Вернее, не что-то, а кто-то. И его тухло-яичный окрас нельзя было спутать ни с чем другим.
— Рамос, сюда! У нас гости! — крикнул Обрубок, вскидывая копье. Пузырь поднимался медленно, но он грозил вот-вот лопнуть и выбросить очередную тварь в этот многострадальный мир. А то, что все случится именно так, было очевидно. Искатели наконец-то стали свидетелями того, как монстры прорываются через аномалию на «Рифт-75». Жаль только, что разгадка этой тайны не давала им каких-либо преимуществ над противником.
Хотя нет, как минимум одно преимущество они получили. Когда капсула с гадиной всплыла где-то на две трети, аномалия внезапно выплюнула ее с такой силой, что она подскочила вверх на пару метров и, упав уже за пределы кляксы, лопнула, словно стеклянная. Тысячи осколков разлетелись во все стороны и, мгновенно превратившись в водяные брызги, расплескались по площадке. А вылупившаяся из прозрачной скорлупы «начинка» плюхнулась всего в шаге от выбравшегося из воды Эйтора. Который, вскрикнув от испуга, тут же отпрыгнул от нее на два шага.
Кем бы ни был этот монстр — обычным кусакой или плевуном, — искателям не удалось бы убежать от него обратно в шахту. Слишком быстро эти гады передвигались в воде, и потому разумнее было дать ему бой прямо тут, не сходя с места.
Куприянов ожидал, что враг с ходу накинется на Эйтора или развернется и атакует его, но все сложилось куда удачнее. То ли тварь не оклемалась после телепортации, то ли отшибла брюхо при приземлении, но на какое-то время она оцепенела. И досадным образом упустила шанс напасть на людей первой. Чем коварные люди недолго думая и воспользовались.
— Втыкай копье в пасть! Как можно глубже! — прокричал Кальтер Рамосу. Чилиец уже имел опыт войны с тварями, но в прошлый раз он отстреливался от них из автомата. Что явно легче, чем драться с ними при помощи средневекового холодного оружия.
Эйтор оказался способным учеником. Неподвижный монстр лежал, нацелив на него раззявленную пасть, и Рамосу не пришлось бегать вокруг в поисках вражеской ахиллесовой пяты. Навалившись на копье, он вогнал его гадине в глотку настолько, насколько мог. Получилось ничуть не хуже, чем в тот раз у Хоробадо. А возможно, даже лучше — теперь шесты были заточены острее и прошивали плоть чудовищ значительно легче.
Удар копьем моментально привел оцепеневшую тварь в чувство. Она рванулась в сторону, но извиваться с такой «арматурой» в теле было невозможно — все равно что человеку ползти по-пластунски с жестко примотанным к спине ломом.
— Бросай штырь и отходи! Живо! — дал Обрубок следующий наказ ученику, пока тот не допустил ошибку и не выдернул копье. Да и топтаться возле раненого гада было очень опасно. Даже с шестом в глотке он мог харкнуть ядовитой слюной и поквитаться с Эйтором за этот коварный удар.
Чилиец беспрекословно выполнил и второй приказ Обрубка. Тем более что отступать явно нравилось Рамосу больше, чем атаковать, а тем паче атаковать с таким примитивным оружием.
Настал черед Кальтера вступать в бой. Стараясь не угодить под хлещущий из стороны в сторону хвост, он набросился на монстра сзади. И только теперь впервые опробовал свой клевец на противнике, сразу заработавшем в черепе полдюжины дырок. Более аккуратных, чем от ударов томагавком, и в то же время гораздо более глубоких и смертоносных.
Не дожидаясь очередной команды, Рамос выхватил свой клевец и присоединился к избиению твари. Хотя по большому счету его участие было уже лишним. Тварь получила сполна и забилась в судорогах еще до того, как Эйтор вскочил на платформу. Поэтому он дырявил башку уже фактически трупу.
— Ну хватит, хватит, угомонись! — велел Обрубок разошедшемуся не на шутку напарнику. — Лучше достань копье и держи его наготове. Эти демоны могут выныривать и не поодиночке. Я почти уверен, что именно так они сюда вторгаются.
Переводя дух, Кальтер не сводил глаз с аномалии. Как часто и по сколько штук за раз прибывают капсулы с монстрами? Есть ли между их прибытиями четкий временной интервал или они происходят без какой-либо закономерности?.. Вопросы, ответы на которые можно получить лишь одним способом. Да, им с Рамосом повезет, если в новом пузыре будет сидеть ближайший собрат того гада, которого они только что прикончили. Но, как показывало разнообразие местных страшилищ, рассчитывать на это особо не стоило.
Дескан не врал. Рядом с разломом и впрямь не нашлось ни одного пакаля. Проглядеть его на пустой и ровной площадке Кальтер не мог, но он все равно обошел вокруг аномалии, разглядывая пол и трогая ногой подозрительные выступы.
