— Если вы не откажете в любезности, — улыбнулась Настя. — Мне нужна луковица.
— Проходите, — кивнула хозяйка квартиры, — вчера сын опять снабдил меня продуктами.
Женщина повела Настю в кухню, усадила на стул, а сама отправилась на балкон, вернулась через полминуты с двумя большими луковицами:
— Столько хватит?
— Более чем, — Киселева встала, собираясь поблагодарить соседку и уйти.
— Вы очень торопитесь?
Такого вопроса Настя не ожидала и помедлила с ответом.
— Не выпьете ли со мной чая? Сын принес очень вкусные конфеты.
Жена оперативника взглянула на Калерию Ивановну, в который раз восхищаясь ее красивыми черными волосами, не тронутыми сединой, ухоженным лицом, белоснежной, почти без морщин, кожей. Облаченная в черный шелковый халат с вышитыми драконами на спине, следящая за собой до кончиков ногтей, соседка странно гармонировала с обстановкой в квартире, в которой, вероятно, лет сорок не было ремонта. Некогда красивые обои отваливались и местами висели клочьями, занавески настолько выцвели, что трудно было определить, какой они когда-то имели цвет. Серая паутина хлопьями висела на люстре и по углам, создавая вид полной заброшенности. Только одно место в квартире радовало глаз. Это было старинное трюмо из орехового дерева с большим зеркалом, с которого не ленились смахивать пыль. Хозяйка ухаживала за вещами, помогавшими ей сохранять внешность. Остальное, видимо, ее не интересовало. На трюмо возле зеркала громоздились всевозможные дорогие косметические средства в красивых флаконах.
— Можно взглянуть? — Как любую женщину, Настю потянуло к трюмо.
— Пожалуйста, — любезно отозвалась хозяйка. — Вы смотрите, а я пока чаек поставлю.
Косметика, как и хозяйка, являла разительный контраст с облезлыми стенами квартиры. Рассматривая флакончики, Настя прикидывала, сколько они могут стоить. Память не выдавала ничего: заходя в такие магазины, Киселева торопливо проходила мимо дорогой косметики и парфюмерии. Настя никогда не тратила, как некоторые ее подруги, на себя всю свою зарплату, чтобы потом предъявлять претензии мужу: мол, их бюджет исчерпан раньше, чем предполагалось. Если они семья, то должны заботиться друг о друге, радовать друг друга, делать подарки… Один флакончик особо привлек внимание Насти. Он был сделан из красного дерева, инкрустирован золотом, а из крошечных бриллиантов или стразов какой-то умелец выложил название «Диана». Настя взяла флакон в руки.
— Это духи, — раздался голос хозяйки, внесшей в комнату поднос с чайником и двумя чашками.
— Духи? — изумилась Киселева и открыла флакон. Божественный аромат окутал ее. — Какое чудо! — вздохнула жена оперативника. — В жизни не видела ничего подобного!
— Я тоже, — заметила Калерия Ивановна. — Антон подарил.
— А вы не знаете, где он купил их? Сколько они могут стоить? — Насте вдруг до безумия захотелось, невзирая ни на что, иметь такие духи, сколько бы они ни стоили.
— Не знаю, милочка, — ответила хозяйка, наливая кипяток в чашку с заваркой. — Я никогда не задаю Антону подобные вопросы. Да он мне на них и не ответит.
Попивая чай, Настя внимательно осматривала комнату. На одной из книжных полок располагались фотографии. Жизнь четырех красивых парней, похожих на Калерию Ивановну, отражалась на снимках: детские и отроческие пожелтели, более поздние, уже цветные, выделялись ярким пятном на фоне книг.
— Это ваши сыновья? — спросила Киселева.
— Да, — с гордостью произнесла соседка, — мои мальчики.
— У вас их четверо?
— Пятеро, — поправила Калерия.
Анастасия встала из-за стола и подошла к полке. Снимков пятого она почему-то не видела.
— Но тут всего четверо, — повернулась она к хозяйке.
— А вон пятый. — Соседка взглядом показала на маленькую черно-белую фотографию бледного ребенка в возрасте примерно четырех лет.
— Он… — вопрос повис в воздухе.
— Жив, жив, — поняла Калерия гостью. — Это же Антон. Не узнаете?
— Странно, что его фотографий у вас меньше всего, — сказала Киселева.
— Что же здесь странного? Я вижу его каждую неделю, — пожала плечами женщина.
