– Я собираюсь сделать все, что необходимо, чтобы выбраться отсюда и доставить мисс Хедфорд в госпиталь, – мрачно сказал Кирк. – Если Компаньон будет стоять на пути, значит, надо сдвинуть его с этого пути. Ясно, мистер Спок?
– Совершенно ясно, капитан. – Спок поднял трикодер и ушел, направляясь к челноку.
– Кохрейн, если вы уедете отсюда, что произойдет с вами?
– Я снова начну стариться естественным образом.
– Вы хотите уехать отсюда?
– Поверьте мне, капитан, бессмертие состоит в основном из скуки. Конечно, я… а что там происходит сейчас? В галактике?
– Мы уже на тысяче планет и все продолжаем расширяться. Мы преодолеваем фантастические расстояния и находим жизнь повсюду. Мы считаем, что есть миллионы планет с разумной жизнью. Мы даже начали составлять их карты. – Глаза Кохрейна сияли. – Интересно?
– А как бы вы себя чувствовали, если бы проспали сто пятьдесят лет и проснулись в новом мире?
– Понятно, – сказал Кирк. – Этот мир ждет вас. И вы можете обнаружить, что ваше имя окружено там славой; Но нам, возможно, понадобится ваша помощь, чтобы выбраться отсюда.
– Вы ее получите.
– Хорошо. Похоже, что вы думаете, что этот Компаньон может сделать практически все, что угодно.
– Я не знаю границ его возможностей.
– Он может вылечить комиссара мисс Хедфорд?
– Я не знаю.
– Стоит попробовать. Мы ничего не можем сделать. Вы сказали, что можете общаться с ним?
– До определенной степени. Это не на вербальном уровне, но обычно мои послания доходят.
– Попробуйте сейчас. Узнайте, может ли он сделать что-нибудь.
Кохрейн кивнул и шагнул в сторону, за ним следовали Кирк и Мак-Кой.
– Как вы это делаете? – спросил Кирк.
– Я просто прочищаю свое сознание. Затем он приходит. Лучше стойте сзади.
Кохрейн закрыл глаза. Прошло время, и Кирк услышал мелодичное жужжание Компаньона. Он появился рядом с Кохрейном, мерцающий, переливающийся дюжиной прекрасных цветов в такт легкому звучанию колокольчиков. Он придвинулся к Кохрейну, собрался вокруг него, как бы обнимая. Огни играли на лице Кохрейна.
– Что вы об этом думаете, Боунс? – мягко спросил Кирк.
– Практически своего рода симбиоз. Своего рода соединение.
– И я так же думаю. Не совсем похоже на отношения владельца домашнего животного, разговаривающего с привязавшимся к нему питомцем, как вы считаете?
– Нет, не похоже, это более, чем привязанность.
– Согласен. Намного больше. Возможно, любовь.
Теперь Компаньон двигался в сторону от Кохрейна, который медленно приходил в нормальное состояние. Компаньон исчез, а Кохрейн покачал головой и огляделся, словно для того, чтобы сориентироваться. Его глаза остановились на Кирке.
– С вами все в порядке? – спросил Кирк.
– О, да. Но это всегда как-то изматывает меня. Но со мной все в порядке.
– Ну и?
Кохрейн снова покачал головой.
– Компаньон ничего не может сделать, чтобы помочь мисс Хедфорд. Похоже, это вызвано какими-то личными мотивами. Я не понял. Но ответ отрицательный. Я в этом уверен.
– Тогда она умрет.
– Послушайте, мне очень жаль. Если бы я мог помочь вам, я бы это сделал. Но Компаньон не будет.
Прошло несколько часов, прежде чем Спок вернулся от челнока. Возвращаясь, он нес с собой маленькое, но сложное устройство черного цвета, очевидно, очень грубо сработанное, как будто его торопливо собрал ребенок. Он внес его в дом.
– Ваше оружие, капитан.
– Ого. Как оно работает?
