– Я хочу, чтобы восторжествовала справедливость…
Рыбак рыбака видит издалека. И Джин видел в следаке родственную душу. Поэтому протянул ему жгут из двадцатидолларовых купюр.
– Здесь две тысячи долларов, – пояснил он.
Но, как это ни странно, Кургузов отпихнул от себя руку с деньгами.
– Что вы позволяете себе, молодой человек?
Джин спрятал деньги.
– А ничего не позволяю… Я еще раз говорю вам, что я на стороне справедливости. Может, справедливость стоит дороже, так вы скажите!
– Дело не в том, – занервничал следователь.
– А в чем?
– Дело в том, что не все так просто. У обвинения не хватает улик. Я, конечно, пытаюсь прищучить Светлову, но она – баба упрямая. Да и любой адвокат разобьет дело в пух и прах…
– Откуда у нее деньги на адвоката?
– Ну, общественный защитник у нее будет в любом случае… И вообще, она твердит о каких-то бандитах. Кстати, вы ничего про них не слышали?
Для видимости Джин глубоко задумался, наморщил лоб.
– Да нет, ничего не слышал…
– И Елена Владимировна ничего не знает. Правда, говорит, какие-то люди искали Тему. Как раз в тот день, когда погиб Тема… Но на бандитов они не были похожи…
Джин мысленно поблагодарил себя за то, что пустил по следу беглецов Химика. Пацан умел быть вежливым, обходительным. Жаль, что его больше нет… Ничего, зато теперь он сможет разобраться с Темой на том свете.
– А Светлова утверждает, что из Ветрякова двести тысяч вымогали. Якобы он собирался убить какого-то преступного авторитета…
– Какого авторитета? – удивленно протянул Джин. – Да Тема и мухи в жизни не обидит… А как авторитета этого зовут?
– Еж его кличка… Она говорила, что у Артема его фотография была. Но он ее порвал и выбросил…
Ежа придумал Химик. Пусть будет Еж. Главное, что про Бурлака Ксюшка ничего не знает. И чудесно, что фотографии больше не существует…
– А вы почему этим авторитетом интересуетесь? – подозрительно посмотрел на Джина Кургузов.
– Ну, я же дружил с Темой. Может, слыхал про этого Ежа… Нет, не слыхал о таком… Да выдумывает все Ксюшка. Не было никаких бандитов…
– Я тоже так думаю… Вы представляете, она обвинила меня в том, что я ее хотел изнасиловать! Выкручивается, как может…
Джин мысленно усмехнулся. Все-таки не ошибся он в этом следаке. Хотел он засадить Ксюшке. И даже пытался сделать это…
– Во-во! – подхватил он. – Она и Теме однажды сказала, что я пытался затащить ее в постель. У нас тогда чуть до драки дело не дошло… Она сумасшедшая. Потому и Тему застрелила…
– Это вы правильно заметили! – расплылся в пакостной улыбке Кургузов. – Гражданка Светлова страдает серьезным душевным недугом. Поэтому нам пришлось отправить ее на медицинское освидетельствование…
– Куда, в психушку?
– Ну, в общем-то, да… Если ее признают невменяемой, то доказать убийство будет легче. Осудить ее не осудят, но на принудительное лечение отправят точно… Я могу позаботиться о том, чтобы приговор суда был положительным. И еще могу походатайствовать о том, чтобы она лечилась как можно дольше…
– А что, это мысль! – обрадовался Джин. – Сумасшедшим – не место в нашем обществе.
– Именно так… – лукаво улыбнулся следак. – Мы сейчас с вами немного проедемся.
– Зачем?
