Правители Рима проигнорировали ее. Они должны были придумать защиту, не придумали. Ничего не последовало с их стороны. Самоуверенные, они не собирались защищаться.
И… спасение было упущено.
Рим так и не понял, что Великое переселение народов – это не военная акция, скорее, культурная. Не мечом оно утверждало себя, а духом. Началась война идей, в которой легионерам принадлежит второстепенная роль. Общество обращалось к новой идеологии, к новой культуре, вот что случается при смене эпох. На арену впервые в истории вышло слово – Небо заговорило устами народов. Заговорило словами Апокалипсиса: «Из уст же Его исходит острый меч, чтобы им поражать народы. Он пасет их жезлом железным».
Восток вошел в Европу с железным жезлом – символом власти, вернее, новой эпохи. На смену античности двигалось Средневековье. Над миром взошла алтайская звезда, стальным блеском озарила она планету. Ее увидели сначала иудеи, при Кире, потом буддисты, признавшие в I веке Тенгри, потом зороастрийцы и манихеи, потом армяне-григориане, первыми на Западе услышавшие голос Всевышнего. В той череде и Небесный Нил, ибо «Свет начинается с Востока».
Лишь Рим не поднимал глаз к Небу. Упорно смотрел себе под ноги…
Поразительно, потомки язычников уже который век претендуют на то, к чему не имели отношения их предки – к вере в Бога. Для торжества своих слов они исказили и вытравили из памяти людей понятия «тюркская культура», «Великое переселение народов», нарисовали тюрков варварами, бесчеловечными существами.
Но так ли было на самом деле?
…До союза с тюрками та малая толика жителей Римской империи, которых ныне зовут «ранними христианами», себя так не называли. Они ходили в синагоги, справляли иудейские обряды и праздники, делали обрезание. Правда, для греков и других неевреев апостол Павел полагал обрезание необязательным, но о себе он с гордостью говорил: «Я, обрезанный в восьмой день, из рода Израилева, колена Вениаминова, Еврей от Евреев» [Фил 3 3–5]. Это слова из христианской Библии.
Именно поэтому ранних христиан научный мир назвал иудеохристианами. Название не самое удачное, но отражающее истинный характер первых общин, хотя и почитавших пророка Йешуа (Иисуса), однако сохранивших традиционные для иудаизма обряды и обычаи.
Строки датированы I веком и адресованы иудеям-сектантам, которые отвергли богов, вызвав тем самым подозрения окружающих. То были люди улиц и катакомб, низы общества. Ученые или просто грамотные редко встречались среди них. Поэтому сомнительно само предположение, будто философски осмысленная и отработанная на практике научная теория гностицизма (учение о Боге Небесном, Творце мира сего) могла родиться среди этих отказавшихся от богов людей.
Сомнение укрепляют и труды древних ученых (Евсевия и других). Они сообщают об атеистических настроениях, царящих в общинах иудейской секты, о том, что атеистов не называли «ранними христианами». Это имя пришло к ним очень поздно, через века.
Неясно даже то, когда появилось слово «христианство»? И как?
Вновь повторим: иудейская секта атеистов сформировалась в период войны 66–73 годов в Иудее из евреев, отказавшихся защищать родину. Их позиция четко отражена в Апокалипсисе, созданном после знакомства с парфянским миром. Ныне тот текст связывают с именем Христа, начиная с первых строк, гласящих, что это «откровение Иисуса Христа, которое дал Ему Бог, чтобы показать рабам Своим, чему надлежит быть вскоре». Но в древнем Апокалипсисе слов об Иисусе Христе вообще не было, что признают авторитетные церковные издания, там речь шла о безымянном закланном агнце.
Так, христианская энциклопедия сообщает: «Апокалипсис написан разными авторами. Книга на иудейской основе могла появиться около 70-х годов из-под пера апостола Иоанна, впоследствии в нее вошел ряд вставок и дополнений». Эти вставки и дополнения не имеют законной силы, сказали бы современные юристы. И были бы правы… На пять глав пополнился Апокалипсис за Средние века – две в начале, три в конце. А то, что написано апостолом Иоанном, отредактировано.
Древняя книга, святой текст, откровение апостола, к которому дописали главы?! Причем дописали отнюдь не апостолы. Выходит, дописывать тексты, положенные в основу Библии, можно любому. Можно исправлять их в угоду политике. Тогда в чем состоит святость, если каждый вправе приложить к ней руку?..
