Она назвала имя поп-дивы со скандальной репутацией. Потом стала делиться подробностями:
— Ах, сколько же там было звезд! Весь столичный бомонд! На мне было короткое алое платье и колье с мелкими изумрудами. Хоть Морозов и говорит, что к этому платью изумруды не идут, зато они идут к моим глазам. Я была одной из самых красивых женщин на этом празднике жизни! Ах, как же я была хороша! А что мы ели, что пили! Представляешь…
— Все это очень интересно, — виновато сказала Инна, оборвав поток ее воспоминаний, — но мне не к кому больше обратиться. Я хочу знать, что с ним?
— С кем?
— С моим мужем.
— А я-то здесь при чем?
— Он уехал в командировку. В среду утром. И не позвонил мне.
— Ну и что?
— Сегодня суббота. Он не вернулся и не позвонил.
— Может, загулял? — предположила Дюшка.
— У моего мужа нет любовницы, — сухо ответила она.
— Да брось! У всех этих богатых козлов есть любовницы! И у моего козла тоже! Потому что он самый козел из всех! Чем больше денег, тем козел козлее!
Ее фамилия была Козлова. Дюшка склоняла ее на все лады, вовсе не заботясь о том, что при этом чувствует собеседница. Инне было крайне неприятно, при других обстоятельствах она швырнула бы трубку, но сейчас приходилось терпеть.
— Так что успокойся, — добавила Дюшка, закончив с козлами.
— Но… Я понятия не имею, что мне теперь делать! Что делать, если он так и не объявится?
— Обратись в милицию.
— Я рассчитывала на вашу помощь. Пропал вице-президент банка, — жалобно сказала она.
— Давай до понедельника, а? Морозов не расположен к разговору о делах. Сегодня суббота. В субботу он пьет.
— Но они же с Веней друзья!
— Его друзья — деньги, — сердито сказала Дюшка. — Так что расслабься. Если Козлов ему еще нужен, он, быть может, и дернется. Если уже нет, то вряд ли.
— Но…
— Я тебе перезвоню, — поспешно сказала Дюшка и дала отбой.
Инна кусала губы, стараясь не заплакать. Это была единственная ниточка, единственная ее надежда. Да и та оборвалась.
Что же теперь делать?
Она попыталась выстроить свою жизнь без Веника, и у нее ничего не получилось. Она вяло подумала: сегодня двадцать пятое мая. Надо оплатить счета. А где они, эти счета? Должно быть, в сейфе. А где их оплачивают?
В этот момент раздался телефонный звонок. Она подскочила. Дюшка! Или… Веник? Ее ждало разочарование. Звонила мать.
— Инна? Почему ты мне не позвонила?
— Я думала… Думала, он приедет, как обещал, через два дня.
— Не приехал?
— Нет, — упавшим голосом сказала она.
— Ну-ну, успокойся.
Голос матери был растерянным. И это «успокойся» звучало как-то неуверенно. Неубедительно.
— Что же теперь делать?
— Обратись в милицию.
— Да, наверное, ты права.
— Или по месту его работы.
— Уже обратилась, — горько сказала она.
— И что?
— Меня послали. Сегодня суббота, мама. Не до меня. Люди отдыхают. Едут за город, идут в рестораны, на модные премьеры. Просто пьют. Те, у кого нет средств на рестораны и модные премьеры, выезжают за город.
— Ты ведь тоже так делала. Представь, что в прошлую субботу, когда вы с мужем жарили шашлыки в своем прелестном обустроенном саду, тебе позвонила бы жена одного из его сотрудников и попросила о помощи. Что бы ты сделала?
— Мама! Вечно ты со своей философией! Со своей дурацкой привычкой ставить себя на место другого человека и пытаться его понять!
— Но что в этом плохого?
— Я не думала, что это может случиться со мной.
— Так ведь никто не думает. Зато теперь ты узнаешь, кто тебе по-настоящему друг, а кто враг, — наставительно сказала родительница.
— Я уже поняла, что от тебя помощи не дождешься!
— Я понимаю, что тебе сейчас плохо. Поэтому ты можешь меня оскорблять.
— Что же мне теперь делать?
— Инна, успокойся. Все не так плохо. Ты обеспеченная женщина, у тебя есть квартира, дача, машина…
— На машине муж уехал в командировку, — напомнила она.
— У тебя остались квартира и дача.
— Но в квартире я живу!
— У твоего мужа, должно быть, много денег. Он исчез, но деньги-то остались!
— Какие деньги?!! Его кредитки нет! Может быть, у него и были какие-то счета, но я о них ничего не знаю!
— Как же так?
— Он говорил… Говорил… — она судорожно сглотнула. — Веня все время говорил: «Этого тебе знать не надо». И еще: «В случае чего Морозов о тебе позаботится».
— Ну и?..