Пусто… Ну вот, теперь хочешь не хочешь придется обследовать уровень целиком. Казалось бы, ничего сложного. Вот только можно ли удаляться от портала, если самый безопасный способ убивать появляющихся гадов — это атаковать их сразу же после телепортации, когда они пребывают в оцепенении?
— Вы должны идти на поиски, сеньор, а я покараулю здесь, — сказал Рамос. — Разве мы не за этим сюда пришли? Какой смысл в том, если мы с вами проторчим у этой дыры, пока не упадем от усталости или пока нас не сожрут?
— Погоди, не спеши. Давай дождемся следующего гостя, а там и посмотрим, как быть дальше, — ответил Кальтер.
— Я вот что подумал: а может, попробовать закупорить аномалию стеллажами? — предложил Эйтор. — Навалим их штук десять сверху и просто-напросто забаррикадируем выход.
— Ты видел, с какой силой разлом выбрасывает гада весом в два-три центнера? — Обрубок с сомнением покачал головой. — Да этот живой снаряд сметет преграду, даже если мы свалим здесь в кучу стеллажи со всего уровня. Хотя одна интересная идея у меня все-таки есть. Ты, главное, держи копье наготове и не прозевай мою команду. Не уверен до конца, что это сработает. Но, поскольку мы при этом ничего не теряем, то попытаться стоит…
Глава 15
Часов у Куприянова не было, а у Рамоса их отобрал Монгол. Поэтому они не могли точно сказать, когда аномалия разродилась очередной тварью. По субъективным ощущениям Кальтера, между двумя последними «родами» прошло минут сорок — сорок пять. А поскольку чувство времени его подводило редко, то, скорее всего, не подвело и сейчас.
Новая капсула была крупнее предыдущей, но все же маловатой для бегемота-броненосца. Возможно, это был плевун, возможно, еще неизвестный искателям монстр. Выяснять такую подробность они не собирались. Обрубок помнил, что между появлением пузыря и его выпрыгиванием из кляксы проходило всего несколько секунд, и потому начал действовать незамедлительно.
— Бей скорлупу! — скомандовал он напарнику и долбанул копьем по верхушке капсулы. А потом еще и еще. Остервенело замолотив по ней, он старался бить все время в одну точку. Эйтор последовал его примеру, только стал дубасить в другое место. И с большей силой, ведь он орудовал шестом двумя руками. Сейчас искатели напоминали рыбаков, которые зимой долбят пешнями лед. Разве что рисковали они не в пример больше, ведь на рыбаков не набрасывались из-подо льда ядовитые чудовища.
Обрубок не слишком рассчитывал на успех этой тактики. И почти не сомневался, что им с чилийцем придется в итоге воевать с новой тварью по старинке. Однако его расчет оказался верен. Он решил, что если капсулы рассыпались от резкого взлета в воздух, значит, у них непрочная оболочка. Такая, что может быть разбита подходящим для этого инструментом. Прозрачное вещество, которое таяло почти мгновенно, было Кальтеру незнакомо. Да и вряд ли вообще на Земле найдется человек, способный уверенно сказать, что это такое. Но как бы то ни было, земной металл очень быстро это расколол. И пузырь, покрывшись тысячами мелких трещин, рассыпался в крошево, не успев всплыть даже наполовину.
Капли, в которые превратились осколки пузыря, упали в кляксу. И исчезли бесследно, не вызвав на ней ни всплесков, ни ряби. А вслед за ними туда же канул монстр, чья уродливая голова едва успела показаться из аномалии. Однако дальше путь ему был заказан. Лишившись защиты, он как будто и сам испарился вместе с нею — был, а через долю секунды уже не существовал. Не утонул в кляксе, как могло показаться на первый взгляд. Чтобы утонуть, ему надо было сначала в нее погрузиться. Но Обрубок мог поклясться, что торчавшая из разлома башка туда не погружалась, а просто сгинула. Так, как исчезает тьма, стоит лишь направить на нее луч яркого света.
— Получилось! У нас и правда это получилось, сеньор! — возликовал Эйтор, потрясая копьем.
— Пожалуй, что так, — кивнул Куприянов. Радоваться вместе с компаньоном ему мешала застарелая привычка встречать собственные победы и поражения с одинаково невозмутимым видом. В свое время его учили, что нельзя давать волю эмоциям. Никогда и ни при каких условиях. Как бы ни был ты уверен в текущей ситуации, она могла в любой миг измениться. И если не успеешь вовремя среагировать на это из-за собственных эмоций, тебя может убить любая, даже малейшая допущенная тобой ошибка.
Как любой другой человек, Кальтер не раз допускал ошибки. Но только не такие элементарные.
