— Вообще-то это дополнительные занятия для беженцев, — объяснила мне Оля, заваривая чай. — У нас в школе много чеченцев учится, дагестанцев, даже цыгане есть. Они совсем плохо читают, вот их и натаскивают.
— А Игорьку это зачем?
— А ему просто нравится читать, он книги любит, поэтому ходит за компанию.
Похвальное, конечно, увлечение, я тоже считаю, что хорошая книга — это лучший отдых. Но для меня это именно отдых, вставать ни свет ни заря я бы не стала даже ради Джерома Сэлинджера (а уж на что я его обожаю!). В моей душе шевельнулось нечто, похожее на восхищение.
— На, — я протянула ребенку бутерброды с сыром, — почти гренки. Вот еще яблоко и питьевой йогурт. Съешь на перемене, ладно?
Игорек кивнул.
— Какую книгу вы сейчас читаете?
— «Дядю Федора».
Не знаю такую, совсем отстала от жизни.
— Ну, давай я тебя поцелую. Хороший мальчик.
Я чмокнула его в мягкую щеку, и он умчался.
Я поволокла малышей на кухню, с радостью отметив, что Оля уже накрыла на стол. Прошел всего лишь час, а я уже чувствовала себя выпотрошенной, словно тушка бразильского бройлера. Что же будет дальше? Зато близнецы были бодры и радостно выплевывали каждую вторую ложку йогурта на свои слюнявчики.
— Тетя Люся, а чего ты их все время за собой таскаешь? — спросила девочка, кивая на братьев.
— Ты что! А как же иначе? За ними глаз да глаз нужен!
— Вообще-то иногда мама оставляет их одних в комнате. Они там спокойно играют, и ничего не случается.
— Да? — заинтересовалась я. — Буду знать.
— А Пайсу будем кормить? А Черныша? К нему теперь не подберешься…
Услышав свое имя, Пайса замяукала с удвоенной силой. Вчера бедному животному досталось. Сначала ее потаскал за хвост Игорек. Не успела я ее у него отобрать, как Пайсу принялись трепать близнецы. Вырвавшись из их цепких ручонок, кошка взобралась на шкаф, где на нее набросился хозяйский кот Черныш. Абсолютно черный, короткошерстный и с янтарными глазами котяра стал посягать на ее девичью честь. Тут у Пайсы сдали нервы, и она из ласкового животного превратилась в фурию. Душераздирающе воя, она заехала когтистой лапой Чернышу по носу. Кот позорно бежал на кухню, где спрятался за плитой. Со вчерашнего вечера он безвылазно там сидит и не подает голоса. Наружу выглядывает лишь черный хвост. Судя по его нервным движениям из стороны в сторону, Черныш до сих пор не отошел от шока.
Сначала я насыпала сухой корм в миску Пайсы, а потом стала кидать мясные подушечки Чернышу сверху за плиту. Кот никак на них не отреагировал. Ладно, решила я, захочет есть — сам выберется.
Пайса так энергично накинулась на еду, что я вспомнила про хомячка Пуха. Пух формально принадлежит Оле, и поэтому его клетка стоит около ее кровати. Я сказала девочке:
— Ты следи за хомяком, мало ли что…
Она поняла мой намек, побледнела и побежала проверять, хорошо ли закрыта клетка.
Так, осталось совсем немного. Сейчас Олечка уйдет в школу, я одену близнецов и отведу их в ясли. И буду абсолютно свободна до вечера. В принципе, все оказалось не так уж и сложно. Думаю, я с блеском выдержу испытание. Люся Лютикова — прирожденный воспитатель и мудрый наставник молодежи.
— Теть Люсь, а мне надо сдать деньги на экскурсию… — напомнила Оля.
Точно. Уезжая, Женька вручила мне деньги. Немного, всего лишь 200 долларов. Но это было все, что осталось в этом месяце от получки Дениса после выплаты арендной платы за квартиру и покупки кое-какой бытовой химии. Семья Стецюра живет от зарплаты до зарплаты, по-другому просто не получается.
Сначала я стала отказываться от денег: мол, как-нибудь прокормлю детей, только что получила аванс, лучше возьмите доллары с собой в Аргентину — пригодятся. Кума возразила: более вероятно, что они пригодятся здесь. Каждый день детям надо покупать свежие молочные продукты, овощи и фрукты. К тому же возможны всякие непредвиденные траты. Дети имеют привычку болеть, а участковая врачиха без коробочки конфет даже за стетоскоп не возьмется. И уж обязательно деньги потребуются на школу: завтраки, экскурсии и просто поборы без определенной цели, которые, по сути, являются завуалированной взяткой классной руководительнице. Вздохнув, я положила Женькины деньги к себе в кошелек, уверенная, что не потрачу из них ни копейки.