– Вы же хотели мне кое-что передать. А здесь место не совсем подходящее…
Теперь понятно, почему мужик оказался таким разговорчивым. Все-таки разыгрался у него аппетит на бабки. Что ж, пусть кушает. У Джина сейчас не было времени заниматься Ксюшей. Да и как до нее добраться, если она находится в охраняемой психушке? Слишком хлопотно. Могут возникнуть ненужные проблемы… К тому же она и без того жестоко наказана. Потеряла своего Тему и еще будет отвечать за его же смерть. А то, что она знает про Джина, это уже пустяк. Ведь ей никто не верит. И не будет верить после того, как он возьмет на прикорм Кургузова… Но, по-любому, будет лучше, если эта сучка навсегда исчезнет с лица земли…
ГЛАВА 8
1
Ксюша проснулась от толчка в плечо. В лунном свете она увидела над собой ехидно усмехающееся лицо. Это была Леди-Ястреб – так называли девушку, которая верховодила в их палате. Она в самом деле была чем-то похожа на ястреба. И лицом, и повадками… На Ксюшу она смотрела как на цыпленка, который вот-вот должен попасть к ней в лапы.
– Алле, новенькая! Не спи, а то замерзнешь!
– Что тебе надо? – испуганно спросила Ксюша.
Леди-Ястреб не просто смотрела на нее, она гипнотизировала ее своим хищным взглядом.
– Любви мне твоей надо…
Нахалка бесцеремонно сорвала с нее простынь, облизала жадным взглядом ее тело, спрятанное под казенной ночной рубашкой. Затем рукой коснулась ее груди.
– Клевые у тебя дойки! – хищно ощерилась она.
– Не твое – не лапай! – Ксюша сбросила с себя ее руку.
– А ты чего такая борзая?
– Я не борзая. А ты – сумасшедшая!
– Все мы тут сумасшедшие! – утробно хохотнула Леди.
Ксюша могла оспорить это утверждение. Из семнадцати женщин в их палате по крайней мере половина пребывала в здравом уме. Просто многие косили под сумасшедших. Объяснялось это просто: лучше психушка, чем тюрьма.
Леди тоже косила под душевнобольную. Но у нее и в самом деле не все ладно с головой. Лесбиянство – это тоже своего рода психическое расстройство. Во всяком случае, Ксюша об этом где-то читала…
– Ты уже сколько здесь находишься? – спросила Леди.
Она уже не распускала руки. Но не сводила с нее своего гипнотизирующего взгляда. Ксюша старалась не поддаваться ее влиянию.
– Третью неделю, а что?
– А я до сих пор зову тебя новенькой, почему?
– Мне как-то все равно, как ты меня зовешь.
– А мне вот не все равно… Хочешь быть своей? Это просто… Ты должна переспать со мной. Поверь, это тебе понравится. Я такое умею… И тебя научу… Ты такая хорошенькая…
Ее рука снова отправилась гулять по Ксюшиному телу. Полезла под рубашку. Ну как можно позволить такое?
Ксюша снова отшвырнула от себя ее руку. Но Леди не унималась. Положила руку на живот.
– Ребеночка ждешь?
– Жду.
– А можешь и не дождаться…
– Что ты сказала? – вскипела Ксюша.
– А не рыпайся, говорю, телка. А то без теленочка своего можешь остаться, – сказала Леди.
И для убедительности подняла кулак, будто собираясь ударить по животу. Ксюша от ужаса сжалась в комок, беспомощно закрылась руками.
Там, внутри у нее, находится ребенок Темы. Никто не смеет отнять его у нее…
Леди решила, что запугала ее до смерти и теперь может делать с ней все, что угодно… Но не тут-то было. Ксюша перехватила ее руку и взяла ее на излом. Стерва взвыла от боли.
– Еще раз сунешься, убью! – зло сквозь зубы процедила Ксюша.
Скажи ей месяц назад, что она станет такой резкой и ершистой, ни за что бы не поверила. Время сделало ее такой… Но так хотелось быть всегда мягкой, доброй, женственной. Чтобы никаких больше передряг… Но с таким же успехом она могла мечтать о том, чтобы Тема вернулся к ней. Только ведь это невозможно, потому что с того света не возвращаются.