— Ладно, раз с этим дерьмом разобрались, ты теперь дежурь здесь, а я пойду прогуляюсь по округе. — Обрубок решил не тратить время на сантименты и возвратился к прерванной работе. — Постараюсь вернуться через полчаса, к прибытию следующего гада. Если, конечно, из-за нашей выходки они не перекроят график своей переброски на «Рифт». Поэтому смотри, не зевай! Если что, сразу ори — прибегу так быстро, как только смогу.
И, соскочив с платформы, зашагал по залу дальше.
При работе с десканом не требовалось соблюдать какие-то особые правила. Кальтер мог ходить по станции как угодно, лишь бы просканировать ее целиком. Нельзя было оставлять «слепые» зоны, что по той или иной причине выпадали из радиуса поиска. Ничего сложного… разумеется, когда никто не желает тебя пристрелить, загрызть или отравить.
Не исключено, что Обрубку придется подняться уровнем выше. Или даже двумя уровнями. Там, скорее всего, тоже никого сейчас нет. Раз уж монстры рванули все как один наверх с нижнего уровня, то со второго, третьего и последующих они и подавно сбежали. Впрочем, это еще не гарантировало, что среди них нет глухих особей. Тех, что не поддались общему порыву и, сидя в темном уголке, продолжали дожидаться, когда в поле их зрения угодит неосторожный человечишка.
В первый раз с начала этой экспедиции Куприянов остался в одиночестве. Обычно ему нравилось, когда в спокойной обстановке его никто не тревожил и не путался у него под ногами. Но, насидевшись в карцере, сегодня он был не прочь с кем-нибудь поболтать. Когда Рамос не будил в Кальтере паранойю, он был неплохим спутником: говорил в меру и по существу, выполнял распоряжения с первого раза и не лез на рожон. Кажется, Кальтер в нем не ошибся. Этот вертухай был из вольнонаемных, возможно, служил в армии, но недолго, умел за себя постоять и мог убить зэка, если это требовалось, но не более. Нормальный по здешним меркам тип. В принципе могло быть и хуже. Окажись на месте Эйтора, к примеру, Дикий Гусь, с ним точно возникли бы проблемы. И к этому часу либо он прикончил бы Обрубка, либо Обрубок избавился бы от него. А тухло-яичные гады расправились бы вскорости с Обрубком. Потому что с одной рукой он не сдержал бы их вторжение, даже несмотря на то, что они лезли сюда поодиночке.
Куприянов обошел примерно ползала, когда от разлома, где нес вахту Рамос, послышался шум. Это были ритмичные удары железом по чему-то твердому под аккомпанемент испанской брани, что явно сигнализировало о неприятностях. Однако пока обеспокоенный Кальтер пытался разглядеть, что там стряслось, стук прекратился, а вместо брани раздался крик радости. И когда Обрубок наконец-то увидел Эйтора, тот стоял и потрясал копьем, выражая ликование по поводу еще одного разбитого пузыря с тварью внутри.
— В чем дело?! — окликнул его Куприянов, хотя уже догадался, что его так обрадовало. И что не радовало самого Куприянова, ведь он надеялся, что капсулы будут всплывать раз в сорок минут, не чаще. Увы, но, похоже, этот процесс был все-таки непредсказуем.
— Еще минус один гад, сеньор! — пояснил Эйтор. — Получил по стеклянному колпаку и провалился назад в дыру, как первый!
— Проблемы были? — До сей поры Обрубок старался не повышать голос даже после того, как нижние этажи опустели. Но сейчас общаться с Рамосом по-другому не получалось. Батискафная станция была огромной, и докричаться до товарища с другого края уровня он бы не смог.
— Никаких проблем! — отозвался страж портала. — Вернее, не больше, чем обычно! Пузырь вынырнул, я его разбил, и гад исчез! Правда, эта зверюга была жирнее прежних, но пузырь у нее лопнул так же быстро.
— Уверен, что справишься? — на всякий случай осведомился Куприянов. При таком положении дел он не успеет вовремя добежать до кляксы, даже если Рамос позовет его на подмогу. А работы у него было еще много. Кальтер просканировал от силы четверть нижнего уровня, а дескан так и не подавал ни правильных, ни ложных сигналов.
— Наверняка справлюсь, сеньор! — пообещал Эйтор. — Я уже понял, куда надо бить, чтобы пузырь быстрее лопнул! Тут как с лобовым стеклом машины — где оно меньше всего выпуклое, там и лучше трескается!
— Лобовое стекло! — проворчал себе под нос Кальтер, возвращаясь к поискам артефактов. — Ишь, разошелся! Раззудись плечо, размахнись рука! Мне бы твою уверенность! Погоди, вот выедет из кляксы вместо машины танк, посмотрим, про какое лобовое стекло ты тогда запоешь!..
