– Ты вернулся… – пробормотала я, поспешно вытирая некстати выступившие слезы.
– Можно подумать, я на Марс летал, – проворчал он.
– А где ты был? – спросила я.
– На рыбалке, – пожал он плечами.
– На какой рыбалке?
– Я ж оставил записку, – вздохнул он.
– Про рыбалку там ничего не было.
– Там было главное. Не доставай, ради Христа, не то весь отдых насмарку.
– А где рыба? – съязвила я.
– Съели. Если честно, мы больше природой наслаждались.
– Это в каком же месте?
– В Карелии, – глазом не моргнув ответил он. – Ладно, пойду приму душ с дороги. Пока, – кивнул он Баду и удалился, прихватив рюкзак.
– Как думаешь, он действительно был на рыбалке? – полезла я к Алексею.
– Главное, он хочет, чтобы другие так думали.
– Но это не так?
– Не забивай голову. Если Серб вернулся, я, пожалуй, пойду. Решишь позвонить – буду рад. – Он направился к двери, сделав ручкой на прощание, глядя на меня с каким-то странным выражением. Но мне было уже не до этого, все мои мысли занимал Владан.
Не успел Бад уехать, как в офисе появилась запыхавшаяся Тамара.
– Звони Маринке, есть ли у нее чего пожрать? А то я мигом сварганю. Мужик с дороги…
– Он был на рыбалке, – зачем-то сказала я.
– Звони…
Маринка ответила не сразу, зародив в душе худшие подозрения: вполне возможно, что они сливаются в объятиях после долгой разлуки.
– Чего тебе? – буркнула она недовольно, а воображение услужливо рисовало одну любовную сцену за другой. В тот момент я соперницу люто ненавидела, оттого удержаться от язвительности не смогла.
– Тамара спрашивает, есть ли чем накормить мужика с дороги, предлагает свои услуги.
– А то я без вас не справлюсь. – Маринка бросила трубку, а я пожала плечами:
– Справится без нас.
– Справится она, – презрительно фыркнула толстуха. – Яичницу пожарит? А я бы… – Тут она махнула рукой, после чего торопливо перекрестилась. – Вернулся, и слава богу. А ты чего скуксилась? Ревнуешь, что ли?
– А вы как думаете? – хмыкнула я.
– Понятное дело… Сама себе судьбу выбрала.
– Давайте без нравоучений, вас всех не переслушаешь.
Тамара наконец удалилась, а я вымыла чашки, оставшиеся после нас с Бадом, и устроилась на диване с робкой надеждой, что Владан скоро появится. Его и мои желания, похоже, пока не совпадали.
Зато где-то часа через два в офис заглянула старушка, имени я ее не знала, но встречала довольно часто, в теплое время года она полдня проводила на скамейке возле двадцать восьмого дома в компании соседок.
– Здравствуй, Полинка, – сказала она, пытаясь отдышаться после подъема по лестнице. – Говорят, Владан вернулся?
«По радио уже объявили?» – чуть не брякнула я, но вовремя сдержалась.
– Да. Вернулся. Был на рыбалке, в Карелии.
– Вот и славно. Отдохнул на свежем воздухе… дело у меня к нему. Пусть с дороги отдохнет, а я уж тогда завтра. Передай ему, что Пелагея Алексеевна заходила.
– Обязательно передам.
Она поставила на стол пакет.
– Я здесь собрала кое-что. Яички, творог. Ну и прочее по мелочи. Все свойское, от сестры привезла.
– Спасибо, только он не возьмет. И меня отругает.
– Возьмет, возьмет. Мне не откажет.
Она торопливо удалилась, а я заглянула в пакет. Кроме творога и яиц, там еще стояли двухлитровая бутылка молока, холодец в железном судке и банка варенья. Я только головой покачала, убрала пакет в холодильник и вернулась на диван.
Прошло еще два часа. Владан и не думал появляться. Но около пяти часов позвонил, к тому моменту я уже едва на стены не кидалась.
– Какого лешего ты в конторе сидишь? – осведомился он, а я зло подумала: «Ну вот и до меня очередь дошла».