Не выбраться ей из этой клоаки, в которой она оказалась. Все против нее. И подтасованные факты, и бездушный прокурор. И еще Елена Владимировна грозится выцарапать ей глаза… Только кто их и кому еще выцарапает? Душевнобольной Ксюшу вряд ли признают. Будет суд, ее осудят на пятнадцать лет, отправят в колонию. Вряд ли оттуда она вернется такой же милой и покладистой, какой была. Возможно, она станет такой же злой и жестокой, как та же Леди. Все к этому идет…
На следующий день ее вызвал к себе главный врач.
Ивана Яковлевича назначили директором учреждения совсем недавно. Он только-только вступил в должность. Душа его не успела зачерстветь, поэтому он был необыкновенно любезен.
Какое-то время он листал ее личное дело, просмотрел историю болезни. А затем вскинул на нее ясный открытый взгляд.
– Оксана Васильевна, у меня такое впечатление, что вы совершенно здоровы.
– Разве я это отрицаю?
– А разве нет? – приятно удивился он.
– Нет… Я попала сюда совершенно случайно…
– И каким же образом?
– Все очень просто. Меня пытался изнасиловать следователь, который вел мое дело… Я вижу, вы мне не верите.
– Если честно, не очень.
– Никто мне не поверил. Поэтому меня отправили сюда… Я же говорю, все очень просто… Еще я утверждала, что вместе со своим женихом стала жертвой бандитов. Не буду рассказывать, как все было. Поверьте, это длинная история. Скажу только, что мы отстреливались от бандитов. И мой жених погиб. А в его гибели обвинили меня… Может, вы и в бандитов не верите? Может, их в России вообще нет?
– Ну почему же, этого дерьма у нас хоть отбавляй. Но лично я с ними не сталкивался…
– А я столкнулась. Поэтому я здесь… Больше ничего не буду рассказывать, а то вы подумаете, что я нарочно вешаю вам лапшу на уши, чтобы вы признали меня сумасшедшей…
– Ну, заключение делаю не я, а комиссия… А вашу вину признает суд.
– Ну, заключение делаю не я, а комиссия… А вашу вину признает суд.
– Мою вину признали все. И следователь, и мать моего жениха. И я уже сама начинаю в это верить… Мне уже все равно, что со мной будет. Я вам честно скажу, я бы руки на себя наложила, если бы не ребенок…
Врач смотрел на нее через призму профессионального психиатра. Как будто пытался выяснить, все у нее дома или нет… А Ксюша на самом деле было все равно. Она уже устала от этой жизни. А еще ей хотелось на тот свет к Теме. Там уж их точно никто не разлучит… Может, она в самом деле сходит с ума?
– А почему следователь вам не верит? – после долгой паузы спросил он.
– Потому что следователь Кургузов – подонок. К тому же у меня нет доказательств того, что мы с Артемом отбивались от бандитов. Трупы исчезли, оружие тоже. Осталась только машина. Но ее оформили через подставное лицо. Так что Джина в природе просто не существует…
– Какого джинна? – не понял Иван Яковлевич.
– Ну не того же, который из бутылки вылез. Хотя и этого гада кто-то на белый свет выпустил, вот он и бесится… Кличка у главного бандита – Джин.
– А, теперь понятно… А куда делись трупы, о которых вы говорили?
Ксюша вдруг поняла, что психиатр спрашивает ее об этом не ради пустого любопытства. И даже не для постановки диагноза… Он проявлял живое участие.
– Я не знаю. Может, их бандиты забрали. Подъехали на машине и забрали. Это же нетрудно…
– Ну, в принципе это осуществимо…
– Но все равно, кое-что осталось. Просто следователь ничего не хочет замечать… Да ему это и не нужно. Зачем ему гоняться за какими-то бандитами, если проще всего обвинить в убийстве меня. А разницы ему нет, посадят меня в тюрьму или оставят в психушке. Главное, что преступление раскрыто…
– Это верно, – на полном серьезе согласился с ней врач.
– Спасибо, что выслушали меня, – поблагодарила его Ксюша.
