— Ой, Хлапич! Что это? — испугалась Гита.
— Наверное, заяц… — как-то не очень уверенно ответил Хлапич.
Затем им послышалось, как кто-то наступил на сухую ветку. И было это где-то поблизости…
— Хлапич! Хлапич! Что это? — шептала Гита, всё тише и тише.
— Может, лисица… — уже совсем неуверенно отозвался Хлапич и встав на пень, и схватив Бундаша за загривок, начал вглядываться во тьму.
Но разглядеть что-нибудь было просто невозможно. Похоже, облака скрывшие луну, совершенно не собирались улетать, и в ельнике было всё так же страшно и темно, и даже ещё темнее.
А шум приближался все ближе и ближе к ним, и уже было отчётливо слышно, как трещит валежник и ломаются ветви. И теперь Хлапичу было ясно, что где-то очень близко, кто-то очень большой пробирается через ельник.
— Хлапич! Хлапич! Это не лисица… — еле слышно пролепетала Гита.
— Это, наверно… — начал было говорить Хлапич.
Но его перебил крик Гиты:
— Хлапич!
Перед ними стоял человек…
XI Ужас
Когда Гита закричала «Хлапич!», человек остановился и замер. И от этого ребятам стало ещё страшнее. Да, вы только представьте себе весь ужас этого момента: страшный чёрный лес, тьма, гнетущая тишина, Хлапич и Гита знают, что перед ними стоит человек, но они не знают, кто это и что он хочет!? А может, это был вовсе не человек, а злой дух или вурдалак, вышедший на свою охоту?
И только пёс-Бундаш, совершенно нисколько не испугавшись, изо всех сил тянул Хлапича в сторону незнакомца.
Но вот тёмный силуэт человека сделал шаг вперёд, опять захрустели, ломаясь ветки, да так сильно, что Гита с Хлапичем скорее почувствовали, чем увидели, что человек этот просто огромный — очень высокий и очень косматый…
Потом раздался короткий звук и ребята догадались, что незнакомец чиркнул спичкой.
Спичка вспыхнула и ……………………
………………………………………………………………
………………………………………………………………
……………………
На этом месте я советую всем, кто дочитал книгу до сих пор и успел полюбить нашего Хлапича, закрыть книгу… И отложить чтение до утра…
XII Неожиданная встреча
Спичка вспыхнула и на миг разогнала мрак вокруг незнакомца. Хлапич взглянул в его лицо…
Это был мастер Мрконя!
Господи! Это действительно, был мастер Мрконя! В изодранной одежде и белый как мел, но вполне реальный и живой, он стоял перед Хлапичем и говорил своим громовым голосом:
— Чтоб мне провалиться на этом самом месте, если это не мой Хлапич!
— Мастер! — закричал Хлапич и бросился, раскрыв объятия к нему — то-ли от страха, то-ли от радости…
И мастер Мрконя совершил то, что от него меньше всего можно было ожидать — обнял Хлапича, прижал его к себе и заплакал:
— Хлапич! Мой маленький Хлапич! — проговорил он своим громовым голосом, и первый раз в жизни погладил Хлапича по голове…
Клянусь, что это правда! Мастер Мрконя погладил Хлапича по голове! Не отвесил оплеуху и не дал подзатыльника — а погладил! И это для Хлапича было самым неожиданным удивлением, среди всех неожиданностей, случившихся с ним этой ночью. А также тех, которое когда-либо случалось с ним в его жизни или даже — могут случится в будущем.
Итак, мастер Мрконя и Хлапич стояли среди леса и ревели в три ручья, что не подобает, конечно, ни настоящему мастеру сапожных дел, ни настоящему подмастерью. Ведь, настоящие мужчины, кажется, не должны плакать…
XIII Как всё это произошло
И вот, в глухом ельнике, среди кромешной тьмы, сидели на пне Хлапич, мастер Мрконя и совершенно притихшая Гита.
Они были так удивлены, что не знали — ни что дальше делать, ни о чём говорить. А луна, которая, будто специально скрывалась за облаками, для того чтобы потом удивить всех, снова во всю силу сияла серебряным светом, освещая и ельник, и всю честную компанию, сидящую тут в лесу на пне.
Только один пёс-Бундаш нимало не был удивлён. Он положил передние лапы на колени Хлапича и весело поглядывал, то на него, но на мастера Мрконю. Он наверно был уверен, что мастер и его подмастерье встретились тут исключительно для того, чтобы мастерить какие-нибудь ботинки или сапоги, и что сейчас мастер достанет свои ножницы, принесёт кожу и всё другое, как это и бывало обыкновенно… К сожалению, собаки, при всём их уме, не умеют фантазировать и потому могут представлять себе только то, что уже неоднажды случалось, а не то, что что еще только случится… — в отличии от тебя, мой дорогой читатель.
