«Алла вышла на сцену собранная, волевая и сразу же заставила зал подчиниться себе. Такой «диктат» актера или певца рискован – он вызывает у зрителя подсознательный протест, сопротивление. И если искусство исполнителя невысоко, его поведение на сцене выглядит претенциозным. Не то с Пугачевой. Зал насторожился, но, покоренный обаянием певицы, перенес энергию взрыва на восприятие ее искусства, продуманного, выверенного, покоряющего. Прием оправдал себя. Зал слушал с обостренным вниманием, а ведь Алла выступала последней в двухчасовой программе…
Из услышанного в тот вечер ошеломляющее впечатление произвела песня молодого композитора Бориса Горбоноса «Сонет Шекспира». Свет красных прожекторов, стекая струями с широкого одеяния певицы, обволакивает ее фигурку, стоящую спиной к залу. Ее одиночество еще более усиливают размеры сцены в Лужниках. Руки выброшены над головой, кисти и пальцы напряжены, будто бы пытаются остановить неминуемо надвигающуюся беду. Вдруг резкий поворот к зрительному залу, подчеркнутый музыкальным акцентом.
произносит речитативом Алла, как вопль отчаяния, вырываются из ее груди бессмертные шекспировские строки.
Богатейшие голосовые модуляции, виртуозность интонационных красок, пластическое решение – все создает театр высоких страстей периода позднего Возрождения. Наверное, так и играли в шекспировском «Глобусе». Мастерство, прежде всего, и интуиция художника помогли Алле подняться до трагического в искусстве…
Говоря о творческом диапазоне того или иного артиста, обычно анализируют одно из русел его индивидуальности: трагическое, комическое, лирическое и т. п. Алла Пугачева с этой точки зрения обладает завидным дарованием, позволяющим вторгаться как в область трагического, так и комического. Тончайшие нюансы иронии и сарказма, с одной стороны, и вдохновенные откровения в показе человеческого страдания, с другой, – вот пределы ее диапазона…»
На те концерты Пугачевой пришли многие известные люди из творческой среды, которым было интересно творчество певицы. Самым заинтересованным среди них оказалась кинорежиссер Татьяна Лиознова. После одного из первых концертов она не постеснялась прийти в гримерку Пугачевой, поблагодарить ее за выступление и дать несколько советов. В частности, Лиознова сказала: «Алла! Я хочу дать вам один совет как режиссер. Я чувствую, что вы впервые поете для четырнадцати тысяч человек и стараетесь захватить всех сразу. Вам это удается, но самые трепетные минуты концерта не те, когда по мановению вашей руки многотысячная толпа скандирует, а те, когда вы тихим голосом поете о самом сокровенном, как это происходит в песне «Сонет Шекспира» или в «Кто виноват».
Совет оказажется дельным. После этой встречи Пугачева изменит акцент в исполнении некоторых песен и увидит, как была права Лиознова: публика действительно будет захвачена гораздо больше, чем на первых концертах. Она станет петь для каждого из четырнадцати тысяч в отдельности, а не для всех сразу.
Успех выступлений Пугачевой в Лужниках был огромный. Телевидение предложило ей записать «Сонет Шекспира» на пленку, Москонцерт стал уговаривать отправиться на гастроли по стране. Но Пугачева тактично отказала и тем, и другим. Телевизионщикам сказала, что с записью именно этой песни пока повременит, а чиновникам из Москонцерта сослалась на свою занятость в ГИТИСе, а также на работу над новыми песнями. «Вот освобожусь – тогда пожалуйста», – заявила певица. Представить себе подобное год или два назад было просто невозможно. Но Пугачева начала 1977-го представляла собой уже совершенно иного человека – она могла откровенно диктовать свои условия. И это доставляло ей огромное удовольствие, поскольку именно к такому положению она всегда и стремилась.
Март
Прошел почти месяц после концертов Пугачевой в Лужниках, и она отправилась в свои очередные гастроли. На этот раз местом ее выступлений стала столица солнечного Узбекистана город Ташкент. В нем Пугачева оказалась впервые и была буквально околдована его красотой. Когда они ехали из аэропорта в гостиницу, певица то и дело вертела головой и удивлялась: «Ну и красотища!» После памятного землятресения в апреле 66-го Ташкент действительно преобразился – стал еще более современным и величественным. Настоящая Звезда Востока, как пелось в популярной в те годы песне Давида Тухманова.
