— Ты со мной, Сафрон, не шути. Понял?
— Да ну чо ты, какие дела. Все путем, — вяло отбрыкивался Сафрон.
— Ну тогда бывай, — неожиданно широко улыбнулся Степан.
Как ворвался он в бандитский вертеп Волчарой, так Волчарой отсюда и уходит. Плевать он хотел на Сафрона и его компромат.
Глава четвертая
Вишневая «девятка» со стесанным правым боком резко затормозила перед железнодорожными кассами. Три молодых человека — один с автоматом, двое с пистолетами — выскочили из машины и устремились внутрь здания. Все трое были в масках с прорезями для глаз. Четвертый, водитель, остался за рулем, в любой момент он готов был ударить по газам.
Грабители влетели в зал.
— Всем на пол, падлы! — заорал один.
И ударил из автомата. Пули зацокали по потолку, разбили люстру. Желающих приобрести билет было много — две длинные очереди. И все они в страхе попадали на пол.
Двое других налетчиков подлетели к первому окошку.
— Выгребай бабки, сука! — выкрикнул первый.
И выстрелил в кассиршу из пистолета. Две пули прошли у нее над головой, ударились в стену и противно зазвенели. От страха женщина едва не лишилась чувств. Непослушными руками она принялась выгребать из кассы деньги и выкладывать на подоконник. Грабителю оставалось лишь забирать их и складывать в сумку, переброшенную через плечо.
Третий налетчик потрошил вторую кассу. И у него не было никаких проколов.
Хорошо было бы потрусить толпу. Люди ведь не с пустыми карманами за железнодорожными билетами приходят. Но на это не было времени. В любую минуту могли нагрянуть менты. Кассирши, они хоть и наложили в штаны от страха, но кнопку вызова наряда наверняка успели нажать.
Грабители выскочили из здания и загрузились в машину, она тут же сорвалась с места, взвизгнула тормозами и скрылась за ближайшим поворотом.
* * *— Ну что скажешь, Сазон? — Степан смотрел не на собеседника, а куда-то в сторону.
— А что могу тебе сказать, — ответил круглолицый мужчина интеллигентной наружности. — Отморозки это, беспредельщики. И гастролеры. Никто о них не знает. Вчера они в Битово кассы накрыли, завтра еще где-нибудь напакостят…
Евгений Семенович Сазонов был одним из тех людей, кого принято называть энциклопедиями уголовного мира. Он никого никогда не убивал, никого не грабил, даже никому ничего худого не желал. Зато он очень много знал. По каналам, известным только ему одному, к нему стекалась самая разнообразная информация о делах подлунного мира.
Он вел скрытный образ жизни. Не в свои дела нос не совал, с советами ни к кому не лез. Вообще, старался не высовываться из своей норы. Степан знал, где его искать. Но обращался к нему по крайней нужде. Ведь Сазон не был его агентом и никак от него не зависел. Но иногда помогал.
Марков снял почти все подозрения с окружения Мальцева и чуть ли не целиком переключился на Сафрона. Степан был уверен, что авторитет здесь ни при чем. Но у Николая на этот счет было свое мнение.
Степан и сам рыл носом землю. Шутка ли, ведь пытались убить его самого. Он активно помогал Маркову. Но все без толку. Никто не в силах был пролить свет на истину.
А потом ограбили железнодорожные кассы в Битово. За дело взялись следователь Московской прокуратуры и опера из МУРа. Но и его отдел не оставили без работы. Вот и трудились они.
Преступники действовали в масках и перчатках, приехали и уехали на угнанной машине. Вишневую «девятку» обнаружили брошенной на Кольцевой автостраде. Следов преступников в ней не было.
Информаторы все как один пожимают плечами. Да, мол, крутились какие-то возле касс, приглядывались. А кто такие, откуда… Пришлось обращаться к Сазону. Может, он что-нибудь знает.
— Одно я тебе могу сказать, эти отморозки пытались угнать твою машину. Их человек подорвался вместо тебя…
Степан не стал пытать, откуда у него такая информация. Не любит Сазон, когда душу из него тянут.
— Как их найти, не скажу, не знаю. Но то, что они, получается, спасли тебя, это точно…
Степан пытался выйти на автоугонщиков, которые работали в компании с погибшим вором. Он искал их среди спецов по этому делу. И не нашел. А все потому, что машину-то пытались угнать налетчики. Чтобы на ней доехать до железнодорожных касс, на ней же и смыться.
Степан выходил из машины, даже дверцу не закрыл. А бандиты, видно, заметили это. Они гастролеры, залетные. Откуда им было знать, что «Волга» не чья-нибудь, а начальника местного уголовного розыска?
