Ройс был настолько уверен в выносливости модели 40–50 h.p., что Клод Джонсон решил сделать надежность главной темой рекламной кампании. А что в начале века могло громче заявить о новой машине, чем ее успехи в автогонках и автопробегах?
В мае 1907-го Silver Ghost вышел на старт 2000-мильного пробега из Лондона в Глазго. За рулем сидел сам мистер Джонсон, а его соперником за рычагами управления паровой машины марки White стал Фредерик Коулман. Соревнование контролировали представители «Королевского автомобильного клуба», учитывавшие каждую мелочь: от расхода топлива до времени, потраченного на ремонтные работы. Надо ли говорить, что Silver Ghost выиграл это соревнование? За 12 дней машина преодолела расстояние 2000 миль (около 3200 км), при этом расход топлива составил 11,2 л на100 км – совсем не плохо для полностью груженного автомобиля с 7-литровым мотором. Суммарная длительность технического обслуживания составила 1 ч 28 мин. включая регулировку карбюратора, тормозных колодок и замену двух аккумуляторов.
Успех 2000-мильного пробега сам по себе казался достаточным поводом для гордости, но Джонсон не сомневался – машина способна на большее. И предприимчивый директор убедил Роллса и Ройса в необходимости нового испытания. На этот раз перед автомобилем поставили куда более амбициозную задачу – Silver Ghost предстояло побить мировой рекорд безостановочной езды, который к тому времени составлял 7086 миль (11 408 км).
Тот самый Silver Ghost
Пробег Лондон-Глазго закончился лишь 14 мая, а уже 21-го неугомонный Джонсон вновь вышел на старт. Как и прежде за каждым оборотом коленвала следили наблюдатели «Королевского автомобильного клуба», только теперь задача была куда сложнее – преодолеть 15 тысяч миль! Для начала Silver Ghost вновь взял курс на Глазго, где по прибытии немедля принял участие в Scottish reliability trials. В хронометрируемых скоростных подъемах на холм, а также в замерах надежности и расхода топлива Rolls-Royce противостоял автомобилям марок Darracq, Belsize, Hotchkiss, Mercedes, Berliet и Ariel и одержал убедительную победу. Единственной проблемой стал закрывшийся от тряски на особо неровном участке дороге топливный краник – на устранение неполадки ушло меньше минуты.
Не теряя времени на празднования, Джонсон двинулся в сторону Лондона по весьма витиеватому маршруту через Эдинбург, Дарлингтон, Лидс, Брэдфорд, Манчестер и Ковентри. В столице Rolls-Royce развернулся и… отправился обратной дорогой. Всего за время рекордного пробега этот маршрут «серебряный призрак» преодолел 27 раз, в среднем за день покрывая около 660 км. Где-то треть всего времени машиной управлял сам Джонсон, прерываясь лишь на сон и приемы пищи. Только 9 июля он передал машину в надежные руки Генри Ройса и двух его помощников: уже знакомого нам испытателя Эрика Плэтфорда и механика Реджинальда Макриди. Наконец, 8 августа долгожданные 15 тыс. миль остались позади. Причем 14 371 миль машина преодолела без вынужденных остановок, за исключением, разумеется, смены покрышек.
Впечатляющий результат не в полной мере удовлетворил представителей Rolls-Royce. Они потребовали от наблюдателей «Королевского автомобильного клуба» самым тщательным образом проинспектировать машину и оценить ее техническое состояние. Подробный отчет, представленный через некоторое время, стал лучшей рекламой для фирмы из Дерби. Даже с помощью микрометра специалисты не смогли определить износ двигателя, коробки передач, тормозной системы и рулевого управления!
«Если бы автомобиль находился в руках частного владельца, мы бы смело признали его 100 % технически исправным, – говорилось в официальном документе «Королевского автомобильного клуба». – Но поскольку господа из Rolls-Royce потребовали предоставить список деталей, замена которых необходима для того, чтобы состояние машины считалось идеальным, мы рекомендуем заменить фиксирующие шпильки в задней подвеске и рулевой трубке. Кроме того, следует закрепить чуть разболтавшийся блок магнето».
Общий счет на ремонт, включая работы, составил два фунта с мелочью. И это после по сути безостановочного пробега в 15 тыс. миль! Разумеется, о научно-фантастических подвигах «серебряного призрака» сразу узнало все Соединенное Королевство, а следом и вся Европа. Неудивительно – автомобилей, демонстрирующих хотя бы приблизительно сравнимую надежность и безотказность, в то время просто не существовало.
Конкуренты, конечно, еще пытались что-то придумать. Так английский Napier на протяжении нескольких лет считавшийся главным соперником машин Роллса и Ройса, назвал Silver Ghost «машиной для престарелых леди», намекая на большую массу, габариты, а также неповоротливость «призрака».
