхватила аппарат. Ярлычок был.
– Не может быть… – покачала она головой. – Погоди, но почему Митя?
– Он сам так представился. Пришел ко мне на прием… Я, конечно, не помню, что там у него в документах записано было, всех не упомнишь, а потом… потом он встретил меня возле клиники, – старательно вспоминала мать каждую деталь их знакомства. – Ну и… спросил, когда теперь ему можно показаться, и… и предложил подвезти. У меня, конечно, была и своя машина, но… он так настаивал. И потом – он сразу же пригласил в ресторан! Разве я могла отказаться? Вот там-то он и… сказал, что зовут его Митя.
– Хм… но ты же говорила, что он старше тебя! А он на пять лет моложе.
– Боже мой, Ляна! Я что же, в паспорт к нему стану заглядывать? Сказал и сказал… кстати, про возраст мы и вовсе не говорили, я сама так… примерно определила.
– А когда он к тебе приходил? – допытывалась Лянка.
– Ну я не помню точную дату, но… это было… ну еще до твоего новоселья… погоди-ка, тогда еще ко мне Яночка приходила и принесла проект объединения, а я принимала больных и… Да! Это было числа десятого!
Лянка горько хмыкнула. Именно в этих самых десятых числах она и попросила Даню сходить к матери на прием, чтобы поднять ее самооценку. И даже не в десятых, а именно десятого, потому что Милка еще ее торопила – надо было выдавать получку, а Лянка заняла в бухгалтерии телефон и подробно объясняла Дане, как доехать до «Жемчуга». А получка у них десятого. Но ведь не скажешь сейчас про самооценку маме… да и не нужно.
– Вот гад, а? – с трудом верила своим глазам Лянка. – Ведь женатый, паразит! А что творит?!
Наталья Максимовна горько нахмурилась:
– Теперь мне все понятно… я ведь когда к тебе на новоселье опоздала, я с ним была. Столько времени его уговаривала, чтобы он вместе со мной пошел! А он… все лопотал, что не хочет меня делить ни с кем! И не может видеть, как моя дочь будет мне ближе, чем он! А я столько ему слов наговорила… Дура! Куда ж он пойдет?! Он же не совсем дегенерат, чтобы заявиться к старой любовнице с новой!