—Я так и знал, что ты никакая мать. Нужно было тогда Андрюху с собой забрать.
—Ну, ну. Тебе пора.
—Филиппа подцепила?
—Кажется, ты пришёл не по мою душу. – Напомнила, поторапливая взглядом.
—А мне интересно, -- развалился в кресле Эдик, никуда не спеша.
—А мне нет. Проваливай.
—Да не парься, ты. Долго с тобой не задержится, не того поля ягода. Мы не один год знакомы и его я знаю как облупленного, вообще удивляюсь, как на такую как ты позарился.
—Не заговаривайся, Эдик.
—И не думал. Столько раз в саунах вместе девок мяли, вот и удивляюсь. Ладно, живи пока, радуйся. Когда ещё такого мужика прибьёт волной.
Напоследок в своей улыбке Эдик выплеснул мне порцию яда, в этот момент он больше напоминал крысу, своим тощим тельцем, острым носом, и маленькими глазками, которые теперь скрывались за оправой дорогих очков. Но мама всегда учила меня быть уверенной в себе, за счёт чего я, в своё время, и выжила, а теперь мне его мелкие пакости и вовсе смешны и неудобны. Что же касается Андрея, то вопрос о его отце практически никогда не поднимался, уж не знаю, почему, но так оно и было. Он сам понял, что отца у нас нет и не будет, он сам понял, что мужчина в семье – это он, он сам принял определённые решения, которые мы так ни разу и не обсудили, не я была против – он. Я никогда не сомневалась в том, что мой мальчик уже давно мужчина, я видела, как его глаза излучают уверенность и ответственность, такую несвойственную детскому взгляду, Эдику не могу простить лишь того, что мой сын так рано повзрослел. Это воскресенье было необычайно сложным, я всё думала о том, что они скажут друг другу, чем Эдик попытается привлечь Андрея, меня даже от работы отстранили, чтобы я не портачила, так и сказали: «Чита! Иди в подсобку, так от тебя будет больше проку!». Лёня всё пытался выяснить, что да как, уже грешил на Филю, который вроде как и не при чём, а я как раз вспомнила о той встрече, которая стала знаменательной и весьма полезной для нашей пары. В первый день я не спросила, чтобы не отвлекаться от более интересного занятия, потом и вовсе об Эдике не вспоминала, а вот сейчас с удовольствием бы поговорила, только Филя уехал по делам и обещался быть только к середине недели. Как всё не вовремя! Домой поехала пораньше, всё равно к плите меня не подпускают, Андрея застала на кухне, за приготовлением обеда.
—Привет. – Неуверенно, с опаской улыбнулась я, подошла ближе приобняла за плечи, чмокнула в шею, пока он не мог меня оттолкнуть, и только после этого присела за стол.
—Мам, ты чего? Что-то случилось?
—Наверно да. – Не стала скрывать я. – Андрей, так получилось... в общем твой отец... – Знала, что Андрей не любит, когда я так говорю, поэтому закусила губу. – В общем мы случайно встретились, и сегодня он заявил, что хочет с тобой познакомиться. – Я вырисовывала пальцем узоры на столешнице, взглядом повторяла движения руки, поэтому как переменилось выражение лица Андрея, не уловила. – Я должна была сразу тебе сказать, но...
—Мам, не нужно, он уже приходил.
—Что?! – И узоры мне больше не нужны, смотрела на сына, уловила и его напряжение и его серые, потемневшие глаза, и его упрямо подобранные губы.
—Он больше не придёт.
—Что он тебе сказал?
Тут Андрей рассмеялся, как ни в чём не бывало, перемешал содержимое сковороды.
—Мам, он предложил купить мне скутер.
—Скутер?
—Да, сказал, что в моём возрасте это очень увлекательно, даже успел пару слов бросить по поводу того, что у него таких возможностей не было, представляешь?