Вместо ответа инженеры Rolls-Royce установили на шасси под номером 1701 обтекаемый спортивный кузов. На этой машине заводской пилот-испытатель фирмы Эрнест Хайвз установил рекорд нового гоночного трека Brooklands, преодолев барьер в 100 миль в час (160 км/ч). Это уже был нокаут. Надежная, неубиваемая, быстрая, большая и дорогая машина – состоятельные покупатели не могли и мечтать о чем-то большем. На этом Rolls-Royce раскатывали индийские магараджи и последний русский царь, воротилы американского бизнеса и утонченная европейская знать, тем самым поднимая репутацию марки до небес. Лучшие кузовные фирмы того времени – Garney Nutting и Thrupp & Maberly, Freestone & Webb и Brewster – боролись за честь предлагать свои шедевры именно для Rolls-Royce. Великолепие заказных фаэтонов, лимузинов, кабриолетов и ландо привлекало к Rolls-Royce еще больше внимания, и популярность марки становилась еще шире.
Именно модель 40/50 h.p., которую все для краткости стали именовать «серебряным призраком», хотя право на это название, как мы уже знаем, имела только одна конкретная машина, превратила Rolls-Royce из крепко стоящей на ногах автомобильной компании во всемирную знаменитость.
Что могло бы быть…Грезы Чарльза Роллса, мечтавшего, что однажды его имя станет синонимом самого понятия автомобиль, стали реальностью. Более того, его имя теперь ассоциируется с лучшими автомобилями мира. Но, к сожалению, насладиться заслуженной славой молодой аристократ попросту не успел. Дело в том, что уже вскоре после исторической встречи с Генри Ройсом в мае 1904-го, Чарльз подхватил серьезную болезнь, которой страдали многие обеспеченные романтики начала века – неистовую страсть к полетам. Уже в 1906-м он отправился в США – официально для организации заокеанской сбытовой сети, но, по сути, ради личной встречи с пионерами авиации братьями Орвилом и Уилбором Райт. Тогда деятельный англичанин успешно справился с обеими задачами, но с тех самых пор автомобили на шкале его личных интересов и пристрастий стали уступать под нажимом самолетов.
Вскоре Роллс приобрел биплан конструкции Райтов и все реже и реже появлялся в лондонском офисе Rolls-Royce Limited на Кондуит-стрит. Порой он отсутствовал в своем кабинете неделями, забывая о важных встречах, демонстрационных поездках и презентациях, а его секретарю приходилось проявлять чудеса изворотливости и вежливости, чтобы умаслить высокопоставленных клиентов. В конце концов это закончилось тем, чем и должно было закончится. Поняв, что автомобильный бизнес его больше не привлекает, в 1909 г. Чарльз Стюарт Роллс сложил с себя полномочия технического директора, оставшись в номинальной должности члена совета директоров, не являющимся исполнительным лицом компании.
Зато он смог полностью посвятить себя новому любимому коньку. Роллс стал настоящим возудшным асом, совершив за год свыше 200 полетов. Он приобрел второй самолет и даже умудрился с выгодой пристроить старый биплан, продав его представителям министерства обороны, как раз начавшим изучение военных возможностей нового вида транспорта. Молодому аристократу не давали покоя и рекордные амбиции. 2 июня 1910-го Чарльз в одночасье превратился в национального героя Великобритании, совершив удачный перелет через Ла-Манш и обратно. У него было громадье планов: строительство собственных планеров, тренировки военных летчиков, очередной визит на завод братьев Райт, но всему этому не суждено было сбыться. 12 июля во время показательного полета над аэродромом Борнмута Роллс, выходя из крутого пике, резко рванул ручку своего «райта» на себя и не выдержавший перегрузок самолет развалился в воздухе. Так Чарльз Стюарт Роллс стал первым британцем, погибшем в авиакатастрофе… Нельзя сказать, что эта трагедия каким-то коренным образом повлияла на деятельность фирмы Rolls-Royce – в офисе на Кондуит-стрит и в исследовательском центре на заводе в Дерби давно уже привыкли обходиться без него. Кроме того, к тому времени популярность машин Rolls-Royce выросла до таких пределов, что машины могли продавать себя сами, а упорство Ройса, ни в какую не желавшего понижать цены, только подогревало репутацию марки. Но дело тут в другом.
Всего шасси 40/50 h.p. выпускалось 19 лет, претерпев при этом минимум изменений. В 1910-м объем двигателя увеличили до 7,4 л, начиная с 1913-го 4-ступенчатая коробка передач сменила 3-ступенчатую, а еще через год в качестве опции стали предлагаться электрические фары. При этом электростер появился на Silver Ghost лишь в 1919-м. Как и его знаменитый американский тезка Генри Форд, Ройс был консерватором в том, что касалось технических инноваций. Но если основатель Ford преклонялся перед божеством массового выпуска, то его кумиром была основательность и безотказность.
