Он оставил автомобиль у храма и, стараясь держаться в тени, поспешил к дому. Во дворах лежала темнота. Театральный дом глядел на улицу желтыми квадратами окон. У Фаворина окна темные, у него сегодня спектакль. Остальные жильцы, похоже, на месте. Впрочем…
Артем сменил место наблюдения и обнаружил, что у Альшванга тоже темно. Старик, видимо, поехал в свой таинственный вояж на такси.
Сыщик спрятался в тень, ежась от холода. Долго он здесь не выдержит, разве что войти в подъезд. Тогда поле зрения значительно сузится. Ледяной ветер пронизывал до костей, и когда Артем уже собирался махнуть на все рукой и отправиться в подъезд греться, во дворе мелькнула длинная фигура.
Это был тот самый человек в шляпе, которого он потерял. Усы, очки, длинное пальто… Все же… кажется, это Касимов! Что он здесь делает?
Артему захотелось ущипнуть себя, да покрепче. Не спит ли он? Чиновник такого ранга переодевается, ловит встречную машину и едет… к заурядному, ничем не примечательному петербургскому дому! Более того, он оставляет такси бог знает где, крадется в темный, пустынный двор, прячется и… Он что, тоже следит? Но, черт побери, за кем?
Пономарев забыл про холод. Он не мог вычислить, какие окна интересуют Касимова. Может, тот ждет кого-то, кто войдет или выйдет из дома? Интересно, почему чиновник пришел сюда позже него? Небось блуждал в темноте? Да и скользко…
Автомобильные фары ослепили сыщика. Человек в шляпе тоже шарахнулся в темную глубину между деревьями. Из въехавшего во двор такси, кряхтя, медленно и неуклюже вылез старик Альшванг в добротном пальто с бобровым воротником, весьма чем-то довольный. Опираясь на свою трость, он заковылял в подъезд. Минуты через три в его квартире зажегся свет.
Артем посмотрел на часы. Стрелки на светящемся циферблате показывали одиннадцать вечера. Поднялся сильный ветер. Окна театрального дома гасли одно за другим, сначала первый этаж, затем второй. Не спали только Альшванг и Берта Михайловна. Егор Фаворин до сих пор не вернулся. Иногда, после долгих вечерних спектаклей, он оставался ночевать в театре или у товарища, живущего поблизости.
Человек в шляпе, похожий на Касимова, поднял воротник и переминался с ноги на ногу. Он, видимо, тоже замерз.
«Ну, иди же! – мысленно уговаривал его Артем. – Уже поздно и холодно. Тебе пора спать. И я смогу уйти вместе с тобой. Интересно, где ты живешь?»
Тот еще немного постоял, пританцовывая и пряча руки в карманы. Наконец его терпение иссякло, он повернулся и зашагал в сторону улицы, стараясь держаться ближе к стенам домов. Спустя мгновение из самого темного угла двора выскользнула вторая тень и поспешила за человеком в шляпе. Артем в изумлении замер. Еще один наблюдатель? Один неизвестный следил за другим. Голова шла кругом…
Пономарев встряхнулся. Вдруг он уснул и все это ему снится? Ничего подобного. Ветер все так же поднимал вихри снега, все так же горели несколько окон в театральном доме.
«Что за чертовщина здесь творится?! – возмутился сыщик, пускаясь вслед за двумя неизвестными. – Как я пропустил второго человека? Наверное, слишком увлекся „Касимовым“.
Человек в шляпе тем временем вышел на улицу и стал ловить такси. Редкие машины проезжали мимо. Второй притаился за углом. Артем следил за обоими, мучительно размышляя, что ему делать, когда первый сядет в автомобиль. Бежать к церкви за своей «ауди» и ехать за ним? Или следить за вторым? На улице было посветлее, и сыщик смог лучше рассмотреть второго. Тот оказался высокого роста, с бородой, в темном пальто и меховой шапке.