За последнее время она очень сильно разочаровалась в людях. Все они казались ей потенциальными врагами. Поэтому сейчас ей было приятно осознавать, что хоть кто-то проникся участием к ее судьбе. Помочь этот врач ей не сможет, но то, что сочувствует ей, уже хорошо…
– Я могу идти? – спросила она.
– А вам у меня не нравится? – улыбнулся Иван Яковлевич.
– Нравится. Мне с вами уютно…
– Я должен признаться, что и вы произвели на меня впечатление. Вы очень милая девушка…
Ксюше понравились его слова. Но вместе с тем в душу закрались сомнения. А что, если врач просто-напросто клеится к ней… Она с подозрением посмотрела на него. Но не обнаружила в его взгляде и намека на кобелиный к себе интерес. Этим он выгодно отличался от Кургузова… Но все же расслабляться не стоит. Может, Иван Яковлевич тщательно скрывает свою похотливую сущность…
– Вы очень милая девушка, – повторил он, но уже на строгой ноте. – И мне не верится, что сегодня ночью вы устроили драку в палате.
«Ах, вот оно что!»
– Я устроила драку? – возмутилась Ксюша.
– А разве нет?
– Я ничего не устраивала. Я просто защищалась… Меня пытались изнасиловать…
Ксюша осеклась… Снова ее пытались изнасиловать. И хотя это было на самом деле, но психиатр может признать за ней фобию.
– Кто, Калоева? – уже мягче спросил Иван Яков левич.
– Да.
– Понятно… Если Калоева, тогда все понятно… Надо будет с ней поговорить. Познакомиться ближе, так сказать… Все, Светлова, я тебя больше не задерживаю.
О чем он разговаривал с Леди-Ястреб, Ксюша не знала. Но после этого разговора та подошла к ней и зло спросила:
– Что, настучала лепиле?
– Даже не думала, – с достоинством сказала Ксюша.
– А кто ж тогда набарабанил?
– Это я у тебя хотела спросить…
– Ты думаешь, это я? – вскипела Леди.
– Мне все равно, кто… Но ты меня лучше не трогай. Я психованная!
Ксюша резко повернулась к ней спиной и вышла из умывальника. Леди прокричала что-то грязное ей вслед. Но больше к ней не подходила, не трогала. И ночью не пыталась приставать. И вообще, казалось, потеряла к ней интерес.
Шло время. Психиатрическая комиссия, как тот инквизиторский суд, выносила приговоры. Кого-то признавали невменяемым, кому-то ставили диагноз «симуляция». Народные суды выносили свои приговоры. Сумасшедших возвращали в психушку на принудительное лечение. Симулянтов оправдывали или по приговору суда отправляли в лагеря. Но Ксюшу никто не трогал. Никаких допросов, никаких диагнозов. Как будто все о ней забыли.
А где-то через месяц после разговора с Иваном Яковлевичем к ней приехал мужчина средних лет. Моложавый, подтянутый, обходительный. Он бодрился, но в глазах угадывалась закоренелая усталость.
– Я – старший оперуполномоченный РУОПа, – представился он и пояснил: – Это управление по борьбе с организованной преступностью… Звание – майор милиции. Зовут меня Аркадий Ильич, фамилия Киреев…
У него был такой располагающий к общению вид, казалось, что он предложит ей обращаться к нему просто по имени. Но этого не случилось.
– Как вы должны были понять, наше управление занимается проблемами организованной преступности. В частности, мы боремся с бандитами, от которых вы пострадали…
Сердце у Ксюши радостно екнуло. Ну вот, наконец-то доблестная милиция сумела найти доказательства того, что они с Темой действительно стали жертвами бандитских происков. Но почему следователь Кургузов не торопится ей об этом сообщить?
– Якобы пострадали, – уточнил Киреев.
И снова Ксюша ощутила себя вруньей.
– Почему якобы? – потерянно спросила она.