Я замерла, когда Андрей обернулся, а в глазах не смех, а лютая ненависть, меня даже передёрнуло от этого взгляда, сын всё понял и глаза опустил, немного помолчав, добавил:
—Знаешь, я его себе таким и представлял... неудачником. И я не понимаю, как ты смогла с ним связаться, такая вся идеальная, самая лучшая...
—Я люблю тебя, ты всё, что у меня есть.
Обняла сына и прижалась к его груди как можно сильнее, знаю, что уже в следующую секунду он засмеётся, похлопает меня по плечам, деликатно отстранит, только бы не показать свою слабость, уязвимость, поэтому и ловлю такие мгновения.
—Я тоже тебя люблю. – Неожиданно добавил сын и только после этого напомнил, что у него горит мясо. Инцидент исчерпан и забыт, я счастлива, я открыта для новых отношений.
Но ведь всё так просто не бывает, правда? Поэтому вполне естественно было то, что в понедельник утром мне Эдик предложил встретится снова, а так как у меня в голове уже пару дней крутился один очень интересный кулинарный эксперимент, то встреча неизменно произошла в ресторане. Я как раз рубила зелень, когда он явился прямо на кухню, спиной прислонившись к одной из стен, неприятно сверлил меня взглядом.
—Неужели так увлекательно? – Прохрипел он и я сразу же вскинула взгляд.
Бледный, с разбитой губой, ссадинами на скуле, широким пластырем заклеен лоб, рассечена бровь, а под глазом, который заплыл, красуется тёмный, практически чёрный кровоподтёк. С трудом сглотнув, я оценила и его тело. Не смотря на одежду, могла ясно сказать, что потрепали Эдика на славу, от болевых ощущений, его всегда прямая спина сейчас ссутулена, голова втянута в плечи, руки при глубоком вздохе невольно поднимаются до уровня печени в правом подреберье.
—Никогда бы не подумал, что ты способна вырастить волкодава, молодец, Лариска, постаралась.
—О чём ты?
Он хмыкнул, хотя такое действие тут же отозвалось резкой вспышкой боли во всём теле и руки снова прикрыли печень.
—Не догадываешься?
—Андрей? – Почему-то спросила я, хотя... нет, в глубине души я знала, что он ненавидит отца, но совершила ошибку, не поговорив об этом ещё в детстве. Сейчас моя ошибка имеет не только моральный подтекст, но и чёткие очертания.
—Сын. Твой.
—И что ты от меня хочешь? Могу предложить тебе лёд.
Вдруг я осознала, что не испытываю к нему жалости. Вдруг.
—Ты стала другая. – Скривившись от боли, попытался улыбнуться Эдик. – Филипп Аркадьевич заботится о своей шлюхе?
—Если у тебя всё, то можешь идти.
—Ты не нужна ему. – Словно не услышав меня тихо продолжил Эдик, но даже в его тихих словах слышалась привычная язвительность и желание унизить. – Я давно знаю его, столько лет, что точно уже и не скажу. И он никогда никого не любил, и тебя не любит.
—Эдик, тебе пора.
—Неужели не интересно? А я вот поинтересовался. И знаешь что?
—Что? – Ошибка номер раз. Я поняла это как только задала вопрос, вступила в диалог, но обратного пути, кроме как выслушать тихий бред, не было.
—Спор у них вышел, с его другом и, по совместительству, правой рукой: и Филипп утверждал, что любую стерву можно приручить. Вот и приручил. – Я молча смотрела на него и не совсем понимала, о чём речь. – Вы ведь недавно познакомились так? – Превозмогая боль, Эдик улыбнулся. – А досье на тебя, лежало у него ещё весной. И ведь приручил же, чёрт. А ты и повелась как маленькая дурочка на большую любовь, а он просто играл, как и всю свою жизнь. Неужели ты и правда думала, что в тебя можно влюбиться? В тебя! Ведь ни рожи, ни кожи, и дрянь ты последняя, и сына уродом моральным сделала.
За всё время его пламенной речи, я так и крутила в руках нож для нарезки зелени, периодически врубая его в деревянную поверхность доски, и тут же вытаскивая остриё. Чисто механические движения, никакой мысли.