– Как вы уже знаете, Компаньон состоит в основном из плазмы, состояния материи, характеризующегося высокой степенью ионизации. Проще говоря, он в основном состоит из электричества. Я предлагаю, по сути дела, "закоротить" его. Положите это устройство недалеко от Компаньона, нажмите на этот переключатель, и мы перехватим все электрические импульсы, которые это существо произведет. Я в этом уверен.
Кохрейн с несчастным видом смотрел на устройство. Кирк спросил:
– Что вас беспокоит, Кохрейн?
– Компаньон спас мне жизнь. Заботился обо мне на протяжении ста пятидесяти лет. Мы были близки, это трудно объяснить. Мне кажется, я даже по-своему привязался к нему.
– Но при этом он держал вас здесь пленником.
– Я не хочу, чтобы его убили.
Спок сказал:
– Мы можем просто сделать его беспомощным.
– Но вы… – настойчиво сказал Кохрейн. – Вы можете убить его! Я этого не вынесу, Кирк.
– Мы уходим отсюда, Кохрейн. Решайтесь.
– Что вы за люди? – спросил Кохрейн. – Разве благодарность ничего на значит для вас?
– У меня здесь умирает женщина, Кохрейн. Я сделаю все, что необходимо, чтобы спасти ее жизнь.
Кирк уставился на Кохрейна, тот медленно стал сдаваться.
– Я думаю, с вашей точки зрения, вы правы. Я только…
– Мы понимаем ваши чувства, мистер Кохрейн, – сказал Мак-Кой, – но это придется сделать.
– Хорошо. Вы хотите, чтобы я позвал его?
– Пожалуйста, – попросил Кирк. – Только не здесь.
Мак-Кой остался со своей пациенткой. Спок поднял свое приспособление, и они с Кирком вышли из дома. Компаньон и Кохрейн уже приближались друг к другу. Мягкие огни и мягкая музыка исходили от существа. Казалось, что оно чуть ли не мурлыкало.
– Это достаточно близко? – прошептал Кирк.
– Думаю да, – ответил Спок. – И есть некоторый риск. Я не знаю границ возможностей этого существа.
– Как и оно не знает наших. Ну же, Спок!
Спок нажал на кнопку. Мерцание Компаньона резко усилилось, как и жужжание, встревоженное, сильное. Пастельные цвета сменились мрачными синим и зеленым, а звук колокольчиков сменился несогласованным бренчанием. Кохрейн, находившийся только в нескольких футах от него, схватился за голову и зашатался, потом упал. Призрачная, ежесекундно меняющаяся колонна плазмы обрушилась на дом.
Кирк и Спок бросились внутрь, но и там было опасно. Комнаты наполнились кружением и грохотом. В то же время Кирк чувствовал страшное давление на все тело. У него перехватывало дыхание. Он пытался ударить вихрь, но ударять было нечего. Он видел, как рядом с ним Спок уронил устройство и тщетно пытается вздохнуть.
– Прекратите! Прекратите! – прокричал издалека голос Мак-Коя. – Он убивает их!
Вошел Кохрейн и, мгновенно поняв, что происходит, принял состояние общения. Цвета Компаньона изменились на пастельные, и существо исчезло. Кирк и Спок оба упали на колени, глотая воздух. Мак-Кой опустился на колени возле них; Кохрейн снова вышел.
– С вами все в порядке? – спросил Мак-Кой. – Вы можете дышать?
Кирк кивнул.
– Все в порядке, Боунс. – Он с трудом поднялся на ноги, за ним последовал Спок, который, казалось, быстро восстанавливал силы.
– Кохрейн увел его от нас. Не знаю, хорошо он сделал или плохо.
– О чем вы говорите? – резко спросил Мак-Кой.
– Как можно бороться с таким существом? У меня там где-то корабль, ответственность за четыре человеческие жизни здесь, и один из них умирает.
– Это не ваша вина.
– Я командую, Боунс. Значит, это моя вина. И вот что получается: я не могу уничтожить его, я не могу заставить его отпустить нас.
