Выбравшись из сарая, он обнаружил, что ярдах в двадцати кто-то разбил палатку. Поблизости пасся диковинный зверь, привязанный к колышку: огромный, неуклюжий, грязно-желтого цвета. Возможно, верблюд — если на свете бывают верблюды размером со слона, с тремя горбами, зелеными глазами величиной с блюдце и лишним суставом на ногах. Пока Демерис, онемевший от изумления, разглядывал диковинное животное, из палатки вышла женщина в элегантных брюках цвета хаки и застегнутой до горла рубашке.
— Никогда не видел таких? — спросила она.
— Откуда… Я здесь впервые.
— Правда?
Как и у деревенских, ее речь звучала необычно, только на иной лад. За словами будто звучал колокол.
Сколько ей лет, сказать было трудно: двадцать пять, а может, тридцать пять. Красивая, стройная, прямые каштановые волосы до плеч, высокие скулы, бронзовое европейское лицо. В темных глазах необычный блеск — или вызов? Странная аура, одновременно притягивает и отталкивает.
Женщина сказала, как называют местного верблюда: невозможное сочетание звуков, не то свист, не то жужжание, с резким подъемом в конце.
— Попробуй повторить.
Демерис тупо моргнул. Такого нельзя произнести.
— Давай-давай. Попробуй.
— Я не говорю на языке призраков.
— Не так уж это и трудно. — Она старательно и с удовольствием повторила еще раз.
— Бесполезно. Не могу, и все.
— Пустяки. Нужно немного практики.
Она смотрела ему в глаза прямо, настойчиво, почти агрессивно. Дома нечасто встретишь женщину с таким взглядом. Демерис привык к тому, что женщины зависят от мужчины, берут у него силу или что-то еще, что им нужно, пока не придет время каждому идти своей дорогой.
— Меня зовут Джилл, — сказала она. — Живу в Городе призраков. На пару недель ездила в Техас, теперь возвращаюсь.
— Ник Демерис, из Альбукерка. Похоже, нам по дороге.
— Какое совпадение.
— Пожалуй.
Наверное, она сейчас предложит ехать вместе, подумал Демерис. Химия сексуального притяжения подействовала. Вечером, когда будет поставлена палатка, она повернется ко мне. Полуоткрытые губы, сверкающие глаза, призывный жест…
Яркий мальчишеский полет фантазии поставил его в тупик. Так проняло, с чего бы? Она вроде бы даже не такая красивая.
Да нет, не предложит. Явно привыкла справляться сама, по ней видно. В его помощи она не нуждается, в компании — тоже.
— Что тебя сюда привело? — спросила Джилл.
Демерис рассказал о брате. Пока он говорил, девушка задумчиво и пристально разглядывала его лицо. Темные глаза проникали глубоко. Может быть, даже читали мысли.
— Возможно, я знаю твоего брата, — сказала она спокойно, выждав некоторое время.
— Не шутишь?..
— Пониже тебя и поплотнее, правильно? В остальном очень похож, только моложе. Лицо такое же, но пошире. Высокий лоб, как у тебя, скулы такие же, глаза того же цвета, волосы тоже светлые, но длиннее. Такой же серьезный, как ты.
— Правильно, — кивнул удивленный Демерис. — Должно быть, он.
— Его зовут Дон. Или Том. Дон, Том, одно из этих коротких имен…
— Том.
— Верно, Том.
— Откуда ты его знаешь? — Демерис никак не мог оправиться от изумления.
— Он объявился в Городе призраков месяца два назад. В июне или в июле. Не такой уж это большой город, чтобы не заметить новое лицо. Видно было, что он из Свободных земель: вертит головой по сторонам, смотрит большими глазами… Правда, он не похож на остальных мальчишек, отправившихся на свою энтраду, — в нем словно пружина какая-то, готовая сработать в любой момент. Будто он не для того здесь, чтобы оттянуться, как другие. Кажется, что он пришел ради чего-то важного, известного только ему. Особенный, необычный парень.
— Это Том, без сомнений. — Демерис прикусил губу. — Как ты думаешь, он все еще там?
— Скорее всего. Он говорил, что хочет остаться до осени. То есть до охоты.
— И когда она начинается, эта охота?
— В конце будущей недели.
— Значит, у меня есть шанс, если успею вовремя.
— Я отправляюсь после полудня. Если хочешь, поедем вместе.
— В Город призраков? С тобой?
Все-таки сексуальная химия действует. Удивительное рядом, надо же. Подростковые мечты сбываются. Не слишком ли все гладко? В жизни так не бывает. И все же?..
— Почему бы нет? Между этих горбов места достаточно. Пешком не меньше недели, и то если ты ходишь быстро. Верхом можно добраться за два дня.