«Борода настоящая или накладная? – гадал Артем. – Ну и дела!»
Наконец «Касимову» удалось остановить свободное такси. Артем запомнил номер, на случай. Человек с бородой не суетился. Он проводил взглядом машину, на которой уехал «Касимов», и спокойно зашагал по улице, уже не прячась.
Погоня «за двумя зайцами» Пономарева не вдохновляла. Он решил, что для него важнее установить личность человека в такси.
Его «ауди» одиноко стояла у закрытого храма. Через пару минут Артем уже выехал на перекресток, где должно было проехать такси. К счастью, он не ошибся. Чуть отстав, он следовал за желтой машиной. Минут через двадцать та остановилась. Неподалеку от адреса, по которому проживал Касимов.
«Я был прав! – ликовал Артем. – Это вы, господин Касимов, собственной персоной. Вам не удалось меня провести!»
Он вышел из машины и «проводил» чиновника до самого дома. Когда тот вошел в свой подъезд, Пономарев с облегчением вздохнул. Теперь у него нет сомнений, – Павел Васильевич интересуется кем-то из жильцов театрального дома. Но кем? Почему? Как получилось, что чиновник сам занимается слежкой? Самое удивительное, Касимов в свою очередь стал объектом наблюдения, не подозревая об этом…
* * *В театральном доме погасло последнее окно. Жильцы либо спали, либо пытались уснуть. Кто мечтал о будущем, кто плакал о прошлом, а кто разбирался в настоящем…
Инженер Авдеев привычно брюзжал, обвиняя жену в черствости и равнодушии.
– Боже мой, Люда! – трагически восклицал он, ворочаясь в темноте на диване. – Тебе на все плевать! Ты витаешь в каких-то глупых мечтах, а то, что происходит вокруг, тебя не интересует. Ты словно чужая, посторонняя…
Жена не возражала. Она старалась не слышать, о чем недовольно бормочет ее Володя. Куда приятнее было думать о новой работе, о директоре… Дмитрий Сергеевич сегодня подвез ее домой на своей машине. В общем, ничего особенного не произошло. Он часто оказывал подобную услугу и другим сотрудницам, если тем приходилось задерживаться в офисе допоздна. Но в глубине души Авдеевой, не привыкшей к мужскому вниманию, зрело теплое затаенное чувство. Ей нравился Никитский, она ощутила давно забытое влечение к мужчине, и это ее обрадовало и испугало…
Внешне ее жизнь с мужем не изменилась. Просто он все больше становился ей неприятен. Ну и сны, конечно. Отвратительные, гадкие сны продолжали преследовать Людмилу. Хмурые рассветы наводили на нее тоску, которая тут же рассеивалась, едва Людмила покидала ненавистную квартиру. Она словно окуналась в волны света, несущие ее на крыльях к далекому счастью. Раньше она думала, что для нее уже все кончено. Сейчас ее мнение изменилось. Появилась надежда, слабенькая, как первый весенний росток…
Перемены, по-видимому, отразились на ее нервах. Людмила никогда не падала в обморок. И вдруг вечером, задержавшись после рабочего дня в офисе, она почувствовала дурноту. Глаза заволокла белая пелена, звуки померкли, и ее ватное тело опустилось в душный туман…
Сквозь забытье она чувствовала, как чьи-то сильные руки поддержали ее, не позволив упасть. Жест помощи был нежным и полным любви. Мужчина, который наклонился над ней, был Дмитрий Сергеевич, – она это знала, хотя ни шевельнуться, ни открыть глаза не могла. Он, едва прикасаясь, целовал ее лицо… будучи уверен, что она ничего не видит и не слышит. Это было и так, и не так…
«Бедная девочка, – шептал Никитский. – Ты ведь не хочешь и не можешь с ним жить. Не хочешь идти домой. Зачем же мучить себя?»
На самом деле Дмитрий Сергеевич ничего такого не говорил. Он это думал. Между ним и Людмилой будто пролег незримый мост, по которому мысли переходили от одного к другому.