Скорее всего с погибшим был кто-то еще. И, возможно, этот «кто-то» видел человека, который устанавливал мину под машину. Видел, но не придал этому значения. Иначе бы угонщик ни за что не сел в машину.
Опрос свидетелей по делу о взрыве «Волги» ничего не дал. Никто ничего не видел. А вдруг угонщики что-нибудь заметили?..
— Сазон, ну ты скажи, где хоть примерно искать этих отморозков? — с надеждой спросил Степан.
— Я тебе не пророк и не ясновидец. Откуда мне знать?
На этом разговор был закончен. Ладно, эти ублюдки еще где-нибудь засветятся. Не он, так кто-нибудь другой их оприходует.
* * *— Ну что ты ерепенишься? Ты только подумай, тебе от этого одна выгода…
Виталий Болотов не любил уговаривать. Но по роду своей деятельности он обязан был уметь это делать. Коммерсант должен быть гибким, уметь приспосабливаться к ситуации, уметь брать верх над эмоциями — только тогда он может рассчитывать на успех в своем бизнесе. Конечно, и без жесткости в этом деле тоже не обойтись.
— Мой ответ однозначен. Нет, нет и нет! — Тимур Фрязев был непреклонен.
— Но твой магазин не приносит прибыли. И поднять ты его не в состоянии…
— Это мои проблемы…
В прошлом Тимур был весьма удачливым коммерсантом. Но потом фортуна отвернулась от него. На бандитский «развод лохов» попал, большие убытки понес. Но еще не все было потеряно. Он мог еще подняться. Но вся беда в том, что с горя он запил. Сломался человек. И еще быстрее пошел под откос. Но все еще на что-то надеется. Только у него вряд ли что получится — чудеса в коммерции явление достаточно редкое. Успех приходит через тяжкий труд. Это только обыватели с халявно-коммунистическим уклоном думают, будто бизнесмены только и делают, что ничего не делают.
— Я тебе предлагаю хорошую цену…
Магазин у Тимура неплохой. Почти в самом центре Битово. В хороших руках он мог бы приносить солидную прибыль. Но Тимур, как говорится, ни себе, ни людям. Собака на сене. Не продам, и все тут. Хоть убей его.
Может, ему хочется получить больше того, что предлагает Виталий. Но он назначил ему самую оптимальную цену и на большую не пойдет. Бизнес — это прежде всего точный расчет. Каждой копейке нужно знать цену. И если бездумно бросаться деньгами, то недолго и прогореть.
— Ничего не знаю, — заладил Тимур.
— Ладно, как хочешь, — Виталий поднялся. В кабинете Тимура ему делать нечего. Пора уходить.
— Ты еще пожалеешь, — бросил ему напоследок Виталий.
* * *На этот раз взрывное устройство устанавливается в почтовый ящик. Тимур Фрязев каждый день самолично забирает почту. Опустившийся человек, но, кроме водки, его еще и газеты интересуют. Но ничего, недолго ему их читать.
С работы он возвращается когда как. Когда в шесть вечера, когда в десять. А иногда и вообще не приходит. Нажрется в своем магазине и на диване в кабинете ночует. Но это неважно, когда он приходит. Главное, почту он будет вынимать сам. Откроет ящичек ключом, распахнет крышку и в тот же момент останется без головы.
А как же иначе? Ведь бомбу устанавливает профессионал!
Никто не умел снимать с него напряжение, как Люба. Чудо-девушка. С ней Виталию было очень хорошо. Не часто он ее навещал. Но каждая их встреча праздник для него. С ней он отдыхал. И секс здесь ни при чем. Хотя, конечно, и в постели она была неотразима.
Он любил ее. По-настоящему любил.
И ненавидел.
Она ждет от него ребенка. Он готов был прыгать от радости, если бы не одно «но». Дело в том, что его семя бесплодно. Он не может стать отцом. По этой причине у них с женой нет детей. Поначалу он винил в этом Аллу, свою жену. В открытую не обвинял, но она чувствовала укор в его глазах. И в конце концов уговорила его сдать анализы. Вот тогда-то он и узнал, что бесплоден. Пробовал лечиться, да только все мимо. Последний результат анализа ничего утешительного не принес.
Наверное, это последствия его армейской службы. Два года он оттарабанил в спецназе ВДВ. Разведывательно-диверсионная группа — это вам не абы что. Действия в глубоком тылу противника требуют невероятно серьезной подготовки. Два года в аду, так с полным правом можно было назвать его службу. Общая физическая подготовка, рукопашный бой, стрельба из всех видов оружия, специальная подготовка, подрывное дело. Их учили спать на снегу, часами находиться в ледяной воде. Может быть, эта ледяная вода и есть причина его болезни?