– Я на своем рабочем месте.
– Помнится, я тебя в отпуск отправил.
– Заходила старушка, Пелагея Алексеевна, у нее к тебе дело. Если хочешь холодца – поторопись.
– Какой еще холодец?
– Свойский.
Он чертыхнулся, а минут через двадцать уже входил в офис. На смену недавней ревности пришла обида, потому что я заподозрила: явился Владан не из-за меня, а из-за старушки.
– Пакет в холодильнике, – буркнула я.
В холодильник он заглянул и сказал с серьезным видом:
– С голода мы точно не умрем, – и добавил, вдруг широко улыбнувшись: – Жутко рад видеть твою мордаху.
Само собой, я забыла все обиды, очень хотелось повторно броситься ему на шею, но он уже устроился в кресле в своей излюбленной позе и принялся вертеть монетку в один евро, которую вечно таскал с собой.
– Маринка жалуется, ты от рук отбилась.
– Господи, – скривилась я.
– Она о тебе беспокоится, – назидательно произнес он.
– Уж как-нибудь обойдусь. Идиотизм какой-то, – буркнула я.
– Это ты к чему?
– По-твоему, это нормально?
– Конечно. Она старше и опытнее…
– Ты какой опыт имеешь в виду? – съязвила я. – Между прочим, ей положено меня ненавидеть. А мне ее.
– С какой стати? – удивился он, точно и правда не знал.
– С такой. – Я отвернулась, давая понять, что продолжать разговор на эту тему не намерена.
– Ладно, рассказывай, что за хрень здесь творится.
Я подробно рассказала о том, как обнаружила женщину, и о своих последующих действиях, ничего не забыв, строго придерживаясь фактов в надежде, что он оценит: его школа не прошла даром.
– Добро пожаловать домой, – проворчал он, когда я закончила. – Что за мания влезать в дела, за которые мы не получим ни копейки?
– Я же не нарочно.
– Ага.
– Владан, исчезновение работницы с фабрики как-то связано с этим убийством.
– Разберемся, – перебил он, поднимаясь. – А сейчас потопали к Пелагее. Узнаем причину ее бесконечной доброты.
Я готова была следовать за ним хоть на край света. Он вышел из офиса и, сунув руки в карманы брюк, стал спускаться по лестнице, что-то насвистывая. Бороду он, кстати, не сбрил, то ли поленился, то ли решил оставить все как есть. А я вздохнула, вновь отметив: выглядит он исключительно привлекательно.
Две девицы, проезжавшие мимо в машине, зазывно ему улыбались, а я мысленно чертыхнулась. Дверь в офис он, по обыкновению, запереть не потрудился, пришлось это сделать мне, вот я малость и задержалась. Чуть ли не бегом догнала его и вцепилась в локоть. Пусть эти крашеные блондинки в машине уяснят: им ничего не светит. Правда, мне пока тоже. Владан взглянул на меня с некоторым недоумением, но руку не убрал, что весьма воодушевило.
Мы шли по улице, раскланиваясь с редкими прохожими.
– Напомни к Тамаре зайти, – сказал Владан, когда мы проходили мимо кафе.
– Она уже прибегала. Правда, ничего не принесла.
Марич взглянул с укоризной, и я заткнулась, предпочтя просто наслаждаться моментом: он вернулся, он рядом и я держу его под руку.
Наше путешествие длилось недолго. Пелагею Алексеевну мы обнаружили во дворе ее дома в компании двух соседок. Они что-то живо обсуждали, но, завидя нас, разом примолкли.
– Добрый вечер, – приветствовал их Владан, тетки недружно ответили. – Я к вам, Пелагея Алексеевна. Спасибо за продукты…
– Да что ты… кушайте на здоровье. – Она переглянулась с подругами, те поднялись и поспешно простились, а мы заняли их место. – Чего ж ты сам-то… – засуетилась Пелагея. – Я бы завтра пришла… отдохнуть с дороги надо…
– Что у вас случилось? – спросил Владан.
Она вздохнула, посмотрела на него, точно сомневаясь, и ответила:
– Боюсь, с Танькой моей беда.