На тех концертах побывал журналист газеты «Правда Востока» А. Тахнельсон. Он собирался взять у гостьи большое интервью для своей газеты, но вышло иначе – практически на все приготовленные им вопросы певица ответила в ходе концерта, в паузах между песнями. Однако впечатленный ее выступлением, журналист не мог не отдать дань уважения гостье и все-таки поместил в газете материал об этих концертах. Там он, в частности, писал:
«Мы узнали о том, что в Ташкенте певица впервые, и ей очень понравился город, что ее мечта иметь хоть одну свою неумирающую песню, как «Синий платочек» Клавдии Шульженко, что ей много пишут и советуют, вплоть до того, какую носить прическу, что она очень любит детей и дети отвечают ей взаимностью, что хорошо сознавать, когда зритель видит в тебе не только певицу, но и друга и товарища…
Было много цветов и аплодисментов. Она исполнила уже знакомые, полюбившиеся нам и новые песни «Сонет Шекспира», «Волшебный миг», «Почему так получилось», «Ясные, светлые глаза», «Женщина, которая поет». И каждая песня была ее песней, проникнутой ее, «пугачевской», искренностью и темпераментом, согретая ее большим сердцем…»
Вернувшись в Москву, Пугачева встретились с авторами будущего фильма «Третья любовь» режиссером Александром Орловым и сценаристом Анатолием Степановым. Те показали ей новый вариант сценария с просьбой прочитать и дать свое согласие на участие в этом проекте. Однако Пугачевой прочитанное снова не понравилось. «Какие-то сопли у вас здесь, – сказала она авторам, имея в виду не слишком вразумительно прописанные мелодраматические ходы сюжета. – Меня же зрители на смех поднимут». «Алла Борисовна, не беспокойтесь, в процессе съемок мы многое изменим, – принялись горячо уверять ее авторы. – Нам главное запуститься. К тому же сценарий уже принят в Госкино». «Ну, не знаю, не знаю, – развела руками певица. – Я своего согласия пока давать не буду».
Апрель
Месяц своего рождения Алла Пугачева встретила на больничной койке – в клинике на Новом Арбате. Палата, где она лежала, была крошечная, там даже стула не было. Поэтому все посетители, навещавшие ее, обычно либо стояли, либо присаживались на краешек кровати. В те дни ее, например, навестил молодой военный журналист Михаил Захарчук. Он вспоминает:
«Ты предложила присесть на койку. И еще сказала:
– Что ты, старлей, мне все «выкаешь», как учительнице!
Мы сидели рядышком, тесно соприкасаясь друг с другом благодаря вялости панциря больничной койки, и это будоражило мое воображение. Ты на коленках правила мой хвалебный опус, и единственное, о чем я тогда жутко сожалел, – никто из моих знакомых и близких нас не видит. Так и подмывало сказать тебе:
– Ведь не поверят же!
И таки подмыло. Ты раскатисто рассмеялась, одарив меня сразу несколькими роскошными, чудными, витиеватыми автографами с сердечишками и капельками крови на них…»
9 апреля в «Московском комсомольце» вышел очередной выпуск «Звуковой дорожки», где вновь фигурировала Алла Пугачева: сообщалось, что в списке лучших отечественных дисков на 1-м месте находится «гигант» с музыкой Александра Зацепина к фильму «Между небом и землей». На этом диске Пугачева исполняла песню «И кто виноват».
Выйдя из больницы, Пугачева погрузилась в привычную рутину: днем она училась, вечером репетировала, поскольку вскоре ей предстояли новые концерты в Москве. Дочку Кристину видела редко: та продолжала жить у бабушки на Рязанском проспекте, там же ходила в детский сад. Кстати, к новому мужу своей мамы – Александру Стефановичу – Кристина практически с первых же дней стала питать самые теплые чувства. Он называл ее ласково Кристаллик, а она однажды назвала его папой. На этой почве однажды случился курьез. После очередного посещения настоящего отца Кристины Миколаса Орбакаса девочка подошла к маме и шепотом спросила: «А мы скажем папе (имелся в виду Стефанович), что отец приходил?» Пугачева потом долго смеялась над этой фразой.