Он не может иметь детей. А Люба утверждает, что в ее чреве его ребенок. Кого она хочет обмануть? Она нагуляла этого ребенка. Она изменила ему.
Люба ему не жена и может гулять с кем хочет. Но ведь он любит ее. И страшно ревнует. Он не может жить без нее. И она должна это понимать. Она изменяет ему, и этим его убивает. Мало того, она еще находит в себе наглость заявлять, что она ждет ребенка не от кого-то, а от него.
Он любит ее. Он же ее и ненавидит.
— О чем ты все думаешь? — ласково спросила Люба и нежно провела ладонью по его щеке.
— О нас с тобой…
— Ты меня любишь?
— Да…
Она не раз спрашивала его об этом. Он не раз отвечал.
— Жаль, что мы не можем быть вместе…
Змея! Она только и ждет, чтобы он развелся с Аллой.
А ведь он уже был близок к решению развестись. Но тут Люба сообщила ему, что она ждет от него ребенка. И этим смешала ему все карты…
Решено, он остается с Аллой. Может быть, это и к лучшему. Любу он любит. Но ведь жена тоже частица его души. Он любит и ее. Хотя уже не так, как раньше.
Алла. Алла Оболенская. Первая его любовь. Они учились в одном классе. И все десять лет он бегал за ней. Сначала дергал за косички, по глупости и хохмы ради задирал юбку на переменках. Она ему всегда нравилась. А потом понял, что он ее любит. Когда повзрослел, провожал ее из школы домой. Портфель ей носил. А однажды даже пригласил в кино. А она только рассмеялась в ответ и показала ему язык.
За ней увивался еще и Гера Шлыков, его извечный соперник во всех делах.
Родители у Виталия были самые обыкновенные. Мать — кассирша в кинотеатре, отец — рабочий на заводе. Самая что ни на есть черная кость. Нет, Виталий так не считал. А вот Гера думал так. Сам он из номенклатурной семьи. Папа — секретарь горкома партии. Не первый, правда. Но все равно величина. И Гера бы в элитной школе учился. Да папа его в демократию играл. Он еще задолго до перестройки такую моду взял. Вот Гера и прозябал в обыкновенной школе среди обыкновенных детей.
Сколько раз Виталий и Гера дрались друг с другом по разным пустякам. А в седьмом классе впервые сцепились из-за Аллы. В драке победил Виталий. Зато Гера отыгрался на любовном фронте. Алла стала ходить с ним.
Как же, номенклатурный мальчик. На белой «Волге» в школу его привозят-отвозят, в элитном доме живет, вежливый такой, культурный. А еще симпатичный. И даже сильный. Это он только Виталику в драке уступал. А над остальными всегда верх одерживал. А в интеллектуальных баталиях ему вообще равных не было. Необыкновенный мальчик среди серой толпы.
Виталик, он, может, и покруче будет. Да только все одно — неровня Гере. Не тот уровень. Алла, она ведь всегда к самому лучшему стремилась. Сама-то из грязи, а все в княгини лезет. Виталий это интуитивно тогда улавливал. А стал старше, умом осознал. Только все равно продолжал любить ее.
Гера и Алла просто дружили. Так хотелось думать Виталику. Но в десятом классе, Восьмого марта, его иллюзии развеялись.
Они тогда устроили сабантуй на квартире у одного из их одноклассников. Дом большой, комнат много. И в одной комнате закрылись Алла и Гера. Виталий слышал через дверь, как она стонала под ним. И скрип кроватных пружин. Он до сих пор нет-нет да и отдается в ушах.
На следующий день Виталий в очередной раз жестоко избил Геру. Но Аллу этим от него не отвадил.
Потом был выпускной бал. Радостная и веселая Алла снова куда-то упорхнула вместе с Герой.
Виталий пытался поступить в институт. Но с треском провалился. Собирался поступить на следующий год. Но его забрали в армию.
Домой он вернулся в восемьдесят восьмом. И сразу же поступил в торговый институт. Только не доучился, с треском вылетел с третьего курса. По причине неуспеваемости. Но вовсе не из-за того, что был таким тупым. Просто у него не было времени сидеть за конспектами и учебниками. Он постигал торговую науку с практической, так сказать, стороны.
Он чувствовал в себе купеческую жилку. Как и многие предприимчивые студенты того времени, вовсю подвизался на фарце. Купи-продай. Этот процесс захватывал его целиком. Он ловил от него кайф. Наркоманы подсаживаются на иглу, а он, можно сказать, подсел на товар. С ним такое уже бывало — в школе он всерьез радиоделом занимался. Но учебу в школе ради хобби он не забрасывал. А сейчас дошло до этого. Только не школу он похерил, а институт.
