Он подошел к месту, где упал огненный шар, — так он сказал, — и увидел, что от удара начался оползень, который похоронил под собой и сам шар, и все остальное на двенадцать акров вокруг. Стаб ужасно разозлился, что зря сюда приехал, поэтому спрыгнул с коня и принялся искать хоть какие-нибудь осколки. Пока он этим занимался, его охватило неприятное чувство. А потом вдруг оказалось, что он не может пошевелиться.
Он стоял, словно парализованный, а кто-то или что-то подошло к нему сзади и принялось ощупывать тело и одежду. Потом стало холодно вискам. Он испытал отвратительное бессилие живого существа, загипнотизированного змеей, только оно внушало почти безумный ужас, потому что Стаб не мог понять его причину. Но когда что-то коснулось висков, его вдруг покинули все мысли и ощущения. Он все забыл. Все на свете. Его окутал мрак — а потом он проснулся в доме на ранчо. Он не помнил, что звал Тома и Брика, как не помнил и обратной дороги.
Стаб испуганно и удивленно закончил рассказ, когда уже окончательно рассвело. Бен понял, что наступило утро, заметив, как собаки испуганно жмутся к двери. Они то и дело принимались рычать, шерсть на загривках стояла дыбом. Иногда одна из них начинала выть. Они так и оставались на пороге, пока Том готовил кофе с оладьями и жарил бекон. За завтраком Бен удивленно подумал, что загадочное происшествие никак не сказалось на их аппетите. А собаки тем временем торчали около дома, порой начиная жалобно скрестись в дверь.
— Похоже, кто-то испортил отличных собак, — нахмурившись, заметил Том. — До вчерашнего дня они были классными псами. А теперь напуганы до полусмерти. А ты что думаешь по этому поводу, Бен?
— Он сказал, что потерпел кораблекрушение, — коротко ответил тот.
— Кто сказал? — поинтересовался Стаб.
— Тот, кто разговаривает твоим голосом. Тот, кто парализовал тебя и приложил что-то к вискам. По-видимому, он научился разговаривать, узнав, что у тебя в голове.
Том зло добавил:
— И использовал против Бена огнемет.
— Да, — подтвердил Бен. — Только это был не такой огнемет, как у нас. Что-то упало на землю передо мной и взорвалось. Скорее, это можно назвать тепловой бомбой. Она может остановить любое существо. Меня — остановила. Отличная защита для того, кто потерпел кораблекрушение. Может, он действительно сказал правду. — Затем он изобразил милитаристскую до мозга костей цивилизацию: — Представьте себе, что Земля — одинокий остров посреди моря, а люди — варвары, воинственные дикари, которые скачут верхом на животных по горным тропам к месту, где — ах! — приземлился космический корабль. Хотят устроить охоту на тех, кто выжил после аварии. Капитан корабля мог увидеть первого местного жителя, парализовать, залезть ему в голову и научиться разговаривать на нашем языке. Но мысли аборигена привели его в ужас — столько в них было животной жестокости. Такова твоя роль в этой истории, Стаб.
Бен невесело улыбнулся.
Том Хартл наградил его суровым взглядом.
— Ты думаешь, что огненный шар был чем-то особенным?
— Другого разумного объяснения нет. Все, что произошло, выглядит как-то противоестественно. И может иметь фантастические причины. Я просто предложил один из возможных вариантов.
— Мне в голову пришло примерно то же самое, — медленно проговорил Том Хартл. — Помнишь, этот парень сказал, что он потерпел кораблекрушение — он, а не они. Правильно?
— Правильно.
— Значит, нужно его найти, — спокойно сказал Том. — Если на свете есть существа с такими космическими кораблями, получается, что мы по сравнению с ними дикари. А если на Землю попал инопланетянин, которому мы кажемся дикарями, он очень опасен. Мы должны его поймать.
— О чем, черт подери, ты говоришь, Том? — жалобно пролепетал Стаб.
— Я говорю, что мы с Беном не поедем ловить рыбу, как собирались. Мы отправляемся на охоту.
— В конце концов, если здесь находится существо, потерпевшее кораблекрушение, — с некоторым смущением заметил Бен, — значит, у него проблемы, причем серьезные. Он оказался в чужом мире. Сказал же он, что хочет подружиться…
— Я знал одного пилота на Тихом океане, — сдержанно начал Том. — Он успел выпрыгнуть из своего самолета, когда там что-то вышло из строя, сумел добраться до острова и подружиться с местными жителями. А как иначе? Ему нужна была помощь, необходимо было подать знак, чтобы его спасли. И построить лодку, чтобы добраться домой. Они ему помогли. Он отправил сигнал. Когда прилетел самолет и подобрал его, он как раз делал лодку — и они вместе с ним.
