– Семнадцатого августа, – подсказала Гвенда.
– Именно в тот день? Возможно, я точно не помню.
– Это была суббота.
– Да, вы правы. Как сейчас помню, Джанет еще сказала, что дороги на север будут забиты, но, кажется, она была не права…
– Пожалуйста, попытайтесь вспомнить, майор Эрскин. Когда вы в последний раз видели мою мачеху… Элен?
Он улыбнулся доброй улыбкой.
– Мне не придется для этого чересчур напрягаться. Я видел ее вечером накануне нашего отъезда. На пляже. Я прогуливался там после обеда… и увидел ее. Вокруг никого не было. Я проводил ее до дому. Мы прошли через сад…
– Который был час?
– Не знаю… Часов девять, наверное.
– И вы попрощались?
– И мы попрощались. – Он снова засмеялся. – О, это было совсем не то прощание, о котором вы думаете. Оно было коротким и сухим. Элен сказала: «Пожалуйста, уходите. Уходите быстро. Лучше мне не…» Она замолчала… и я… я ушел.
– Снова в отель?
– Да, да, в конечном счете в отель. Но сначала я долго ходил по округе.
– Трудно ориентироваться в датах по прошествии стольких лет, – сказала Гвенда. – Но мне кажется, что именно в тот самый вечер она исчезла навсегда.
– Ясно. И поскольку мы с женой уехали на следующий день, пошла молва, что она убежала со мной. Странные мысли порой приходят людям в голову.
– И все-таки, – напрямик спросила Гвенда, – она не уехала с вами?
– Боже правый, нет, у нас никогда не возникало такой мысли.
– Тогда как вы думаете, почему она ушла?
Эрскин нахмурился. Он посерьезнел и задумчиво проговорил:
– Понимаю. Ответ на этот вопрос весьма важен в данной ситуации. Она не оставила… э-э… какого-нибудь объяснения?
Гвенда подумала и высказала свое личное мнение:
– Нашли какую-то записку. А вы считаете, что она бежала с кем-нибудь другим?
– Нет, конечно.
– Вы, кажется, уверены в этом.
– Уверен.
– Так почему же она убежала?
– Если она убежала вот так, внезапно, возможно только одно объяснение: она бежала от меня.
– От вас?
– Да. Она, возможно, боялась, что я буду искать новых встреч с ней, буду надоедать. Она, должно быть, видела, что я все еще влюблен в нее, схожу по ней с ума… Да, должно быть, причина в этом.
– Но это не объясняет, почему она так и не вернулась. Скажите, рассказывала ли вам Элен что-нибудь о моем отце? Что она беспокоится о нем? Или… или боится его? Что-то подобное?
– Боялась его? Почему? О, я понимаю, вы думаете, что он был ревнив. Он действительно был ревнивым человеком?
– Не знаю, он умер, когда я была ребенком.
– Вот как. Нет, он всегда казался мне нормальным и симпатичным человеком. Я знаю, что он любил Элен, гордился ею. Это я ревновал Элен к нему.
– Они казались вам счастливой парой?
– Да. Я радовался этому… и в то же время болезненно переживал… Нет, Элен никогда не говорила со мной о нем. Как я уже сказал, мы почти никогда не оставались с ней наедине и никогда не вели доверительных бесед. Но теперь, в свете того, что вы мне рассказали, мне начинает казаться, что Элен в ту последнюю нашу встречу выглядела встревоженной…
– Встревоженной?
– Да. Тогда я думал, что это из-за моей жены… – Он вдруг замолчал. – Но, видимо, причина была более серьезной? – Он взглянул на Гвенду в упор. – Боялась ли она мужа? Ревновал ли он ее к другим мужчинам?
– Вы, кажется, думаете, что нет.
– Ревность – весьма странная вещь. Внешне она может никак не проявляться. – Он чуть заметно передернул плечами. – Но она может быть страшной, очень страшной.