Всего шасси 40/50 h.p. выпускалось 19 лет, претерпев при этом минимум изменений. В 1910-м объем двигателя увеличили до 7,4 л, начиная с 1913-го 4-ступенчатая коробка передач сменила 3-ступенчатую, а еще через год в качестве опции стали предлагаться электрические фары. При этом электростер появился на Silver Ghost лишь в 1919-м. Как и его знаменитый американский тезка Генри Форд, Ройс был консерватором в том, что касалось технических инноваций. Но если основатель Ford преклонялся перед божеством массового выпуска, то его кумиром была основательность и безотказность.
Вот почему многие историки задаются любопытным вопросом: а чтобы было, если бы катастрофы в Борнмуте не случилось, а Роллс, возможно, со временем вернулся к активному участию в деятельности своей компании? Допустил бы новатор и авантюрист того, чтобы тот же Silver Ghost без изменений выпускался на протяжении почти 20 лет? Не заставил бы он своего делового партнера расширить модельную гамму или добавить в производственную программу фирмы еще и самолеты?
Загадки, загадки… Впрочем, как бы то ни было, Rolls-Royce в любом случае был и остается сегодня самой престижной маркой мирового автопрома. Основы репутации и престижа, которые заложил далеко не революционный, но доведенный до совершенства во всем для своего времени «серебряный призрак».
История в экстазеЭмблема Rolls-Royce одна из самых узнаваемых и элегантных на свете. И как и у каждой красивой вещи у нее тоже есть своя, причем весьма захватывающая история. Любопытно, что поначалу на машинах Ройса вообще не было никаких знаков отличия. Даже фирменный логотип – прямоугольная плашка со знаменитой сдвоенной «R» – появился не сразу. Несколько первых автомобилей, выпущенных на Кук-стрит в Манчестере, украшала скромная овальная медная бляшка с надписью «Rolls-Royce radiator». Лишь в середине 1905-го законное место на фронтоне заняли монограммы фамилий основателей фирмы. Сначала отштампованные литеры оставались некрашеными, затем буквы стали красными, а начиная с 1933-го – черными. Последнее обстоятельство, вопреки популярной версии, отнюдь не связано со смертью Генри Ройса, скончавшегося в том же 1933 г. Просто красные литеры не всегда выгодно смотрелись на фоне некоторых вариантов окраски кузова. Представьте, например, сочетание красных букв с зеленой эмалью. Ну а поскольку черный цвет предельно универсален, то по одному из последних прижизненных распоряжений Ройса знаменитая монограмма на фирменной эмблеме потемнела.
История же появления на капоте фигурки «Духа экстаза» значительно более интересна, если не сказать пикантна. Началось все… со страсти к дешевым эффектам. Автомобилисты начала XX в. кто шутки ради, а кто из желания подчеркнуть собственный социальный статус, украшали машины разного рода фигурками и талисманами. Надо сказать, полуодетые красотки, кошки всех мастей, игроки в гольф и поло, куклы и даже полисмены, венчавшие капоты Rolls-Royce, не слишком радовали руководство компании. И тогда Клод Джонсон, коммерческий директор компании, решил, что раз от принявшей форму эпидемии привычки владельцев нельзя избавиться, то ей хотя бы можно придать изящную форму. Разработку соответствующего престижу и статусу Rolls-Royce символа поручили Чарльзу Сайксу, известному художнику и скульптору, работавшему в первом английском автомобильном журнале Cars Illustrated.
Будь у Джонсона талант рисовальщика, он сам бы создал символ Rolls-Royce. В его представлении статуэтка должна была походить на образ Ники – богини победы в греческой мифологии. Но у Сайкса на этот счет имелось собственное мнение. Ника казалась ему слишком воинственной и недостаточно женственной и в поисках вдохновения он обратился к Элеонор Торнтон – секретарше, вернее сказать личной помощнице издателя Cars Illustrated лорда Джона Монтагю.
Вообще-то говоря, Торнтон и Монтагю были гораздо больше, чем просто друзьями. Ранее все тот же Сайкс по заказу лорда изготовил для его личного Rolls-Royce фигурку девушки в развевающихся одеждах, палец которой прижат к губам. Моделью, к слову, была именно Элеонор. Лишь близкие друзья Монтагю знали, что элегантная скульптура символизировала тайную связь двух влюбленных. Неудивительно, что художник вновь попросил мисс Торнтон поработать моделью и в феврале 1911 г. он представил работу, названную «Олицетворение скорости».
– Грациозная богиня воплощает собой дух экстаза и высшей благодатью для нее является передвижение на автомобиле, – расписывал свое творение Сайкс. – Радость движения очевидна в распростертых руках, а ее взгляд устремлен вдаль!