Через мгновение Мак-Кой сказал:
– Вы были солдатом так часто, что, возможно, забили о том, что вас, кроме всего прочего, учили быть и дипломатом. Почему бы не использовать пряник вместо кнута?
– Но что я могу предложить?.. Х-мммм. Возможно, стоит попробовать. Спок!
– Да, капитан.
– Универсальный переводчик на челноке. Мы можем попробовать. Поговорим с существом.
– Переводчик предназначен для контактов с более совпадающими жизненными формами.
– Приспособьте его. Измените его. Самое страшное в бессмертии – это скука. Наладка переводчика поможет вам бороться с ней.
– Это возможно. Если бы я смог расширить диапазон приема…
– Приступайте, мистер Спок. Принесите его сюда и начинайте работать.
Переводчик был маленьким, но сложным устройством. Глаза Кохрейна внимательно следили за тем, как Спок занимался с ним.
– Как работает это устройство? – спросил он.
– Есть некоторые универсальные идеи и концепции, одинаковые для всякой разумной жизни, – объяснил Кирк. – Это устройство мгновенно сравнивает частоту мозговых рисунков, выбирает те, которые узнает, и поставляет необходимую грамматику и слова.
– Вы имеете в виду, что эта коробка говорит?
– Да, голосом или чем-то вроде того. Или тем, чем говорит существо на передающем конце. Оно, конечно, несовершенно. Но обычно работает достаточно хорошо. Мистер Спок, вы готовы?
– Практически да, капитан.
– Мистер Кохрейн, пожалуйста, позовите Компаньона.
Кохрейн вышел из дома, Кирк и Спок снова последовали за ним с переводчиком. И снова звучание Компаньона предшествовало его появлению. А потом появился он, туманный, загадочный. Спок дотронулся до переводчика и кивнул Кирку.
– Компаньон, мы хотим поговорить с вами.
Произошло изменение звучания. Компаньон отпрянул от Кохрейна. Затем из переводчика раздался голос. Он был мягким, нежным и безошибочно женским.
– Компаньон, мы хотим поговорить с вами.
Произошло изменение звучания. Компаньон отпрянул от Кохрейна. Затем из переводчика раздался голос. Он был мягким, нежным и безошибочно женским.
– Как мы можем общаться? Мои мысли… Вы слышите их. Это интересно.
– Женщина, Спок, – сказал Кирк. – В этом нет никакого сомнения.
– Странно. Возникновение пола может изменить всю ситуацию.
– Доктор Мак-Кой и я давно уже об этом догадывались.
– Тогда это не содержатель зоопарка?
– Нет, мистер Спок. Дорогая… Компаньон! Нехорошо держать нас здесь против нашей воли.
– Человеку нужна компания ему подобных, или он может прекратить существование, – сказал мягкий голос, – Он дал почувствовать это мне.
– Сейчас один из нас прекращает существование. Это женщина, ее нужно доставить туда, где мы сможем о ней позаботиться.
– Человеку нужны ему подобные, но другого рода. Вот почему вы здесь. Человек должен продолжиться.
– Капитан, в этом есть своеобразная бесстрастная логика, – сказал Спок. – Чистый прагматизм. По этим словам я бы сделал вывод, что она никогда не поймет нашу точку зрения.
– Возможно, Компаньон, постарайтесь понять. В природе нашего вида быть свободными, в то время как в вашей природе оставаться здесь. Мы прекратим существование в неволе.
– Ваши тела прекратили свое странное разрушение. Вы будете продолжаться без конца. У вас будет пища, вам ничто не будет угрожать. Вы будете продолжаться – значит, Человек будет продолжаться тоже. Это необходимо.
– Капитан, – сказал Спок. – Нам предоставляется прекрасная возможность расширить наши познания. Спросите ее о природе ее происхождения.