– И еще одно мне хотелось бы узнать… – Гвенда вдруг замолчала.
Послышался шум подъезжающего автомобиля. Майор Эрскин сказал:
– О, жена вернулась, она ездила за покупками.
И в мгновение ока он превратился совсем в другого человека. Его тон сделался официальным, а лицо бесстрастным. И лишь легкий трепет рук выдавал его нервное состояние.
Из-за угла дома показалась миссис Эрскин.
Муж поспешил ей навстречу.
– Миссис Рид обронила вчера в саду кольцо, – объяснил он.
– В самом деле? – сурово вопросила миссис Эрскин.
– Доброе утро, – сказала в свою очередь Гвенда. – Да, но, к счастью, я нашла его.
– Вам повезло.
– О да. Было бы ужасно лишиться его. Ну, мне надо идти.
Миссис Эрскин промолчала. Майор Эрскин сказал:
– Я провожу вас до машины.
Он двинулся было за Гвендой, но тут послышался резкий голос его жены:
– Ричард. Надеюсь, миссис Рид извинит тебя, тебе звонят по очень важному делу…
– Все в порядке, – поспешно сказала Гвенда. – Не беспокойтесь, пожалуйста.
Гвенда быстро сбежала с террасы и, обогнув угол дома, вышла к подъездной дорожке. И в растерянности остановилась. Миссис Эрскин так поставила свой автомобиль, что Гвенда при всем желании не сможет выехать на дорогу. Она немного поколебалась, а потом направилась назад к дому.
У самой двери она застыла как вкопанная.
– Я не желаю слушать твои объяснения, – услышала она резкий низкий голос миссис Эрскин. – Ты специально подстроил это. Договорился вчера с этой женщиной, чтобы она приехала сюда, когда я буду в Дейте. Ты всегда был таким… любая хорошенькая девушка. Я не потерплю этого. Запомни, не потерплю.
А потом молящий, полный отчаяния голос майора:
– Порой, Джанет, мне кажется, что у тебя и в самом деле с психикой не все в порядке.
– Это не у меня, а у тебя непорядок с психикой. Ты не можешь оставить женщин в покое.
– Ты же знаешь, что это не так, Джанет.
– Нет, это именно так! Еще давно… в том городе, откуда приехала эта женщина… в Дилмуте. И ты еще смеешь мне говорить, что не был влюблен в ту, желтоволосую, жену Холидея?
– Ты все никак не можешь забыть? Зачем ворошить старое? Ты просто распаляешь себя и…
– Ты! Ты разбиваешь мое сердце… Я не вынесу этого, попомни мои слова! Не вынесу! Запланированное любовное свидание! Смеетесь у меня за спиной. Ты не заботишься обо мне и никогда не заботился. Я покончу с собой! Брошусь со скалы… я хочу умереть…
– Джанет, Джанет, ради бога…
Резкий голос умолк. Звук страстных рыданий сотряс летний воздух.
Гвенда на цыпочках пробралась обратно к подъездной дороге. Она подумала минуту и позвонила во входную дверь.
– Не найдется ли кого-нибудь, кто смог бы передвинуть этот автомобиль? – спросила она вышедшего на звонок слугу. – Я не могу выехать отсюда.
Слуга пошел в дом. Вскоре из-за здания, которое, скорее всего, служило конюшней, появился человек. Он коснулся рукой кепки, приветствуя Гвенду, сел в «Остин» и отогнал его во двор. Гвенда проворно нырнула в свою машину и помчалась в отель, где ее ждал Джайлс.
– Сколько же времени ты там пробыла! – воскликнул он. – Получилось что-нибудь?
– Да. Теперь мне известно все. Просто романтическая история. Он был страстно влюблен в Элен. – И она рассказала Джайлсу о своем визите во всех подробностях. – Я в самом деле думаю, – заметила она, заканчивая рассказ, – что миссис Эрскин немного не в себе. То, что она говорила, весьма смахивает на бред. Я теперь понимаю, что он имел в виду, говоря о ревности. Это просто ужасно. Но так или иначе, мы теперь знаем, что Эрскин не бежал с Элен и что ему ничего не известно о ее смерти. Она была жива в тот вечер, накануне его отъезда из Дилмута.
