– И правильно. И не буди его! Сном его болезнь скорее пройдет.
– Как бы нам к вашему знаменитому доктору на прием записаться?
Лариса подумала, что раз уж они здесь, визит к местному знахарю не помешает. Хозяйка ее горячо поддержала.
– Какая запись? Идите к нему домой, чтобы до поликлиники по холоду не тащиться. Жаль, я не знаю точно, какая у него нынче смена – дневная или вечерняя. Кажись, вечерняя…
– А что это у вас за чудище на пустыре живет?
– Где ты про него слыхала? На рынке, небось? Ну да, кричит кто-то возле старых бараков. Может, человек балуется, а может, чупакабра. Людей пугает! В Грибовке развлечений – раз, два и обчелся. Почему бы не придумать страшилку? Одни боятся, другие веселятся.
– Значит, вы в чупакабру не верите? – улыбнулась Лариса.
– Я в жизни много чего повидала, но чупакабра мне не попадалась. Что это за чудо-юдо?
Лариса не могла не согласиться с рассудительной пенсионеркой. Но слухи о чупакабре ее встревожили. Она чувствовала: за этим кроется нечто серьезное. Мысли о пустыре закрутились в ее уме. Одна картина сменяла другую: испуганная девушка, которую кто-то преследует… компания подвыпивших ребят… луна на черном небе… паренек с бутылкой пива в руках… темная фигура в развалинах… череп… Череп странного цвета и почему-то на веревке…
Лариса резала морковь для бульона и вдруг застыла с ножом на весу. Чупакабра не просто кричит жутким криком. Она еще и нападает на людей!
– Труп… – вырвалось у нее.
Лариса покосилась на хозяйку, но та, похоже, ничего не слышала, поглощенная чисткой картошки. Перед внутренним взором Ларисы возникли руины заброшенного жилья, темные заросли и лежащее на земле тело. Мужчина или женщина? Кажется, женщина…
– Этого еще не хватало!
– Ты о чем, дочка?
– Я говорю, мне продали тушку курицы.
– А ты петуха хотела? Курица лучше, – обнадежила ее хозяйка. – Петух до вечера вариться будет. Он только на холодец и годится.
Лариса вернулась к своим мыслям. Мертвое тело, распростертое вблизи руин, принадлежит… кому же оно принадлежит? Женщине средних лет… или моложе. Как она оказалась в таком неподходящем для прогулок месте?
– У вас в городе убийства случаются?
– По пьяни, – кивнула хозяйка. – В прошлом месяце у кабака драка была, одного мужика ножом пырнули. Ничего, выжил. А летом двое алкашей что-то не поделили, один другого бутылкой по голове огрел. Насмерть! Прямо в висок угодил. Ясное дело, водка до добра не доводит.
Лариса поставила курицу вариться и пошла взглянуть на Рената. Как он там? Она не думала, не гадала, что окажется в затрапезном городишке и будет готовить бульон на печи…
* * *Чемагин на приеме опять жаловался на боли в спине.
– Не помогают ваши лекарства, доктор…
– Потому что вы не хотите выздоравливать, – парировал Бортников. – Вам нужна ваша болезнь. Подумайте, зачем?
– Вы в своем уме? – разозлился пациент.
– Я-то в своем. А вы, если рассчитываете избавиться от приступов, шевелите мозгами! Физических причин у вашей болезни я не нахожу. Значит, есть причина более глубокая, укоренившаяся в вашем сознании, а не в теле.
– Это какая же?
– К сожалению, я вам ответить не могу. Копайтесь в себе, сударь, ищите. Что вам напоминает ваша боль?
– Удар в спину! – выпалил Чемагин. Вероятно, он сам не ожидал такого высказывания и смешался.
– Вот! Уже теплее! – обрадовался Бортников. – Подумайте, как могло произойти, что вы получили удар в спину? От кого? За что? Когда?