Между тем на мамин день рождения – 15 апреля Пугачевой исполнилось 28 лет – Кристина тоже не приехала. Однако там были коллеги певицы по ансамблю. Вот как вспоминает о том дне один из них – музыкант Александр Литвиненко:
Между тем на мамин день рождения – 15 апреля Пугачевой исполнилось 28 лет – Кристина тоже не приехала. Однако там были коллеги певицы по ансамблю. Вот как вспоминает о том дне один из них – музыкант Александр Литвиненко:
«День рождения Аллы мы праздновали в ее однокомнатной квартире. Все было по-простому: котлеты, картошка. Гостей тоже было немного: Дербенев с женой, ее родители и наш ансамбль…
Алла отменно готовила. Во всяком случае, мясо, приготовленное по ее рецепту, я ел с удовольствием. И настойка «Пугачевка» (так она ее назвала) получалась у нее отменно…»
На следующий день после своего дня рождения Пугачева вышла на сцену киноконцертного зала «Октябрь» в сборном концерте: в первом отделении выступали Жанна Горощеня (она стала известна после того, как побыла некоторое время ведущей популярной телепередачи «Артлото») и пародист Юрий Григорьев (он мастерски имитировал голоса из радиоприемника), а практически все второе отделение было отдано Алле Пугачевой. Концерты шли в течение нескольких дней (17, 22–23 апреля). А конец месяца Пугачева «добила» уже на другой сценической площадке – в ДК МИИТа (29–30 апреля).
Май
Продолжаются подготовительные работы по фильму «Третья любовь» («Женщина, которая поет»). За это время была проделана большая работа: написан режиссерский вариант сценария, утвержден композитор. Правда, с исполнительницей главной роли вопрос был еще не решен, но авторы надеялись, что Пугачева все-таки даст свое согласие, когда поймет, что материал вполне может удовлетворить ее честолюбивые помыслы. Тем более что ни одна из других рассмотренных кандидатур руководство студии так и не удовлетворила. А было таких кандидатур много.
Исполнительницу на роль певицы Анны Стрельцовой киношники выбирали тщательно. Идеи при этом высказывались разные. Например, предлагалось снять в главной роли профессиональную актрису, а песни за нее должна была пропеть любая из популярных певиц. Но эту идею кто-то назвал «пропахшей нафталином». Дескать, в то время как на Западе в музыкальных фильмах снимаются реальные звезды эстрады, у нас опять будет звучать «фанера» (то есть рот будет открывать одна, а петь другая). Тогда стали перебирать всех отечественных звезд эстрады. Кто-то предложил кандидатуру Эдиты Пьехи, но на него тут же зацыкали: дескать, она уже не в таком фаворе, как несколько лет назад. Да и последний фильм с ее участием – «Неисправимый лгун» (1974) – ничего, кроме разочарования, не принес.
Вспомнили про Софию Ротару, но она считалась пришлой – с Украины, а связываться с ее «куратором» – Владимиром Щербицким – ни у кого большого желания не было. В итоге ничего путного придумано не было. Вот почему авторы фильма надеялись, что Пугачева все-таки даст свое согласие на участие в их проекте.
3 мая неудачу постиг и режиссерский вариант сценария: цензоры вернули его авторам, сказав, что примут его только тогда, когда будут устранены все недостатки. «Но мы же многое исправили», – попытались оправдываться авторы. «Исправили, да не все, – последовал ответ. – Короче, работайте, если хотите запуститься». Сценарист с режиссером работали три недели. 27 мая переработанный вариант сценария был вновь направлен в Госкино. И, о чудо, его там приняли. Теперь дело было за малым: надо было уговорить Пугачеву. Но тут авторы не сомневались в положительном исходе дела, поскольку знали: несмотря на все свои претензии к материалу, Пугачева сниматься жуть как хотела.
В тот же день, когда новый вариант сценария был отправлен в Госкино, случилось еще одно событие, которое имело пусть косвенное, но все же отношение к героине нашего рассказа. В Москве состоялся Пленум ЦК ВЛКСМ, на котором поменялось руководство: вместо Евгения Тяжельникова кресло 1-го секретаря ЦК ВЛКСМ занял Борис Пастухов. А Тяжельников пошел на повышение: стал заведующим отделом пропаганды ЦК КПСС. Должность самая что ни на есть ответственная – надзирать за идеологией. А с Аллой Пугачевой я связал это событие потому, что именно Тяжельников был в те годы одним из активных противников певицы. Вот как об этом вспоминает очевидец – Анатолий Станков:
