Мартин вскочил из-за стола и, стараясь не шуметь, вошел в гостиную. Он водил взглядом по строчкам книги, но перед глазами вставали жуткие картины: дети тонут в реке, жена позорно ведет себя на улице. Перед сном злость тупо и тяжело навалилась на грудь, и, поднимаясь по лестнице, он с трудом переставлял ноги.
В комнате было темно — видна только полоска света из приоткрытой двери в ванную. Мартин тихонько разделся. Мало-помалу, загадочно, его настроение менялось. Жена спала, ее мирное дыхание нежно наполняло комнату. Туфли на высоких каблуках с небрежно сброшенными чулками безмолвно взывали к нему. Белье беспорядочно свалено на стуле. Мартин взял пояс и мягкий шелковый лифчик и, не выпуская из рук, на минуту застыл. Впервые за весь вечер он взглянул на жену. Приятно было смотреть на красивый лоб, изгибы бровей. У Марианны такие же — нежный вздернутый носик тоже. А сыну достались высокие скулы и ямочка на подбородке. У Эмили полная грудь, стройна, хорошо сложена. Пока Мартин наблюдал за спокойным сном жены, тень прежнего гнева рассеялась. Он больше не думал о несчастье и позоре. Мартин выключил свет в ванной, открыл окно. Стараясь не разбудить Эмили, он скользнул в постель. В лунном свете он еще раз посмотрел на жену. Дотронулся до ее тела, такого близкого, и печаль смешалась с желанием в безмерной сложности любви.