Людмила безмерно удивилась. Выходит, Никитский испытывает к ней не только уважение и сочувствие, а нечто большее? Откуда он знает о ней самое сокровенное? Никто из сотрудников не в курсе подробностей ее семейной жизни.
«Я люблю тебя… и не могу смотреть на твои страдания», – думал директор.
«Как же твоя жена? – безмолвно отвечала она. – Как же ваша семья?»
Авдеева силилась прийти в себя, разобраться, что происходит с ней и Дмитрием Сергеевичем, но не могла. Он поднял ее безвольное обмякшее тело и отнес в соседнюю комнату, где сидел ночной дежурный. Там Никитский аккуратно опустил Людмилу на большой кожаный диван.
– Вам плохо? Вызвать «скорую»? – склонившись к самому ее уху, спросил директор.
Авдеева очнулась, медленно выплывая из забытья, не осознавая полностью, где она и что с ней.
– Глаза открыла! – обрадовался дежурный, которого Никитский послал за водой. – Давайте приподнимем ей голову…
Из глаз Людмилы выкатились две прозрачные слезинки и потекли по бледным щекам. Зачем ее вернули к жизни? Она хотела умереть. Умереть счастливой! Зная, что она любима этим прекрасным человеком, который так ей нравится. Наверное, она тоже его любит…
– Вам лучше? – спросил Дмитрий Сергеевич, подавая ей стакан с водой.
Авдеева молча кивнула головой. Она лгала. Как ей может быть лучше?
– Вы меня напугали. Я отвезу вас домой, а завтра можете не выходить на работу… побудьте дома, отдохните. Хорошо?
Она снова кивнула. «Это только вежливость», – подумала она, и новые слезинки выкатились из ее глаз. Домой! Разве она хочет домой? Разве у нее есть дом? Ведь дом человека там, где его любят и ждут… У нее такого дома нет.
По дороге, сидя в машине директора и глядя на летящий в свете фар снег, она размышляла о своем муже. Он никогда не заботился о том, чтобы Людмила испытывала радость жизни. Над ней всегда довлел долг. Она должна одно, должна другое… У нее никогда не было ничего стоящего – красивых вещей, уюта в квартире. Кое-какие вещи, кое-какая квартира… кое-какая жизнь…
– Вас проводить? – спросил Никитский.
Оказывается, они уже приехали. Это произошло гораздо раньше, чем ей хотелось бы.
– Нет-нет, – поспешно отказалась Авдеева. – Спасибо, я сама.
В его голосе и взгляде еще ощущался тот порыв нежности, так поразивший ее…
Глава 15
Динара пила кофе на кухне и смотрела в темное окно. Громкий звонок в дверь вызвал у нее дрожь.
Она посмотрела в глазок. У двери стоял высокий бородатый мужчина.
– Вам кого?
– Здесь живет предсказательница судеб? – шутя спросил посетитель.
«Это клиент, – подумала Динара, открывая дверь. – Так поздно…»
– Входите, – пригласила она бородача.
Мужчина чуть прихрамывал, лицо его странно подергивалось, отчего левый глаз казался меньше правого.
– Я слышал, вы ясновидящая, – криво улыбнулся гость. – Хочу воспользоваться вашими услугами.
– Мои услуги дорого стоят.
– Это мне известно.
– Тогда раздевайтесь и проходите в гостиную…
В комнате для гадания Динара создала особую магическую атмосферу. Стены были обиты темно-красной тканью, с потолка свисал старинный светильник. Ковер с длинным ворсом скрадывал звук шагов. В углу стоял стол, покрытый скатертью зеленого бархата.
С новыми клиентами Динара использовала прием выжидания. Она села за стол и молча уставилась на гостя. Обычно в такой ситуации люди терялись, нервничали и вели себя беспокойно. Но бородатый мужчина оказался не из робких. Он спокойно и с достоинством занял место клиента, достал дорогой портсигар.
