Ребенок на мгновение остановился, и крикнул тоненьким детским голоском доктору такое, отчего тот остановился, махнул рукой, плюнул в сердцах и сел на подвернувшийся ящик с видом крайнего потрясения.
Эхо сделало чеканную фразу мальца крылатой.
Ребенок огляделся, деловитым движением подтянул полы свитера и решительно направился к лавочке, на которой сидели сталкеры.
— Ох, и зараза же этот Зараза! — сказал мальчик и толкнул в бок Холеру, — двигайся, не на рельсе сидишь.
Сталкер, словно завороженный, повиновался. Ребенок, кряхтя и сопя, кое-как залез на высокую для него лавку, отдышался и снова ткнул его в бок:
— Здорово, Холера. Угости, что ли, сигаретой старого кореша.
Холера оцепенел окончательно.
— Две недели на Агропроме от вояк плечо к плечу отбивались, между прочим. Не узнаешь? — с грустью в голосе спросил ребенок, — ну да, понимаю. Я и сам себя сейчас не узнаю.
— Как звать-то? — осторожно спросил Мотыль, глядя куда-то в пространство.
— Звать? Папа с мамой Вовой обозвали. А ваша братия окрестила почему-то Пигмеем…
Со всех сторон к лавочке потянулись проснувшиеся сталкеры. Подошел Волк, вскоре подтянулся и бурчащий что-то под нос Зараза. Все, выпучив глаза, смотрели на мальчика, деловито пускавшего дым от сигареты через ноздри — то есть, курил умеючи.
— Пигмей, стало быть, — наконец выдавил из себя Мотыль, — а это как же… ты же вроде… ничего не понимаю!
— Переселение душ? — спросил Волк, — любопытно. Существует, значит, реинкарнация?
— Вот только умными словами бросаться не нужно, — сморщился мальчик, — Никто ни в кого не переселялся. Я это. Как был собой, так и остался. Только помолодел. Чрезмерно.
Если бы сейчас между сталкерами пролетела муха, ее бы тут же убили — чтобы не орала на всю Зону.
— Так не бывает, — наконец сформулировал общую мысль Зараза, — законы природы — это вещь незыблемая. Время движется линейно. Энтропия, опять же. Все развивается от рождения к смерти…,- тут мысли его снова спутались и он замолчал.
Наиболее грамотные сталкеры дружно закивали, словно целая толпа китайских болванчиков.
— А Зоне по фигу ваши законы, — вздохнул чрезмерно помолодевший Пигмей, — она по своим законам живет. Да…. Угораздило же меня…
— А что стряслось? Как ты это… — со всех сторон посыпались вопросы.
— Вы только меня ученым для опытов не сдавайте, ладно? — полушутя-полусерьезно попросил Пигмей, — как я понимаю — в Зоне мне теперь делать долго нечего будет, — он со вздохом посмотрел на свои руки, — пистолет не удержу, не то, что автомат. Пока снова не вырасту…, и в тайне так долго всю эту историю удержать не удастся. Все равно слухи поползут, а там кто-нибудь обязательно найдется, чтобы любым способом из меня правду выкачать.
— Это уж точно, — сказал Волк, а китайские болванчики вновь синхронно закивали.
— Ладно, не томи, — наконец ожил Холера, — мы ж тебе вроде как жизнь спасли — нам и расскажи. Чую я, что от твоей истории вся Зона на дыбы поднимется — и вечер еще не настанет.
— Пожрать бы, — задумчиво сказал Пигмей, — а то Зараза уже достал своей глюкозой. Мяса бы.
— Нельзя, — жестко ответил Зараза, — как хочешь, меня матери, но мяса тебе дня три еще нельзя. Сдохнешь молодым. От заворота кишок. Ладно, смотрю — ожил ты не по-детски, — он смущенно хохотнул, — капельницу отменяю, пока так глюкозу пей. И привычки свои пигмеевские брось! — внезапно заорал Зараза, — тебе такой шанс выпал — жизнь заново прожить, а ты куришь тут! Пока ты на моем иждивении — изволь подчиняться. И по фигу мне — Пигмей ты, негр преклонных годов или вообще Тутанхамон!