Конечно, современные издатели древних текстов обязаны считаться с новыми нормами языка, с этим никто не спорит. Но «редактировать», переписывать и делать вставки они не имеют права… Это сродни фальшивомонетному ремеслу. Однако с ним покорно мирятся. И все потому, что слов «Иисус Христос» в I веке мир не слышал!
А когда средневековые богословы начали вносить их в священные тексты, то тем стали подрывать доверие к христианству, к авторитету Церкви. Архиепископы сами толкали здравомыслящую паству на религиозные конфликты, которыми так богато Средневековье. Часто, объявляя охоту на ересь, Церковь начинала охоту на правду. В истории Западной Европы это борьба с богомилами, катарами, альбигойцами и другими «еретиками», вина которых состояла в том, что они не желали отказываться от почитания Бога Небесного… Не желали священных книг со вставками, искаженных полуграмотным монахом.
То конфликт веры или конфликт совести?
Имя Иисус Христос – греческое, это не отрицает никто, оно сложилось в Малой Азии ближе к IV веку, относилось к человеку, которого сами иудеи-сектанты звали Йешуа. К сожалению, богословская наука не нашла ответа на вопрос, почему у еврея Йешуа через три века после смерти вдруг появилось греческое имя, которого при жизни не было.
Считается, например, что одно из первых упоминаний о христианах принадлежит Плинию Младшему (около 61 – 114), римскому писателю и легату в провинции Вифиния (ныне находится на территории Турции). В письме императору Траяну он спрашивал, как относиться к новой иудейской секте. Обеспокоенность Плиния вызвали начавшиеся волнения в еврейской общине. Возникает вопрос: могло ли звучать греческое слово «Христос» при допросе иудейских сектантов римским легатом? Однозначно нет. Скорее, более поздние переписчики заменили еврейское слово «мессия» на более понятный и известный греческий эквивалент «Христос».
Или – почему имя это связано с Богом Небесным, о котором Европа в I веке не знала? Вновь вопросы, вопросы… Так где же он, исток религии Запада? Это не праздное любопытство и не поругание чужой веры. Знание истока религии необходимо самим европейцам.
Вопрос деликатный. На него давались диаметрально противоположные ответы. Например, американец Л. Грехем был крайне категоричен: «Библия не есть «слово Божие», она украдена из языческих источников. Ее рай, Адам и Ева взяты из вавилонских сказаний; ее потоп есть конспект из почти четырех повествований о потопе. Ее ковчег и Арарат имеют свои эквиваленты в множестве мифов о потопе… ряд стихов являются дословной копией египетских папирусов» И так далее, и так далее. «Между Иисусом и египетским Гором найдено 127 аналогий, между Христом и Кришной – сотни. Как может быть Библия откровением евреев?» Автору трудно чем-то возразить. К тому же он не одинок в этом мнении.
Цит. по: Крывелев И. А. Библия: историко-критический анализ. С. 18–19. Прим. 1.
Само собой разумеется, нельзя разделить его точку зрения, но что предложить ей взамен? Не выдерживающие малейшей критики, беспомощные толкования официальной теологии? Той самой «науки», которая из-за своего слепого отрицания тюркской культуры изменила священный текст Библии до неузнаваемости?
Библия христиан появилась к концу IV века. Вернее, появились фрагменты Нового Завета, а более или менее законченный его текст – только к 691 году. С 691 года (после Трулльского собора) христиане, например, рисуют Христа на иконах в человеческом облике, до этого они молились на образ Тенгри, по-тюркски произнося молитвы, а Христа изображали в образе Агнца, то есть овцы.
Предав поруганию тюрков, их «гностицизм» и предложив взамен откровенные сочинительства, богословы оказались в незавидной роли. Теперь есть две Библии, два Священных Писания, две разные книги, но с одинаковыми названиями. Древняя книга – у иудеев, она написана по тюркским текстам с добавлением к ним элементов иудейской культуры. Это Писание сложилось после освобождения евреев царем Киром, то есть в VI веке до новой эры.
В Средние века греческие богословы перевели и дополнили его, так возникла Септуагинта, ставшая Ветхим Заветом христиан, частью их Библии. Но – и это надо подчеркнуть! – тексты тех книг принципиально отличаются.
Чтобы «облагородить» иудейский текст, переводчики допустили вопиющее: «Яхве» (один из покровителей семитов), «элохим» (их божества и духи) и «терафим» (их идолы) перевели одним словом «бог», совершив тем самым «благонравное мошенничество», как сказали об их действии современники.
Чтобы «облагородить» иудейский текст, переводчики допустили вопиющее: «Яхве» (один из покровителей семитов), «элохим» (их божества и духи) и «терафим» (их идолы) перевели одним словом «бог», совершив тем самым «благонравное мошенничество», как сказали об их действии современники.