Тем временем, мастер Мрконя, собравшись с духом, начал рассказывать, как он оказался в этом ельнике и Хлапич узнал столько новостей, что у него ещё целых восемь дней, как говориться, «дымилась голова».
И чтобы с вами, мои дорогие читатели, не случилось того же, я постараюсь рассказать вам покороче, что случилось с мастером Мрконей.
Два дня назад, нашего мастера, когда он ехал в большой город на ярмарку, в лесу ограбили злодеи. Как вы уже догадались, это он был тем самым несчастным торговцем, о котором рассказывала Хлапичу старая нищенка Яна. А случилось это так.
Мастер Мрконя ехал тем днём через лес. Так получилось, что путешествовал он один, а хозяин нанятой им повозки и лошадей, был далеко впереди, с другим обозом.
Когда он проезжал самое глухое место на этой дороге, на него из засады выскочили два разбойника, свалили с повозки, связали и утащили в самую чащобу. Там его привязали к толстому дереву и оставили без воды и пищи — помирать.
Два дня мастер Мрконя провёл привязанным к дереву, и совсем уж решил, что пришёл его конец, и что настало его время, как говорится, отдать Богу душу… Он вспомнил всё что с ним случалось в жизни — и плохое, и хорошее. И все свои поступки — и добрые, и злые… Вспомнил он и наименьшего своего подмастерье Хлапича, и то, как ни за что — ни про что, обижал его, и ему так захотелось ещё хоть разок в своей жизни его увидеть, что он даже заплакал! Потому что у мастера, ограбленного разбойниками и привязанного к дереву в лесу — на верную смерть, и два дня там простоявшего без воды и пищи, оказалось достаточно времени чтобы хорошенько поразмыслить о своём подмастерье, много больше, чем дома в мастерской, где он только и делает, что кричит и сердится на него…
Мастер Мрконя думал, что никогда живым не будет отвязан от того дерева, и совсем утратил надежду на спасение, — рассказывал он Хлапичу…
— Но этой ночью, смотрю, идет в лунном свете один из тех двух разбойников, что меня ограбили. Ну, всё, думаю, настал мой конец. Но когда этот человек подошёл ко мне, он, вместо того чтобы убить меня, начал разрезать веревки, а когда все разрезал — сказал: «Поблагодари Бога, и проваливай куда подальше из этого леса».
А потом достал из кармана платок, а из него золотую монету, суёт её мне, и говорит таким благостным голосом: «Возьми, добрый человек, эту монету, когда я сам получил её, моё сердце отвернулось от зла и повернулось к добру. Может и тебе она принесёт удачу. А я пошёл по свету свои грехи замаливать. Так что — прости и прощай, и не поминай меня лихом…», сказал так вот и ушёл…
На этом месте, мастер Мрконя закончил свою рассказ, а Хлапич не удержавшись воскликнул:
— Ой! Так это же Рыжий Грг! А эту золотую монетку я сам ему передал — от его матери. Вот, видать не зря плакала над этой монеткой его старая мать!
— Видать не зря плакала, если она стала чудотворной! — согласился мастер Мрконя.
«Может и мастер Мрконя потому теперь такой добрый со мной, что ему досталась эта монетка?» — подумал тут про себя Хлапич. Эта мысль очень понравилась Хлапичу. Ну не мог же он подумать, что мастер так переменился и стал таким добрым, оттого, что два дня провёл совсем без воды и пищи?
Наконец, мастер Мрконя завершил свой рассказ:
— Вот так, я из-за какой-то ярмарки, чуть не помер, а уж страха натерпелся… И это уже во второй раз!
— А когда вы первый раз — чуть не умерли и страха натерпелся из-за ярмарки? — поинтересовался тут Хлапич.
— А это я тебе дома расскажу, если ты, конечно, захочешь ко мне вернуться, маленький мой друг, Хлапич… Ты не бойся, теперь тебе у меня будет хорошо. Извини, что сейчас я не могу тебе дальше рассказывать. Понимаешь, я так устал и так голоден, я же два дня ничего ни ел, кроме крошек сухого хлеба, которые завалялись у меня в кармане. А выпил бы я сейчас, наверное, целое озеро.
Луна, тем временем совсем вышла из-за туч, и опять стало светло как днём. Тут только мастер Мрконя заметил Гиту, всё это время тихонько сидевшую рядом с Хлапичем.
— А это ещё кто? — удивился мастер.
— Да так, одна сирота — без отца и матери, совсем как я. Мы встретились на дороге и путешествуем теперь вместе. — Ответил Хлапич.
— А это ещё кто? — удивился мастер.