– Да, – сказал Джайлс. – По крайней мере, он это утверждает.
Гвенда была явно недовольна реакцией мужа и, твердо чеканя слова, повторила:
– Именно так он и сказал.
Глава 18 Вьюнки
Мисс Марпл, стоя на ступеньках террасы, ведущих в сад, пыталась раздвинуть непокорные плети вьющихся растений. Ей удалось это лишь отчасти, потому что они прочно вросли в землю. Но по крайней мере хотя бы на время она высвободит дельфиниумы из плена.
В окно гостиной выглянула миссис Коккер.
– Извините меня, мадам, но пришел доктор Кеннеди. Он хочет узнать, как долго будут отсутствовать мистер и миссис Рид. Я не смогла дать ему точный ответ и решила спросить вас. Я приглашу его сюда?
– О! О да, конечно, миссис Коккер.
Вскоре миссис Коккер появилась снова, сопровождаемая доктором Кеннеди.
С некоторым трепетом мисс Марпл представилась ему.
– …И я договорилась с милой Гвендой, что, пока их нет, буду заходить и понемногу заниматься прополкой. Думаю, вам известно, что моим юным друзьям навязали бездельника садовника по имени Фостер. Он приходит дважды в неделю, выпивает несчетное количество чашек чаю, много болтает и, насколько я знаю, не так уж много работает.
– Да, – ответил доктор Кеннеди несколько рассеянно. – Да. Они все одинаковы, все одинаковы.
Мисс Марпл оценивающе посмотрела на него. Он показался ей старше, чем она думала, судя по описаниям Ридов. Преждевременная старость, догадалась она. Да и вид у него был обеспокоенный и несчастный. Он стоял, поглаживая рукой свой слегка вздернутый подбородок.
– Так, значит, они уехали, – сказал он. – Не знаете, надолго ли?
– Именно так он и сказал.
Глава 18 Вьюнки
Мисс Марпл, стоя на ступеньках террасы, ведущих в сад, пыталась раздвинуть непокорные плети вьющихся растений. Ей удалось это лишь отчасти, потому что они прочно вросли в землю. Но по крайней мере хотя бы на время она высвободит дельфиниумы из плена.
В окно гостиной выглянула миссис Коккер.
– Извините меня, мадам, но пришел доктор Кеннеди. Он хочет узнать, как долго будут отсутствовать мистер и миссис Рид. Я не смогла дать ему точный ответ и решила спросить вас. Я приглашу его сюда?
– О! О да, конечно, миссис Коккер.
Вскоре миссис Коккер появилась снова, сопровождаемая доктором Кеннеди.
С некоторым трепетом мисс Марпл представилась ему.
– …И я договорилась с милой Гвендой, что, пока их нет, буду заходить и понемногу заниматься прополкой. Думаю, вам известно, что моим юным друзьям навязали бездельника садовника по имени Фостер. Он приходит дважды в неделю, выпивает несчетное количество чашек чаю, много болтает и, насколько я знаю, не так уж много работает.
– Да, – ответил доктор Кеннеди несколько рассеянно. – Да. Они все одинаковы, все одинаковы.
Мисс Марпл оценивающе посмотрела на него. Он показался ей старше, чем она думала, судя по описаниям Ридов. Преждевременная старость, догадалась она. Да и вид у него был обеспокоенный и несчастный. Он стоял, поглаживая рукой свой слегка вздернутый подбородок.
– Так, значит, они уехали, – сказал он. – Не знаете, надолго ли?
– О нет, ненадолго. Они поехали навестить друзей в Северной Англии. Молодые люди кажутся мне такими беспокойными, вечно кидаются то туда, то сюда.
