'Вьется пух тополиный, будто слово привета…
Так встречает нас лето, золотистое лето.
Есть у лета в избытке все, чего ты захочешь:
Кипятковые полдни, родниковые ночи.
Есть и вёдро, и грозы, есть и песни, и слезы,
Расставанья и встречи у плакучей березы…'*
Звук гитары, контральто и незатейливые слова потянули к себе разведчиков, как магнит. Один за другим они бросали дела и подбирались ближе к Серафиме.
'Не тщетно за славой летали далеко,
От милой отчизны по диким морям;
Не тщетно мы бились мечами жестоко:
И море и суша покорствует нам!'**
Сима помолчала немного после песни.
— Спой еще что-нибудь, — попросили разведчики. Странное, мрачноватое лицо Кафа смягчилось и словно бы осветилось. Арина слушала гитару у костра под звездным небом краем уха. Ее не отпускала тревога. Она огляделась и поймала на себе прямой взгляд черных, маслянистых глаз проводника. Ей стало не по себе.
Серафима на миг отвлеклась от захватывающей мелодии и тут же заметила, что дикарь-проводник внимательно изучает Арину. Обеспокоенно глянула на Сергея: тот тоже заметил, насупился.
… До базы осталось четыре дня пути. Каф вел группу по кромке леса, не удаляясь от подножия гор. Тайга и каменистые плато сменяли друг друга. Путников отделял от базы горный массив. Таким образом, они все время двигались по дуге, огибая скалы. Однажды утром разведчики хватились проводника вместе с краздой и шурсом.
— Никуда он не делся. Все лучеметы на месте. Наверняка пошел охотиться, — решил Сергей.
— А где Арина? — вдруг спросила Сима.
Арины не было нигде. Сергей кинулся по зарослям, люди рассеялись по окрестностям, но Каф с Ариной и зверьем бесследно исчезли, будто испарились.
— Сукин сын! — схватился за голову Сергей. — Отыщу его — кишки на лучемет намотаю! Патлатая сволочь!
Всегда уравновешенный Буров в припадке бешенства метался по лагерю и пинал все, что попадалось под ноги. Все были подавлены. Ричард и Питер медленно прочесывали окрестности вокруг лагеря.
— Не понимаю, почему они не оставили никаких следов? — удивлялся Роберт.
— Знаешь, Сергей, — неуверенно сказала Сима. — Когда мы с Ариной ехали на шурсе, мы нашли у него крылья. Он очень плотно прижимает их к туловищу, поэтому их никто, кроме нас, не заметил. А крылья у шурса порядочные.
— Эта чертова бестия еще и летает, — неприятно удивился Семен.
— Не сберег сестренку, — в смятении повторял остывающий от гнева Сергей. — Доберемся только до базы, я всю тайгу переверну с ног на голову.
— Мы ее найдем. Жителей на Зертилии мало, Каф — фигура приметная. Мать сказала, что он вроде как из хозяев. Феодал, значит. Найдем, — заверил Питер.
— Но что с ней будет за это время? — шепнула Сима на ухо Питеру.
Из кустов выдрался Ричард.
— Смотрите, что я нашел! — закричал он, взмахнув кулаком.
В кулаке трясся большой зеленый лист, на котором непонятно чем была умело намалевана карта. На ней подробно указывался путь от привала разведчиков до базы.
-----
* Н.И.Рыленков
** К.Н.Батюшков
Глава 7 КАФСКАЯ ПЛЕННИЦА
Феодальный замок 'богатого дикаря' Кафа с высоты птичьего полета был заметен издалека. Его башни возвышались над общим таежным уровнем, выше торчали только отдельные высокорослые экземпляры. Если бы не блоки, неплохо пригнанные друг к другу, могло показаться, будто замок вырублен в скале, неведомо откуда взявшейся посреди дремучего леса. Опутанные растениями стены имели приличную толщину. Открытые восточные ворота в три человеческих роста, созданные из корабельного леса, плотно заросли растительностью, словно их не закрывали несколько лет. Каф проигнорировал их и заставил шурса приземлиться во двор, а оттуда верхом въехал прямо в замок. Стоило развязать пленнице руки и рот, как Арина съехала на брюхе со спины животного и отбежала на приличное расстояние.
— Негодяй! Дикарь! Ты не понимаешь, что ты сделал. Твою крепость теперь сотрут в порошок!
— А мою голову насадят на кол всем на устрашение, — с сарказмом добавил Каф.
— Ты ненормальный просто, ты сумасшедший! Ты понимаешь хоть немного, какие последствия может иметь твоя выходка?!
От страшного волнения Арина путала русские слова с зертилийскими. Ей хотелось много чего сказать, но ее голос потонул в многоголосом крике. В холл изо всех дверей, со двора, с лестниц сбежалось множество людей. Они, радостно гомоня, окружили Кафа и его пленницу. Шурса увели. Громовый голос хозяина перекрыл шум и заставил людей немного поутихнуть. Арина оказалась в центре внимания.
— Эта женщина не из рода Северных рыб, — прошамкал беззубый старик.
— Эта женщина пришельцев со звезд, — догадалась одна из женщин, окруживших Кафа, и в голосе ее послышалось благоговение.
— Хозяин, они отдали ее тебе? — осведомился один из воинов.
— Я ее выкрал, — невозмутимо ответил Каф. — С этого дня она моя невеста и хозяйка замка.
— Ваш хозяин забыл о вашей безопасности, — выкрикнула Арина, не сразу вспомнив местное слово 'безопасность'.
— Я не собираюсь воевать с пришельцами со звезд, — ответил Каф.
— Придется, если ты немедленно меня не вернешь.
— Тебе у нас понравится, — заверила ее одна из женщин. — Хозяин знает, что делает. Мы будем хорошо о тебе заботиться, и тебе не захочется возвращаться.
Именно эта фраза больше всего не понравилась Арине.
Люди Кафа быстро рассосались. Местного властелина необходимо встречать подобающим образом, у каждого нашлось дело. Арина, не успев опомниться от безумного полета, от жадного внимания множества чужих, непонятных людей, от непривычных запахов, увидела себя один на один с проводником, и насмерть перепугалась. Адреналин перекрывал воздух и обжигал глаза. Она оказалась загнанной в угол, выход из которого перегородил Каф Орх.
— Ты оставил людей на произвол судьбы посреди джунглей, — задыхаясь от гнева и ужаса, с трудом произнесла девушка.
— Я оставил им карту. Им ничего не грозит. Через три дня твои друзья будут на своей базе.
Слово 'база' Каф употребил по-русски, так, как называл ее Сергей, руководитель группы разведчиков.
— Карту! — с сарказмом повторила пленница. — Когда они доберутся до базы, мой брат перевернет Зертилию вверх дном, чтобы найти меня.
— Зачем? Я честно выполнил свои обязанности и взял тебя вместо предложенного в награду оружия.
Казалось, Каф был искренне удивлен. Арина возмутилась. В какой-то мере она его поняла. Ничего удивительного не было в том, что дикарь высоко ценит оружие, и, возможно, не намного ниже, чем женщин.
— Ты как будто не делаешь различия между мной и оружием, — тем не менее, гневно заметила она.
— Делаю. Именно поэтому ты и находишься в моем замке.
— Что же ты не поговорил об этом с моим братом?
— Твой брат тоже делает различие между тобой и оружием.
— Ты поступил как последний трус, как вор!
— Ты мало жила на Зертилии, — спокойно ответил Каф и с жадным видом протянул руку к ее светлым волосам. Арина почувствовала непобедимый ужас. Первым порывом ее было крепко укусить эту руку. Но она не могла заставить себя даже прикоснуться к нему, словно к огромному, мерзкому пауку. Поэтому Арина хрипло взвизгнула и отчаянно замахнулась на него обеими кулаками. Каф небрежно перехватил оба кулака сильными пальцами. Белая гладкая кожа Арины резко контрастировала со смуглой жесткой кожей зертилийца. Землянка, трепеща, вскинула на него взгляд. Глаза у Кафа полыхали. Длинные губы растянулись в усмешке, поднялась треугольная бровь. Он беззвучно смеялся.
— Я хочу видеть тебя хозяйкой замка Каф. В другой роли ты мне не нужна, — он сказал это, как показалось Арине, с ноткой презрения в голосе.
— Отпусти мои руки, — зло прошипела она и сразу почувствовала, что ее никто не держит. Но теперь он загораживал дорогу, опершись локтем о стену.
— Жаль, что обменом никто не остался доволен. Сейчас ты больше, чем я, похожа на орха.
Он отвернулся от нее и крикнул:
— Кея!
Эхо заметалось по углам. С верхних этажей по лестнице стремительно сбежала невысокая, крепко сложенная улыбчивая девица.
— Отведи ее в комнату Тиснеи-Керч, — приказал Каф и отошел от пленницы. Девица, стреляя бедовыми глазами, повела Арину вверх по полутемной лестнице, освещаемой факелами, укрепленными на стенах. Арина не могла избавиться от ощущения, будто находится на Земле, только в XII веке. Ноги подкашивались, не слушались, не хотели подниматься на ступени. Арина крупно тряслась и не замечала, насколько тепло было в средневековом инопланетном замке. Кея, как и положено зертилийке, щеголяла лишь двумя полосками на теле, которые прикрывали ее грудь и бедра. Кожаные сандалии бесшумно ступали по ступеням. Она привела землянку в небольшую теплую комнату. Узкое окно от пола до потолка выходило на северо-восток, в этом Арина, обладающая даром ориентации, не могла ошибиться. Кея ушла, и пленница затравленно огляделась. Стены и потолок были искусно задрапированы чешуйчатыми шкурами хладнокровных, пол отделан деревом, красивая шкура покрывала низкий топчан. Длинный деревянный стол занимали глиняные горшочки с растениями, многие из которых цвели дивными цветами. Горшочки были мастерски выполнены и со вкусом раскрашены. Арина представила себе, какой популярностью пользовались бы они на Земле. Окно затягивала толстая пленка из пузыря морского ящера. Свет беспрепятственно проходил в комнату. Комната удивляла уютом; Арина, несмотря на истеричное состояние, смогла это оценить.
Кея принесла пищу и, главное, рюкзак Арины, где лежали вещи и бесценная аптечка. С девушкой пришел обросший с головы до ног мужчина и растопил камин.
— Унеси пищу, я не буду есть, — велела Кее пленница.
— Тогда ты за двадцать два дня умрешь с голоду, — резонно заметила та.
— Ну и умру! — топнула ногой Арина. Кея быстро вздохнула, стрельнула глазищами и выскользнула за дверь.
Арина подбежала к окну. Землю скрывали заросли. Конечно, не двадцать четвертый этаж, как в Лаборатории, но довольно высоко, на глаз метров восемь. Сразу от стены замка начиналась тайга. Ни намека на ров, на ограду. Хотя неизвестно, что скрывается под стенами замка в гуще зелени. Заросли могли скрывать что угодно: ловушки, полудиких зверей… Арина ничего не разглядела. Стены замка здесь были тоньше, чем с восточной стороны, однако толщина их достигала полутора метров. Арина определила, что окно можно без труда закрыть каменной плитой той же толщины. Плита висела у стены около окна на системе блоков, и вся эта мудреная конструкция пряталась за перламутровой чешуйчатой занавеской.
Арина потрогала оконную пленку — плотную, сухую и скользкую. Арина подбежала к двери. Кея ее не заперла, но выглянуть пленница побоялась. Она поискала, чем можно подпереть дверь, но ничего не нашла. Стол был слишком тяжел для нее, и сколько она ни старалась, сдвинуть с места его не удалось.
Арина упала на топчан и постыдно разревелась. Плач переплетался с шумом огня в камине.
Нарыдавшись всласть, Арина не без интереса воззрилась на ужин. Только теперь она поняла, насколько голодна. От волнений и страха аппетит у нее не пропал, а наоборот, не на шутку разыгрался. Пленница независимо отвернулась к стене. Однако вид пищи казался привлекательнее, чем вид чешуйчатой стенки. Арина снова посмотрела на стол. На открытой створке раковины лежали кусочки мяса, украшенные знакомой фиолетовой травой и еще душистой зеленой. Рядом стоял глиняный кувшинчик с удивительным узором, будто сосуд сделали из морской пенной волны. Вилку заменяли две заостренные палочки с аналогичным узором. Ужин не только имел привлекательный вид, он еще и дразнил узницу запахом. Арина решила, что действительно глупо умирать с голоду, встала и подошла к столу. Удобно устроилась на табурете, свитом из корней и прикрытом мягкой подушечкой, взяла палочку неопытной рукой (в первобытных племенах ничего подобного не было) и наколола кусочек мяса. Сочное, недосоленное, оно приятно таяло во рту. Питье в кувшинчике очень шло к блюду. 'Наверное, змея. Или мидия', - не без юмора подумала Арина и, утирая слезы, стала есть.
Окончив трапезу, пленница вытащила из рюкзака карту и попыталась ориентировочно установить местонахождение замка. Не удалось. Шурс летел довольно долго, а время воспринималось совсем не так, как обычно. Предполагаемое место занимало слишком большое пространство. Арина плохо восприняла неудачу и торопливо засунула карту обратно. Остаток дня она провела беспокойно. Часто подкрадывалась к двери и прислушивалась. Сквозь деревянную дверь не проникало ни звука. Арина ходила по комнате, ломая руки, сердце беспокойно стучало. Ночь наступила резко, без сумерек. Пленницу никто не посещал. Она не знала, что хозяин запретил беспокоить ее до утра. Планета Сиал, вокруг которой медленно вращалась Зертилия, видна на небе с западной стороны даже днем, ночью же полушарие планеты светилось ярко и выпукло. Звездами зертилийское небо усеяно куда гуще, чем земное, однако вблизи от Сиала звезды меркли.
Арине было не до красот ночного зертилийского неба. От страха и беспокойства ее стало тошнить. Даже аппетит, и тот пропал. Каф не приходил. Арина страстно надеялась, что он не придет, но понимала, что это неизбежно. Она металась из угла в угол, молилась, как умела. Слезы катились сами. В замке царила непроницаемая тишина. Изредка в камине потрескивало догорающее дерево.
После полуночи Арина совсем потеряла голову. Она ежеминутно подбегала к двери и прислушивалась до звона в ушах. В руках она постоянно носила горшок с папоротником с целью обрушить его на черную голову Кафа, если он вздумает явиться. Текли минуты, часы, но ничего не происходило. Арина сунулась к окну и снова потрогала пленку. Здесь, в замке, опасность представлялась куда реальней, чем в тайге, скрытой от глаз темнотой. Пленница поклялась, что если доберется до базы, ноги ее не будет на проклятой Зертилии. Она схватила со стола палочку для мяса и с трудом разорвала ею пленку в окне. В лицо ударила ночная свежесть, так, что захватило дух. Ветерок зашевелил длинные растрепанные волосы. В комнату ворвался шепот ночной инопланетной тайги. Два раза ахнул птеродактиль. Неподалеку внизу икало в кустах невидимое существо. Стены замка густо обвивали растения. Арина перестала колебаться и попробовала рукой местный плющ. Вросшие в пазы между блоками, растения держались обнадеживающе. Пленница перелезла наружу и повисла на древовидном стебле. Сердце оборвалось. Перевела дух и увидела над собой черное звездное небо, ограниченное невидимой крышей. Темнота скрывала не только крышу, но и подножие замка.
Арина спустилась без труда и даже не поцарапалась, и сразу ринулась в тайгу, как дикий загнанный зверь. Недалеко от замка открылись ухоженные посевы. Ноги вязли в распаханной почве. Арина пересекла посадки, не останавливаясь. Дальше начались глухие темные заросли, переплетенные лианами и паутиной. Арина продиралась сквозь них, держа направление к скалам. Позже она не раз удивится самой себе, как она не потеряла от страха рассудок и способность мыслить. Сквозь листья с запада просвечивал Сиал, позволяя отлично ориентироваться. Арина без конца спотыкалась, напарывалась на лианы и сучья, влезала в паутину. То и дело на нее огрызались потревоженные обитателей тайги. Сверху на нее свалилась хищная рептилия, но промахнулась. А беглянка без остановки неслась сквозь тайгу. Вот где пригодились ежедневные пробежки с Симой в Лаборатории, тренировки на тренажерах и ежедневные разминки. Ветви немилосердно хлестали, волосы все время за что-нибудь цеплялись. Через двадцать минут сумасшедшего бега Арина с хриплым дыханием остановилась. Ноги у нее подкашивались. Она заставила себя пройти еще немного, восстанавливая дыхание, а затем с наслаждением упала во влажный мох. Из-под корней выползла змея и коснулась ноги. Арина вскрикнула и одернула ногу. Змея уползла. Беглянка всматривалась в темноту расширенными глазами. Сквозь ветви наверху, как и прежде, проглядывал Сиал. Больше ничего не было видно. Арина трезво рассудила, что обычным шагом она сможет уйти от замка гораздо дальше, чем галопом в панике. Но когда она поднялась на ноги, ее парализовал первобытный страх перед темным лесом. Она опустилась обратно в мох.
Арина долго лежала во мху, не шевелясь, пока не погрузилась в чуткое, тревожное забытье.
Она проснулась ранним утром, озябшая от промозглого тумана. Земля вытянула из тела тепло. Светало. 'Что же я сижу?' — с ужасом подумала Арина и попыталась встать на ноги. Все тело болело, будто ее избили. Синяки, царапины, ссадины — живого места не видно! Одежда повисла клочьями. Арина сделала несколько неверных шагов и застонала от боли. В голове шумело. Окружающий лес казался ненастоящим. Арина оперлась о ствол дерева и прикинула в уме, на какое расстояние удалилась от замка Каф. Получалось не более пяти-шести километров. 'Как близко! Если бы не этот проклятый ночной страх, я бы спокойной рысью преодолела бы по тайге километров десять'. Именно столько подруги и пробегали в последнее время в Лаборатории. Десяти километров тоже казалось мало. 'Я не знаю, с какой стороны находится база. Не знаю, где расположены племена. И последнюю нашу стоянку я тоже не найду, потому что шурс летел долго. Что же делать: вернуться к Кафу на растерзание или бродить по тайге, пока меня кто-нибудь не съест? Неужели нет другого выхода?' Арина поразмыслила еще немного. Представила себе Кафа — смуглого, некрасивого, вкрадчивого, и как он к ней… 'Ох, что угодно, только не это! В лесу меня никто не съест. Здешние обитатели не едят теплокровных. Кажется, не едят. А не умру ли я от голода сама?' Эта мысль показалась Арине чудовищной, и девушка моментально проголодалась. 'Если я пойду в западном направлении, я выйду к скалам. А племена как раз и расположены на границе скал и тайги. Только их на Зертилии очень и очень мало. Если верить исследователям, люди живут только в одном месте, больше их нигде на планете нет'. И Арина, надеясь на чудо, пошла вперед.
Скоро тело привыкло к ходьбе, и боль натруженных мышц притупилась.
Туман рассеялся. Листву деревьев осветили лучи солнца. Тайга зашелестела, загомонила, защелкала. Арина вымокла от обильной росы. Она с удовольствием слизывала прохладные капли с листьев. Вскоре вдали за спиной послышался шелест и треск. Кто-то уверенно шел сквозь заросли, догоняя Арину. 'По меньшей мере, 'Т-34', - определила Арина, прислушиваясь. — Кто бы то ни был, лучше притаиться в зарослях, чем шуршать листьями'. Арина улеглась в траву, забившись под куст.