— Да так, одна сирота — без отца и матери, совсем как я. Мы встретились на дороге и путешествуем теперь вместе. — Ответил Хлапич.
— Надо бы отвести её к нам домой… — сказал мастер, и Хлапичу показалось, что он тяжело вздохнул.
В этот момент Хлапича будто осенило, и он, спохватившись, крикнул:
— Боже праведный! Сколько же я потерял времени! Луна сияет, время идёт, бежим скорее к Марку!
— Идём вместе — предложил мастер Мрконя — и я в этом лесу ничего не забыл. А по дороге расскажешь мне, куда ты на этот раз так спешишь…
XIV Возле дома Марко
И вот, скоро этот ельник, уже не казавшийся им теперь таким мрачным, остался позади. И хотя мастер Мрконя так ослабел, что Хлапичу и Гите пришлось вести его за руки, поддерживая с двух сторон, им было очень весело идти в свете луны по зелёному лугу. А Хлапич тем временем рассказывал мастеру о Чёрном человеке, о Марко и его пятнистой красивой корове.
Так они вышли на дорогу и увидели Марков домишко, с нарисованной на нём голубой звездой. Наконец их путь был завершён. Всё вокруг было тихо и, похоже, никакого злодейства здесь не приключилось. Из сарая раздавалось мирное позвякивание — это красивая пятнистая корова — кормилица и любимица, жевала своё сено, а её колокольчик болтался на шее, весело звеня. Нельзя передать, как был счастлив Хлапич, когда увидел, что успел вовремя.
На небе занималась заря, а в домике с голубой звездой всё было тихо. Марко и его мама всё ещё спали.
Хлапич подождал немного и постучал. Маркова мама, открывшая ему дверь, очень удивилась вначале, но тут он рассказал, что пришёл предупредить её, чтобы она была очень внимательной и стерегла свою корову, которую задумали украсть разбойники.
Маркова мама, слушая его рассказ, то пугалась, то радовалась и всё время всплёскивала руками, и благодарила Бога, что он послал ей Хлапича…
Ведь если бы Чёрный человек свёл её корову, у них бы всего и осталось только, что коза, да десять гусынь. А с десятью гусынями и козой не продержится ни одна мать с ребёнком, уж она-то это знала!
— Тысячу раз спасибо тебе, мой мальчик! — заплакала на прощание бедная женщина, и крепко обняла Хлапича.
А Хлапич попрощался с ней и пошёл своим путём, дальше по дороге, вместе с поджидавшими его мастером Мрконей, Гитой и верным Бундашом.
Маркова мама проводив их, поразмыслила, и надев своё выходное платье, быстренько пошла в село будить стражу.
С тех пор два стражника стерегли её маленький домик. Они каждую ночь сидели в засаде и курили большие глиняные трубки. Стражники были очень храбрыми, выглядели очень грозно, и видели очень далёко, и поэтому ни один злодей не смог бы прошмыгнуть мимо них. А никто и не прошмыгивал…
Чёрный человек так и не появился, ни этой ночью, ни следующей, ни третей, ни никогда вообще. Выходит, что-же: стражники зазря выкурили тридцать трубок — каждую ночь по три трубки? Никто так и не попытался украсть эту красивую пятнистую корову.
А потом, ещё через несколько дней всё разъяснилось: люди нашли мёртвого человека, который, видимо, в темноте свалился в карьер. В тот самый карьер, о котором предупреждал в ту ночь Хлапича и Гиту их друг, Бедный корзинщик.
Мертвец был замотан в чёрный плащ. И был это тот самый Чёрный человек — как называл его Хлапич, а как его звали на самом деле — никто так и не узнал. Выходит, вот так завершил он свою чёрную жизнь.
Да, выходит Чёрный человек всё же, как и опасалась Гита, поехал не той дорогой, которой сначала собирался. Он, торопясь, выбрал ту, что покороче, рассчитывая, наверное, пешком, напрямки, добраться до Маркова домика и тем же путём свести пятнистую корову… Но как раз тогда, когда луна скрылась за облаками, оступился на незнакомой тропе, упал в карьер и убился.
Так вот, оказалось: то самое тёмное облако, на которое так сердились в ельники Хлапич и Гита, спасло и их, и Маркову маму, и Марка, и красивую пятнистую корову, и мастера Мрконю. Ведь не будь того облака, кто знает, на какое ещё зло мог бы пойти Чёрный человек в ту страшную ночь?
Поэтому, и вы, мои дорогие, погодите немного, перед тем как что-то ругать. Может, всё оно — к лучшему?..