В самом деле, почему бы и нет?
Отказываться глупо. Идти по этой искалеченной призраками земле будет совсем не просто.
— Конечно, — кивнул Демерис, подумав. — С удовольствием. Если ты всерьез…
— Всерьез? С чего бы мне шутить?
Демерису пришло в голову, что между Джилл и Томом что-то есть. Она не просто видела его разок на улицах Города призраков. Ну конечно. Как он сразу не догадался? Иначе она не запомнила бы в таких подробностях мальчишку, забредшего в Город призраков два месяца назад. Должно быть, она встретила его где-то в баре. Пара коктейлей, легкий треп, ночь-другая в постели. Может, неделя или две романтических отношений. Тома не остановит то, что она на десять лет старше. Даже на пятнадцать лет, если на то пошло. А мне, стало быть, предлагают руку помощи. Как члену семьи. Простая вежливость, а вовсе не мое мужское обаяние, перед которым устоять невозможно. Или любопытство: каков, интересно, у Тома старший брат? Дело хорошее…
— Зверюга еще не наелась досыта, — перебила Джилл ход мыслей Демериса. — Отправиться можно будет около двух часов, идет?
После завтрака в столовой к Демерису подошел тот же мальчишка.
— Ты видел женщину, которая прибыла ночью?
— Она предложила ехать с ней в Город призраков, — кивнул Демерис.
В глазах парня мелькнула какая-то искра. Презрение?
— Славно! Согласился?
— Лучше, чем идти пешком.
— У тебя с головой не в порядке, — сказал парнишка многозначительно.
— Почему? — Демерис нахмурился.
— Эта девка — призрак. — Парень хохотнул в кулак. — Ты не понял? С призраками ездят только идиоты.
Поборов изумление, Демерис разозлился:
— Шутишь? Не смешно!
— Шучу? Ну конечно. Думал тебя развеселить, — мрачно кивнул мальчишка. Презрение в его черных глазах стало явным. — Я предупредил. Хочешь ехать — пожалуйста. Что она сделает с тобой в пустыне, меня не касается. У вас там, на Свободных землях, вместо мозгов опилки.
Демерис прищурился, не зная, верить или нет. В глазах паренька читалась холодная уверенность, но принять такую новость было трудно. Голос Джилл, манера держаться, — все до последней мелочи в ней настоящее. Призраки не могут притворяться так хорошо.
Или могут?
— Ты уверен? Знаешь точно?
— Точно я ничего не знаю. Раньше я ее не видел, но это ерунда. Приходит, хочет остаться на ночь — пожалуйста. Мы не против. Если она платит, как положено, нам все равно. Но любой, у кого мозги не отшибло окончательно, видит, что она призрак. Это все, что я могу сказать. А теперь делай, что хочешь. Решай сам.
Демерис несколько раз мотнул головой, глядя вслед уходящему парню. Его уже трясло, словно он успел занести ногу над обрывом.
Страх сменился злостью. Джилл — призрак? Нет, этого не может быть. Чем она не человек? Она абсолютно нормальная. Кажется.
С другой стороны, зачем мальчишке сочинять? Нет никакого смысла. Наверное, он знает, что говорит. У нас, на той стороне, некоторые носят обереги, якобы позволяющие выявить призрака в человеческом обличье. Устройство подает звуковой сигнал, если призрак подошел слишком близко. Демерис никогда не принимал эти игры всерьез, но то дома, а здесь — здесь, пожалуй, другое дело. Местные вполне могут отличать призраков и без всяких оберегов, это логично. Маскировкой их не обманешь. У них было сто пятьдесят лет, чтобы разобраться.
Чем дольше Демерис думал, тем глубже пускало корни сомнение.
Поговорить с ней еще раз?
Неподалеку от сарайчика, выше по течению ручья, Джилл занималась делом: шершавой губкой чистила косматую желтую шерсть слоноподобного «верблюда». Остановившись в нескольких шагах, Демерис пытался найти хоть одну ошибку в маскировке. Разглядеть признаки волка под овечьей шкурой.
Никаких признаков. Но это ничего не значит.
Джилл наконец заметила его.
— Готов? — спросила она через плечо.
— Не знаю…
— Что ты сказал?
Демерис глядел молча и упорно.
Хорошо, допустим, она призрак. Зачем ей притворяться? Зачем призраку заманивать человека в пустыню?
Но ведь и мальчишке незачем лгать.
Внезапно Демерис решил отбросить сложности. Проще и безопаснее всего отказаться. До Города призраков можно дойти пешком, как и планировалось. Если мальчишка прав, придется ехать вместе с призраком, сидеть у костра рядом с призраком, делить палатку с призраком. Омерзительно, а может быть, опасно. Мало ли историй о призраках — пожирателях душ, энергетических вампирах или того хуже? Ни к чему рисковать.