— Ты чего разорался? — недовольно спросил Холера, — сидит Пигмей спокойно, никому не грубит…. Ты с чего решил, что тут он хамло?
Все прыснули со смеху, а рассудительный Волк начал:
— Холера, ты где читать и писать учился? Неужели не в школе? Должен ведь был доучиться хотя бы до седьмого класса, тогда бы знал, что Тутанхамон…
— Ой, уже и приколоться нельзя, — захохотал Холера, — да знаю я, кто такой этот ваш Тутанхамон! Он мне еще денег должен…
— Кто должен? — совершенно охренел Бизон, — Тутанхамон?!
— Ну да, Тутанхамон. Серега Тутанхамон из «Свободы»….
Сталкеры попадали на землю в диких судорогах смеха. Зараза сполз спиной по забору и сидел на пятой точке, икая и трясясь.
— Блин, что я опять не так сказал? — пожал плечами Холера. Мотыль отвернулся, подвывая. Даже деликатный Волк утирал слезы.
Так или иначе, но обстановка заметно разрядилась. Сталкеры перестали смотреть на Пигмея как на чудо-юдо, постепенно привыкая к его детскому обличью. Все согласились, что Зона и не такой фортель способна выкинуть — разве те же самые вожделенные артефакты по своим свойствам не нарушают некоторые законы природы? Еще как нарушают! А выбросы? А пси-излучение? А кровососы с бюрерами — они разве не сплошное исключение из правил? Так что случай с Пигмеем — это просто еще один фактик из разряда «невероятное, хотя и очевидное». На том и успокоились, расположились поудобнее и приготовились слушать его рассказ.
По всему было видно, что Пигмею страсть как не хотелось делиться информацией, потому никто его и не торопил. Мотыль выкурил еще сигарету, сжалившийся Зараза протянул Пигмею кусок заветренного мяса — только пожевать!
— Ну, так вот, — решился, наконец, Пигмей, — в прошлом году вышел я из Рыжего Леса совершенно пустой. Я еще тогда в группах ходил, прибился к фрименам, — он глянул искоса на Холеру и поспешил уточнить, — к свободовцам, то есть. У них дисциплина нужна только в бою, остальное время живи, как хочешь. А на заимке Лесника долговцы стояли. Я-то прошел, а пацанов из «Свободы» то ли завернули, то ли вообще положили…. Вы ж их взаимоотношения не хуже меня знаете.
В общем, вышел я из Рыжего Леса. В сидоре пара аптечек, патронов — аккурат застрелиться, не больше, из еды полбатона. Иду к Янтарю, а сам соображаю — если там сталкеры стоят — с голодухи не помру. А вот без патронов совсем неуютно. Ну, и решил я по территории завода пошарить, там после того как Левша зомбаков покрошил, до фигища стволов до сих пор валяется. Глядишь, в каком патроны и остались. Да и нычек там всегда было — мама, не горюй!
— И артефакты можно найти, — сказал кто-то из сталкеров.
— Ага, — согласился Пигмей, — и я о том же. Залез я на территорию, брожу, ржавые стволы вытряхиваю. Так на пару магазинов набрал — на душе полегчало.
А на заводе — не поверите! — ни души! Вот просто мертвая территория, словно декорации для фильма ужасов. А все актеры на отгулах…. Ни сталкеров, ни зомбаков, ни монстров. Жуть, короче. Напрягает еще больше, чем если бы кто-то рядом рычал.
Нашел я пару нычек с патронами и жратвой — совсем воспрянул духом. Свой ствол у меня хоть и клина начал давать, но все равно неплохой — с оптикой, подствольником… был, — горько вздохнул Пигмей и надолго замолчал.
— Дальше-то, что было? — не выдержал тишины Бизон.
— Дальше? Решил я артефакты поискать. А что? Все равно никто не мешает. Детектор у меня… тоже был… просто офигенный. Мне его еще Новиков на болотах отшаманил так, что на дисплее не только артефакты светились, но и даже проходы между аномалиями видно было!
— Вот почему ты такой удачливый стал, — понимающе кивнул Волк, — ну да, с таким детектором везде пролезть можно.