У него был торгашеский талант. Только, оказалось, он использовал его вхолостую. Его увлекал сам процесс. О результатах он почему-то не думал. Те, с кем он начинал, в один прекрасный момент обзавелись машинами, стали снимать дорогие квартиры. А он как был ни с чем, так с этим и оставался. Он легко покупал, так же легко продавал. И почти без прибыли. Простое воспроизводство. Как будто так оно и должно быть. А вот другие думали иначе, поэтому уже успели сколотить себе неплохой капитал.
Пробуждение было долгим. Как от наркотического сна. Но он все же проснулся. И взялся за голову. Теперь он работал на получение прибыли. Его купеческий талант дал знать о себе с новой силой. Но вся беда в том, что он не смог быстро раскрутиться. Не было у него первоначального капитала. Голова на плечах была, мозги работали в нужном направлении, опыт, знания — все это в наличии. А вот капитала не было. А его бывшие друзья уже на иномарках раскатывали, фирмами своими обзаводились.
Впрочем, Виталий не унывал. Денег у него кот наплакал, но они были. На них он зарегистрировал собственную фирму. Он еще пока точно не знал, чем будет торговать. По уставу он мог заниматься чем угодно, хоть лунные кратеры марсианам продавать.
Дальше больше — он взял кредит в банке. Двадцать тысяч долларов. Чрезвычайно смелый шаг — ведь он мог прогореть и пришлось бы продавать квартиру родителей. А те даже не знали, что их родной дом заложен под кредит.
Банк оказался бандитским — его полностью контролировала одна мощная столичная группировка.
Виталий закупил в Польше крупную партию пива. И даже сумел избежать таможенных пошлин. И вот пиво в столице. Оптовые покупатели не заставили себя долго ждать. Ведь у него были кое-какие связи среди коммерсантов. Товар ушел влет. И он получил сверхприбыль — вложил двадцать, а получил сорок пять. Двадцать пять тысяч чистого навара. И это с учетом всех налогов!
Но подержать в руках все деньги ему так и не удалось. Откуда ни возьмись, появились братки в кожанках и с наглыми мордами.
«Ты почему, фраер дешевый, налоги не платишь?» — лениво пошевелил губами один.
«Ну что вы, все уплачено. Вот документы…»
Только документы никого не интересовали.
«А разрешение есть?!»
«Ну а как же?» — и снова Виталий за бумаги.
О них вытерли ноги.
«Моего разрешения здесь нет… Короче, фраерок, с тебя половина от дохода. И торгуй!»
Виталий только глазами захлопал.
«Какие пятьдесят процентов?»
И тут же получил: — «Шестьдесят!»
«Да пошли вы!»
На этот раз в ход пошли ноги. Один качок врезал ему по яйцам. Виталий взвыл от боли. И тут же получил под дых.
По расчетам бандитов, он должен был упасть. Но только на ногах он устоял. Более того, увернулся от очередного удара и нанес ответный. Ребром ладони рубанул одного «кожаного» в адамово яблоко. Тот и вырубился.
Но это была его единственная победа. В спецназе он был на хорошем счету, многое умел, в рукопашном бою натаскан. Но против четырех амбалов устоять был не в силах.
Его повалили на землю и до полусмерти избили ногами. И забрали деньги. Восемьдесят процентов. Ему оставили девять тысяч долларов.
В больнице он провалялся неделю. А потом к нему снова пришли. И потребовали вернуть кредит. А ведь время еще не истекло.
У него уже был наработан канал доставки и сбыта импортного пива, он мог бы обернуть девять тысяч долларов в самый короткий срок и вовремя вернуть кредит. Но с ним и разговаривать не стали. Или прямо сейчас бабки отдавай. С процентами! Или квартира родителей уйдет с аукциона. Это был самый натуральный бандитский беспредел.
Квартира родителей была обречена. А стоила она гораздо больше двадцати тысяч. Только бандиты рано праздновали успех.
Они допустили одну непростительную ошибку — загнали человека в угол. А от отчаяния рождаются отчаянные мысли. Виталий решился на То, чего от него никто не ожидал.
Все девять тысяч он пустил в дело. Купил тротиловых шашек, изготовил самодельную «адскую машину». Пистолет приобрел — «ТТ» с глушителем. И начал действовать. Оказалось, не так уж трудно вычислить вымогателей.
В состав управления банка входил один гад в малиновом пиджаке и с массивной золотой цепью на жирной шее. Ему напрямую подчинялись те бандиты, которые наехали на Виталия.
Нужно было составить тщательно продуманный план действий. Но на это требовалось время. А его у Виталия не было. Ему нужно было спешить. И он решил действовать наобум.