— А ваши другие сыновья? Они живут в другом городе?
Хозяйка не ответила, поспешив перевести разговор на другую тему:
— Допивайте чай. Вы, кстати, не попробовали ни одной конфеты. Они такие вкусные.
Глава 37
Павел Киселев действительно явился домой к ужину. Бифштексы с жареным луком и картошкой дожидались его в духовке. Помыв руки, он поцеловал жену, буквально бросившись на кухню.
— Любимая моя!
— У таких, как ты, путь к сердцу лежит действительно через желудок, — усмехнулась жена, довольная тем, как супруг поглощает ужин.
— Что делать! — пробормотал оперативник с набитым ртом. — За такие ужины я готов исполнить любое твое желание.
— Представь себе, сегодня оно у меня появилось, — призналась Настя.
Павел отложил вилку и нож.
— Я не шучу, Настя. Проси, чего хочешь.
— Духи «Диана», — выпалила женщина.
Павел Киселев всерьез воспринял просьбу жены. Самый большой и дорогой парфюмерный магазин «Лотос» открывался в девять утра. Позвонив на работу и сказав Кравченко, что он задержится, оперативник отправился за подарком жене. Павел на мгновение перенесся на десять лет назад. Кажется, в то время он впервые купил в подарок духи своей невесте. Странно, но по прошествии стольких лет мужчина помнил все до мельчайших деталей: и как советовался со своей матерью, и как родители одолжили ему денег на покупку, будучи совершенно уверенными — и справедливо — что его получки не хватит на хорошие духи, и как мама в конце концов пошла с ним, чтобы помочь выбрать лучшее. Киселев вспомнил и свое удивление: на немыслимую сумму они приобрели крошечный флакончик французских духов «Клима». Нет, ему не жалко было потраченных монет. Он ужасно боялся: а вдруг Настя не оценит их стараний, уж больно мал был этот пузырек. Однако невеста оценила. Как мать могла угадать, что Настя давно мечтала о таких духах? Когда, довольный, придя к родителям поблагодарить их, он спросил об этом маму, она ответила:
— О таких духах мечтает каждая женщина!
Киселев направился к молоденькой хорошенькой продавщице, на лице которой застыла кислая мина. Оперативник уже не удивлялся сервису в некоторых магазинах, считающихся престижными. Даже сопливый персонал впитал в себя пренебрежение к посетителям, одетым в недорогие вещи. По их мнению, на таких не стоило тратить время. Они могли разве что поглазеть на расставленные товары, вылупив зенки на ценники, и смыться. Подобные продавщицы не хотели подражать своим коллегам за рубежом, имеющим дежурную гостеприимную улыбку для всех. Настя, побывавшая в Стамбуле, рассказывала: продавцы затаскивают в свои магазинчики и лавки всех, кто проходит мимо, и предлагают все, что у них есть. В более солидных заведениях их сажают на стул и угощают чаем. Жена смеялась, вспоминая поездку: некоторые торговцы все же заставили ее купить то, чего она не собиралась приобретать. А те, у кого она ничего не купила, снабдили ее визитками с просьбой раздать своим знакомым. Это, по мнению Киселева, называлось настоящим бизнесом. Человек, получивший такое обслуживание, особенно житель СНГ, снова очутившись в Стамбуле, непременно посетит те же магазины. Кислая физиономия продавщицы «Лотоса» не располагала к разговору. Но Киселев беседовал и не с такими.
— Мне нужны духи «Диана», — без предисловия выпалил мужчина.
Скучающее лицо девушки, бэйджик которой сообщил оперативнику ее имя Эльвира, не оживилось.
— У нас нет духов с таким названием. — Она уже хотела отойти, будучи уверенной: клиент ничего не купит. Однако Павел не собирался отступать:
— Не подскажете, где я могу приобрести такие духи?
— Я о них ничего не слышала, — тон Эльвиры похолодел: пришедшему явно давали понять: искомого нет — и чеши отсюда.
— А в других магазинах города они не могут продаваться? — посетитель оказался настырным.
— Откуда я могу знать? — продавщица небрежно отмахнулась.
Приходя куда-нибудь по личным делам, Киселев терпеть не мог доставать удостоверение. И в данном случае делать этого страшно не хотелось. Только Эльвира не оставляла выбора. Он ткнул ей служебную книжицу прямо под нос:
— Позовите менеджера.