— А то…. Думаю, если повезет — отнесу этому ботанику Сахарову хоть самый плохонький артефактик, зато в кармане деньжата захрустят.
— Понятно.
— Зря, короче, — вздохнул Пигмей, — аномалии-то там имелись, а артефактов в них — шиш. Полдня бродил — так повод заглянуть к ученым и не отыскался.
И еще одно я неожиданно обнаружил — детектор мой указывает абсолютно все аномалии! О которых мы знаем…. А о которых не знаем — не указывает. Вот я и вляпался…
— Оп-па! — выдохнул Мотыль.
— Думаю — ты только помолчи, Холера! — что вляпался я в необычную аномалию. Пространственную. Ну, кто на ЧАЭС был, тот помнит, что там хреновины такие на крышах светились, типа телепортов. Мгновенный перенос с одной крыши на другую.
— Ага, отец Пимен о таких рассказывал, — подтвердил Волк.
Пигмей обвел взглядом слушателей, усмехнулся:
— Блин, я ж забыл, что из вас в Центре никто не бывал. Ладно, примите как факт. Слушайте дальше…
Любопытное это было бы для стороннего наблюдателя зрелище: полтора десятка вооруженных мужчин плотно окружили маленького мальчика и внимательно и напряженно слушали каждое его слово…
— Откуда эта хрень там взялась — даже думать не хочу. Может, ее ученые для своих тайных опытов сделали, может, когда Стрелок Выжигатель мозгов отключил — сама образовалась. Да это и не важно. Главное — детектор ее никак не определил. Вот я, обходя одну аномалию — обычную электру — и влез…. И ка-ак меня дернуло — закружило — заколбасило! Ни хрена эта телепортация не мгновенная оказалась — секунд десять меня выворачивало. Хорошо, что поесть не успел. Когда в глазах прояснилось — стою на пригорочке, впереди Агропром. Только ракурс какой-то необычный, вроде как я с Болот вышел. А левее — руку протянуть- лежит в траве «Ночная звезда», да такая, что обычная рядом с ней как грецкий орех по сравнению с апельсином! Я руку-то и протянул…, а меня водоворот опять — хрясь! Только оклемался — глазам не верю — подо мной мост на Лиманск! И опять — хрясь! — и вот уже вокруг совершенно незнакомые места. Оглянулся я осторожно и вижу — за спиной километрах в трех атомная электростанция! Короче — я на севере Зоны! А впереди целое поле совершенно незнакомых артефактов — лежат, переливаются…
— Откуда эта хрень там взялась — даже думать не хочу. Может, ее ученые для своих тайных опытов сделали, может, когда Стрелок Выжигатель мозгов отключил — сама образовалась. Да это и не важно. Главное — детектор ее никак не определил. Вот я, обходя одну аномалию — обычную электру — и влез…. И ка-ак меня дернуло — закружило — заколбасило! Ни хрена эта телепортация не мгновенная оказалась — секунд десять меня выворачивало. Хорошо, что поесть не успел. Когда в глазах прояснилось — стою на пригорочке, впереди Агропром. Только ракурс какой-то необычный, вроде как я с Болот вышел. А левее — руку протянуть- лежит в траве «Ночная звезда», да такая, что обычная рядом с ней как грецкий орех по сравнению с апельсином! Я руку-то и протянул…, а меня водоворот опять — хрясь! Только оклемался — глазам не верю — подо мной мост на Лиманск! И опять — хрясь! — и вот уже вокруг совершенно незнакомые места. Оглянулся я осторожно и вижу — за спиной километрах в трех атомная электростанция! Короче — я на севере Зоны! А впереди целое поле совершенно незнакомых артефактов — лежат, переливаются…
— Клондайк? — спросил кто-то.
— Наверное, — пожал плечами рассказчик, — я туда во второй раз попасть уже не смог, как ни пытался.
— А ты, стало быть, пытался, — понятливо кивнул Мотыль.