Кто такая Танька, я понятия не имела, но Владан, похоже, знал, о ком речь.
– Вы рассказывайте, рассказывайте, – кивнул он.
– И рассказать-то толком нечего. Она нянькой работает, не знаю, слыхал ты или нет, Сохнов Сергей Петрович, богатый вдовец. Вот у его дочки, Ксюши, она и в няньках. Платит хорошо, да и к девчушке Танька привязалась, своих-то детей нет. Как с Серегой своим, пьянью проклятой, развелась, так ни одного мужика, считай, уж десять лет. Точно наговорено. У Сереги бабка колдунья была, это всем известно, не иначе ее работа. Такой страшной смертью померла…
Я заподозрила, что мы так и не узнаем, какая беда случилась с Танькой, и выслушаем не одну поучительную историю, но Пелагея вдаваться в детали смерти колдуньи не стала, чем порадовала. Кстати, Владан все это слушал с поразительным терпением. Наверное, по этой причине местные старушки, а еще дети его прямо-таки обожали.
– В общем, Танька который уж год в доме у Сохнова живет, всегда при Ксюше. Ребенку, понятное дело, забота нужна. Отец всегда на работе, человек-то занятой. У него дом есть где-то рядом с Сочи, в июне он туда дочку с моей Танькой на целый месяц отправил. Потом сам с ними отдыхать летал в эту… в Испанию. Танька думала – вдвоем поедут, но и ее с собой взяли. После Испании чуток побыли здесь и вроде опять на юг собирались. В следующий понедельник, так мне Танька сказала. Я точно помню. Заходит она ко мне редко, а звонит каждый день. Обычно по утрам, часов в десять… и вдруг звонить перестала. Поначалу я не переживала, не звонит, и ладно. Мало ли что. Потом сама позвонила. Не отвечает. Бабий голос говорит, что нельзя с Танькой соединиться. Я терпела, сколько могла, а потом пошла к Сохнову. У него контора неподалеку, и адрес я знаю. – Она назвала адрес, а Владан кивнул. – Охранник меня пропустил и даже проводил до кабинета. Я ему говорю: Сергей Петрович, так, мол, и так, куда Танька делась, а он: улетели на юг, отдыхают. У нее, говорит, телефон в аэропорту украли, но они мне по этому, по Интернету звонят. А мне позвонить она не может, потому как у меня Интернета нет, и Танька просила мне позвонить, но он за делами забыл и очень извиняется. – Пелагея замолчала, потирая руки с вздувшимися венами.
С минуту мы сидели в тишине.
– Так, может… – начала я, но Пелагея отмахнулась:
– Да брешет он.
– Почему вы так решили?
– Танька сказала, уедут в понедельник. А если раньше собралась, почему не предупредила? Телефон-то в аэропорту украли, и дома он при ней был.
– А если в спешке забыла позвонить?
– Что за спешка? С какой такой стати? Не в этом дело, – вновь махнула она рукой. – Душа у меня болит. Свербит с того самого дня, как с ним поговорила. Врет он, Иуда. Беда с Танькой.
– Но что могло случиться? – переводя взгляд на Владана, спросила я.
– Не знаю. Оттого и прошу: Владан, помоги ради Христа. Найди ее. Я хотела в полицию, но это пустое. Придумают, что сказать, чтоб ничего не делать. Да и у Сохнова денег куры не клюют, откупится. Вся надежда на тебя. Не откажи.
Владан потер подбородок, теперь украшенный бородкой, и кивнул:
– Надеюсь, с Танькой полный порядок. Но для вашего спокойствия…
– Вот и спасибо, – заторопилась она. – Я заплачу, у меня на похороны скоплено…
– Денег не надо, – поднимаясь, сказал Владан. – Мы ж с вами почти родственники… Будут новости, зайду или позвоню, а если Танька вдруг объявится, сообщите.
– Конечно, сразу же прибегу. Может, заглянете ко мне? Я вас грибным супом накормлю.
– Спасибо. В следующий раз.
Бабка его обняла на прощание и перекрестила, а я подумала: может, она и вправду какая-то дальняя родня? О чем и спросила, когда мы покинули двор.
– Жили рядом, на одной лестничной клетке, – ответил Владан.
– Ты дружил с этой самой Танькой?
– Мы все больше дрались. Она старше и была на редкость вредной. Я ее терпеть не мог.
– Почему она ее Танькой зовет?
– А как еще?
– Таней, Татьяной.
– Танька, должно быть, привычней. Раньше они не особо ладили и ругались отчаянно.
– Как думаешь, бабке мерещится или действительно что-то случилось?
Он пожал плечами:
– Скоро узнаем, – и на часы взглянул. – Бизнесмены на работе частенько задерживаются, может, нам повезет и мы его еще застанем. Тут недалеко.
Мы шли по улице к офису Сохнова, я опять держала Владана под руку и чувствовала себя бесконечно счастливой. Он покосился на меня и вдруг засмеялся.
– Что? – нахмурилась я.
– Успел забыть, какая ты красотка. Мне небось весь район завидует.
– Выгляжу по-дурацки, да?
– Шикарно выглядишь.
– Тогда чего смеешься?
– От счастья, – с серьезной миной заявил он.
Офис Сохнова оказался довольно скромным. Территориально двухэтажный дом из беленого кирпича находился уже за пределами Ямы, но совсем рядом.
Владан открыл стеклянную дверь, пропуская меня вперед. Я вошла и едва не столкнулась с рослым охранником. Он прохаживался возле двери, заложив руки за спину. На нас взглянул с недоумением. Складывалось впечатление, что посетители здесь появляются не часто. Охранник тут же занял свое место в стеклянной будке, в крошечной проходной поместились лишь она и вертушка, через которую нужно было пройти.
– Вы к кому? – откашлявшись, спросил он деловито.
– К Сохнову Сергею Петровичу.
– По какому вопросу?
Владан выразительно посмотрел на него, мужчина поспешно уткнулся в журнал, который лежал на столе.
– Ваша фамилия?
– Марич. У меня всего один вопрос, разговор займет не больше пяти минут.
Охранник снял телефонную трубку, набрал две цифры и после недолгого ожидания сообщил:
– Тут к Сергею Петровичу пришли. Фамилия Марич.
Вновь ожидание, на сей раз довольно длительное.
Наконец минуты через три охранник заявил:
– Сергея Петровича не будет до понедельника.
– Вы что, не знали, здесь ваш хозяин или нет? – усмехнулась я.
– Во-первых, девушка, он мне не хозяин, а во-вторых, я только что на смену заступил.
– Хорошо, – миролюбиво отозвался Владан, – подождем до понедельника.
Мы вышли на улицу, и я сказала:
– Может, тебе стоило назваться другой фамилией? Твоя чересчур популярна.
– Не преувеличивай. Хотя… Может, и стоило бы. Во дворе стоит «Мерседес», в окно видел. Тачка дорогая, логично предположить: ездит на ней сам хозяин. Для гостей парковка с этой стороны.
– Думаешь, он не захотел с тобой встретиться, потому что ему есть что скрывать?
– Или он просто не испытывает желания встречаться. Такое тоже бывает.
– Тебе об этом Сохнове что-нибудь известно?
– Немного. Бизнесмен, не из первого десятка в нашем городе, но вполне успешный. Пустырь за Никольской церковью помнишь, ближе к реке?
– Да. Его со смотровой площадки отлично видно.
– Точно. Неплохое местечко. Сохнов дружил с прежним мэром и построил на пустыре ресторан. Назывался «Амелия», по имени его жены.
– Ресторан сгорел, – вспомнила я. – По-моему, два года назад. Были погибшие.
– Совершенно верно. В том числе жена Сохнова, рестораном управляла она. Рано утром сработало взрывное устройство. По идее, никого в ресторане в это время быть не должно, но вышло так, что в то утро Сохнова и еще двое оказались там. Ждали машину с рыбой, кажется. Сохнова сама всем занималась, говорят, очень серьезно относилась к своему бизнесу. Мечтала сделать ресторан лучшим в городе. В общем, оказалась в неподходящее время в неподходящем месте.
– Жуть.
– Точно.
– Ты сказал, сработало взрывное устройство?
– Ага.
– Конкуренты?
– На землицу было много желающих.
– Чего ж теперь она пустует?
– «Умом Россию не понять…» – пожал плечами Владан. – Надо, кстати, поинтересоваться. В самом деле: почему?
– Исполнителей не нашли?
– Нет.
– Это может иметь отношение к исчезновению Таньки?
– Не увлекайся, – зевнул Владан.
– Скажи честно, ты считаешь, у бабки беспокойство на пустом месте и ее дочь отдыхает у моря?
– Надеюсь, так оно и есть.
– С матерью она не особо ладит… Обиделась на что-то, вот и не звонит. Чего молчишь?
– Гадать не люблю. Я же сказал, разберемся.
– И это человек, который утверждал, что работает исключительно за деньги. Но готов искать какую-то Таньку за творог и яйца.
– Сейчас в моде натуральные продукты. Мы не прогадаем.
– Куда, кстати, мы идем?
– Покажу тебе короткий путь в офис.
– Я никуда не спешу.
Он усмехнулся:
– Возьмем машину и прокатимся к Сохнову домой. Бабка знает адрес.
На обратную дорогу у нас ушло минут пятнадцать.
– Поедем на моей машине, – подходя к офису, предложила я.
Владан кивнул, достал мобильный из кармана, как вскоре выяснилось, звонил он Пелагее. Узнав адрес Сохнова, мы поехали на Малую Петровскую, где тот жил в собственном доме.
Коттедж за кованым забором особым богатством не поражал, хотя выглядел достойно. Слева несколько плодовых деревьев, справа детская площадка с качелями и надувным бассейном. На дорожке лежал ярко-красный мячик.
Сидя в машине, мы немного понаблюдали за домом. Никакого движения. Хозяину пора бы уже вернуться. Хотя мало ли какие у него могут быть дела.
Мы направились к калитке и позвонили в домофон. К моему удивлению, женский голос спросил вежливо:
– Вы к кому?
– Сергей Петрович дома? – поинтересовался Владан.
– Нет.
– А когда будет?
– Не знаю. Звоните ему на мобильный.
Связь прервалась, однако Владан уезжать не торопился, вместо этого решил прогуляться, я, само собой, не возражала.
От дома мы не удалялись и примерно через полчаса увидели, как из калитки выходит пожилая женщина в клетчатом платье и смешной шляпке из соломки. Повесив сумочку на левую руку, она, вскинув голову, направилась в нашу сторону.
– Для домработницы поздновато, – сказал мне Владан. – Но в ум не идет, кем она еще может быть.
Между тем мы поравнялись с дамой, и Владан произнес, широко улыбнувшись:
– Добрый вечер.
– Мы знакомы? – спросила женщина, его улыбка, безусловно, произвела впечатление.
– Мы разговаривали по домофону.
– Вы Сергея Петровича ждете? Дозвонились до него?
– К сожалению, у нас нет номера его мобильного. Мы, собственно, разыскиваем Татьяну Фирсову. По просьбе ее матери.
– А чего ее разыскивать? – удивилась женщина. – С Ксюшей она, на юге.
– Вот что, давайте выпьем кофе и поговорим, если не возражаете. Возможно, Пелагея Алексеевна ввела нас в заблуждение… – Марич кивнул в сторону кафе, находящегося напротив, что было очень кстати.
Женщина, помедлив, кивнула и решительно направилась к кафе, мы за ней едва успевали.
– Здесь отменные пирожные, – глазом не моргнув заявил Владан, когда мы устроились за столиком на веранде и нам подали меню. Сомневаюсь, что он был тут раньше.
– Я стараюсь не есть сладкого, – ответила женщина, но, вздохнув, заказала штрудель, потом пирожное и шоколад с орехами.
Я решила, мне тоже не помешает подкрепиться. Пока ждали заказ, успели познакомиться.
– Меня зовут Владан, – начал мой босс. – Это Полина, а вы…
– Я – Марина Сергеевна, домработница Сохнова.