—И знаешь, что? Я правильно тогда поступил, что бросил такую суку и твоего щен...
Когда лезвие тесака вонзилось в сантиметре от его головы, Эдик смолк, сник и побледнел до цвета мела. А я слишком спокойно, хладнокровно, вкладывая в слова всё то, что не смогла сказать при расставании, добавила:
—Ещё раз я или Андрей услышим о тебе, увидим тебя на горизонте – можешь застрелиться, иначе снесу башку и не задумаюсь. И я не жалею, что такое ничтожество как ты бросил нас. И сегодня есть мы – любящая семья, мать и сын, а есть ты – ноль, ровно такой же, каким всегда и был. А теперь уходи и забудь, что у тебя когда-то был шанс стать человеком и настоящим мужчиной. Ты его просрал.
Эдик как стоял, так и продолжал стоять, лишь спустя несколько секунд дрожащими пальцами стёр со щеки брызги зелёного сока и ошмётки зелени, отлетевшие от ножа. Сбоку от двери раздался долгий свист.
—А у вас тут ребята, весело. – Хрюкнула от смеха Машка, непонятно как оказавшаяся здесь и пропустила идущего на полусогнутых Эдика. – Лар, может, ему того, пинка поддать для ускорения? – Усмехнулась она, а тот и без пинка едва ли не побежал на выход.
Шумно выдохнув, я закрыла глаза ладонями, дрожь, прошедшаяся по телу, подкинула меня и оставила после себя ощущение пустоты.
—Эй, а что это такое у вас происходит, а? Нет, слушай, как ты его... А меня научишь? Я думала он так и наложит в штаны. Кто это вообще был?
Театрально раскинув руки в вопросительном жесте Маша прошлась по кухне, немного покряхтела, вытаскивая из стены плотно врезавшийся туда нож, потом победно выкрикнула что-то невнятное и уставилась на меня.
—Эй, а что это такое у вас происходит, а? Нет, слушай, как ты его... А меня научишь? Я думала он так и наложит в штаны. Кто это вообще был?
Театрально раскинув руки в вопросительном жесте Маша прошлась по кухне, немного покряхтела, вытаскивая из стены плотно врезавшийся туда нож, потом победно выкрикнула что-то невнятное и уставилась на меня.
—Бывший муж. А ты здесь какими судьбами? – Видимо, ещё плохо соображая, я даже была способна на любезность и улыбнулась.
—Бывший? Так ему и надо, знай, как обижать наших! А за что ты его так? А то я всё пропустила. Нет, ну, надо же, раз и в стену... А я тут не случайно. Звонила тебе, звонила, а ты трубку не берёшь, хорошо адрес у Фили выяснила, прихожу, а там такой мальчик, м-м. Мамы, говорит, нету. Представляешь, мамы... Сын твой, правда? Если бы ты на меня сейчас так не смотрела, я бы не поверила! Лар, выручай, хочу любимому сделать сюрприз, знаешь, там, романтический ужин, всё такое, а кулинар из меня м-м.. даже мягко выражаясь, неприличное слово получится. А из ресторана заказать, сама понимаешь, всё слишком красиво, в общем не натурально будет выглядеть. А вот, если бы так, чтобы ты у меня на кухне всё приготовила, только не как шеф-повар, а по-домашнему без изысков. Мы уже восемь лет встречаемся, а он всё никак решиться не может, Филя его на дух не переносит, рычит как видит и вообще называет недоделанным, но любовь зла, вот я и люблю себе потихонечку. Так как? – Весело щебетала Маша, внимательно глядя на меня. – Лар, у вас тут что-то серьёзное произошло, что он сказал? – Видимо что-то прочитав по моему лицу уточнила она и подошла ближе.
—Да... – Выдохнула я, всё ещё нервно улыбаясь. – Не знаю я... про Филю...