— И второй раз, и третий, и десятый. Позже. В общем, помотало меня в тот первый раз — чуть жив остался. И выкинуло аккурат в Темную Долину. Ну, я дальше экспериментировать не стал, осторожно прошел с десяток шагов по прямой — никуда не тащит. Осмелел, шагнул влево, вправо — нормалек. Так и вышел к колючей проволоке, перелез и через пару часов уже с тобой, Волк, мясо жевал.
— А потом ты в одиночки подался, — скорее утвердительно сказал Волк.
— Ну да… — разжился я припасами, экзоскелет прикупил, стволы поменял, денег не жалеючи и начал эту аномалию осваивать. Первое, что понял — никакой системы в телепортации нет. Куда хочет, туда и выкидывает. Второе — если после переброски шагнуть назад или сразу влево — аномалия тут же сработает на новый бросок. А если сделать несколько шагов вперед — остаешься. Третье — точка выброса никак не видна. Если точное местоположение не запомнил — фиг в нее попадешь. Тут даже на сантиметр отклоняться нельзя. И как я начал по Зоне бродить! Эх….
Все слушатели сочувственно закивали — действительно, эх…
— Что характерно, — мечтательно продолжил Пигмей, — нет в тех местах ни монстров, ни зомбаков, ни аномалий. Правда, бандюки иногда встречались, но где их нет…. И до знакомых мест всегда рукой подать. Сначала я все боялся, что открою как-нибудь глаза — и болтаюсь в километрах трех над Зоной… или метрах в двух под асфальтом. Но ничего, все нормально. Один раз, правда, выкинуло меня в каком-то подвале в Припяти. Окно решеткой закрыто, а дверь сам открывать не захотел — уж такой там визг тушканов стоял! Видать, учуяли, гады, мясо мое свежее…. Подорвал решетку гранатой, выполз, и тут же нарвался на патруль «Монолита». Еле ушел…
— Так, с твоей удачей загадочной все теперь понятно, — перебил его Холера, — ты к главному-то переходи. Как помолодел-то?
— Да так и помолодел, — помрачнел Пигмей, — Посмеялась Зона. Поманила, а потом бросила. Десять дней назад я в очередной поход собрался. И выкинуло меня возле баржи этой… «Скадовск». Точнее, не прямо возле баржи, а у аномалии Соснодуб. В первый раз в обычном месте выкинуло. Мне б насторожиться, а я только сплюнул и шагнул спиной назад….
— Ну?! — выдохнули сразу все сталкеры.
— Подземелье это какое-то оказалось. Стены бетонные, кабели во все стороны тянутся. Рукотворная хреновина, короче. И что мне сразу не понравилось — прямо у ног труп лежит. Никогда, ни в одном перемещении я трупов не видел! А тут — пожалуйста….
— Осмотрел?
— А то…. Никаких зацепок. Коммуникатора нет, меток на одежде нет. Оружия, и того нет. Обычный человеческий труп — мы таких сами, сколько хочешь, наделать можем. Разве что комбез странный — на пуговицах. Высохший до состояния мумии. Отчего стал трупом — тоже непонятно, дырок на комбезе нет. Тут бы мне и вернуться, но — жадность…. Вдали углядел свечение странное, ну и решил проверить.
— Ну?!
— Пальцы гну! За поворотом прямо на полу артефакт лежал. Артефактище! Размером с футбольный мяч, не меньше. Совершенно незнакомый. Я его детектором проверил — радиация в норме, можно брать без опаски. Я и взял…
— Ну?!!!
— Эх! — махнул ручонкой Пигмей, — держу его в руках и вижу, как он растет прямо на глазах. Растет и тяжелеет. Тяжелеет и растет. А бросить жалко — красивый такой, зелененький. А когда я понял, что это не он растет, а я уменьшаюсь — он сам из этих слабеньких ручонок вывалился. Следом и я вывалился — из экзоскелета, из комбеза, из трусов. И охренел я, братцы, когда понял — что со мной случилось, — аж до суицида! Да ручки слабенькие, — он тяжело вздохнул, — курок на пистолете так взвести и не смог. И заревел я в голос, словно мне и впрямь всего пять лет…
— Охренеть, — высказал общее мнение Зараза.