— Самолет оставил на острове небольшой отряд с приказом следить, не спасется ли кто-нибудь еще. Постепенно там выросла небольшая база. А что случилось с местными жителями? — ехидно спросил он.
Затем Том допил кофе и вышел в соседнюю комнату, где принялся что-то искать. Через несколько минут он вернулся с дробовиками, крупной дробью и еще кое-какими вещами. Затем он аккуратно все сложил и приторочил к седлам. Том даже прихватил еду на три-четыре дня и одеяла. Амуниции хватило бы для маленькой войны.
— Стаб, — деловым тоном сказал он, — вы с Бриком остаетесь на ранчо. Мы с Беном… уезжаем. Если будете выходить, держитесь вместе. Ночью запустите в дом парочку собак и берите их с собой всюду, куда пойдете.
— Вы собрались охотиться на это существо? — тупо переспросил Стаб.
— Мы знаем, что оно здесь, — ответил Том. — И ему это известно. Если инопланетянин настолько умен, что, заглянув в твои мозги, научился говорить по-английски, то наверняка сможет узнать и все, что ты делаешь. Значит, он не придет на ранчо. Он отправится туда, где о нем никто не слышал. У него есть какая-то цель, иначе зачем бы он хотел подружиться с нами?
Стаб почесал в затылке.
— Ничего не понимаю! — пожаловался он.
— Именно! — вскричал Том. — На это я и рассчитывал.
С этими словами он отправился в кораль и через несколько минут появился перед домом с двумя лошадьми. Он даже успел прикрепить к седлу каждой чехол для ружья и все остальное, что намеревался взять с собой. Затем он загнал в дом двух собак, чтобы они остались со Стабом и Бриком, вскочил в седло и стал ждать Бена.
Бен неохотно последовал его примеру. У него в душе поселилось какое-то неприятное ощущение, он чувствовал почти иррациональное отвращение к этой охоте. Частично оно объяснялось смущением, которое охватывает человека перед лицом непонятных или сверхъестественных явлений. А частично — симпатией к незнакомому существу, оказавшемуся в чужом и враждебном мире. А еще он помнил ненависть, которую испытал на склоне холма, когда неизвестное оружие выплюнуло огненный снаряд, приземлившийся практически у его ног.
Они двинулись в путь. Том уверенно направился к холму, на котором Бен был вчера, и начал подниматься по склону. Собаки старались держаться поближе к его лошади.
Когда они добрались до вершины, собаки принялись возбужденно лаять и повизгивать. Около места, где кто-то вырвал всю траву, оставив голую землю, они остановились, и шерсть у них на загривках встала дыбом. На земле палкой были написаны слова: «Человек, я хочу дружить».
Лицо Тома ожесточилось, и он кивком показал на надпись.
— Он изучил мозги Стаба, это точно. Он даже умеет читать и писать. Но обращается к нам «человек». Это значит, что он другой.
— Безумие какое-то! — возмутился Бен.
— Ничего подобного! Конечно, если ты прав и огненный шар был не просто огненным шаром, — заявил Том. — Мы дикари на пустынном острове — или планете. Какая судьба ждет дикарей, когда их находят цивилизованные люди? Что произошло в Южном море? Ты хочешь, чтобы то же самое случилось с Землей? — Повернувшись к собакам, он приказал: — Найдите его, ребятки! Ну же, ищите!
Но собаки вертелись поблизости, осторожно нюхали следы и жалобно скулили. Им не нравилось то, на что они охотились, но дорогу показать все-таки пришлось.
След привел в долину между двумя холмами, и они упрямо двинулись дальше. Неожиданно, без всякой причины, Бен ощутил, как по спине у него пробежал холодок и на лбу выступили капельки пота.
— Мне кажется, он за нами наблюдает, — пробормотал он.
— Угу, я тоже это понял, — ответил Том. — Держи ружье под рукой.
Они продолжали ехать дальше. Собаки подняли громкий лай и злобно рычали около кустов, практически перегородивших тропу. Бен заметил, что неприятное чувство усилилось. Причем никакого разумного объяснения этому не было. Они пустили лошадей шагом, и на душе стало немного легче.
— По-моему, мы от него удаляемся, — сказал Бен.
— А я думаю, он пытался парализовать нас, как Стаба, только не смог, потому что нас двое. Или мы находились слишком далеко. Ох-хо-хо!
Поперек дороги лежала груда камней, потрепанных погодой и выгоревших до серого цвета. Что-то оставило на их поверхности более светлые царапины. Надпись гласила: «Вы будете друзьями?»