– Мистер Спок, это не классная комната. Я пытаюсь вытащить нас отсюда…
– Такая возможность, скорее всего, больше никогда не предоставится. Она могла бы рассказать нам так много…
– Мистер Спок, замолчите. Компаньон, ясно, что вы не понимаете нас. Это потому, что вы существо не нашего вида. Поверьте мне, мы не лжем. То, что вы предлагаете нам, – это не продолжение. Это небытие. Мы прекратим существовать. Даже Человек прекратит существовать.
– Ваши импульсы нелогичны. Общение бесполезно. Человек должен существовать. Поэтому и вы будете существовать. Это необходимо.
Голос замолк. Компаньон медленно стал бледнеть и в конце концов Совсем исчез.
Кирк опустил плечи и вернулся в дом, за ним шел Спок. Кохрейн вошел за ними следом.
– Капитан, почему вы сделали свой транслятор с женской голосовой коробкой?
– Мы этого не делали, – сказал Кирк.
– Но я слышал.
– Мужское и женское начало – это универсальная основа всего и в космосе, Кохрейн. И Компаньон, без сомнения, женщина.
– Я не понимаю.
– Вы не понимаете? – спросил Мак-Кой. – Это и слепому ясно. Кохрейн, вы не просто любимец. И вы не животное, которое держат в клетке. Вы – возлюбленный.
– Я – что?
– Разве это не очевидно? – спросил Кирк. – Все, что она делает, она делает для вас. Снабжает вас всем, кормит вас, укрывает, одевает. Наконец, приводит к вам собеседников, когда вы одиноки.
– Ее отношение, когда она приближается к вам, совершенно отлично от контактов с нами, – добавил Спок. – Это проявляется во всем. Хотя я не совсем понимаю ее чувства, они, очевидно, существуют. Компаньон любит вас.
Кохрейн уставился на них:
– Это смешно!
– Вовсе нет, – сказал Кирк. – Мы видели подобные ситуации.
– Но после ста пятидесяти лет…
– Что происходит, когда вы общаетесь с ней? – спросил Спок.
– Ну, мы… вроде как она сливается с моим сознанием.
– Конечно. В этом нет ничего шокирующего. Просто символический союз двух сознаний.
– Это возмутительно. Вы понимаете, что вы говорите? Вы не можете… Но все эти годы… впускать нечто… настолько чуждое… в свое сознание, свои чувства, – внезапно Кохрейн пришел в ярость. – Она провела меня! Это своего рода эмоциональный вампир! Она была во мне!
– Вам же это не повредило? – спросил Кирк.
– Повредило? Какое это имеет отношение к этому? Вы можете быть женаты на женщине, которую вы любите, в течение пятидесяти лет, и все же в глубине души вы сохраняете неприкосновенные уголки. Но эта… эта тварь кормиласъ мной!..
– Любопытный подход, – сказал Спок. – Типичный для ваше" времени, я бы сказал, когда человечество имело меньше контактов с другими живыми формами, чем сейчас.
– И вы сидите здесь спокойно, анализируя подобные гадости, – взорвался Кохрейн. – Что вы за люди?
– В этом нет никакой гадости, Кохрейн, – сказал Мак-Кой. – Это просто еще одни жизненная форма. К таким вещам постепенно привыкаешь.
– Меня от вас наизнанку выворачивает. Вы ничем не лучше ее.
– Я не понимаю вашу чересчур эмоциональную реакцию, – сказал Спок. – Ваше общение с Компаньоном было на протяжении ста пятидесяти лет эмоционально удовлетворительным, практичным и совершенно безвредным. Оно, возможно, было даже весьма полезным.
Кохрейн свирепо уставился на нет.
– Так вот как выглядят будущие люди, у которых нет ни малейшего представления о приличиях или морали. Что ж, возможно, я на сто пятьдесят лет отстал от жизни, но я не собираюсь быть фуражом для чет-то нечеловеческого – ужасного, – задыхаясь, он повернулся на каблуках и вышел.
– Весьма узкий взгляд, – сказал Спок.
– Доктор! – прозвучал слабый голос Нэнси Хедфорд. – Доктор!