– Ну, это… вы хватили… Никто меня в спину не бил с такой силой, чтобы…
Больной осекся и плотно сжал губы, словно боясь проговориться. Мысли, которые пришли ему в голову, были сумбурными и тревожными. В позвоночнике кольнуло, лопатки свело судорогой.
– Вы… шарлатан! – выдавил он.
– Я попал в точку, не так ли? – развеселился доктор. – Ваша боль откликнулась на мои слова. Я вызвал ее из недр вашей памяти. Теперь вам остается распознать источник ваших страданий. Попробуйте, Чемагин. Я понимаю, что это не просто. Но боюсь, другого выхода у вас нет. Либо всю жизнь бороться с симптомами, либо вырвать у болезни питающий ее корень.
Пациента передернуло.
– Я понял, почему вы поклоняетесь крокодилу! Вы на него похожи. У вас большие острые зубы и совсем нет жалости.
Мариша аж рот открыла от такой пикировки. Если бы главный услышал, как Бортников разговаривает с больным, его бы кондратий хватил.
Между тем Чемагин вместо законного возмущения притих и задумался. Таким задумчивым он и вышел, забыв попрощаться. У него заныла спина, на сердце легла тяжесть. Впрочем, он давно не ощущал легкости. Он забыл, что это такое. Гнет, который он носил в себе, толкал его на неадекватные поступки. Чтобы пощекотать себе нервы и отвлечься, он направился в сторону пустыря.
Бортникову не хватало воздуху. Разговор с этим человеком словно высосал из него изрядную долю энергии. Он открыл окно и высунулся наружу, чтобы охладить горящую голову.
Внезапно в кабинет ворвалась санитарка, кинулась к Марише, и они возбужденно зашушукались. Доктор не слышал, о чем они говорят. Он вспомнил о больном ангиной, которого посетил утром. Его томило плохое предчувствие. Надо бы проведать человека, но у него не было ни сил, ни желания. Хотелось одного – поесть и лечь.
– Кирилл Сергеич…
Он обернулся и увидел, что санитарка ушла, а Мариша вот-вот хлопнется в обморок.
– Что с тобой?
Она пошатнулась и схватилась за сердце.
– Авилова…
– Что Авилова? Что?! Да говори же!
– Ее… убили…
– Не понял. Вчера она была на дежурстве…
– Мы повздорили, – всхлипнула Мариша. – Из-за пустяка… Потом я ушла домой, а она… а ее…
– Постой. Где это случилось?
– На пустыре… После работы она не вернулась домой, но ее не сразу хватились. Авилова живет одна, в своей половине дома. Санитарка сказала, что утром звонил ее отец, спрашивал, нет ли ее на работе. Никто не придал этому значения… Что же теперь будет?
Мариша плюхнулась на кушетку и закрыла лицо руками. Ее трясло. Бортников вспомнил о «маньяке», который вчера преследовал девушку. Надо было отнестись серьезно к ее словам, заявить в полицию. А он перевел все в шутку.
– На месте Авиловой должна была быть я…
– Погоди. Вчера вечером у нее было дежурство. Ты ушла домой, а она осталась?
– Она согласилась подменить Лосеву…
– Как же тогда Авилова попала на пустырь?
– Не знаю… Гардеробщица видела, как она выходила из поликлиники… следом за мной. Сначала я вышла, потом она…
Видимо, Мариша впервые сопоставила эти факты и ужаснулась. Авилова пошла за ней! Но зачем?
– Было еще не очень поздно…
– Куда она могла пойти? – заволновался Бортников.
– Не знаю… Я ушла первая.
– О чем вы говорили перед твоим уходом?
Не признаваться же было, что они с Авиловой поссорились из-за Бортникова? Мариша медлила с ответом, подыскивая другой повод для размолвки. Как назло, ничего путного в голову не шло.
– Чего молчим? – нахмурился доктор.
– Я не молчу… Я вспоминаю… Авилова была недовольна, что я заняла ее место, и решила выяснить отношения. Сначала ведь она работала с вами…
– Так главный распорядился. Он назначил тебя вместо нее.