Росчерком пера греки создали некое «единобожие». Их откровенный подлог вызвал у ортодоксальных евреев негодование: они же не произносят имя своего покровителя – Яхве. Молчат об идолах и о расхождениях в Библии, хотя прекрасно знают о них.
Евреи вместо Яхве часто говорят Адонай. И это четко согласуется с историей иудаизма. В древности, во времена Кира, имя звучало точно так же, оно образовано от двух тюркских слов: атын (его имя, по имени), ай (называй). Дословный перевод «называй по имени»: атын ай ~ адын ай ~ адонай. Слова Кира обрели неожиданное бессмертие. В этой связи интересно и другое, в Септуагинте вместо Яхве фигурирует Кириос (в значении Бог Небесный).
…С именем Иисуса «Христос» произошло то же. В переводе с греческого оно означает «Помазанник», то есть Мессия, Спаситель.
Видимо, сначала возникло не имя, а образ. Это случилось, когда житель Армении Григорий волею Бога в конце III века оказался у тюрков-кипчаков, его на четырнадцать лет отправили в ссылку, в «змеиную яму», гласит легенда. И ему явилось знамение – образ, преданием о нем, собственно, пронизана вся армянская церковная культура. С того знамения, по сути, началась новая вера: западному миру открылся Всевышний. До этого момента о Боге Небесном там не знали.
Может быть, именно Григорий первым в Римской империи понял: Йешуа – пророк. Это его пророчество записано в Апокалипсисе, оно сбывается – всадники, посланцы Бога Небесного, у границ Империи. Спаситель рядом. И люди, приняв нового пророка, станут союзниками Спасителя (Мессии). Все это очень и очень вероятно.
Именно образ дал плод – идею, которой предстояло перерасти в религию.
Понятие о Спасителе и помазаннике Божием у тюрков было и отражало традиционный взгляд на роль царя в тюркском обществе, жило оно и в иудейской среде. После освобождения из вавилонского плена этим именем евреи называли царя Кира, то есть тюрка. В Книге пророка Исайи Господь обращается к «помазаннику Своему Киру», говоря о нем: «Пастырь Мой, и он исполнит всю волю Мою» [Ис 45 1; 44 28].
Тогда же у евреев появились представления о Рабе-Отроке Божием, посланном на Землю для спасения людей. В Книге пророка Исайи, в главах, дописанных в VI веке до новой эры, говорится об Отроке Божием, проповедующем истинную веру, страдающем во искупление грехов своего народа, приносящем свет всем народам и прославляемом Богом [Ис 42 1–7; 49 1–6; 50 4–9; 52 13 – 53 12]. Это не Кир, а посланник Божий, «завет для народа, и свет для язычников».
Образ Отрока Божия тоже был у тюрков, он сложился на Алтае, герой носил имя Гесер (Гесар, Кесар, Кедар). С ним тюрки связывали приход веры в Бога Небесного. Впрочем, под этим именем (Кедер, Кидар) он выступает в Библии. «Пойте Господу новую песнь… Да возвысит голос пустыня и города ее, селения, где обитает Кидар», – говорится в книге пророка Исайи об Отроке Господнем [Ис 42 10–11].
«Первохристианская Церковь признала в этом описании Раба-Отрока Божия таинственное предвозвещение о жизни и искупительной смерти Господа Иисуса», – замечает комментатор Библии. Так, в Библии, соединились в одно целое древние предания тюрков, иудеев и иудеев-сектантов, положив начало новой религии – христианству. Это и осмыслил первым будущий глава Армянской церкви Григорий, находясь в ссылке, чем принес вечную славу Армении – стране, первой вступившей на путь христианства.
О ней узнали соседи армян – греки, тоже мечтавшие об освобождении от власти Рима. Кто из них воскликнул: «Иисус – Христос!» – сейчас точно не скажешь. Но восклицание относилось к тому, кто предсказал грядущее. Не исключено, слова эти поначалу относились к самому Григорию, будущему основателю Армянской церкви. Так или иначе, но новое имя Йешуа «Иисус Христос» было ответом на гонение, которое объявил император Диоклетиан на сторонников зарождающейся армянской веры. Иначе говоря, на союзников тюрков – христиан.
Показательно, сектантов-иудеев гонители не трогали, иудеи были даже в свите императора. А это непредвзятому читателю говорит о многом.