– Курить можно?
Динара кивнула. Клиентам она позволяла все, что укладывалось в рамки ее принципов.
Бородач закурил диковинную по виду сигару, одновременно изучая хозяйку. У него был тяжелый и неприятный взгляд.
Динаре захотелось узнать, кто перед ней. Она разложила левой рукой карты по кругу и вытащила ту, что должна была ей ответить. Это оказалась карта Дьявола.
Бородач мельком взглянул и расхохотался.
– Это оскорбление! – возмутился он, поднимая брови. – Я еще не успел приобрести подобную репутацию! Впрочем, вы мне польстили. Интересное начало…
Динара смутилась. Ее сбивало с толку происходящее. Способ гадания она выбирала по внешности и поведению клиента. С бородатым, похоже, придется использовать Таро. Клиент ей сразу не понравился, но все же она решила ему гадать.
Она вытянула карту, и это оказалась Папесса.
Надо сказать, что своему ремеслу Динара обучалась добросовестно и усердно. В специально заведенные тетради она записывала все важные расклады, разные тонкости и правила, которые старалась выполнять.
Задавай только те вопросы, до ответа на которые ты доросла.
Молчи, когда тебя не спрашивают.
Не раскладывай карты перед другими людьми ради того, чтобы похвастаться своим умением.
Откажись от алкоголя.
Если ты задала Таро вопрос и получила ясный ответ, остановись на этом, не перепроверяй, не провоцируй!
Начав раскладывать карты, не заглядывай больше в книги. Если какая-то карта не ясна, доверяй собственной мудрости.
Записывай расклады, интерпретации и события, последовавшие за этим.
Наблюдай за собой и устанавливай связь между тем, что ты чувствуешь, и тем, что видишь в картах.
Динара была хорошей ученицей, но запаздывала с охватом всего, что касалось гадания конкретному клиенту. Вот и сейчас, только приступив к картам и вытащив Папессу, она опомнилась. Бородач явился гадать в «день осьминога» – последний день лунного календаря. В этот день проявляются темные силы. Это день иллюзий, пожирающих полезную энергию. Это день битвы Архангела Михаила с гидрой. День кармы…
Размышляя, Динара делала свое дело. Гадание началось, и останавливать его гадалка не будет.
Бородач имел свои планы насчет гадания. Карты Таро покажут ему, какова та, что пользуется ими. Он пришел узнать Динару, а не себя. И то, что выпала Папесса, его позабавило.
Папесса – Верховная Жрица, прорицающая в сфере разума. Она олицетворяет божественную премудрость… Как мило!
Папесса окутана голубой вуалью, что означает: лицо Истины непосвященному человеку никогда не открывается полностью. В одной руке она держит свиток – священную книгу, в другой лилию – символ власти. Оккультное значение карты – Знание.
«Как по заказу! – подумал странный клиент. – Хотя почему „как“? Я хотел узнать, и я узнаю!»
Динара тем временем продолжала расклад. Выпали карта Смерти и карта Силы.
Сила – молодая девушка, символизирующая силу Духа. Лев, на котором она сидит, – тайная мудрость девушки. Смерть же – конец, разрушение.
– Вам предоставляется шанс оказаться в новой, неизведанной реальности. Это конец старой жизни, неизбежные утраты, – рассказывала Динара. – Что-то плохое уходит. Жизнь будет вам помогать.
«Пришел конец твоей Силе! – думал гость. – Я несказанно рад!»
Туз Мечей, где острие меча направлено вниз, означает разрушительную силу, направленную против самого себя.
– У вас есть какие-то неприятности, болезнь, что-то разрушительное для вас, – говорит Динара.
«Это разрушит тебя, девочка! – решил бородач. – Ты в полной мере получишь то, что я задумал!»
Следующей выпала Королева Кубков, указывающая на зарождающееся чувство, когда все еще смутно и неопределенно… когда возник только первый толчок.