— Может, стоит попробовать? — несчастным голосом предложил Бен.
— Он нас не парализовал, — заметил Том, — но наверняка собирается забраться в наши мысли. Стаба ему мало. Тебе это надо? Если мы к нему приблизимся, он нас обездвижит. И сможет узнать все, что известно нам. Например, про правительство, оружие и войну — мне кажется, пусть лучше это останется для него тайной. Пока — или вообще!
Он осторожно спрыгнул на землю, подобрал камень и нацарапал под посланием: «Покажись». Затем снова вскочил в седло и сказал:
— Поехали.
Бен последовал за ним. Стояло раннее утро, и там, где солнце не успело коснуться травы, она была украшена сверкающими капельками росы. Над головами у них сияло необыкновенно голубое небо. Стрекотали насекомые, пару раз слышались крики птиц. И больше никаких звуков, если не считать топота копыт и поступи собачьих лап. Бен обратил внимание на царящую вокруг них тишину.
— Собаки больше не идут по следу.
— Я заметил, — сказал Том. — Он решил вернуться назад по собственным следам.
Но Том продолжал ехать дальше, и Бену стало совсем не по себе. Он понял, что собрался сделать его друг. И он был совершенно прав. Цивилизованный человек, оказавшийся на затерянном острове, представляет угрозу для аборигенов — пока те не прикончат его. Если существует раса, чей представитель попал на Землю из-за того, что разбился его космический корабль, инопланетянин может быть очень опасен. Он уже доказал, что может подчинить себе человека и узнать все, что содержится у него в голове.
Естественно, он относится к людям словно к животным, стоящим на низшей по сравнению с ним ступени развития. А значит, он не испытывает угрызений совести, когда приходится причинять им вред. А если он сумеет починить корабль или, скажем, построит прибор, посылающий сигналы в космос, и вызовет своих соплеменников… Тогда человечество разделит судьбу диких племен, которые погибли или находятся на грани вымирания после контакта с цивилизацией.
С другой стороны, возможно, он заброшен сюда навсегда. Предположим, его корабль восстановить нельзя, а надежды построить передатчик нет. В таком случае его можно пожалеть. Человек на чужой планете, в миллиардах миль от других людей, без возможности послать весточку, человек в мире, населенном непонятными, враждебными существами, — это самая настоящая трагедия. Если Земля для существа, потерпевшего кораблекрушение, именно такая чужая планета, вполне может быть, что у него нет шанса вернуться домой, а значит, ему нужно посочувствовать.
Вот почему Бену ужасно не хотелось охотиться на инопланетянина, оставлявшего отчаянные послания с просьбой о дружбе. С другой стороны, он еще не забыл неприятное ощущение, испытанное в его присутствии.
Лошади поднимались по склону, и собаки снова начали вести себя нормально. Они то и дело отбегали в сторону и принимались обнюхивать все подряд. Том и Бен медленно выбирались из глубокого ущелья. Вскоре они смогли посмотреть вниз. Там, на расстоянии многих миль, в нижней долине, находилось ранчо Тома, только отсюда его не было видно.
— Через пару минут мы наткнемся на собственные следы, — сказал Том. — Этот инопланетянин подумает, что мы решили рассказать ему свежие новости.
Он проехал вперед на четверть мили, и собаки быстро исследовали кусты, растущие у тропы. Затем Том остановился, тихо позвал их и привязал вместе с лошадьми.
— Это существо их пугает, — мрачно проговорил он. — Мы ведь не хотим, чтобы они убежали. Они еще пригодятся.
Вытащив из чехла ружье, он вернулся назад по тропе. Бен последовал его примеру с тем же смешанным чувством жалости и отвращения.
Чтобы бесшумно пройти четверть мили, потребовалось довольно много времени. По дороге они вспугнули множество самых разных живых существ. Колонну муравьев, путешествовавших между своим скрытым от посторонних глаз городом и куском падали. Птиц, которых Бену разглядеть не удалось. Стрекоз. Кролика, прятавшегося в кустах. А еще по обочинам тропы оказались очень густые заросли травы и низкого кустарника.
Они осторожно подошли к месту, с которого могли наблюдать за происходящим у камня, где обнаружили послание.
Какое-то существо изучало их ответ — «Покажись».
Оно не имело ничего общего с человеком, хоть и было примерно такого же роста. Инопланетянин оказался бледно-серого, точнее, пепельного цвета, с двумя ногами, двумя руками и головой. Бен никак не мог понять, есть ли на нем какая-то одежда, или это сама кожа такого непривычного оттенка. На поясе у него явно был ремень, с которого свисали самые разные предметы. Существо находилось слишком далеко, и Бен не мог разглядеть его лицо. Но и подходить ближе тоже не хотелось. Его затошнило, и он в ужасе задрожал, испытав к инопланетянину инстинктивную симпатию и необъяснимую враждебность одновременно.
Тот несколько минут рассматривал надпись на камне, а потом повернулся к людям. Бен снова испытал неприятное, гнетущее ощущение, заставлявшее собак жалобно скулить. Существо, казалось, знало, что они неподалеку. Оно стояло неподвижно, чтобы люди сумели его запомнить.
Том выстрелил.
Существо сорвалось с места с невероятной скоростью и ловкостью. Бену почудилось, что оно скрылось из виду прежде, чем пуля ударила в землю в нескольких дюймах от того места, где стоял инопланетянин. Звук выстрела, превратившись в эхо, отправился разгуливать в ущелье. Том принялся сердито ругаться, а Бен испытал и облегчение, и ярость оттого, что им не удалось прикончить диковинное существо.
Он услышал свой собственный голос, прозвучавший, как он решил, слишком напряженно:
— Теперь он предупрежден. Нам придется пойти в город и рассказать о нем. Необходимо вызвать самолеты ВВС, чтобы те выследили его с воздуха, и солдат, чтобы прочесали всю местность. Если его можно захватить…
— А кто нам поверит? — с задумчивым видом поинтересовался Том.
Бену не было нужды отвечать. Он знал, что им не поверит никто.
Том не стал тратить время попусту и искать, куда исчезло существо. Он развернулся и уверенно зашагал назад, к лошадям. У него в голове сложился вполне определенный план.
— Плохо, что я промахнулся, — сказал он сердито. — Но я знаю, что он собирается делать. Благодаря тому, что он проник в мозги Стаба, ему удалось узнать не только наш язык, но и все, что известно старику про эти края. Он заявился на ранчо, потому что Стаб там живет. Теперь он пойдет в другое место, знакомое Стабу, чтобы либо завести там друзей, либо получить то, что ему нужно. Стаб покупает виски у Клейтона, а его хижина как раз неподалеку. Пять миль. Если мы доберемся туда первыми, то сможем еще раз попытаться его пристрелить.
Бену нечего было на это ответить. Но когда они вновь вскочили в седла и направились к хижине Клейтона, он представил себе ситуацию глазами потерпевшего кораблекрушение. Наверное, он находится в сотнях световых лет от своих соплеменников. Возможно, надежды на то, что кто-нибудь из них узнает об аварии, нет. Он словно моряк, попавший на неизвестный остров и встретивший там свирепых дикарей с примитивными кровожадными замашками. Он, скорее всего, знает, что, как только станет известно о его появлении, весь мир вооружится до зубов и постарается обязательно прикончить чужака. Охота будет безжалостной и ужасной, а охотники — не знающими усталости.
Человек в такой ситуации становится диким зверем, каким его представляют себе враги. Он будет яростно сражаться. Потерпевший крушение…
Они проехали семь миль вместо пяти, прежде чем наткнулись на хижину Клейтона. Перед ней был небольшой садик и покосившийся сарай. Клейтон сидел на крыльце и отчаянно дрожал. Он побледнел, кожа приобрела пепельный оттенок. Его жена заряжала ружье на удивление твердой рукой. Ее лицо превратилось в маску. Когда показались Бен и Том, она уставилась на них горящими глазами.
— Какое-то существо убило мою крошку Сэлли, — лишенным эмоций голосом сообщила она. — Идите сюда, поможете мне его выследить и прикончить.
Ее муж пролепетал:
— Это не обычный зверь, я видел. Бесполезно его искать.
— Ходит на двух ногах, — холодно начал перечислять Хартл, — серого, как пепел, цвета, собаки его боятся, и он не человек.
— Я… охотился на белок, — продолжая дрожать, проговорил Клейтон. — И Сэлли со мной. Собаки кого-то испугались. Я пошел глянуть, и Сэлли со мной, а чудовище вдруг как выскочит, и я пальнул в него из обоих стволов, а из него вылетела молния, и я побежал…
— И оставил Сэлли, — подсказал Том.
— Он швырнулся молнией, — захныкал Клейтон. — Я… забыл.
— Вы позвонили в город, чтобы сюда прислали людей для организации поисков? — спросил Том у жены Клейтона. — Мы вам, конечно, поможем, но для того, чтобы его прикончить, нас слишком мало.
Женщина положила ружье и, словно автомат, зашла в дом. Они услышали дребезжание телефона, когда она попросила соединить ее с Центральной. Том спрыгнул на землю, привязал лошадь и принялся изучать свой арсенал.