Никаких признаков. Но это ничего не значит.
Джилл наконец заметила его.
— Готов? — спросила она через плечо.
— Не знаю…
— Что ты сказал?
Демерис глядел молча и упорно.
Хорошо, допустим, она призрак. Зачем ей притворяться? Зачем призраку заманивать человека в пустыню?
Но ведь и мальчишке незачем лгать.
Внезапно Демерис решил отбросить сложности. Проще и безопаснее всего отказаться. До Города призраков можно дойти пешком, как и планировалось. Если мальчишка прав, придется ехать вместе с призраком, сидеть у костра рядом с призраком, делить палатку с призраком. Омерзительно, а может быть, опасно. Мало ли историй о призраках — пожирателях душ, энергетических вампирах или того хуже? Ни к чему рисковать.
— Знаешь, лучше не надо, — объявил Демерис, набравшись решимости, — Я передумал. Лучше пойду пешком.
— Ты серьезно? — Джилл, кажется, вздрогнула. — Да.
— Пешком до самого Города призраков? Чтобы не ехать со мной?
— Я подумал… решил, так будет лучше.
— Господи! Но почему?
Недоумение, раздражение — все как у людей. Демерис начал подозревать, что делает серьезную ошибку, но отступать было поздно.
— Обычно я полагаюсь только на себя, — объяснил он неловко. — Так уж привык. И еще…
— Ерунда. Думаешь, я не понимаю?
Демерис молчал, переминаясь с ноги на ногу и горько жалея, что впутался в это дело.
— С тобой поговорили? Порассказали про меня сказок? — Ну…
— Бывают же идиоты. Ладно. Хочешь меня проверить?
— Проверить?
— Да. Оберегом.
— Не хочу. Нет у меня никаких оберегов. Не верю я в них. Обыкновенное надувательство.
— Почему же? Они покажут, призрак я или нет.
— Ничего они не покажут! Мне рассказывали…
— Бывают фальшивые, а бывают и настоящие.
Из лежавшего на земле вьюка Джилл достала вещицу вроде короткой косички, сплетенной из множества черных проводов.
— Это работает, — заявила она. — Здесь кнопка. Светится красным, если оберег направлен на призрака. Бери, не стесняйся. Подарок. Встретишь какую-нибудь женщину — проверь.
Джилл швырнула ему оберег. Автоматически поймав вещицу, Демерис беспомощно смотрел, как Джилл шлепком послала «верблюда» вниз по течению ручья, в сторону палатки.
Надо же так влипнуть.
В ушах все звучал ее голос, отвечая на его мелочные подозрения, высказанные и невысказанные.
Злой на нее, на себя и на мальчишку, из-за которого начался этот бессмысленный разговор, Демерис швырнул оберег в ручей. Проводив булькнувшую игрушку взглядом, он отправился к себе в сарайчик — собираться.
Джилл сноровисто убирала палатку, не глядя по сторонам, зато «верблюд» торжественно обернулся, выпятил лиловую нижнюю губу и показал зубы в издевательской улыбке. Демерис вскинул руку, складывая пальцы в традиционном жесте против дурного глаза. Уж этой-то скотине следует знать свое место.
Подогнав рюкзак, Демерис зашагал по крутой тропинке, ведущей на край земляной чаши — прочь от деревни, оставшейся на дне.
По расчетам, Демерис находился где-то на границе Техаса и Нью-Мексико, скорее всего уже в Нью-Мексико. Чужие пришли в середине двадцать первого века, чтобы вырезать себе кусок территории Соединенных Штатов. На карту страны им было наплевать, и оккупированной оказалась только часть Нью-Мексико. Зона легла в форме грубого треугольника от Монтаны до Великих озер, вдоль канадской границы, сужаясь к югу через Вайоминг, Небраску, Техас и Луизиану, захватывая кусок восточного Нью-Мексико. Это Демерису рассказали в школе много лет назад. Детям до сих пор преподавали географию, как раньше, потому что в один прекрасный день Соединенные Штаты Америки восстанут из небытия в прежнем величии.
С трудом верится. Призраки вырвали у страны сердце, в прямом и переносном смысле. Никакого сражения не получилось: стратегическое оружие и связь были нейтрализованы, армия освобождения растворилась в зоне, как дождевые капли растворяются в озере. От Америки осталось два лоскута: западный, от бывшего штата Вашингтон и Айдахо до мексиканской границы, предпочитавший называть себя Свободными землями, и восточный, от побережья до Миссисипи. Население восточной части до сих пор настаивает, что они и есть жители Соединенных Штатов.