– Вас ожидает любовь, – улыбнулась Динара.
Странный посетитель задумался. Девица что, влюбится в него? Ха-ха! Забавно! Он поймал себя на том, что не может объяснить появление этой карты. Королева Кубков. Непонятно…
Перевернутая карта Любовники означает несбыточные надежды, неудачу, недостижимые цели. В таком виде она указывает на нереальность замыслов.
– Разочарование уходит, – говорит Динара. – Все в прошлом. У вас есть какой-то разлад с женщиной и неприятности из-за нее… но это уходит.
«У тебя, девочка, произошло крушение любовных надежд! – отметил бородач. – Твоя любовь в прошлом».
Карта Суд означает возрождение, обновление, перемены, неожиданные повороты судьбы.
– Вас ждут приятные изменения, – предрекала Динара.
«Не все так просто, – думал клиент. – Новое тебя вряд ли обрадует!»
Следующим выпал перевернутый Маг.
– Вы контролируете ситуацию, – говорила Динара. – Будущее в ваших руках. Вы напрасно проявляете нерешительность, откладываете на потом важное дело.
Мужчина посмотрел на нее с интересом. Она не глупа. Но использовать свои таланты и возможности в полной мере ей не удается.
«Я бы мог оказать тебе помощь!» – думал он.
Последняя карта – Луна, ночь. Способность видеть скрытое, пользоваться интуицией. Это отпечаток сумерек, догадок, полупризнаний, неясных и скрытых мотивов. Неверные друзья, неизвестные враги…
Динара не могла понять, куда ведет дорога бородатого клиента. Она долго думала, потом подняла голову и заявила:
– Иллюзии. Карта не раскрывает своего смысла.
Бородач удивлен еще больше, чем гадалка. Он недоумевает, как Луна вообще могла выпасть?
Динара воспользовалась его растерянностью и заломила такую цену за гадание, что клиент едва себя не выдал. Он с трудом скрыл негодование, сменившееся радостью.
«Вот крючок, на который я тебя поймаю! – злорадствовал он. – Деньги! Ты меня почти разочаровала, малышка… Жаль, что твоя слабость настолько банальна. Зато это облегчает мою задачу!»
Увидев, как легко посетитель расстался с деньгами, Динара, в свою очередь, обрадовалась. Она сама шла в ловушку.
– Папесса не раскрыла тайну, – важно и многозначительно произнесла она. – Вам придется прийти еще. И не раз…
* * *В квартире пахло пылью, еловыми ветками и воском. Запах смерти… Юрий едва сдержал слезы, взглянув на портрет деда, стоящий на старинном комоде.
Отец дал ему ключи от секретера, в котором Платон Иванович держал личные бумаги – письма, фотографии, открытки, записные книжки. Архив старика оказался больше, чем рассчитывал Юрий. Все просмотреть и перечитать он сразу не сможет. Придется разбирать бумаги по частям.
Юрий начал искать семейный альбом Салаховых. Впервые он задумался о том, почему Платон Иванович, смолоду оставшись вдовцом, так больше и не женился. Сын вырос, денег хватало… Почему дед прожил долгие годы один? Или у него были любовницы?
Выдвигая внутренние ящички, Юрий наткнулся на один, оказавшийся запертым. Подбирать ключ не хватило терпения, и он воспользовался кухонным ножом.
Ящичек был пуст, и только на дне его лежало что-то прямоугольное, завернутое в тончайший пожелтевший от времени батист. «Портрет бабушки Аграфены Семеновны», – догадался Юрий. Женщина в легком светлом платье и с цветами в волосах улыбалась. Ее узкое лицо было прелестно – высокие скулы, большие глаза и маленькие пухлые губы, замершие в улыбке. Пышные волосы убраны наверх, лишь несколько вьющихся прядок обрамляют тонкие линии висков и щек. На нежной шее – бархатка с бриллиантом.