— Сколько я там проревел — не знаю. Часы тоже с руки свалились. Постепенно успокоился, подумал — жизнь вроде как продолжается. Встал, натянул свитер и побрел обратно к месту телепортации. И телепортировался в Темную Долину. Дальше — как в тумане. Даже не знаю, как сюда попал.
— Это мы тебя подобрали, — гордо сказал Холера, словно не он предлагал бросить ребенка в ельнике.
— Вот, вроде и весь рассказ.
Сталкеры застыли в размышлениях.
Постепенно то один, то другой, то группами, слушатели стали расходиться. На лицах у всех без исключения явственно читался азарт пополам с сомнениями.
— Ну, взорвал ты, брат, наше тихое болото, — с легкой укоризной сказал Волк, — сейчас пацаны бросятся на поиски…
— А что, мне ждать, когда приедут добрые дяди из контор и начнут в поисках правды ногти вырывать? — окрысился Пигмей, — уж лучше так. А кому удача улыбнется — тому и счастье будет. Мы ж тут, хоть и группами иногда ходим — все равно одиночки.
— Да нет, все верно, — ответил задумчиво Волк и тоже ушел. За ним потянулся и доктор.
— А теперь, когда нас никто не слышит, — тихо сказал Холера, — давай выкладывай нюансы. Не все ж так просто, как ты нам сейчас втирал, а?
Пигмей оглянулся несколько раз, отхлебнул из бутылочки раствор глюкозы:
— Конечно. Есть нюансы, как же без них.
— И в чем они заключаются?
— Самые интересные места я пометил. Для себя. Особенно север Зоны. Под ноги смотрите — там будут валяться болтики с синими лентами. Заодно и точки выхода пометил. И еще одно — далеко не отходите. Было раз такое — закрылся проход. Хорошо, что я в Копачах тогда вышел — где беспилотник валяется.
— Все?
Пигмей пожал плечами:
— Вроде все.
— Группой-то можно пройти через твою аномалию?
— А вот это не знаю. Я в одного всегда ходил.
— Подземелье твое пометить успел?
Пигмей сплюнул:
— А тут не боись — не ошибешься. Во-первых, труп под ногами, во-вторых, мой экзоскелет у поворота. Считай, два трупа, — он зло хохотнул, — в-третьих, подземелье просто огромное — потолка не видать даже в ПНВ.
— Хоть примерно знаешь, где оно?
— Где-то в Зоне.
— Исчерпывающе, — кивнул Мотыль и поднялся, — ладно. Что делать дальше думаешь?
— Расти. Что мне еще остается. Может, никто до этого мяча не доберется.
— В контейнер нужно было его сразу класть, — подал голос молчавший все это время Чех.
— Надо было, — снова вздохнул Пигмей, — только не делают у нас такие большие контейнеры…
— Что, реально такой здоровый?!
— Говорю же — как футбольный мяч. Светится мягким зеленым светом. Килограмма на три вначале потянул, а потом…
— А детектор твой тоже там остался?
— Ясное дело, — ответил Пигмей и отвел глаза в сторону, но сталкеры этого не заметили.
— Ты с Кордона только не сбегай. Вдруг у нас к тебе еще вопросы появятся, — сказал Холера.
— Да куда я теперь отсюда…
— А я знаю — куда! — оживился Чех, — пацаны, может, проводим мальчонку до мамки одной?
— Хорош издеваться!
— Так я и не издеваюсь! Будешь там жить и расти. И никто тебя не достанет. Потому что туда дорогу один отец Пимен знает. Ты Мику Прыгуна помнишь?
— Конечно.
— Вот! На его хуторе и затаишься. Туда даже мутанты не забредают.
Мотыль покачал головой в раздумье:
— А как мы туда дорогу найдем, если ее никто, кроме Пимена не знает?
Чех фыркнул:
— К Пимену и отведем. Сначала к отцу Валерьяну, тот с Пименом связь держит постоянно. А может, Прыгун раньше заглянет на огонек. Спрячем Пигмея — ни одна контора глубокого бурения не отыщет!
— Ага, а за это время кто-нибудь футбольный мячик найдет. И будет по Зоне на Кадиллаке рассекать, — скривился Холера.