– Я пыталась ей объяснить, но она и слушать не хотела. Считала, что я ее подсиживаю.
– Ерунда какая-то, – пожал плечами Бортников.
– Может, для вас и ерунда, а для Авиловой – повод для ненависти. Она бы меня стерла в порошок, если бы могла. Ой!.. – спохватилась Мариша. – Только вы никому не говорите!
До нее вдруг дошло, что в смерти Авиловой могут обвинить ее. Они соперничали, Авилова ей угрожала. И вчерашний вечер мог стать роковым для одной их них.
– Как ее убили? – почуяв недоброе, допытывался доктор.
В таких городках, как Грибовка, слухи распространяются с быстротой молнии. Тело Авиловой нашел собачник, который искал пропавшую болонку. Он решил, что его любимица могла стать жертвой чупакабры, и отправился на пустырь в надежде обнаружить хотя бы останки песика. Вместо болонки искатель наткнулся на тело женщины.
– Говорят, она была задушена…
Глава 12
Ренат и Лариса собрались к доктору.
– Пусть он тебя послушает, – настаивала она. – Мне не нравится твой сухой кашель.
– Мне вообще все не нравится. И этот городишко, и наш странный попутчик, и мои сны. Даже доктор, к которому ты меня тащишь, вызывает у меня подозрения. Может, мы попали в виртуальную реальность?
– Я так не думаю.
– Надо заглянуть на сайт «Миражи» и удостовериться, что…
– …дама в татуировках, которая тебе мерещится, не одна из тамошних аватаров?
– Вижу, ты еще не потеряла привитые Вернером навыки. Читаешь мои мысли.
– Я совершенствуюсь, – улыбнулась Лариса и добавила: – Чтобы не деградировать.
– Вчерашний попутчик не идет у меня из головы, – признался Ренат. – Где я мог с ним встречаться? Мы незнакомы… вернее, мы познакомились вчера, но…
Он запутался в своих ассоциациях и замолчал. В груди саднило от кашля, в голове шумело. Словно лил дождь, и капли шуршали в ветвях деревьев. В носу стоял запах мокрой земли, хвои и порохового дыма. Что это? Предчувствие или воспоминание?
– Ты обратил внимание? Он тоже болен.
– Что значит, «тоже»?
Ренат заметил это сходство между собой и археологом, которого они вчера подобрали на трассе. Сей факт его не радовал.
– Осенью у людей обостряются хронические недуги. Разве тебя не учили этому в медицинском?
Лариса саркастически рассмеялась.
– Ты еще не знаешь о пустыре! Здесь неподалеку есть гиблое место… обвалившиеся стены, торчащие печные трубы… заросли орешника и бузины… Кто-то облюбовал пустырь для темных делишек. По ночам в руинах раздаются жуткие звуки… Это кричит неведомое чудовище! Нам пока не доводилось слышать, но что-то мне подсказывает…
– …скоро мы услышим его голос, – подхватил Ренат. – Звуки, предвещающие смерть.
– Ты прав. На пустыре лежит труп женщины. Вернее, лежал. Его уже обнаружили и забрали… В морг! Наша хозяйка ходила за хлебом и принесла плохую новость. Горожане вовсю обсуждают убийство. Погибшая женщина работала медсестрой в поликлинике.
– Не зря мы сюда приехали. Нам предстоит… мне предстоит…
Он закашлялся и замолчал.
– Мы идем к врачу, – напомнила Лариса и посмотрела на часы. – Надеюсь, он нас примет.
– Не поздновато для визита?
– Доктор сегодня был на второй смене. Он только что вернулся домой.
– Держу пари, убитая работала именно с ним.
– Не сомневаюсь…
На улице Рената опять скрутил кашель. Дул ветер. Над крышами серебряным блюдцем висела луна. Холод пробирал до костей.
– Вон тот дом, – показала Лариса. – Там во дворе косматая дворняга.
Ренат ее не услышал. Он каким-то образом мысленно перенесся на пустырь… В кустах скользили тени. В свете луны можно было различить каждый листочек, каждую шерстинку меха на шкурах косматых тварей… Волки?! Посреди поляны возвышалась человеческая фигура. Старик спокойно поджидал, когда вся стая соберется вокруг него. Хищники возбужденно сверкали глазами, из открытых пастей капала слюна… От стаи отделился самый крупный волк и припал к ногам старика… Тот наклонился, потрепал животное по загривку…
– Колдун! – осенило Рената. – Бородатый старец!.. Он знал язык зверей и сам умел обращаться в волка.
– Ты о чем?
– На пустыре раньше жил колдун!
– Еще до монгольского нашествия? – усмехнулась Лариса.
– Очень давно.
– Значит, «чупакабра» – оборотень? Это было бы слишком просто…
* * *Слова сына о трупе на пустыре повергли Анюту в отчаяние. Слабенькая надежда, что это пьяные выдумки, разбилась в прах, когда она услышала, о чем сплетничают покупатели в аптеке. Она отпускала лекарства, не чуя под собой ног. Неужели пацаны в хмельном угаре напали на медсестру? Хотели ограбить, вошли в раж и… прикончили женщину… Может, они не только от водки ошалели, а еще какой-нибудь дряни наглотались? А Пашку, желторотика, подставить решили! Чтобы всю вину за убийство на него свалить! Он, дурачок, повелся, храбрость свою взялся доказывать…
От этих мыслей у Анюты схватило сердце. Она сунула под язык валидол, но боль в груди не отпускала.
– Что с тобой? – забеспокоилась напарница. – Бледная, как стена.
– Голова кружится, – соврала Анюта. – Давление упало. На погоду, наверное.
– Давай померяю…
– Потом. Видишь, очередь стоит?
Она едва дождалась конца рабочего дня и побежала домой. Пашка спал в горнице, брат – в своей комнате. Дышал хрипло, но ровно, жара не было. Его состояние не внушало опасений.
Анюта приготовила ужин и разбудила сына. Допрашивала строго, но тот стоял на своем: ключей от чулана не брал, дядьку не запирал.
– Знаешь, кого на пустыре убили? Медсестру из поликлиники, Авилову. Ее отец мебельную мастерскую держит. Он всех ментов на ноги поднимет, а убийцу найдет.
– Я ее не убивал, – твердил Пашка. – Чем хочешь, поклянусь!
– А дружки твои?
– Я ничего не видел! Не знаю!
– Ох, гляди, пропадешь… Сядешь за чужой грех! Ты ведь наследил там, возле тела? Натоптал? Надо твои кроссовки выбросить куда подальше. Нет, лучше сжечь!.. Сожги их, сыночка, чтоб никто не видел. За домом, где мы мусор палим.
– А в чем я ходить буду? – упирался парень. – Кроссовки новые, почти не ношенные.
Мать не выдержала и влепила ему затрещину. Что за тупого барана она воспитала? Ему тюрьма грозит, а он кроссовки жалеет.
Пашка отшатнулся и схватился за щеку. Его перекосило от обиды. Мамаша совсем сбрендила, то с ключами к нему пристала, теперь с кроссовками.
– Я тебе другие куплю! – пообещала она. – А эти сожги немедленно. Чтоб и следа не осталось. Что ж ты со мной делаешь, ирод? Весь в отца! Всю кровь вы у меня выпили!
Происшествие с чуланом отошло на второй план. Но Анюта решила во что бы то ни стало выяснить правду.
Когда Мишаня проснулся, она смогла поговорить с ним.
– Ты прости нас, ради бога!.. Сама не пойму, как вышло, что тебя в чулане заперли. Пашка клянется, что это не он. Врет, супостат! Это он мне назло сделал. Я ему денег на новый мобильник не дала. Мститель нашелся! Дурак, что с него взять…
Брат молча отвел глаза. Слова Анюты пугали его. Он не помнил, как попал в чулан. Очнувшись в темноте, среди бутылей с самогоном, он впал в прострацию. От холода сводило зубы, тело онемело, а в голове стоял звон. Он будто ослеп и оглох в полном мраке. Мысль, что это могила, повергла его в ужас.