Миновал еще час, в течение которого Кальтер полностью исследовал первый и второй уровень. Он прошел по всем коридорам и заглянул с десканом в каждое помещение. Увы, все без толку! Сбывались пессимистические прогнозы Скарабея: все пакали вокруг этой аномалии были выбраны подчистую еще при первом ее появлении. А сейчас она, похоже, восстанавливала баланс: создавала проблему, с которой Ковач и его тогдашняя компания не столкнулись. То есть с чудовищами.
Очевидно, это был нетипичный разлом — мерцающий или еще какой. Он то появлялся, то исчезал, и все свои сюрпризы выдавал также поочередно. Жаль только, что все хорошие сюрпризы достались врагам Кальтера, а плохие выпали на его долю. Досадно, что ни говори… Но все же это был еще не конец света, и уж такую неприятность, как несбывшиеся мечты, Обрубок переживет.
За этот час Эйтор отбил еще два вторжения. Первое из них произошло всего через пять минут после того, как Рамос проверил свою теорию «лобового стекла». Зато второе — спустя без малого час после первого. Тогда, когда Куприянов уже вернулся обратно на нижний уровень несолоно хлебавши. Кричать и интересоваться у Рамоса подробностями он больше не стал — и так понял, что напарник продолжает справляться со своей работой. Которой чилийцу предстояло заниматься уже недолго. Раз пакалей нет, значит, и искателям здесь больше нечего делать.
Они еще могли попытать счастье на третьем уровне, и они, разумеется, туда наведаются. Да и на остальные — тоже, хотя по пятому и шестому уровням уже прошлась группа Аньелло, а четвертый Кальтер и Эйтор частично просканировали, когда пробирались к лифту. Чем дальше, тем мизернее будут их шансы на успех, но ничего не попишешь. Это была их первая и, скорее всего, последняя возможность исследовать нижнюю часть тюрьмы, пока им никто не мешал: ни чудовища, ни охрана, ни зэки. Поэтому работу надо было выполнить на совесть. Так, чтобы у них не осталось сомнений в том, будто они упустили что-то важное. Или совершили ошибку, которую уже нельзя исправить.
Дабы не брести по колено в воде через половину станции, а затем возвращаться назад, Кальтер решил докричаться до Эйтора прямо от лестницы. Однако едва Обрубок спустился с нее, как внезапно дескан подал тот самый сигнал, который он уже не чаял услышать. Прислонив копье к перилам, Обрубок схватил сканер и уставился на дисплей, недоумевая, как он мог проморгать артефакт там, где до этого проходил не один раз.
Возникшая на экране отметка указывала, что пакаль находится всего-навсего в десяти шагах от лестницы. Куприянов посмотрел в том направлении, но его взор наткнулся на переборку. За ней находилось небольшое помещение, где стояла барокамера и пульт управления ею. Ни то, ни другое, естественно, не функционировало, а пульт был еще и наполовину разобран. Можно предположить, что дескан не обнаружил артефакт, потому что тот лежал в барокамере. Но в том-то и дело, что Кальтер заглядывал в нее и внимательно все там осмотрел. Обстановка в камере была немногим богаче, чем в тюремном карцере. Кроме сидений — в ней могли одновременно находиться полдюжины человек, — там больше ничего не оказалось. Разве что те сиденья были мягкими и удобными, ведь они предназначались для ученых-аквалангистов, а не для зэков.
— Опять эти проклятые «серые» шуточки! — пробормотал Обрубок и осторожно двинулся к барокамерному отсеку.
Устраивать фокусы с подбрасыванием пакалей было очень даже в традиции «серых». И в Дубае, и в Скважинске они не раз и не два издевались, — а иначе не скажешь, — над Кальтером подобным образом. Он совершенно не удивится, если найденный им сейчас артефакт будет намертво вклепан в стенку барокамеры и его придется выколупывать оттуда целые сутки без сна и отдыха. Или же пакаль окажется в желудке невесть откуда взявшегося там монстра. С которым искателям предстоит выдержать тяжелую битву, чтобы в итоге вспороть ему брюхо и завладеть драгоценным призом…
Ни то ни другое не подтвердилось. Но и ложным сигнал тоже не был. Пакаль — металлический квадратик цвета бурой меди величиной с ладонь — лежал на полу барокамеры, дожидаясь, когда Кальтер его подберет. А рядом с ним пристроился на сиденье, скромно сложив руки на коленях, не кто иной, как «серый». Чему Кальтер тоже почти не удивился. Как, впрочем, и не обрадовался, встретив на другом краю света старого знакомого. Потому что «серый» явно пришел не для того, чтобы даровать узнику свободу, а намереваясь нагрузить его новой, еще более сложной работой.