И в этот момент вся моя выдержка закончилась и я разразилась громким воем на всю кухню. Не скажу, что было главенствующее в моих выводах: понимание того, что Эдик не настолько глуп, чтобы наговаривать на человека, от которого зависит, или же мои собственные мысли о том, что всё слишком быстро и слишком сладко получилось. Но вывод один: я ему поверила и теперь ненавидела и одновременно жалела сама себя и от этого стало так противно, что я и разревелась.
—Да подожди ты, рыдать, Лар. Да что у тебя там?.. Да хватит же!
Хлёсткая пощёчина привела меня в чувства. Я проморгалась, кое-как сосредоточилась, разглядела перед собой непривычно серьёзную Машку и сглотнула.
—Вот, молодец, теперь глоток водички, -- кинулась к мойке со стаканом.
—Не тот кран, питьевая на другой полосе. – Сориентировалась я.
—Другой, так другой. – Набрала воды, протянула стакан мне. – Пей. Во-от, молодец, а теперь пойдём сядем, поговорим.
Как душевнобольную Маша приобняла меня за плечи, легонечко поглаживая, и повела в обеденный зал. Там спустила пару стульев, усадила меня, напротив присела сама, сложила перед собой руки и развесила уши, готовясь к приему сказок.
—Вот теперь говори. – Решительно кивнула она.
—Я не знаю, что говорить...
—Говори, что тебе сказал этот урод про Филю. Я ведь правильно поняла, да?
Я снова собралась плакать и уже концентрировала свои слёзки, кода услышала угрожающее:
—Если понадобиться, отвешу ещё одну оплеуху и завтра будешь красивая!
Угроза подействовала и я успокоилась.
—Я не совсем поняла, но суть в том, что Филя... он вроде как меня... (сказать «любит» я постеснялась), в общем что он со мной, потому что решил доказать какому-то своему другу, как сказал Эдик, своей правой руке, что любую стерву можно приласкать и приручить. Как-то так.
—Бред, конечно, и что?
—Ну... и дальше ещё много чего, но за вё остальное я метнула в него нож, -- оживилась я, вспоминая свой триумф, -- а про Филю всё.
—И ты поверила?
—У меня есть и свои предположения, -- витиевато ушла я от ответа, но столкнулась с хмурым взглядом, -- но в целом да! – В довершение ещё и кивнула. Два раза. Да.
—Нет, ну... – Маша тоже немного растерялась от такого поворота событий. – Ну, Филя конечно идиот, но вы же взрослые люди... Нет! Этого просто не может быть. Да и не стал бы он тогда...
Тут она затравленно посмотрела в мою сторону и далее продолжать не решилась.
—Лариса, но ведь так нельзя, надо же разобраться! – Вдруг решительно заявила Машка. – Давай, звони.
—Куда?
—Филе, конечно. Пусть объяснит, что нёс этот идиот.
—Он на переговорах, телефон выключен уже два дня.
Не поверив моим словам, она сама набрала его номер, услышала о недоступности абонента, скривила губы в одну сторону.
—Так, если кто и знает, то только Марат. – Развела она руками. – Как ты там говорила? Правая рука и друг?
—Я точно не помню...
—Ничего, сейчас узнаем.
—А кому ты звонишь?
—Марату, они с Филей если что-то и мутят, то всегда вдвоём.
—Закирову? – Осенило меня, ведь я видела его в тот же вечер, когда и Эдика, за тем же столом.
—Ему, голубчику. – Непонимающе глядя на телефон, Маша снова и снова набирала номер.
—Урод!
На меня посмотрели немного осуждающе и с всё так же скривленными в одну сторону губами. Терпеливо выдохнув, Машка проморгалась.
—Зачем же так грубо?
—Ой, извини, это твой мужчина? – Виновато закрыла я рот ладошкой и наткнулась на ещё один нечитаемый и необъяснимый взгляд.
—Это мой брат. И, да, иногда он свою работу любит больше, чем людей, но ведь не это повод... – В этот момент она дозвонилась и изменилась в лице, в голосе, заулыбалась и вообще, стала малюсенькой девочкой. – Маратик, привет, дорогой, а как до Фили дозвониться? Да, никак не получается... Ну, у меня дело есть... нет... нет, ну, можешь, наверно.