— Мне записаться к нему на прием?
— Конечно! Конечно, записаться! Напомнить ему о его обязательствах.
— Мама! Ты не знаешь Морозова!
— К счастью, не знаю, — сухо сказала мать.
— Это разговор ни о чем. Пойду спрошу у консьержки, где находится ближайшее отделение милиции.
— Ты и этого не знаешь?!!
— Ну откуда, мама?!! – повысила голос и она.
— Инна, ты как ребенок!
— А кто меня так воспитал?
— Я научила тебя всему! Ты не росла белоручкой! Когда ты вышла замуж, ты умела стирать, гладить, готовить, немного шить. Даже в общежитии в твоей комнате всегда было уютно и чисто. Тебя избаловал муж.
— Но я по-прежнему все это умею!
— Тогда почему ты паникуешь?
— И в самом деле! — горько рассмеялась она. — Какая мелочь: муж пропал! Зато я умею готовить и немного шить! Ладно, мама, я побежала к консьержке. Я тебе перезвоню.
— Да куда ты теперь денешься, — вздохнула та.
Она оделась, наскоро причесалась и спустилась вниз. Обычно она поспешно пробегала мимо окошка, из которого на нее смотрела приветливая (или же напротив, сердитая) бабулька. Эти старушки такие липучие! Им бы только зацепиться языком. Ну о чем с ними можно говорить?
Сейчас же она, выйдя из лифта, поднялась на несколько ступеней вверх, на площадку, где были почтовые ящики, и нерешительно постучалась в дверь, за которой находилось служебное помещение.
— Иду, иду! — раздалось оттуда.
Дверь распахнулась, она вошла и огляделась. В узкой, но длинной комнате Инна увидела письменный стол, на котором горой лежали тетради и книги, а в углу на тумбочке небольшой телевизор, по которому шел популярный сериал.
— Добрый день, — вежливо сказала она.
— Здравствуйте, Инна Александровна. Вы деньги принесли?
— Какие деньги?
Она удивилась. Ее назвали по имени-отчеству! Сама Инна понятия не имела, как зовут консьержку! И о том, что должна ей какие-то деньги тоже.
— Плата за месяц.
— Вы имеете в виду счета?
— Вы и показания счетчиков принесли? — удивилась консьержка. — Обычно это делает ваш муж. Сегодня двадцать пятое. Надо сдать показания счетчиков. И плата консьержу за истекший месяц. А может, Вениамин Борисович уже платил? Минутку, я посмотрю.
Сухонькая старушка в темном жакете придвинула к себе общую тетрадь в клетку и принялась ее листать. Она молча ждала.
— Нет, не платили Козловы!
— А… сколько?
— Двести пятьдесят рублей.
Инна молча полезла в кошелек. Мелочи не было, и она достала пятисотенную купюру.
— Где ж я возьму сдачу? — заволновалась консьержка.
— Не надо сдачи, — легкомысленно сказала она. — Можно заплатить за следующий месяц?
— Конечно, конечно! — засуетилась бабулька. — Я сейчас запишу: Козловы, за два месяца.
— Скажите… — она судорожно сглотнула, — а где находится ближайшее отделение милиции?
— Что-то случилось?
— В общем-то… — «Пойдут сплетни», — подумала она. — Ничего особенно. Так, мелочь. Я просто хотела узнать.
Старушка оказалась довольно толковой, Инна вскоре поняла, где находится «новый кирпичный дом рядом с автобусной остановкой».
— Спасибо, — поблагодарила ее Инна.
— И не забудьте занести показания счетчиков! Вениамин Борисович что, в командировке?
— Да.
— А надолго?
«Ну вот! Начинается!» Она ответила неопределенно, ни да, ни нет. И поспешила уйти.
— Это надо сделать сегодня! — крикнула ей вслед консьержка.
«Где находятся эти счетчики? — мучительно думала она. — То есть где они находятся, я знаю. Но как списывать показания? Не то чтобы я тупая, но я же никогда этим не занималась!»
В милицию она тоже никогда прежде не обращалась. Ее жизнь текла ровно и гладко; каменная стена, обожаемый муж, надежно защищала от опасностей. Быть может, у Веника и были какие-то проблемы с законом, но Инну он в это не посвящал. Она пошла в милицию пешком, ей показалось, что это недалеко. Но идти пришлось минут двадцать.
Она робко остановилась у проходной. Из фильмов и книг Инна знала, что менты — это крайне неприятные люди, необразованные, некультурные. И что они все время пьют водку. А еще матерятся, выбивают показания и признания резиновыми дубинками и берут взятки. То есть раньше они были другие, во времена, когда она училась в школе и читала детективы о советских сыщиках, умных, честных и справедливых, а на фильмы о них, очень хорошие, кстати, у экранов собиралась вся страна.