Хорошенькое личико побледнело:
— Извините, я же не знала…
— Нет, — прервал ее Павел, — для своего возраста вы слишком много знаете. Вы уяснили, на кого стоит тратить время, на кого — нет, кто на сегодня станет вашим клиентом, а кто просто подышит ароматным воздухом вашего заведения. Я не понимаю, почему вы не учитываете такой фактор: порой и небогатому человеку позарез нужна дорогая вещь, на которую он выбросит все имеющиеся деньги. Сегодня, кстати, я пришел к вам не как представитель закона. Моей жене понравились духи, виденные ею у подруги. Я пришел сюда приобрести их. И, смею вас заверить, вы хорошо поработали. Я расскажу моим знакомым об «отличном» обслуживании в вашем заведении.
Глаза Эльвиры покраснели, на длинных ресницах повисли слезы.
— Я прошу вас, — умоляла она. Киселев не хотел быть сегодня злым. Да, его настроение существенно подпортили, однако следует держать себя в руках.
— Хорошо, девушка, — махнул рукой Павел, — сегодня я не собираюсь быть с вами слишком строгим. Ограничимся воспитательной беседой. Но если кто-нибудь из членов моей семьи (а у меня жена и дочь, да и мать еще хоть куда) пожалуются на ваше обслуживание или мои знакомые останутся чем-то недовольными, на вас поступит жалоба в самой строгой форме.
— Спасибо, — по мере высыхания слез на лице продавщицы появлялась дежурная улыбка, вероятно, припрятанная для дорогого покупателя. — Еще раз простите меня. Но у нас действительно нет таких духов. И вообще духов с таким названием я не видела. Ваша жена ничего не могла перепутать?
— А вы бы перепутали название или фирму до умопомрачения понравившейся вам вещи? — иронично спросил Павел.
— Да, вы правы, — кивнула Эльвира, — постараюсь вам помочь. — Она обвела глазами зал и, убедившись, что покупателей нет, поманила оперативника: — Пройдите сюда.
Девушка повела его в маленькую комнату:
— Садитесь, пожалуйста.
Эльвира включила компьютер. Ее тонкие пальчики быстро забегали по клавишам.
— Скажите, — она на секунду обернулась к оперативнику. — Название духов было написано по-русски?
— Не знаю, — честно признался мужчина. — Это обязательно?
— Это желательно, — улыбнулась продавщица.
Киселев вздохнул и, достав мобильный, набрал номер жены:
— Настя, привет, это я. Как дела? Ничего, отдохнешь. Доча собирается перебираться от бабули? (Их дочка попросилась пожить у родителей Насти, имеющих частный дом и держащих всякую живность). Настена, я вот зачем звоню. Не помнишь, какими буквами было написано на флаконе название духов «Диана»? Русскими или латинскими? Понятно. Потом скажу, зачем мне это надо. Целую, пока. Русскими, девушка, — сказал он Эльвире. — Жена обратила внимание не только на запах, но и на флакон. Это имеет значение?
— Секунду, — продавщица пробегала глазами каталоги. — Ни одна фирма в данный момент не выпускает духи с таким названием. Однако ваша жена их видела. Какой, вы говорите, флакон?
— Из красного дерева, инкрустированный золотом, — Киселев старался как можно точнее передать слова Насти. — «Диана» было написано, правильнее сказать, выложено либо стразами, либо бриллиантами.
— Ах, вот в чем дело, — Эльвира улыбнулась. — Эти духи выполнялись на заказ в одном, максимум двух экземплярах. Подругу жены зовут случайно не Диана?
— Нет, — ответил Павел.
— Значит, ей тоже подарили их, — с уверенностью сказала продавщица. — Простите, она молода и красива?
Оперативник усмехнулся:
— Насчет «красива» трудно судить, но дама далеко не молода. Насколько я вас понимаю, вы намекаете на очень богатого человека, создавшего эксклюзивный подарок для любимой женщины?
— Именно так, — кивнула Эльвира. — Только очень обеспеченным по карману создание духов, над которыми будут работать лучшие парфюмеры, вероятнее всего, зарубежные.
— А можно узнать, кто заказывал своей любимой такие духи? — спросил оперативник.
Эльвира засмеялась:
— Я думаю, ваша организация может узнать что угодно. Но подойдите к нашему директору. Вдруг рыцарь Дианы советовался с ним.