«Пугачеву жутко невзлюбил первый секретарь ЦК ВЛКСМ Тяжельников, прямо белел весь от злости, когда Алла выходила петь, да еще в мини-юбке. «Шестеркам» дали задание: «Певичку задвинуть!» А я как молодой представитель органов (Станков служил в МВД. – Ф. Р.) входил тогда в бюро ЦК ВЛКСМ и оказался в курсе интриги. Думаю, что делать? Надо Аллу выручать, ведь и правда могут подгадить. Ну не сломать, конечно, не такой она человек, но нервы бы потрепали. Был у меня выход на первого заместителя Андропова – Филиппа Денисовича Бобкова, он занимался также экономическими преступлениями (но главным для него было идеологическое направление – он возглавлял 5-е управление КГБ, отвечавшее за идеологию. – Ф. Р.), и по службе мы иногда пересекались. Ну я ему все и рассказал. Оказалось, генерал Бобков – самый настоящий поклонник Пугачевой, кто бы мог подумать! «Ладно, – говорит, – не беспокойся, мы ее в обиду не дадим». И не дали…»
Июнь – июль
В июне руководство «Мосфильма» приняло окончательное решение, что в роли певицы Анны Стрельцовой в фильме «Третья любовь» будет сниматься Алла Пугачева. Когда это стало известно певице, она загорелась желанием пристроить в картину и свои песни, благо фонограмма их была уже записана на том же «Мосфильме» благодаря Стефановичу. Однако было одно «но»: даже несмотря на то что режиссер фильма Александр Орлов хорошо относился к Пугачевой, он не смог бы добиться разрешения включить ее песни в картину. Против этого выступили бы и Александр Зацепин, и руководство студии. Но и здесь выход был найден сообща, то бишь на семейном совете дома у певицы. Пугачева и Стефанович решили приписать эти песни все тому же мифическому композитору Борису Горбоносу. Как мы помним, имя придумал Стефанович: так звали его одноклассника. Он же придумал ему и душещипательную биографию, согласно которой Горбонос был юношей, прикованным к инвалидной коляске. Трюк сработал: сначала на него клюнул Орлов, потом и другие деятели, причастные к запуску фильма.
1 июля Александр Орлов начал подготовительный период фильма «Третья любовь» («Женщина, которая поет»). Смета у фильма была выше средней – 383 тысячи рублей. Однако полотно задумывалось грандиозное по замыслу, поскольку главной героиней должна была стать Алла Пугачева. По задумке авторов проекта, народ должен был повалить на такое кино толпами.
4 июля Алла Пугачева приехала на «Мосфильм», чтобы участвовать в первых репетициях. Обе стороны остались довольны друг другом. Пугачевой понравился доброжелательный настрой режиссера, а тому актерские способности певицы. Это же отметил и сценарист Анатолий Степанов. По его же словам: «Я видел Аллу в пробах – она прекрасная драматическая актриса».
Однако буквально сразу после проб участие Пугачевой в этом фильме едва не сорвалось. Причем виной всему была она сама, а вернее, ее несдержанный характер. Вот как об этом вспоминает сам А. Орлов:
«Когда пробы были сделаны, мы собрались на худсовет. В зале – видные режиссеры, гордость «Мосфильма». И тут один из них – Леонид Оскарович Арнштам позволил сказать что-то критическое в адрес Пугачевой. Она вспылила: «Да кто вы такой, чтобы мне замечания делать, что вы понимаете?»
Сизов (гендиректор «Мосфильма». – Ф. Р.) ей в ответ: это легендарный режиссер фильма «Зоя» о Космодемьянской, между прочим, лента представляла нашу страну в конкурсной программе первого Каннского фестиваля.
– Ну и что дальше? И этот фильм плохой, и другие тоже.
Арнштам вышел из зала. Николай Трофимович (Сизов) побагровел: «Да что ты себе позволяешь? Как ты смеешь? Это «Мосфильм», а не какая-то там драная эстрада». Тут Алла тоже вскакивает и выбегает, громко хлопнув дверью.
– Снимать фильм будем, но с другой актрисой! – подытоживает Сизов. – Хватит нам этих выкрутасов. Пугачеву – никогда! Слышите – никогда!
Пытаюсь его переубедить, он непреклонен. Неделя проходит, другая, он – ни в какую. Лишь где-то через месяц Сизов оттаял, он понял, что Пугачева незаменима…»
Отметим, что это была не последняя трудность в работе. Когда Орлов начал подбирать актеров на главные и второстепенные роли, внезапно высветилась неожиданная ситуация. Оказалось, что в актерской среде у Пугачевой было больше недоброжелателей, чем сторонников. Большинство исполнителей (а среди них были очень известные имена), едва узнав, с кем им предстояло сниматься, наотрез отказывались от такого «счастья». Причем если некоторые говорили это завуалированно, то другие резали правду-матку открытым текстом: мол, «сами пляшите под дудку этой вульгарной девицы».
В то время как решался вопрос ее участия в фильме, Пугачева времени даром не теряла: она отправилась в Эстонию, чтобы принять участие в Днях литературы и искусства РСФСР. В Таллине местом ее выступления была одна из самых вместительных площадок – Дворец спорта «Калев». Народу туда набивалось, что называется, под самую завязку, поскольку в концертах участвовали лучшие московские артисты: Пугачева, Хазанов и др.