Однако вскоре, как отмечали современники (Евсевий и другие), Диоклетиан сам стал подумывать о принятии новой веры. Он действительно был политиком, понял, что Иисус Христос значило много больше, чем иудей Йешуа. Надо заметить, в том не было открытия. Люди с древних времен верят в таинственное, такова природа человеческой души, которая придает мистике особое значение. В античную эпоху смена богов-покровителей не возбранялась, лишь бы новый бог был сильнее.
Точно так и случилось в начале IV века, люди Римской империи увидели – старые боги бессильны. Бог всадников, пришедших с Востока, дает победы, значит, он сильнее.
За эту идею, подаренную Европе, Григория назвали Просветителем. Он – и никто другой! – на царской колеснице с эскортом всадников ввез в Каппадокию (на территорию Римской империи) равносторонний крест, символ новой веры. То был первый на Западе крест, он не утрачен, по-прежнему сияет над Армянской церковью. Века лишь чуть видоизменили его.
«Ранние христиане», как известно, креста не знали, о чем сообщает все та же христианская энциклопедия, и называли его «знаком зверя».
Эскорт, сопровождавший Григория Просветителя, «возглавлял военачальник Мамго (Мамгон)», он был родом с Алтая, писал Мовсес Хоренаци, непререкаемый авторитет армянской истории. Мамго со своей ордой жил у границы с Китаем, в окрестностях Согдианы, но из-за раздоров покинул родину. Приют полководцу дала Армения: царь Тиридат предложил возглавить войска «всей Армении, как конницы, так и пехоты, и не отлучаться от великого царя Армении». С военачальника Мамго, как уже говорилось, ведет родословие армянский род Мамиконянов. И не только он.
«Великий царь Армении» Тиридат возвысил своего родственника Григория: у них получился выгодный союз, который многое открывал… На поверхность всплывает очередная любопытная деталь истории – правитель Армении узаконил за собой титул «царь», почему? Правитель Кавказской Албании, объявив о новой Церкви, тоже стал зваться царем. Факт, который без знания особенностей тюркского общества вряд ли можно объяснить.
У тюрков титул «царь», точнее, ксар или сер, носил хан, у которого жил главный кам, священнослужитель. То – высший титул светской власти, ей обязаны подчиняться другие ханы. Очевидно, слово идет от имени Гесер, то есть от имени тюркского Пророка, сына Бога Небесного. Отсюда то благоговейное почитание царей, которое известно по литературным источникам, отсюда та постоянная борьба за царскую корону и за «правильность» веры. Десятки новых нюансов обретают известные истории, прежде казавшиеся обычными и даже будничными.
Принято считать, слово «царь» произошло от латинского «цезарь». Полагают, что имя римского диктатора Гая Юлия Цезаря дало название титулу, которым пользовались некоторые монархи. Однако в Римской империи цезарями называли только родственников монарха, а для царствующих государей был титул «август». Не вдаваясь в подробности римских обычаев, отметим, титул kaisara встречается на монетах Канишки II, правителя Кушанского ханства… Это не римское изобретение. Подробнее о традициях царской власти будет рассказано позже.
Кстати, и «корона» тюркское слово, дословно означающее «оберегай» (корун), то был один из древних символов Востока. Знак освящения Богом, такой же как держава и скипетр. Корону на голову хана возлагал верховный священнослужитель, он же давал атрибуты государственной власти – державу и скипетр, и хан с той самой минуты назывался царем. На Западе, как известно, ни титула «царь», ни короны до прихода тюрков не знали, у римских императоров на голове была диадема, а это совсем другое.
Выходит, Армения первой в Римской империи приняла веру в Бога Небесного и атрибуты тюркской государственности. Она отошла от язычества, желая сохранить негласный союз Аршакидов – Тиридата и Григория. Людей, открывших Западу культуру Алтая. Они похитили Европу у язычников.
Именно память об алтайских корнях помогла им утвердиться и в новой религии, и в новой политике. Все-таки кавказские тюрки с их конницей, стоявшие у Дербента, были для правящей элиты Армении не неведомыми чужаками. То были близкие души. Опора.
Не случайно современники называли их барсилами, что в переводе с древнетюркского означает «племя Барс». Иными словами, предводителями здесь были выходцы из того же царского рода, что и Ахемениды в Персии, и Аршакиды в Парфии и Армении. Из этого следует еще один очень важный вывод: столица Кавказской Албании в знак уважения к общим предкам получила название Барда (Партав, Парсава). Тот город до сих пор находится на территории Азербайджана, вблизи современных построек отчетливо видны его древние развалины. Вот она, неразрывная связь времен и народов!