Потом в том в лесу нашли повозку, запряженную вороной лошадью, а в ней — три мешка сапог, ботинок и опанок — товар, который мастер Мрконя собирался продать на ярмарке. А ещё в той повозке было много разного добра, украденного у добрых людей разбойниками, да только впрок оно им не пошло!
А через несколько дней полиция нагрянула в цирк. И несмотря на все старания Владельца цирка, вернула ворованного вороного коня его законному хозяину.
Так закончились все страхи и все неудачи, все опасности и всё зло на пути подмастерья Хлапича! Теперь перед ним была только радость и удача, да ещё какая! Да, о такой удаче, наш Хлапич даже не мог бы и мечтать, когда семь дней назад, среди ночи собирался навсегда сбежать от мастера Мркони…
Послесловие
I Счастье и удача
Нет смысла рассказывать как, долго ли, — кратко ли, Хлапич, Гита, Бундаш и мастер Мрконя добрались до своего города, и как они дошли до дома мастера. Этого, наверное, Хлапич и сам не смог бы рассказать. Они просто шли и шли, и были счастливы. А счастливые люди, как говорится, «часов не наблюдают» и не замечают, сколько они прошли.
По дороге Хлапич набрал большой красивый букет из полевых цветов: красных маков, белых ромашек и голубых васильков — вот и всё, что случилось с ними по дороге.
Так они пришли в город и остановились перед своим домом.
А возле дома они увидели жену мастера, всю заплаканную и в чёрном платке.
О, как она была счастлива, когда увидала своего мужа — мастера Мрконю, живого и здорового, а с ним и Хлапича, и Бундаша! Бедная женщина думала, что больше их никогда не увидит. Когда мастер не вернулся с ярмарки через день, как собирался, она, услышав от хозяина лошадей и повозки про ограбленного и пропавшего купца, решила, что он мёртв…
Потому-то у неё на голове был чёрный платок, а глаза — полны слёз.
А тут все вернулись, живы и здоровы, да ещё привели с собой маленькую красивую девочку, которая сразу очень понравилась жене мастера. И у Гиты на сердце было всё веселее и веселее, так, словно и с ней произошла большая удача…
А теперь мы оставим наших героев, пусть побудут немного одни, чтобы им вдоволь наобниматься, и наплакаться, и нарадоваться, да и забыть о всех пережитых страхах, голоде, пожаре, разбойниках, приключениях и дороге…
II Марица
Немного после, сидели они все за столом — мастер со своей женой и Хлапич, и Гита.
Все они были сытыми и отдохнувшими, а на лицах у них сияли довольные улыбки.
Только по лицу жены мастера, когда она останавливала свои взгляд на Гите, пробегала тень, как будто девочка напоминала ей о чём-то, очень, очень грустном.
Наконец она, тяжело вздохнув, сказала:
— Вот и наша Марица, сейчас была бы такой же, как Гита…
И мастер вместе со своей женой тоже грустно вздохнул, а потом, повернувшись к Хлапичу, сказал:
— Я тебе обещал рассказать, какая беда случилась со мной на ярмарке в первый раз… Было это так: восемь лет назад жили мы в другом городе, и была у нас маленькая хорошенькая дочка, и звали её Марица. Шёл ей третий годик, и была она нашим счастьем и отрадой.
Но вот однажды была в нашем городе ярмарка. И пошёл я на эту ярмарку, и малышку Марицу взял с собою — хотел ей праздник устроить. Но пока я продавал свой товар, девочки не стало. Может затерялась она среди людей? Искал я её целый день, потом ещё восемь дней, потом месяц, а потом целый год, но не нашёл я нашей маленькой Марицы. На этой ярмарке было много всякого народу и хорошего, и плохого. Кто знает, может какие злые люди похитили нашу девочку, и одному Богу ведомо где она, жива ли, сколько несчастья пережила, сколько слёз выплакала… А уж сколько мы — о ней! — и сказать не берусь!
Так сказал мастер Мрконя, да, только так оно и бывает: если родители думают, что их ребенок несчастен, они и сами несчастны.
— Больше не могли мы жить в том городе, где всё напоминало нам об нашем несчастье, и уехали мы в другой, но лучше не стало. И от этого тяжкого горя очерствело моё сердце, вот и тебе, мой маленький Хлапич, много зла от меня перепало. Прости меня! Но ты не бойся, теперь всё по-другому будет, ведь если бы не твоя доброта — не раскаялся бы Рыжий Грг, а тогда и я бы, наверняка погиб.
Когда мастер Мрконя начал вот так хвалить Хлапича, тот от непривычки не знал куда себя деть. Вначале он начал скрести у себя за ухом, потом стал наводить лоск на свои лаковые сапожки рукавом своей красной рубахи… И, в конце концов, совсем застеснявшись, догадался перевести разговор с себя на другую тему и спросил: