– У-ух, кхе! – извиваясь и корчась, выдавил из себя Фролов вместе с остатками непереваренной пищи.
– Говорил, надо в другой комнате это делать, – поморщился албанец, присел на корточки, взял за запястье руку доктора и прижал ладонь к полу. Однако едва он приставил лезвие к мизинцу, как Нусон остановил его:
– Хватит! Я думаю, он все понял. – Англичанин подошел ближе и слегка наклонился над трясущимся доктором: – Ты будешь еще требовать деньги?
– Нет, – выдохнул доктор.
– Правильно, – Нусон самодовольно улыбнулся. – У нас был с тобой контракт, ты сполна получил по нему. С этого дня начинаешь работать бесплатно. Вернее, за то, что тебя не будут трогать. Бежать тебе некуда, единственная возможность когда-то покинуть эти места – работа.
После этого они с Фуадом отправились смотреть девушек, или, как выражался Фролов, «материал».
Новые пациентки лаборатории еще ничего не подозревали. Они считали, что их привезли в эту глушь для того, чтобы обслуживать многочисленных боевиков, которые занимались охраной лаборатории. Когда девушки спускались с горы, посмотреть на них вышло больше двух десятков бравых черноволосых парней. Что еще могло прийти в голову четырем секс-рабыням?
Сейчас они сидели на кровати в одной из комнат и о чем-то негромко переговаривались. Одна курила длинную тонкую сигарету. При появлении мужчин две соскочили со своих мест. Две, напротив, прижались худенькими плечиками друг к другу, испуганно глядя на визитеров.
– Вас кормили? – спросил Нусон.
– Да, – робко ответила рыжеволосая красотка со слегка вздернутым носом.
– Скажите, когда нас отсюда отпустят? – почти прошептала сидевшая на кровати брюнетка.
– Вы все русские? – проигнорировав вопрос, спросил Нусон.
– Я украинка, – голубоглазая девушка с виноватым видом шмыгнула носом и потупила взгляд.
– В Москве были? – продолжал засыпать вопросами Нусон.
– А как по-другому сюда попасть? – вопросом на вопрос ответила рыжая.
– Да как угодно, – бойко заговорила хохлушка. – Я, например, вообще в Турцию отдыхать поехала.
– Отдохнула? – съязвила курившая.
– Чтобы вам не было скучно, сейчас пойдете стрелять, – принял решение Нусон. Он знал, смертницам это не пригодится, но Фролов сказал, что такие мероприятия создают на уровне подсознания иной стереотип мышления. Вводя на фоне этого человека в определенное состояние, ему помогают таким образом поверить в свои возможности. Англичанин давно наблюдал за работой русского доктора и уже примерно представлял, по какому сценарию будут развиваться события.
Он вернулся наверх. В кабинете Фролова пахло сердечными каплями. Сам он, бледный как мел, сидел с отрешенным видом за столом.
– Ты пришел в себя? – Нусон заглянул ему в глаза.
Доктор едва заметно кивнул.
– Запомни, ты не имеешь права ничего требовать, – ровным голосом стал делать нравоучение Нусон. – Довольствоваться будешь тем, что дают. Не забывай: ты прежде всего преступник, а уже потом – мой партнер.
– Я прошу прощения, – залепетал Фролов.
– Хватит, – Нусон брезгливо поморщился. – Лучше расскажи, как будешь работать с проститутками?
– Образно говоря, из каждой надо сделать Никиту.
– Кто это? – нахмурился Нусон.
– Героиня одного из американских боевиков. Суперчеловек…
* * *
Антон остановил машину в квартале от автостоянки.
– Что, приехали? – встрепенулся задремавший под конец пути Дрон.
– Вылезай, Вася, – Банкет похлопал майора по плечу и открыл со своей стороны дверцу. Следом выбрался Москит. В обыкновенном пластиковом пакете у него был небольшой, размером с литровый термос, баллон с газом.
Вскоре подошли к полосатому шлагбауму, справа от которого была установлена будка с большим, выходившим на дорогу окном.
Уткнув лицо в сложенные на столе руки, охранник спал. Второго вовсе видно не было. Скорее всего, тот почивал на кушетке, установленной за ширмой. Днем на стоянку под видом обычного заезжего автолюбителя наведался Банкет и умудрился изучить внутреннее устройство вагончика. Зайдя туда, будто бы для расчета за машину, которую оставлял на пару часов, он сумел узнать, что видеонаблюдение на стоянке отсутствует, равно как и тревожная кнопка. Все, чем располагали двое охранников для защиты частной собственности, – это старенький телефон и две резиновые дубинки.
– Солдат спит, служба идет, – не без зависти пробормотал Дрон и сладко зевнул.
– Москит, работай, – распорядился Антон.
Старший лейтенант бесшумно проскользнул под шлагбаумом. Поднялся по ступенькам к дверям и вставил под них, в едва заметную щель, тонкую полимерную трубку. После чего поставил рядом аэрозольный баллон и открыл небольшой кран.
Через минуту он уже стоял рядом с Антоном.
– Сколько времени уйдет на то, чтобы они намертво уснули? – спросил Дрон.
– Они уже готовы, – заверил Москит. – Достаточно несколько раз хватануть этой гадости, и все.
– Чего тогда ждем? – удивился Банкет.
– Девять минут на такой объем будет достаточно, чтобы они пришли в себя утром. Дать газа больше, могут проспать все на свете и, как следствие, насторожить чеченцев, – пояснил Антон.
– Еще есть вариант летального исхода, – заметил Москит. – Если кто-то из этих друзей страдает сердечными заболеваниями или находится в состоянии похмельного синдрома, может не проснуться.
По истечении расчетного времени Москит забрал баллон, и все четверо направились к микроавтобусу.
На то, чтобы вскрыть двери «Форда», ушли считаные минуты. Этим занимался Банкет. Он виртуозно справился с замком. Грузовой отсек был до отказа забит коробками с яблоками. Быстро, без суеты, их стали аккуратно выгружать и складывать рядом с машиной. Вскоре разгрузка была закончена. Заранее разделив автомобиль на зоны осмотра, спецназовцы стали медленно просматривать сварные швы, щели, простукивать пустоты. Результат не заставил себя долго ждать. Бандиты воспользовались самым распространенным способом провоза оружия на данных типах машин. Они попросту устроили двойной пол. Банкет быстро разобрался, как вскрыть хитроумный люк, и обнаружил два ПЗРК «Игла» в комплекте.
– Вот хлопчики и приплыли, – облегченно вздохнул Банкет. – Будем встречать или прямо на квартирах возьмем?
– Ни то и ни другое, – на секунду задумавшись, принял решение Антон. – Сейчас ты приводишь обе игрушки в непригодное для стрельбы состояние, и мы закладываем их обратно. Причем учти, бандиты до последнего не должны догадаться, что оружие неисправно. То есть лампа при включении должна гореть, сигнал на головные телефоны подаваться.
– Блок управления надо разбирать, – Банкет посмотрел на часы, потом на небо. – Инструмент нужен.
– Я об этом позаботился, – улыбнулся Антон и вынул из кармана куртки пенал с миниатюрными отвертками, щипчиками, небольшим, размером со спичечный коробок, тестером. Был в этом наборе даже автономный паяльник. Похожее на авторучку устройство работало от аккумулятора.
Вооружившись фонариком, Банкет расстелил на земле свою куртку и прямо на ней стал разбирать первый ПЗРК. Спустя час обе «Иглы» были приведены в негодное состояние. В той же последовательности их загрузили обратно, установили сверху крышку, вновь уложили коробки с яблоками. Уже светало, когда спецназовцы миновали въездной шлагбаум.
Москит лишь на минуту задержался, пытаясь определить, каково самочувствие охранников, после чего догнал спешащих к машине офицеров.
– Ну, как там наши токсикоманы? – прохрипел Дрон.
– Я открыл форточку. Сейчас проветрится, придут в себя.
– А что они ощущать будут? – Банкет замедлил шаг и поравнялся с Москитом.
– В смысле? – не понял Москит.
– Ну, вот после водки, например, башка болит, – пояснил Дрон.
– Мотать их немного будет, – пожал плечами Москит. – Голова поначалу кружится.
– Что же ты раньше молчал, что у тебя такие штучки есть?! – расстроенным голосом проговорил Дрон. – Вместо того чтобы водку жрать, дал бы понюхать свой баллон, и все. Для террористов вы ничего не жалеете…
За разговорами дошли до машины. Снова расселись по своим местам. Антон повернул ключ в замке зажигания.
Сегодня он первый раз за все время собирался заглянуть домой. Но для начала нужно было развезти офицеров. Наблюдение за чеченцами будут осуществлять смежники, усиленные Туманом и Котом. Остальным до завтра – выходной. Но с условием: при поступлении вводной в кратчайшие сроки прибыть в назначенное место.
Антон открыл двери своим ключом и бесшумно проскользнул в прихожую.
– Мам, я уже наелся! – донесся возглас с кухни.
По голосу сына Антон понял, что он сегодня капризничает.
Снял туфли, прошел в зал. Регина стояла перед зеркалом, расправляя на боках платье.
– Наконец-то! – расцвела она.
Жена была ростом Антону до подбородка. У нее были синие глаза, светлые мягкие волосы, а особенный шарм придавала слегка вздернутая верхняя губка.
Снял туфли, прошел в зал. Регина стояла перед зеркалом, расправляя на боках платье.
– Наконец-то! – расцвела она.
Жена была ростом Антону до подбородка. У нее были синие глаза, светлые мягкие волосы, а особенный шарм придавала слегка вздернутая верхняя губка.
Регина обошла стол и обвила шею мужа руками.
Он обхватил ее за талию, словно пушинку приподнял над полом, и они слились в поцелуе, от которого по телу Антона пошло будто наэлектризованное тепло.
– У тебя сегодня выходной, – оторвавшись от губ жены, прошептал Антон на ушко, украшенное небольшой сережкой, не удержался, поймал мочку губами. Она тихо засмеялась, откинула голову назад. Он тут же впился губами в шею. Туда, где сквозь нежную бархатистую кожу просвечивала голубоватая жилка.
– Вампир! – томно простонала Регина.
Окончательно потеряв голову, Антон слегка наклонился, подхватил жену под ноги и понес в спальню.
– Ты что? – испуганно зашептала она. – Сережку в школу надо отправить! Мне с работы отпроситься. Успеешь!
Антон поставил жену на пол:
– Так, как дела у моего сына?
– Нормально, – донесся голос из коридора. – Можно зайти или вы еще целуетесь?
Переглянувшись с Антоном, Регина прыснула со смеху.
Спустя полчаса все семейство сидело в машине Антона и мчалось по направлению школы. Регина выглядела расстроенной. Антон это заметил сразу, как вышли на улицу. Но не стал задавать лишних вопросов. Знал, сама расскажет. Просто не хочет при Сережке.
Последние несколько месяцев жена не раз давала понять, что работать в банке стало невыносимо тяжело. Она стала объектом внимания руководителя отдела, который не давал ей проходу. Как могла, Регина держала дистанцию. Но его знаки внимания переходили все границы. Он ей единственной повысил в полтора раза зарплату. Естественно, это заметили все сотрудники. Как результат, теперь они считают, что она с ним спит.
Антон относился к этому философски. Зная жену, предоставил ей возможность выкручиваться самой. Она, при случае, может и по лицу неплохо настучать. Сколько он с ней живет, столько учит постоять за себя. Не раз это уже помогало выпутаться ей из сложных ситуаций. При такой внешности, какая была у Регины, к ней часто приставали. Неожиданный отпор с виду хрупкой женщины напрочь отбивал охоту продолжать навязываться.
Антон остановился у школы и многозначительно посмотрел на Сережку.
– Родители, я пошел, – по-взрослому сказал он, забрал портфель и выбрался из машины.
– Ну а теперь рассказывай: что случилось? – провожая взглядом шагающего через школьный двор сына, потребовал Антон. – Снова Дима?
Вместо ответа она часто закивала. На глаза навернулись слезы.
– Плохи дела, раз у такой мужественной жены глаза на мокром месте, – на полном серьезе проговорил Антон.
– Дмитрий Михайлович снял квартиру, – Регина икнула. – Для нас. Я не знала. Он обманом заманил меня туда. Вернее, попросил сотрудницу наврать, что это ее дом. Придумали предлог.
Регина расстегнула замок курточки, оттянула лямку платья:
– Полюбуйся…
Антон увидел два кровоподтека.
– Я ударила его и выскочила на площадку, – она всхлипнула. – А он вышел и, не стесняясь соседей, стал кричать, что я в постели как плюшевый медведь и платить он мне не будет.
– Так, – протянул Антон. – А чего он так разорялся?
– Как оказалось, в том доме, этажом ниже, снимают квартиру двое сотрудников службы безопасности нашего банка. Они как раз отдыхали… Ты представляешь, что сейчас в офисе творится?
– И что? – Антон до того ошалел от услышанного, что не мог даже разозлиться.
– Он подстроил все таким образом, будто я – жена офицера, который перебивается на нищенскую зарплату. Чтобы ничем не отличаться от своих коллег, мне приходится оказывать сексуальные услуги богатым клиентам. Вот откуда у меня бриллиантовое колье, которое я надела на корпоративную вечеринку, и дорогие шмотки.
Антон провел ладонью по голове супруги:
– А как ты хотела? – он улыбнулся. – За красоту нужно платить. Давай адрес этой блатхаты.
Регина назвала улицу и номер дома.
Антон не чувствовал ни ревности, ни злости. Он был абсолютно уверен в супруге и знал, если бы что-то между ней и этим Димой произошло, она бы не стала скрывать.