Директор «Лотоса», женщина неопределенного возраста (ее подлинные годы искусно скрывал слой дорогой косметики), встретила Павла более чем приветливо. Киселев догадался о причине такого обращения. Хитрая Эльвира предупредила ее, отлучившись на пару минут.
— Садитесь, пожалуйста, — женщина указала ему на кресло. — Меня зовут Алевтина Тихоновна.
— Павел Андреевич Киселев, — представился оперативник.
— Слушаю вас, Павел Андреевич.
Киселев в точности повторил директору все рассказанное ранее.
— Я хочу знать, не обращался ли к вам кто-нибудь за информацией, как сделать подобный подарок? — закончил он свою речь.
Алевтина Тихоновна наморщила лоб:
— Нет, не обращался, — она улыбнулась. — Вы из милиции?
Ее вопрос удивил Павла. Неужели Эля за несколько секунд успела сообщить все?
Он кивнул:
— Отдаю должное расторопности вашей продавщицы.
— О, Эльвира тут ни при чем, — рассмеялась директор. — У вас специфическая форма изложения и постановка вопросов.
— Учту, — Павел засмущался. Недавно они говорили с Константином, правда ли, что от них за версту отдает работниками из органов. Покрутившись у зеркала в кабинете Кулаковой, они при участии Ларисы пришли к выводу: нет, они по виду вполне нормальные интересные мужики. А эта женщина вычислила его в два счета.
— Совершенно случайно я могу помочь вам, — улыбнулась Алевтина Тихоновна. — Знаю, правда, по слухам. Сногсшибательные духи «Диана» были заказаны для своей жены Полоцким Валерием Семеновичем. Надеюсь, вам не надо разъяснять, кто это?
Павел похолодел.
Глава 38
Верная своему обещанию, Наталья Кунцевич уже в семь утра села в машину и помчалась на дачу, чтобы сообщить Сергею координаты человека, могущего его спасти. Она не заметила следовавшие за ней «Жигули» пятой модели со Шпиленко за рулем. Местность, где располагалась загородная резиденция Кунцевичей, была знакома Вадиму до мелочей. Разумеется, он не стал преодолевать шлагбаум, а, свернув на другую дорогу, объехал поселок и припарковал машину в леске. Шпиленко ничуть не заботила ее сохранность. При желании он мог вызвать по мобильному своего шофера. Поэтому, даже не взглянув на машину, Вадим направился к даче. Взволнованная Наталья не заперла ворота. Правда, при открывании они издавали характерный звук, но Шпиленко был мастером по бесшумному проникновению. Как тень мужчина проскользнул в ворота, пробежал по дорожке и проник в дом. На первый взгляд он был пуст, но опытный юрист Полоцкого понял, конечно, где может прятаться этот говнюк. Разумеется, в подвале! Правда, в доме у Льва подвал огромный, там много помещений. Вадим осторожно спустился по лестнице, ведущей вниз, и очутился в начале длинного коридора. Ему повезло. Мужской и женский голоса он услышал практически сразу и определил, откуда они доносятся. Наталья и Сергей не предполагали, что уже вычислены, и не общались шепотом. Шпиленко без труда нашел нужную ему дверь. Голос Сергея вызвал в нем глухое раздражение.
— Спасибо, Наталья Николаевна, — Воронцов говорил с набитым ртом, что еще больше взбесило Вадима. — Теперь давайте поговорим о наших делах.
— Нужного вам человека зовут Алексей Степанович Кравченко, — ответила жена Кунцевича. — Это полковник, начальник оперативно-следственного отдела. Вот его рабочий телефон. Звоните сейчас. Я думаю, он уже на рабочем месте.
— Вы уверены в этих сведениях?
«Боится, сука, — подумал Шпиленко, — осторожен, сволочь».
— Эти сведения получены мною от самого Валерия Семеновича Полоцкого. — Подслушивающий наморщил лоб от удивления. — Не буду тратить время на рассказ, как мне это удалось. И вам не советую раздумывать. Звоните.
— Черт, а мобильник-то разряжен, — констатировал Воронцов.
— Звоните с моего.
— Спасибо, — Шпиленко услышал звук нажимаемых кнопок. — Алло! Здравствуйте, мне нужно поговорить с Алексеем Степановичем Кравченко. Что? А когда он будет? А до этого с ним никак нельзя связаться? Спасибо. Его нет на месте. — В голосе Воронцова Вадим уловил обреченность. — Какое-то городское совещание. Будет не раньше двенадцати.