– Безотцовщина растет, одной мне с ним не сладить, – оправдывалась сестра. – Боюсь, за решетку сядет! Или сопьется!
Михаил слушал вполуха. Его беспокоили собственные проблемы. Племянник, конечно, не подарок. Но это дело поправимое. Перерастет, образумится. Многие в его возрасте куролесят, а потом ничего, блажь как рукой снимает. Гормоны переиграют, и все встанет на свои места.
– Что он тебе говорил? Выпить предлагал?
– Кто? – не понял больной.
– Да Пашка мой! Кто же еще? Зачем ты в чулан пошел?
– Я не ходил…
– Не нес же он тебя? – недоверчиво молвила Анюта. – У него силенок не хватит взрослого мужика до чулана дотащить.
– Я не помню…
– А ты постарайся, братец! Вспомни! Ты ведь в сознании был, если своими ногами до чулана добрался. Я умаялась за день, уснула, видать, крепко. Не слышала, как Пашка, стервец, с гулянки вернулся, как за ключом лазал, ни как вы с ним разговаривали. Откуда он узнал, что я ключ за иконой прячу? Следил, видно? Вот паразит!
Михаил обвел воспаленными глазами комнату и спросил:
– Где мой рюкзак?
– Вон, на стуле висит. Зачем ты его сюда принес?
Перемещение рюкзака с веранды в комнату доказывало, что брат вставал и ходил по дому. Если он до веранды дошел, то до чулана и подавно мог дойти.
Анюта похолодела от страшной мысли. Вдруг Пашка в рюкзаке шарил, деньги искал? Какой позор…
– Ты проверь, Мишаня, не пропало ли у тебя чего. Не хватало, чтобы мой сын вором оказался! Если он что-нибудь взял, я все верну.
– Да ты что, сестричка? Рюкзак пустой.
Обескураженная женщина расплакалась. На нее свалилось слишком много, никакие нервы не выдержат.
Михаил пытался восстановить в памяти ночные события. У него в голове смешались горячечный бред и смутная явь. Кажется, он зачем-то вставал, ходил на веранду… Потом вернулся в комнату… Похоже, он принес рюкзак с собой, чтобы племянник не позарился на дорогую вещь. Ему стало стыдно. Сестра приняла его со всей душой, а он… подозревает ее сына черт знает, в чем!
– Прости меня, Анюта, если что не так…
Она еще сильнее зарыдала. Открыться брату, рассказать, во что замешан Пашка, несчастная мать не решилась. А больше ей рассчитывать не на кого. Только на себя.
Как Слепцов ни старался, ночное происшествие не прояснялось. Он будто провалился в кромешный мрак… и очнулся в могиле. Начал звать на помощь, бить кулаками в крышку гроба. Слава богу, «крышка» оказалась дверью, а «могила» – чуланом, где Анюта хранила запасы самогона.
Кто-то закрыл его снаружи на замок, но кто?..
Глава 13
Доктор принял Ларису и Рената нехотя, однако не отказал. Он провел их в так называемый «кабинет» и задал обычный врачебный вопрос:
– На что жалуетесь?
– У него бронхит обострился, – сказала Лариса, потому что Ренат сидел молча, словно воды в рот набрал. – Что мы ни делаем, становится только хуже. В дороге с бронхитом нельзя. Пришлось в вашем городе жилье снять. Мы не местные.
– Я вижу.
Она перечислила лекарства, которые принимал Ренат. Доктор выглядел усталым и озабоченным. Ему не помешало бы сутки отдохнуть.
– Что вы так смотрите? – улыбнулся он.
– Вам, наверное, не до нас…
Бортников не стал возражать. Но выполнил свои обязанности, как положено. Осмотрел пациента, выслушал и обнадежил:
– Волноваться не стоит. Легкие в порядке, а затяжной кашель – типичное явление для хронического бронхита.