– Значит, в городской квартире Гасанова его супруга почти не появляется?
– Очень редко. Она больше живет на даче. А сам Мастан Халилович часто остается в городе. У него срочные дела, разные переговоры, он не любит тратить время на переезды. Тем более что можно застрять в этих автомобильных пробках на два или три часа. Ведь квартира Гасанова на Тверской. Он соединил две большие четырехкомнатные квартиры на этаже и сделал из них одну очень большую квартиру. Шестикомнатную с тремя ванными комнатами.
– В доме есть охрана?
– Внизу всегда дежурит консьерж. И есть видеокамера с домофоном.
– Давно он переехал в эту квартиру?
– Думаю, что лет десять назад. Или одиннадцать. Точно не знаю.
– Кто еще бывает в квартире, кроме кухарки и водителя?
– В квартире всегда убирала горничная. Ей уже под сорок. Сария Юлдашева. Сейчас она в больнице, но говорят, что скоро поправится.
– Кто еще мог бывать в этом доме, кроме обслуживающего персонала. Ваша прачка к вам приходила?
– Никогда. Мы отвозили ей белье и сами его получали. Обычно белье отвозил и привозил Сережа.
– В спальню к вашему шефу он наверняка не заходил?
– Нет, – улыбнулся Асадов, – не заходил.
– А кто заходил? Вы работаете с Мастаном Халиловичем уже не первый год. Кто туда заходил?
– Никто. Разве можно пускать кого-нибудь из посторонних в свою спальню. Никто не заходил. Это точно.
– А его родные?
– Я их не имел в виду, – чуть покраснел Асадов, – конечно, они могли заходить куда захотят. Его жена, его сын и дочь. Иногда приезжал его младший брат Вугар. Но это близкие люди, и это их квартира, я имею в виду его жену и детей.
– Где работает младший брат Мастана Халиловича?
– Тоже в нашей компании. Занимается финансами. Кому еще можно доверять, если не собственному брату, – улыбнулся Асадов.
Их пригласили на посадку. Входя в самолет, Дронго увидел сидевшего в первом ряду второго салона Эдгара и улыбнулся. Затем прошел на свое место, уступая кресло у окна Руфату Асадову. Они пристегнулись, готовясь к взлету.
– Все время думаю, как удобно, что есть самолеты. Только три с половиной часа – и ты уже в Москве, – сказал Асадов.
– Не нужно говорить заранее, – попросил Дронго, – нам еще нужно долететь. А я в отличие от вас терпеть не могу самолеты.
– Почему? – удивился Руфат.
– Слишком много летал в молодости. Почти по всему свету. И слишком часто попадал в разные переделки. Два раза самолеты горели, один раз при посадке лайнер врезался в бензовоз, и по абсолютной, невероятной случайности никто не погиб. Никто не был даже сильно ранен. Бензовоз был разбит в лепешку, левого крыла у самолета не было, а в салоне все было спокойно. Не считая ссадин и царапин у некоторых пассажиров. Вот такая история.
– Значит, с вами можно летать спокойно. Вы уже все свои испытания получили сполна, – улыбнулся Асадов.
– Надеюсь, что получил, – пробормотал Дронго.
Они взлетели, взяв курс на Москву. Уже через десять минут многие пассажиры спали. Самолет набрал высоту. За окнами плыли редкие облака, и сквозь них были видны горы. Асадов закрыл задвижкой иллюминатор, собираясь спать. Дронго недовольно покосился на него. Им еще предстояло о многом поговорить.
– У меня есть еще вопросы, – сообщил он Руфату.
Тот сразу открыл глаза.
– Какие вопросы?
– Насчет Лианы Сазоновой.
Асадов едва не подскочил в своем кресле.
– Я не знаю, кто это такая. Никогда о ней не слышал, – быстро сказал он, – и вообще, я не понимаю, почему вы спрашиваете у меня об этом. Было бы правильно спрашивать об этом у самого Мастана Халиловича.
– Он просил, чтобы вы помогали мне в этом расследовании, – напомнил Дронго.
– Для этого я и лечу вместе с вами, – напомнил Асадов, – только не нужно меня спрашивать про эту особу. Зачем мне такие неприятности?
– Вы отказываетесь помогать своему боссу?
– Не нужно задавать мне такие вопросы. Конечно, не отказываюсь. Но вы должны и меня понять. Если я скажу что-нибудь не так, то завтра останусь без работы. А если скажу иначе, то у меня могут быть серьезные неприятности с мужем этой особы. Сами посудите, кому понравится, если про вашу жену рассказывают всякие гадости? Да еще о подробностях ее встреч с чужими мужчинами.
– А вы знаете подробности? – не унимался Дронго.
– Знаю, – тихо прошипел Асадов, – я вообще все знаю. Именно поэтому мне так доверяет Мастан Халилович. И именно поэтому я обязан хранить молчание, чтобы не подводить его.
– Только не в этом случае, – возразил Дронго, – не забывайте, что я теперь ваше доверенное лицо. Как адвокат или личный врач. И вы должны рассказывать мне обо всех симптомах болезни нашего клиента. Нет, не так. Вы просто обязаны мне все рассказывать, чтобы я мог квалифицированно помочь вашему боссу.
– Что вы хотите?
– Давайте поговорим об этой женщине. Насколько я понял, вы ее неплохо знаете?
– Знаю, конечно. Они знакомы с Мастаном Халиловичем уже несколько лет, – сообщил Асадов, – очень красивая женщина. Высокая блондинка с большой грудью. Я думал, что такие бывают только в кино. Она сама из Риги, кажется, у нее мать наполовину латышка. Ей тридцать пять лет. Раньше она была моделью, лицом известной косметической фирмы. Первый ее муж был кинорежиссером. От него у нее родилась дочь, которая сейчас где-то учится. Кажется, в Великобритании. Потом они развелись, и она работала представителем какой-то зарубежной фирмы. Лиана Доринт, так, кажется, ее тогда звали. И ее портреты красовались во всех глянцевых журналах. Тогда Мастан Халилович с ней и познакомился. Он был по-настоящему влюблен, я это видел. Но в его положении нужно было сохранять выдержку. Сыну было только двадцать два года, а дочери шестнадцать. Она как раз переходила в десятый класс, и он не имел права травмировать своих детей.
Но на отдых в Египет он взял с собой Лиану. И они отлично провели время. Потом у них произошла какая-то размолвка. У него появились другие женщины, а рядом с ней начал «светиться» какой-то молодой выскочка, сын одного из олигархов. А потом неожиданно объявили, что она выходит замуж за Ростислава Сазонова. Он тогда работал в аппарате администрации президента, а года два назад перешел в аппарат правительства. Как раз тогда они снова случайно где-то встретились. На какой-то вечеринке. И снова начали встречаться. Я иногда не понимаю нашего шефа. У него такие возможности, такие женщины вокруг него. А он встречается с замужней женщиной не первой свежести, у которой есть ребенок от первого мужа и неприятности от второго.
– Почему неприятности?
– Говорят, что он ее дико ревнует. Получить такую красотку в пятьдесят пять лет – это еще не так сложно. Но нужно суметь ее удержать. Хотя он вполне состоятельный человек, но – девятнадцать лет разницы. Представляю, что с ним будет, если он узнает, что она изменяет ему с Мастаном Халиловичем, который младше него всего на два или три года! Наверно, сойдет с ума от бешенства, ведь он ревнует ее к молодым актерам или сыночкам олигархов, даже не подозревая, с кем именно встречается его жена.
– А откуда вы знаете, что он ее ревнует?
– Он организовал за ней слежку, и нам пришлось провести целую операцию, чтобы заменить ее на похожую женщину, которая, надев светлый парик, два часа ездила по городу в машине Лианы, пока сама она находилась в квартире моего шефа. Вот с таким ненужным риском мой босс встречается с этой особой.
– А если бы ваш трюк не удался и супруг все узнал? Нет ничего опаснее уязвленного самолюбия высокопоставленного супруга. К тому же человека состоятельного и болезненно ревнивого. Да еще прибавьте его возраст.
– Думаю, что пока он ничего не знает. Нам так кажется, – уточнил Асадов. Ему нравились эти слова – «наша компания», «наши интересы» и «наш шеф». Он словно ставил себя рядом с хозяином компании, как бы составляя с ним единое целое. Можно было не обращать внимания на подобные слабости маленького помощника.
Дронго усмехнулся.
– Значит, вы еще и помогали своему боссу прятать его любовницу от наблюдения ревнивого мужа?
– Получается так, – гордо кивнул Асадов. – Вы будете завтракать? Кажется, стюардесса сейчас принесет завтрак.
– Не буду, – ответил Дронго, – я вообще стараюсь меньше есть в самолетах. Если начнется турбулентность, я попрошу дать мне немного коньяка. Как лекарство от страха.
– А я люблю шампанское, – сообщил Асадов, – в швейцарских компаниях во всех салонах бизнес-класса есть хорошее вино и великолепное шампанское.
Он так и сделал, попросив принести ему бокал шампанского. И с аппетитом начал есть. Дронго отказался от еды, покосившись на своего соседа. Почему так несправедливо устроен мир, уныло подумал он. Я в два раза выше и в три раза сильнее его. Но я боюсь летать самолетами и почти не ем во время перелетов, тогда как этот маленький помощник с удовольствием завтракает и пьет шампанское, не беспокоясь о турбулентности. Он отвернулся, закрыв глаза. Через полчаса, когда поднос унесли и стюардесса предложила им кофе, он попросил зеленый чай.