– Сейчас я подвезу тебя в офис, – взвесив все «за» и «против» своего решения, заговорил Антон. – После этого ты поговоришь с Димой и скажешь, что согласна быть его любовницей с одним условием: он признает, что все сказанное им в твой адрес при сотрудниках – выдумка.
– А потом?
– Потом протяни время до обеда и поезжай с ним на квартиру. Там постарайся оказать яростное сопротивление.
– Ты мне предлагаешь самой с ним разобраться? – ужаснулась женщина. – Это не уличный наркоман. В нем сто двадцать килограммов веса. Он из спортзала не вылезает. Знаешь, как он в наш банк пришел?
– Из легализовавшихся бандитов, – догадался Антон. – Ладно, не дрейфь. Делай, как сказал. У меня, кстати, сейчас дел по горло, и поэтому твою проблему надо устранять оперативно.
* * *
Надежда проснулась как от толчка. Так было в детстве. Говорят, что когда человек во сне падает и вздрагивает, он растет. Ей расти уже некуда. Три дня назад исполнилось двадцать два. Некоторое время она лежала, глядя на расположенное под самым потолком светлеющее оконце.
– Куда я попала? – прошептала она и закусила губу.
Все началось ровно год назад. Надежда окончила институт и стала искать работу по специальности. Однако инженер-технолог пищевой промышленности без опыта и стажа оказался невостребованным. Тут еще одна напасть – заболела младшая сестра. Денег нет. Неожиданно она наткнулась на объявление о наборе сотрудников в Анталию. Сомнения в том, что это ловушка и в Турции хватает своей рабочей силы, быстро развеяли при консультации по телефону. Как оказалось, из-за большого наплыва русскоговорящих отдыхающих нужны специалисты со знанием языка. К тому же она посмотрела в Интернете статистику, из которой узнала, что и на постоянное место жительства туда уезжают много россиян. Уверенности в правильном выборе пути придали курсы турецкого языка, организованные при занимающейся трудоустройством фирме. Шесть часов в день, плюс задание на дом. К концу месяца она уже получила базовые знания и могла изъясняться на турецком языке. Фирма обеспечила билетом на самолет с условием возвращения денег после устройства на работу. Контракт на два года – и Надежда взошла на трап «Боинга».
Дальше словно в страшном сне. До этого дня она часто смотрела криминальную хронику и всегда думала, что все ужасы, происходящие с красивыми женщинами, оказавшимися на правах заложниц у преступных групп, занимающихся секс-услугами, это где-то далеко и никогда не коснутся ее.
По прилете в Стамбул Надежду поселили вместе с тремя такими же девушками в дешевой гостинице и сказали ждать утра. Однако все началось ночью. Ворвавшиеся в номер люди забрали паспорт, потом прочитали подписанный ею договор. По нему выходило, что она соглашается на любую работу для того, чтобы вернуть задолженность по кредиту, выделенному ей для прохождения обучения на курсах турецкого языка. Грубо говоря, при более внимательном изучении документа он оказывался обыкновенной долговой распиской, причем каким-то чудом заверенной у нотариуса.
Она вспомнила, что, когда решались серьезные вопросы, ей создавали условия, при которых она не могла сосредоточиться. Говорили сразу несколько человек. Одна подсовывала бумаги и предлагала прочитать договор, вторая в это время расхваливала работу, третья вовсе расспрашивала, где Надежда приобрела, например, такую красивую блузку и из какого она материала. Это были солидные, умудренные житейским опытом дамы, хорошо разбирающиеся в психологии. До этого Надежда знала о таких фокусах. Особенно с помощью их промышляют цыгане. Но когда столкнулась сама, оказалась бессильной перед напором интеллекта.
Две недели в борделе на окраине Стамбула казались сущим адом. Попытка убежать и добраться до полицейского участка закончилась тем, что ее попросту привезли обратно. Сутенер на плохом русском пообещал в следующий раз убить и отхлестал тонким с металлическими заклепками ремнем. Как объяснили такие же, как она, наложницы, ей крупно повезло. Обычно побеги заканчиваются сломанными носами и челюстями. По всей видимости, сутенер испытывал к ней чувства. Надежда действительно была очень красива и знала это. У нее были черные роскошные волосы, отливающие на солнце синевой, тонкие, слегка приподнятые у висков брови и необычайной синевы глаза. Многие даже считали, что это контактные линзы. Слегка вздернутый носик, маленький аккуратный подбородок. В институте был случай, когда Надежде всерьез предлагали принять участие в конкурсе красоты, но она отказалась, поскольку не верила в серьезность подобных занятий.