Потом все перемешалось: менты, бандиты… Появились «оборотни в погонах» и «справедливые» бандиты. Которые также убивали и грабили, но в отличие от ментов делали это благородно, или «по понятиям». О них тоже стали писать книги и снимать фильмы. Иногда, кстати, хорошие. На которые к экранам тоже собиралась вся страна. Инна все это добросовестно читала и смотрела, ведь надо же что-то читать и смотреть, а по телевизору только это, и в газетах тоже.
В результате у нее в голове образовалась каша, а в душу закрался страх. Она стала, как и все, бояться любого, даже самого незначительно контакта с представителями власти. Особенно с милицией. Бояться людей в форме, резиновых дубинок и оскорблений, потому что ничего другого от них теперь не ожидала. Но сейчас ситуация была безвыходной. Муж пропал. Инна дрожала, как осиновый лист, вспоминая особенно яркие подробности газетных статей и броские заголовки. Наконец она решилась и вошла.
На проходной ее вежливо спросили: «Девушка, вам что?» Она объяснила, что у нее пропал муж, и ее все так же вежливо попросили пройти в дежурную часть.
— Окно напротив входной двери. Там написано.
К ее удивлению, здание было новеньким, с иголочки. Она читала (или смотрела?), что у ментов зарплата маленькая, а бюджетных средств не хватает. В том числе на транспорт, на оргтехнику, даже на столы и стулья. Что они сидят друг у друга на головах. И вообще хамы.
В дежурной части на нее не накричали, к ее огромному удивлению. И человек, который там сидел, был хоть и в погонах, но чисто выбрит и трезв. Выслушав Инну, он вежливо объяснил, куда пройти. На второй этаж и направо. Услышав «уголовный розыск», она сильно испугалась и по коридору шла уже на ватных ногах. До кабинета, где висела табличка: «Уголовный розыск, капитан Крутов С.Ф.».
И опять удивилась. В просторном светлом помещении, где мебель была в идеальном состоянии, а на окнах жалюзи, сидел один-единственный человек. Судя по всему, ни с оргтехникой, ни с транспортом проблем у него не было. На столе она увидела городской телефон, рядом два мобильных. Вообще, здесь, в отделении милиции, было чисто и культурно. Ремонт, как в каком-нибудь офисе в центре Москвы. Никто не плевал на пол, не матерился, пустых бутылок из-под пива и водки на подоконниках не было. А в коридоре, по которому она шла, стоял новенький ксерокс. Еще она заметила нескольких женщин в форме. Некоторые были красивыми, и форма им шла. Они знали это и носили туфли, хотя и строгие, но на высоких каблуках. Короткие форменные юбки открывали округлые колени, которые казались из-за этого особенно заманчивыми. Здесь работало много мужчин, поэтому и женщины шли сюда охотно, охотно надевали форму, не забывая при этом красить губы и делать маникюр.
— Здравствуйте, садитесь, — вежливо предложили ей.
Она села.
— Что случилось?
— У меня муж пропал.
— Где вы живете?
— Здесь. — Она слегка растерялась.
— Где здесь? Адрес, по которому вы прописаны? Давайте ваш паспорт.
— Паспорт?
— Девушка, вы куда шли? — слегка рассердился мужчина, на вид лет тридцати, в штатском, похожий на какого-нибудь офисного работника. Невыразительное лицо, коротко остриженные волосы, узкие губы. На пальце правой руки она заметила обручальное кольцо. Кольцо…
Невольно она посмотрела на свою руку, где сиял бриллиант, подарок Веника, и расплакалась. Он тут же поднялся:
— Выпейте воды. Успокойтесь.
Она взяла протянутый ей стакан и сделала несколько мелких глотков.
— Давайте так: паспорт вы мне принесете в следующий раз. Идет? — Он улыбнулся и сразу же стал вполне симпатичным.
Она кивнула.
— Так, где вы прописаны?
И тут она наконец сообразила. Прописана-то она у мамы! Так получилось. Родители мужа ее к себе не прописали, да и мама сказала: мало ли что? Ее квартира неприватизированная, в случае чего останется дочери. Потом Веник купил квартиру, в которой они сейчас жили. Даша прописана там, потому что поликлиника, школа и так далее. А Инна так и осталась в Подмосковье, у матери. Она вздохнула и сказала:
— Я прописана у мамы. А муж — здесь.
— Он — собственник жилья?
— Да, конечно.
— А у вас есть его паспорт? — Увидев, что ее что-то смущает, мужчина добавил: — Документы на квартиру?
— Да, конечно.
Документы лежали в сейфе, она вспомнила, что видела их.
— Вы мне их принесете. Вместе со своим паспортом.
Она понятия не имела, зачем это нужно, но кивнула.
— А теперь: что случилось?
— Муж пропал, — уже гораздо спокойнее сказала она.