Мак-Кой поспешил к ней, за ним последовал Кирк.
– Я здесь, мисс Хедфорд.
Она выдавила слабую горькую улыбку.
– Я слышала все. Его любят, но он отвергает это.
– Отдыхайте, – сказал Мак-Кой.
– Нет. Я не хочу умирать. Я хорошо выполняла свою работу, доктор. Но меня никогда не любили. Что это за жизнь? Когда тебя никто не любил, никогда… а вот теперь я умираю. А он бежит от любви.
Она замолчала, судорожно хватая воздух. Глаза Мак-Коя помрачнели.
– Капитан, – позвал Спок от дверей, – посмотрите сюда.
Снаружи снова был Компаньон, который выглядел так же, как и раньше, но Кохрейн не подпускал от к себе, открыто контролируя себя, соблюдая ледяной холод отношений.
– Ты понимаешь, – говорил он. – Я не хочу иметь с тобой ничего общего.
Компаньон приблизился, позванивая вопросительно, настойчиво. Кохрейн попятился.
– Я сказал – убирайся. Ты никогда не подойдешь ко мне, чтобы снова не провести меня! Убирайся! Оставь меня в покое, отныне и навсегда!
Трясущийся, потный, с бледным лицом, Кохрейн вернулся в дом. Кирк повернулся к Мак-Кою. Нэнси лежала неподвижно.
– Боунс! Она умерла?
– Нет. Но она… она умирает. Дыхание очень нерегулярное. Давление падает. Она умрет минут через десять. И я…
– Вы сделали все, что могли, Боунс?
– Вам жаль ее, Кирк? – спросил Кохрейн, все еще не остывший от своей ледяной ярости. – Вы что-нибудь чувствуете? Успокойтесь. Потому что это – единственный для всех нас способ выбраться отсюда. Умерев.
Слабая надежда на спасение неожиданно мелькнула в голове Кирка. Он поднял переводчик и вышел наружу. Компаньон все еще был там.
– Компаньон, ты любишь Человека?
– Я не понимаю, – ответил женский голос из переводчика.
– Он важен для тебя, более важен, чем все остальное? Как если бы он был частью тебя?
– Он – часть меня. Он должен продолжаться.
– Но он не будет существовать. Он перестанет существовать. Своими чувствами к нему ты обрекаешь его на существование, которое он находит невыносимым.
– Он не стареет. Он будет жить здесь всегда.
– Ты говоришь о его теле, – сказал Кирк. – Я те говорю о его душе. Компаньон, в доме лежит умирающая женщина нашего вида. Она не будет иметь продолжения. То же произойдет и с Человеком, если ты не отпустишь его.
– Я не понимаю.
– Наш вид может существовать, только если у него есть препятствия, которые нужно преодолевать. Ты устранила все препятствия. Без них, придающих нам силу, мы слабеем и умираем. Ты относишься к этому мужчине просто как к игрушке. Ты забавляешься с ним.
– Ты ошибаешься, – сказал переводчик. – Человек – это центр всего. Я забочусь о нем.
– Но ты не можешь действительно любить его. – У тебя нет ни малейшего представления о любви, полном союзе двух человек. Ты – Компаньон, он – человек, вы две различные субстанции, и вы никогда не соединитесь. Ты никогда не узнаешь любви. Ты можешь держать его вечно, но вы всегда будете разделены друг с другом.
Последовала длинная пауза. Затем Компаньон сказал:
– Если бы я была человеком, была бы любовь?
Затем существо исчезло из виду. Кирк вернулся обратно в дом, едва не налетев на Мак-Коя, который стоял позади него.
– Чего ты надеялся этим добиться? – спросил хирург.
– Убедить ее в бесполезности этого. Чувство любви довольно часто выражает себя в самопожертвовании. Если то, что она чувствует – любовь, возможно, она отпустит его.
– Но она… оно не человек, капитан, – сказал Спок. Вы не можете ожидать, что оно будет вести себя, как человек.