– Может, это Сазонов «организовал» яд в постель любовнику своей жены, – спросил Дронго, – немного средневековая месть, но вполне в духе времени. Именно в постели, где проходило прелюбодеяние, и должен был умереть оскорбитель его мужской чести.
– Откуда он мог узнать, какое белье стелят в спальной Гасанова? – резонно спросил Асадов. – Даже наша прачка об этом не знала, мир ее праху.
Он сказал иначе, произнеся эти слова по-азербайджански. Они звучали как – «Да упокоит Аллах ее душу».
– У Лианы нет детей от Сазонова?
– Нет. Но у него есть два сына от первого брака. Его супруга умерла десять лет назад, и Лиана его вторая жена. Сыновья уже взрослые, им под тридцать лет.
– Может, кто-то мстит за оскорбленную честь своего отца?
– Не знаю. Я про его сыновей ничего не знаю.
– А сын самого Мастана Халиловича? Он в курсе похождений своего отца? Судя по вашим словами, Лиана Доринт была не единственной пассией вашего шефа.
– Он еще молодой человек. Только пятьдесят два года. Конечно, у него бывают женщины. С его деньгами и возможностями – это не проблема.
– Как к этому относится его сын?
– И как он должен относиться к отцу, который ему все дал? Купил самую последнюю модель «Феррари», взял на работу в свою компанию. В двадцать восемь лет Бахруз уже вице-президент компании с окладом в триста тысяч долларов. У него своя квартира, где он устраивает всяческие загулы. В общем, не ему осуждать своего отца.
– А дочь?
– Она только оканчивает институт в этом году. Сейчас она уехала на несколько дней в Париж к своим друзьям. Эта девочка вообще бóльшую часть жизни провела в Швейцарии и Франции. Французский и английский языки ей роднее, чем все другие. Я не думаю, что девушку волнует вопрос, с кем именно проводит свое свободное время ее отец.
– Супруге тоже все равно?
– Во всяком случае, она не из тех женщин, которые будут устраивать скандалы. Умная, очень практичная, требовательная. Она понимает, что ее благополучие строится на миллионах ее супруга. И поэтому переехала на дачу, позволяя мужу оставаться в городе. Ее больше волнует собственная фигура, цвет лица и форма носа, чем все знакомые ее мужа. Можете себе представить, она сделала уже три операции, исправляя форму своего носа. Это вообще стало национальным спортом наших женщин, в том числе и молодых. Все укорачивают свои носы, даже не подозревая, как смешно они выглядят.
– Судя по вашим словам, вы не очень любите своих родственников? – заметил Дронго.
– Мой родственник – это Мастан Гасанов, – нахмурился Руфат, – а остальные только производные от него. И я работаю на Мастана Халиловича, мнение остальных мне просто неинтересно. Вы просили меня быть откровенным, и я старался ничего не упустить. У вас есть еще вопросы?
– Конечно. У вашего шефа есть враги?
– Думаю, что да. У каждого настоящего мужчины должны быть враги, это нормально.
– У вас тоже?
– Безусловно. Иначе и не может быть.
– В таком случае назовите врагов своего босса.
– Наши конкуренты, некоторые чиновники из Министерства экономического развития, некоторые политики, налоговики, таможенники, список может получиться большим.
– Это враги?
– Скорее недоброжелатели, – чуть подумав, ответил Асадов.
– А враги?
– Об этом лучше спрашивать у самого Мастана Халиловича.
– Вы слышали про Узуна Фаруха?
– Кто это такой?
– В вашем присутствии Гасанов никогда не говорил о нем?
– Первый раз слышу. Никогда о таком не слышал.
– Ваш шеф получал раньше какие-нибудь угрозы в свой адрес?
– Никогда. У нас хорошая охрана и своя служба безопасности.
– Кто ее возглавляет?
– Ильяс Рахимов. Он раньше работал в Казани, в органах МВД. Был начальником отдела Министерства внутренних дел Татарстана. У нас он уже четыре года.
– Видимо, ваш шеф не очень ему доверяет, если не позволил никому из охраны отправиться с ним в Швейцарию.
– Он никогда не брал свою охрану в Европу, – удивился Руфат, – там она не нужна. Это же целая проблема. Оформлять им визы, доставать билеты. И они ничего не смогут сделать, так как оружие провозить им все равно не разрешат. Если нам нужно, мы можем нанять сотрудников частного охранного агентства в Швейцарии или в Италии. У них есть право на ношение оружия. И их не успеют купить, как могут купить любого из наших сотрудников.