— Когда это случилось?
— В среду. Он уехал утром в среду. В командировку. И с тех пор не звонит.
— А с чего вы взяли, что он пропал? И с ним что-то случилось? Ну, не звонит.
— Но он должен был вчера приехать! — заволновалась Инна. — Он сказал: на два дня.
— Дела задержали.
— Но почему тогда он мне не позвонил? Не предупредил?
— Вы хорошо живете со своим мужем?
Она вспыхнула:
— Да!
Ее собеседник вздохнул:
— Видите ли… Как вас зовут?
— Инна. Инна Александровна Козлова, — поправилась она.
— Крутов Сергей Федорович. Вот и познакомились. Давайте, Инна Александровна, побеседуем без протокола. Ваш случай типичный. Ну, загулял супруг… — Капитан Крутов вновь приятно улыбнулся. — Кем он, кстати, работает?
Она всхлипнула:
— Вице-президент банка.
— Ого! Тогда почему вы не обратитесь по месту его работы? В Службу безопасности?
— Куда?
— У каждого банка есть служба безопасности.
— Я не знала.
— А говорите — живете хорошо. Выходит, сплошные тайны? Я говорю: у мужа от вас были тайны. Так что не волнуйтесь. Объявится ваш супруг. Когда, вы говорите, он должен был вернуться?
— Вчера.
— Ну вот, — довольно потер руки капитан Крутов. — Пятница, суббота, воскресенье… Как раз три дня. Подождем до понедельника.
— Но от него со среды никаких вестей! — заволновалась она.
— Выпейте водички. Не волнуйтесь. Приходите ко мне в понедельник, с паспортом, с документами на квартиру. В первой половине дня. Я буду в первой половине дня. Если хотите, можете прийти после обеда, будет другой человек…
— Нет-нет! Уж лучше я к вам!
— Ну, как хотите. А куда он поехал?
— В Саратов.
— На чем?
— На машине.
— Один или с кем-то?
— Он поехал один на своей машине.
— А какая у него машина? — с любопытством спросил капитан Крутов.
— «Legend». Хонда «Легенда». Мы ее недавно купили. В салоне.
— Ого! — присвистнул ее собеседник. И весь официоз с него слетел. — Из-за такой машины и грохнуть могут! Это ж целое состояние!
— Что вы такое говорите!
— Я говорю, что для вице-президента банка ваш муж ведет себя странно.
— Я никаких странностей за ним не замечала.
— Давайте я на всякий случай запишу номер вашей машины. Это не трудно: пробить по базе. Такая машина не иголка в стоге сена. Не затеряется.
Он взял ручку и приготовился записать. Она наморщила лоб:
— Номер? То ли три-семь-семь. То ли пять-семь. А буквы… Нет, не помню.
Капитан Крутов посмотрел на нее с удивлением:
— Не помните номера своей машины?!!
— Ах, они менялись так часто!
— Ну-ну. — Он отложил в сторону ручку. — Вы мне его скажите в понедельник. Трудновато с вами будет, Инна Александровна. Если и в самом деле с вашим мужем что-то случилось.
Она нехотя поднялась.
— Я уж не знаю, что и думать.
— Что, воображение разыгралось? — Он улыбнулся.
Она опять вспыхнула:
— Как вы можете шутить! Человек пропал!
Он тоже поднялся. Улыбка с лица сошла.
— А вы знаете статистику? Сколько людей пропадает ежегодно? Десятки тысяч! И все их родственники приходят к нам. До смешного иной раз доходит. Супруга в истерике бьется, а он у любовницы, в теплой постельке, или запил. Отдохнуть решил от семейной жизни. Заснул в гараже, проснулся — похмелился. Потом опять заснул. И так три дня. Сказал: уехал в командировку, а сам…
— Но мой муж не такой!
— Откуда вы знаете, такой он или нет? Поэтому я и говорю: надо подождать, — уже гораздо тише сказал капитан Крутов. — Приходите в понедельник.
— До свидания.
Она вышла, заливаясь слезами. Вот она, наша милиция! С одной стороны, не нагрубили, не нахамили. Научились посылать культурно и вежливо. И даже с улыбкой. Она чувствовала себя обиженной. Почему они так? Причем все! Мама, Дюшка, капитан Крутов. Сразу: у любовницы. Загулял. Или запил. И это в стране, где криминал на каждом шагу! С такой ужасающей статистикой!
Она стояла у проходной, соображая: что же теперь делать? Куда идти? Домой, куда же еще! Надо ждать до понедельника. Но ждать невыносимо. За два дня она с ума сойдет. А как она раньше любила выходные! Они с Веником всегда проводили их вместе. «Мама, папа, я — дружная семья». Разве что поехать в загородный дом? Одной? Почему одной? С дочерью! Вызвать такси! А вдруг муж объявится?