Клод Джонсон остался весьма доволен и лишь изменил название фигурки на «Дух экстаза».
Сам же Генри Ройс довольно скептически отнесся к эмблеме. По его мнению «дама на капоте» только мешала обзорности и сам Генри предпочитал ездить на машине без фирменной скульптурки. Не нравились патриарху и великосветские пошляки – осведомленные о пикантной истории создания фигурки, они непочтительно называли эмблему Rolls-Royce «Элли в ночнушке». Впрочем, в то время мистер Ройс был слишком болен, чтобы переживать из-за подобных мелочей, так что вопрос с инсталляцией «Духа экстаза» на капоты Rolls-Royce решился положительно.
Впервые фигурка появилась в каталогах фирмы в 1911-м, причем изначально лишь в качестве дополнительной опции. Первые четыре года фигурку покрывали настоящим серебром и лишь участившиеся случаи вандализма вынудили компанию перейти на менее ценный сплав никеля и цинка. Популярность эффектного символа к тому времени стала повсеместной и с 1920-го «Дух экстаза» превратился в стандартное оснащение всех автомобилей Rolls-Royce и остается таковым по сей день.
Любуясь сегодня «Духом экстаза», кажется, что фигурка Элеонор Торнтон ни капельки не изменилась. Но это не совсем так. За время существования эмблема Rolls-Royce претерпела не меньше одиннадцати «хирургических» вмешательств. Впрочем, касались они исключительно пропорций, которые приводили к общему знаменателю с менявшимися габаритами самих автомобилей. Единственное исключение – так называемая «Преклоненная леди». В 1936 г. Сайкс специально для Rolls-Royce Phantom III создал новый вариант «Духа экстаза», на котором женская фигурка преклонила колени. Впрочем, рестайлинговая версия не прижилась и после 1956 г. ее место занял знаменитый оригинал.
Примеряя военный мундирМногие знают, что помимо автомобилей фирма Rolls-Royce знаменита своими авиационными двигателями. Правда, связь с небом не имеет никакого отношения к увлечению Чарльза Ройса – страстного поклонника авиации. Все гораздо банальнее. Когда в Европе вспыхнуло пламя Первой мировой войны, Rolls-Royce получил заказ на изготовление по лицензии авиационных двигателей Renault, а вскоре занялся выпуском и моторов собственной конструкции. Гораздо менее известны военные подвиги автомобилей, украшенных статуэткой «Духа экстаза». А такие тоже имели место быть. Многие гражданские версии модели 4050 h.p. использовались как командирские и штабные автомобили и не посрамили своей репутации. Более того, тогдашний премьер-министр Франции Жорж Клемансо обязан жизнью проворности своего шофера и скорости Rolls-Royce, позволившими уйти от нападения диверсантов-убийц. Еще четыре Rolls-Royce служили вестовыми машинами, каждый день доставляя новости и сводки из портов Ле Кале в штаб-квартиру британского командования. За два года ежедневной эксплуатации не было зарегистрировано ни одной поломки. Некоторое количество «роллсов» переделали под санитарные автомобили, но наверное самой необычной следует признать бронированный Silver Ghost.
На шасси модели 40–50 h.p. установили корпус из клепаных бронелистов толщиной 9 мм, дополнительно усилили защиту радиатора и аккумуляторов. Из-за возросшей почти до 4 т снаряженной массы пришлось усилить подвеску – спереди установили 13-листовые, а сзади 15-листовые рессоры. Вооружение бронемашины состояло из пулемета Vickers, установленного в башне. Экипаж состоял из трех человек, а 50-сильный мотор позволял разгоняться до 72 км/ч. Правда, когда первая партия бронированных Rolls-Royce добралась до фронта, война прочно ушла в окопы. Так что на европейском театре боевых действий бронемашины в отличие от английских танков не сыграли заметной роли. Впрочем, повоевать Rolls-Royce все равно пришлось, например, против турецких соединений в битве за Дарданеллы. И боевые машины заслужили самые лестные оценки солдат и офицеров.
«В пустыне Rolls-Royce был полезней сотен бойцов, – описывал боевые качества бронированной машины подполковник Томас Эдвард Лоренс. – В один день группа из трех Rolls-Royce захватила два турецких блокпоста, взорвала два моста, рассеяла полк курдской кавалерии и, наконец, демонтировала 600 пар рельс, сорвав противнику железнодорожное сообщение!»
Удивительно, но бронированные Rolls-Royce продержались на вооружении британской армиии вплоть до Второй мировой. Модернизированные версии машины с более мощным 7,4-литровым мотором и усиленным вооружением применялись для охраны военных аэродромов вплоть до 1944 г.