– Да, – ответил доктор Кеннеди. – Да, это верно. – Он помолчал, а потом сказал как-то неуверенно: – Молодой Джайлс Рид писал мне и просил некоторые бумаги… э… письма… если я смогу их отыскать…
Он замешкался, и мисс Марпл спокойно спросила:
– Письма вашей сестры?
Он бросил на нее быстрый, проницательный взгляд.
– Так… вы в курсе дела? Вы – родственница?
– Всего только друг, – ответила мисс Марпл. – Я советовала им, пуская в ход все разумные доводы, оставить все как есть, но люди редко внемлют советам… Жаль, конечно, но это так…
– И каков же был ваш совет? – с любопытством спросил он.
– Не углубляться в расследование, – твердо заявила мисс Марпл.
Доктор Кеннеди тяжело опустился на неудобный деревенский стул.
– Это неплохой совет. Мне нравится Гвенда. Она была прекрасным ребенком. И насколько я могу судить, со временем превратилась в славную молодую женщину. И я боюсь, что ее подстерегают неприятности.
– Да, вокруг столько разных неприятностей! – сказала мисс Марпл.
– Э? Да-да… совершенно справедливо. – Он вздохнул, а потом продолжал: – Я получил письмо от Джайлса Рида, в котором он просил предоставить в его распоряжение письма моей сестры, написанные после того, как она покинула эти места, а также образец ее подлинного почерка. – Он бросил на мисс Марпл проницательный взгляд. – Вы понимаете, что это значит?
Мисс Марпл кивнула:
– Думаю, что да.
– Они снова вернулись к версии, согласно которой Келвин Холидей говорил правду и именно он задушил жену. Они считают, что письма, полученные мною после исчезновения Элен, написаны не ею, что это фальшивка. Они уверены, что она не покинула этот дом живой.
Мисс Марпл мягко спросила:
– Ну а у вас самого нет такой уверенности?
– Нет. – Доктор Кеннеди все еще продолжал смотреть прямо перед собой. – Мне все кажется совершенно ясным. Чистая галлюцинация у Келвина. Нет ни тела, ни чемодана с вещами… что еще я могу подумать?
– А ваша сестра… в то время… скажем так… проявляла интерес… к… к определенному джентльмену?
Доктор Кеннеди перевел взгляд на мисс Марпл. В его глазах была глубокая боль.
– Я любил сестру, – ответил он. – Но должен признать, что Элен всегда была неравнодушна к мужчинам. Есть такой тип женщин, которые просто не могут обходиться без мужчин.
– Тогда вам все казалось ясным, – сказала мисс Марпл. – Но сейчас представляется не столь уж бесспорным. Почему?
– Да потому, что я глубоко убежден: будь Элен жива, она непременно давала бы время от времени знать о себе. И так же странно, что в случае ее смерти меня об этом не известили. Ну… – Он достал из кармана конверт. – Здесь все, что я смог отыскать. Первое письмо, полученное от Элен, оказалось утерянным. Я так и не смог отыскать его. Но сохранилось второе, то самое, где был указан адрес до востребования. А это для сравнения единственный образец почерка Элен, который у меня сохранился. Список луковиц и семян для посадки. Копия заказа. Почерк в обоих случаях мне кажется похожим, но я не специалист. Я оставлю это для Джайлса и Гвенды. Думаю, не стоит все это пересылать им туда.
– О нет. Мне кажется, они должны вернуться завтра или послезавтра.
Доктор кивнул. Он все еще стоял, устремив отсутствующий взгляд куда-то вдаль. И вдруг сказал:
– Знаете, что беспокоит меня? Если Келвин Холидей на самом деле убил жену, он должен был спрятать тело или каким-то иным образом избавиться от него… а это значит (ибо что еще это могло бы значить?), что вся история, которую он мне поведал, была им тщательно продумана… включая исчезнувший чемодан с вещами Элен… и даже два письма, якобы посланных ею из-за границы… А это означало бы, что он хладнокровный, расчетливый убийца. Маленькая Гвенни была очаровательным ребенком. Нет ничего страшнее для ребенка, чем знать, что твой отец – параноик; но в десять раз хуже, если он окажется хладнокровным и расчетливым убийцей.