– Резонно, – согласился Дронго, – значит, ваш шеф ездит только вместе с вами?
– Да, – гордо поднял голову Асадов, – он доверяет мне больше других. И я стараюсь сделать все, чтобы оправдать его доверие.
Глава пятая
Они прибыли в Шереметьево-два во втором часу дня. Эдгар успел позвонить Кружкову, но ничего необычного в аэропорту не произошло. Дронго уселся в свой автомобиль и уехал домой. Руфат Асадов уселся в «шестисотый» «Мерседес», очевидно, принадлежавший самому Мастану Гасанову, и тоже уехал. Сделав небольшой круг, автомобиль с Дронго, в котором находились водитель и Кружков, снова вернулся к зданию аэропорта и забрал терпеливо поджидавшего их Эдгара Вейдеманиса.
– Есть что-нибудь новое? – поинтересовался Дронго.
– Пока ничего особенного, – доложил Кружков, – на сайтах обычная информация о семье Гасановых. Его дочь еще в Париже, откуда шлет свои фотографии всем знакомым и незнакомым друзьям.
В отличие от высокого Вейдеманиса Леонид Кружков был чуть выше среднего роста. У него были русые волосы, курносый нос и розовые щеки. Он выглядел лет на десять младше своего возраста.
– Она там одна или с друзьями? – уточнил Дронго.
– С друзьями, – сообщил Кружков, – и, кажется, ей там очень неплохо. Но нигде не было сообщений о ее отце. Все фирмы Гасанова продолжают работать. Его строительная компания недавно выиграла очередной тендер в московской мэрии на строительство многоэтажного дома. Все идет так, словно сам хозяин уехал на несколько дней в Швейцарию – подышать воздухом и отдохнуть.
– Кто руководит компанией в его отсутствие?
– Формально три вице-президента. Первый и еще двое. С последними двумя все понятно. Это дутые фигуры родственников, которые не столько работают, сколько выполняют конкретные приказы самого Мастана Гасанова. Его младший брат Вугар, который отвечает за финансовую сторону, и сын Бахруз, который занят международными связями и планированием будущих проектов. На самом деле реально работает первый вице-президент – Иосиф Яковлевич Бергер, который и занимается всеми строительными вопросами в компании. Судя по всему, неплохо занимается, так как компания выиграла тендер и готова приступить к строительству новых многоэтажек. Говорят, что у него хорошие отношения с самим Ресиным.
– Очень ценная информация, – недовольно сказал Дронго, – если Бергер работает с московской недвижимостью и возглавляет крупную строительную компанию, то почти наверняка он должен быть лично знаком с Ресиным и иметь с ним неплохие отношения. У тебя больше нет никакой информации?
– По Гасановым нет. Но вам пришло сообщение из Баку. Они выслали ответ на ваш запрос, и мы проверили сегодня вашу электронную почту. Там есть данные на Фаруха Ризаева. Он недавно освободился из тюрьмы в Белоруссии и переехал в Санкт-Петербург, где и проживает в настояшее время. Есть его адрес.
– Поворачивай машину обратно в аэропорт, – устало сказал Дронго.
– Зачем? – удивился Эдгар. – Мы только что прилетели.
– Возьмем билеты на первый же рейс в Санкт-Петербург. Нужно срочно лететь туда. Прямо сейчас.
– Тебе не говорили, что ты сумасшедший? – разозлился Вейдеманис. – Может, мы сначала заедем домой?
– Нет. Летим прямо сейчас. Это может оказаться очень важным. Если убийство организовал Фарух, то нам нельзя терять время.
– Черт с тобой, – махнул рукой Эдгар, – все равно не успокоишься, пока мы не улетим. Может, вечером поедем поездом? И утром будем на месте. «Красная стрела». Такой комфорт и удовольствие.
– Нет. Летим прямо сейчас. Завтра утром может быть уже поздно. Ты не подумал о том, что и сам Мастан Халилович может оказаться человеком, склонным к подобного рода авантюрам. Если он убежден, что его постельное белье отравил бывший компаньон, то может ответить адекватно, не дожидаясь завершения нашего расследования. При его материальных возможностях он вполне может нанять парочку киллеров, которые отправятся в Санкт-Петербург уже на следующей неделе. А это грозит серьезным обострением всей ситуации и даже уголовным преследованием нашего клиента. Поэтому давайте быстрее в аэропорт. Найдем Узуна Фаруха и убедимся, что он не причастен к этому делу. Или, наоборот, очень даже причастен.
– Поехали, – согласился Вейдеманис, – все равно ведь не успокоишься, пока мы не улетим. И учти, что нашего солидного преступника, «вора в законе» будут охранять его «шестерки». А мы пойдем к нему безоружные, после того как выйдем из самолета, куда нам просто не разрешат пронести оружие.