Тут я попыталась жестами объяснить, что хочу сама переговорить с ним.
—Маратик, тут с тобой сейчас один человечек поговорит, ты будь любезен, не юли, отвечай по существу.
Видимо, пока в трубке была брань и ругань (с Закирова станется), Маша слушала сама, а потом включила громкую связь и положила телефон по центру стола, не желая упускать ни единого слова. Мы обе склонились над трубкой, я нервно заложила волосы за уши, расправила пиджак, а в трубке всё это время слышалось недовольное пыхтение.
—Марат, здравствуйте это Лариса Читаева. – Вежливо начала я и вдруг поняла, что на том конце трубки Марат замер.
—Лариса Витальевна?
Я проглотила это самое приветствие от человека, который лет на десять меня старше, но неизменно обращается по отчеству, намекая на мою стервозность.
—Да.
—Э-м... добрый день, чем обязан?
—Марат, у меня тут возник один вопрос...
Я замялась, а вот Машка не растерялась.
—Короче, брат, говори, называл Филя Ларису стервой или нет?
—Ну... – Ох и не нравится мне эта его пауза, совет зала, может, спрашивает. – Не совсем так... а в чём конкретно вопрос? Машка, это твои шуточки?
—Нет, это не шуточки. Вопрос вот в чём: один человек утверждает, что ещё с весны у Фили на меня лежит досье и...
—А-а, да, досье было. Когда точно я не помню, но было ещё холодно. Принесли папочку, мы вместе изучали. И что?
—Что, что?! – Раздражённо вспыхнула Машка и бросила на меня секундный, едва уловимый взгляд. – Говори, быстро, собирался он Лариску приручить или нет?
—А я-то откуда знаю? Девки, вы чего там? С ума посходили? Не так было.
—А как, как было? – Дожимала она, пока я наматывала сопли на кулак.
—Ну, я сказал, что стерва... Лариса, за правду, не обижаются, -- добавил он специально для меня, -- а Филя и говорит, что любую стерву можно подмять под себя, только нужно знать как. А что он там планировал или не планировал, это уж не ко мне. Я знаю, что сейчас они вроде как встречаются.
—Это понятно. Но ведь спорили?
—Да не спорили мы! Но глаза у него странно загорелись, не знаю, что он тогда задумал. Сказал, что симпатичная, вроде.
—Симпатичная! – Зло усмехнулась я.
—Маш, у меня, между прочим, люди, а вы тут со своими глупостями, всё. Отключаюсь.
—Пока, пока.
Она нажала на отбой и сама посмотрела на меня с тревогой.
—Лар, ну, я не знаю, что сказать. Вроде не спорили.
—А досье? Вот, зачем оно ему, зачем? Да ещё с весны. Ты знаешь, когда мы познакомились?
—Когда?
—В июле. Ты понимаешь? Что он делал всё это время? Искал подход? Прощупывал почву?
—Ну... а как... как вы познакомились?
—Да случайно! – В азарте хлопнула я по столу и тут же замолчала.
—Что?
—Не случайно. Наверно.
—Рассказывай.
И я рассказала. Рассказала, как закрыли мой ресторан, как я повелась на этот бред с секретаршей и даже как Викторович, который на деле оказался непробиваемым мужиком, прикидывался хлюпиком. Какой спектакль! И всё для чего? Для того, чтобы очередной раз самоутвердиться? Чтобы показать всем, насколько ты крут? Ненавижу!
—Надо выпить. – Изрекла Маша умную мысль и в упор посмотрела на меня.
—Маш, я не пью.
—Так и я не пью, но ведь повод же!
Потеряв всякий интерес к работе и к блюду, которое я так и не закончила, быстро заперла все двери, поставила на сигнализацию и вместе с Машкой отправились заливать моё горе. По такому случаю, она даже отказалась от запланированной на вечер романтики и полностью меня поддерживая, пригласила праздновать грандиозный провал к себе в гости.