Он направился к выходу, но мисс Марпл остановила его, спросив:
– А кого боялась ваша сестра, доктор Кеннеди?
– Боялась? Никого, насколько мне известно.
– Я только подумала… Ради бога, извините, если мой вопрос покажется вам бестактным… но был некий молодой человек, не так ли? Я имею в виду какую-то историю… когда она была совсем молодой. Некто по фамилии Эффлик. Так, кажется.
– А, это. Глупые истории, в которые попадают девушки по неопытности. Молодой парень, темная личность и, уж конечно, не ее круга, совсем не ее круга. Потом у него здесь были неприятности.
– Я подумала, не мог ли он… мстить.
Доктор Кеннеди улыбнулся, скорее скептически:
– О, не думайте, что это было глубокое чувство. Так или иначе, как я сказал, у него возникли неприятности, и он был вынужден навсегда покинуть город.
– А что за неприятности?
– О, ничего криминального. Только неблагоразумие. Много болтал о делах хозяина.
– А его хозяином был мистер Уолтер Фейн?
Доктор Кеннеди посмотрел на нее с некоторым удивлением.
– Да… да… вы сказали, и я вспомнил, он действительно работал в фирме Фейна и Уотчмена. Не стажером. Простым клерком.
Простым клерком? Мисс Марпл была слегка удивлена. После ухода доктора Кеннеди она вернулась к своим вьюнкам.
Глава 19 Мистер Кимбл заговорил
– Не знаю, я уверена в этом, – сказала миссис Кимбл.
И тут нарушил свое привычное молчание ее супруг, а побудило его к тому не что иное, как гнев.
Решительным жестом он отодвинул от себя чашку.
– О чем это ты думаешь, Лили?! Почему без сахара?
Миссис Кимбл поспешно исправила оплошность и вернулась к своей теме:
– Я все думаю насчет этого объявления, вот что. Лили Эбботт, написано там, ясно и понятно. И «бывшая горничная в «Сан-Кэтрин» в Дилмуте». Это я и есть, все верно.
– Ну, – подтвердил мистер Кимбл.
– После стольких лет, согласись, Джим, это очень странно.
– Ну…
– Так что мне делать, Джим?
– Выбрось вон из головы.
– А если это связано с деньгами?
Раздался булькающий звук – это мистер Кимбл осушал чашку чаю, чтобы вооружиться для умственного напряжения, связанного с необходимостью произнести длинную речь. Он отодвинул чашку и, прежде чем пуститься в рассуждения, бросил лаконичное: «Еще».
– Ты одно время много говорила о том, что случилось в «Сан-Кэтрин». Я не очень-то в это верю, все это глупости, бабская болтовня. А может, и нет. Может быть, что и случилось. Если так, то это дело полиции и тебе незачем в это влезать. Все давно прошло, верно? Выбрось все это из головы, моя девочка.
– Тебе хорошо говорить. А если речь идет о деньгах, которые причитаются мне по завещанию? Может быть, миссис Холидей умерла только теперь и упомянула меня в своем завещании.
– Упомянула тебя в завещании? Да с какой стати? Подумай только! Ну! – сказал мистер Кимбл, закончив эту необычайно длинную для него тираду своим излюбленным односложным восклицанием, на этот раз выражавшим презрение.
– А даже если и полиция… Знаешь, Джим, иногда обещают большое вознаграждение за помощь в поимке убийцы.
– И чем же ты можешь помочь? Знать ты ничего не знаешь, а все выдумала из головы.
– Это ты так говоришь. А я думаю…
– Ты думаешь! – с презрительной гримасой изрек мистер Кимбл.