О том, что на самом деле происходит в зоне оккупации, ни на западе, ни на востоке никто ничего не знал. Демерис в жизни не встречал никого, кто принимал бы всерьез идею воссоединения и реставрации Соединенных Штатов. Если пришельцам нечего было противопоставить тогда, что можно сделать сейчас, когда технологический потенциал утрачен и почти вся страна вернулась к традиционному сельскому хозяйству?
Сейчас надо идти на восток. Рано или поздно должны появиться призраки… Пока ничего не видно, только песок, мескит и шалфей, кое-где — образчики «ландшафтной архитектуры» пришельцев и остатки человеческих поселений: обрушенная стена, ржавый дорожный указатель. Почти сплошная пустыня.
Покинув деревню, Демерис прошел часа полтора, не замедляя шага, пока в воздухе не появилась эскадрилья летучих змей, надвигавшаяся плотным строем. Небо сделалось лилово-желтым, как побитое и подгнившее яблоко. За змеями пролетели три чудовищные твари в красной сверкающей чешуе, на треугольных мясистых крыльях. Драконы испускали клубы зеленого дыма, резко пахнувшего мокрой прошлогодней соломой, а за ними опять пошли змеи, десяток или полтора. Демерис погрозил им кулаком.
В воздухе сгустилось удушливое ожидание, как перед грозой. Демерис приготовился к неприятностям, но ничего не случилось. Предчувствие беды растаяло. Он стоял на знакомой земле Юго-Запада, под высоким небом среди сухих оврагов.
Демерис слегка успокоился, но ненадолго: за спиной послышалось знакомое фырканье. Джилл сидела на «верблюде» верхом, за передним горбом.
— Может, поедем вместе? Не передумал? — спросила она, наклонившись вперед.
— Я думал, ты обиделась.
— Не без того. Но мне все равно не по душе, что ты идешь пешком, когда можно ехать. Глупо это, сказать по правде.
Демерис молчал, не решаясь согласиться. Судьба не каждый день дает второй шанс.
— Ну так что? Едешь или нет?
Он молчал, и Джилл улыбнулась озорной улыбкой:
— Все сомневаешься? Думаешь, я призрак? Можешь проверить, пожалуйста!
— Я выбросил эту штуку в ручей. Не люблю ведьминых амулетов.
— Ну и ладно. — Джилл совсем развеселилась. — Никакой это не амулет, а изношенный источник питания. Ничего бы он тебе не показал.
— Источник чего?
— Питания. Призраки используют. Можно было взять с собой в качестве доказательства, что ходил в зону… Так ты едешь или нет?
Демерису надоело чувствовать себя дураком.
— Еду, — ответил он. — Почему бы нет?
Джилл что-то приказала «верблюду» на языке призраков, и гигантский зверь опустился на колени. Протянув руку, она легко втащила Демериса наверх. Спину «верблюда» покрывала плетеная веревочная конструкция: не то седло, не то попона. Все три горба торчали наружу, для них были сделаны специальные отверстия. Палатка и другое имущество крепились к попоне сзади.
— Рюкзак привяжи сюда, где болтаются веревки. Ехать лучше всего сзади меня.
Устроившись во впадине между вторым и третьим горбом, Де-мерис запустил пальцы в плетение попоны. Джилл просвистела команду, и животное двинулось вперед.
Аллюр «верблюда» вытряхивал душу: горбатая спина колебалась вверх и вниз, вправо и влево. Земля на каждом шагу кренилась, как пьяная. Демерис никогда в жизни не видел океана, но про морскую болезнь слыхал. Наверное, очень похоже. Сглотнув, он вцепился в попону как можно крепче.
— Ты как, в порядке? — спросила Джилл.
— Я? В порядке…
— Без привычки трудно?
— Есть немного.
Сидеть было жестко, тем более что ни попона, ни ягодицы Демериса мягкостью не отличались. Гигантские кости «верблюда» двигались под косматой шкурой, как поршни гигантской машины. Демерис упирался каблуками, как мог.
— Драконов с треугольными крыльями видел? — поинтересовалась Джилл.
— Которые дымят зеленым?
— Тех самых. Это загонщики. Они подтягиваются к Городу призраков для охоты. Их используют, чтобы загонять дичь. Каждый год, в это самое время.
— А летучие змеи?
— Змеи ведут загонщиков. Сами загонщики не слишком сообразительны, не умнее собак. Змеи гораздо толковее. Ведут драконов куда надо, а те загоняют дичь.
Интересно, какие у чужого зверья уровни «сообразительности»? Собаки не такие уж глупые — насколько же умны змеи? И насколько, если на то пошло, разумны призраки?
— Для чего затевается охота?
— Для удовольствия. Призраки развлекаются.
— Сгоняют тысячи самых странных зверей и убивают в одном месте, так что кровь течет рекой? Интересное удовольствие…