– Так, я, пожалуй, сразу внесу ясность. Про вашу историю я узнал еще в прошлом месяце. От своего старого друга Ивана Яковлевича. Вы понимаете, о ком разговор?
Речь шла о главном враче. Неужели оперативник держит ее за полную дуру, если спрашивает об этом?
Ксюша кивнула.
– Так вот, – продолжал Киреев. – Иван Яковлевич считает, что вы не врете. А я… Знаете, он просил меня заняться вашим делом. Но вы сами должны понимать, что дело это для меня неофициальное. Начальство меня не обязывало, а у меня самого руки не доходили… Но Иван Яковлевич мой друг, и если он просит… В общем, я займусь вашим делом. И постараюсь помочь вам, насколько позволит время. Если, конечно, вы сможете убедить меня, что все случившееся с вами – правда. Так что я слушаю вас, Оксана…
Теперь она понимала, почему у Аркадия Ильича такой усталый вид. Слишком много дел у него. Поэтому он так припозднился с расследованием. Но спасибо ему хотя бы за то, что он выкроил время, чтобы помочь ей. Может, у него что-то получится… Ксюша воспряла духом и рассказала Кирееву свою историю от начала до конца.
На это ушло немало времени. И было видно, что оперативник утомился. Но тем не менее он заставил ее повторить свой рассказ. И слушал ее очень внимательно, что-то прикидывал в уме, что-то брал на карандаш.
– Знаете, мне кажется, что вы не врете, – сделал он вывод. – Надо будет еще раз пройтись по этой истории…
– Что, еще раз повторить? – спросила Ксюша.
Она тоже устала. Но готова была рассказывать снова. Киреев внушал ей доверие. И ей почему-то казалось, что он сможет помочь ей.
– Нет, повторять не надо. В целом картина ясна, если появятся какие-то вопросы, я с вами свяжусь. А пройтись я должен, так сказать, по местам вашей «боевой» славы… Странно, такая милая девушка и смогла застрелить трех бандитов…
– А вы со мной на охоту сходите, посмотрите, как я стреляю…
– Это мысль, – улыбнулся Киреев. – Если я смогу вытащить вас отсюда, мы обязательно выберемся с вами в лес. Охоту я вам не обещаю, но шашлычки с пивом организовать можно. Мы с Иваном Яковлевичем жен своих возьмем, вы не возражаете?
– Не возражаю…
Ксюша не сразу поняла, что смеется. И смеется весело… Давно с ней такого не случалось. Она даже стала подозревать, что и не случится никогда. Но Киреев был таким умницей. К тому же он стоил своего друга Ивана Яковлевича. Ни у того, ни у другого даже в мыслях не было приставать к ней. Похоже, Киреев даже хотел подчеркнуть это. Не зря же он сказал про жен…
А она-то думала, что в органах правопорядка работают плохие люди. Свидетельством тому был лейтенант-дознаватель, который хотел подвести под монастырь Тему, следователь Кургузов тоже из их числа… Но Киреев свидетельствовал о другом. В милиции служат достойные люди, просто в их семье частенько встречаются уроды…
– Да, кстати, какой у вас уже срок? – спросил он, взглядом показывая на ее живот.
– Семь месяцев.
– У-у, да вам уже скоро рожать!.. А рожать вам надо на свободе. Так что мне стоит поторопиться. Буду стараться!
Обратно в палату Ксюша уходила с надеждой. Хотелось верить, что Киреев сможет вытащить ее из этого болота, вернуть в нормальную жизнь… Правда, нормальной жизни уже не будет. Темы нет… Но ведь в ней живет его ребенок, и она обязана заботиться о нем…
2
Аркадию нравилась его служба. Когда-то он был простым курсантом в высшей школе милиции, затем получил лейтенантские погоны, работал «на земле» простым оперативником, дослужился до начальника уголовного розыска районного отделения. Так и продолжал бы служить в этой должности дальше, если бы его бывший начальник не перетянул его в управление по борьбе с организованной преступностью.