И вот — пожалуйста, кума оказалась права. Не прошло и суток, как начались траты. Я отправилась за сумкой. Она висела в коридоре, там, где я ее вчера оставила. В поисках кошелька я принялась рыться во всех отделениях, но безуспешно. Тогда я вывалила содержимое сумки на тумбочку. Хм, ничего не понимаю. Неужели?..
— Кошелек украли, — прошептала я.
Мы с Олей посмотрели друг другу в глаза и одновременно сказали:
— Я знаю, кто это сделал.
Глава 5
Вчера вечером в квартиру позвонили. Прошел всего час с того момента, как Женька с Денисом уехали в аэропорт. У меня даже мелькнула мысль, что у них что-то сорвалось и они вернулись. Я бросилась открывать дверь.
На пороге стоял мужик в строительном комбинезоне, заляпанном краской. На голове у него красовалась пилотка из газеты.
— В вашем подъезде начинается ремонт, — равнодушно сообщил мужик.
Я смутно вспомнила, что действительно видела на первом этаже деревянную стремянку, всю в краске, и старое ведро с побелкой.
— А я тут при чем? — так же равнодушно отозвалась я.
— У вас тут красить или как? — И маляр обвел взглядом предбанничек на две квартиры, особенно пристально задержавшись, как мне показалось, на коляске близнецов. — Если надо, то обеспечьте завтра доступ рабочим.
— Ой, даже не знаю, — растерялась я.
Мне, в принципе, до лампочки. Женьке, я думаю, тоже, поскольку эту квартиру они снимают. Но вот что скажут соседи?
Я позвонила в соседнюю дверь. Сначала раздался собачий лай, а потом дверь открыла женщина лет под сорок в банном халате и с полотенцем на голове.
— В вашем подъезде начинается ремонт, — повторил маляр.
— А я тут при чем? — раздраженно отозвалась соседка, отгоняя ногой собаку от двери. Породу мне рассмотреть не удалось.
Я решила внести в диалог некоторое разнообразие:
— Он хочет знать, надо ли красить в предбанничке.
— Так, значит, придется убирать отсюда вещи? И куда же я все это дену? — возмутилась женщина и обвела рукой велосипед и мешки с картошкой. — Между прочим, один мешок — ваш.
Наш? Очень кстати. Значит, картошку мне покупать не придется. Вот только заносить грязный мешок в квартиру мне совершенно не хочется. Опять же коляску некуда приткнуть, честное слово.
— Нет, у нас красить не надо, — решительно сказала женщина.
Я поддержала ее радостным кивком. Мужик никак не успел отреагировать, потому что в этот момент собака — а это оказалась такса — прошмыгнула между ног хозяйки и с оглушительным лаем бросилась прямиком в мою раскрытую дверь.
Почти сразу же раздался душераздирающий кошачий вопль и детский визг. Я кинулась вслед за таксой, за мной поспешила соседка, а маляр замыкал процессию.
В большой комнате перед нами предстала потрясающая картина. Пайса сидит на люстре, выгнув спину и издавая шипение. Такса с омерзительным лаем прыгает внизу, пытаясь достать своими короткими лапами кошку. Оля зажимает руками уши, близнецы синхронно ревут, а Игорек радостно наблюдает за происходящим.
Соседка подскочила к своей псине и схватила ее на руки.
— Бедняжка, испугали тебя, моя деточка, — стала приговаривать она, ласково поглаживая таксу по длинному туловищу. Такса сучила в воздухе лапами, не оставляя своих гнусных попыток добраться до Пайсы.
Я возмутилась. Нет, все-таки собачники — это страшные люди! Да эта мелкая тварь с вытянутой мордой сама кого хочешь доведет до инфаркта! А ее еще жалеют!
Соседка удалилась к себе в квартиру, маляр тоже тихо слинял. Полчаса у нас ушло на то, чтобы успокоить малышей и снять Пайсу с люстры. И только потом я спохватилась, что открыта входная дверь. Я тщательно закрыла замок, предварительно удостоверившись, что детская коляска по-прежнему стоит в предбанничке.
Вот ведь я Балда Ивановна! Следила за коляской, а надо было — за сумкой. Ясно же, что маляр воспользовался ситуацией и стянул из нее кошелек.
— И что теперь делать? — спросила Оля. В глазах у нее застыло тревожное выражение. Ребенок уже знает, что без денег — не жизнь.
Я напустила на себя беспечный вид:
— Ничего страшного, придумаю что-нибудь. В школе скажи, что завтра сдашь деньги на экскурсию. Все будет хорошо.
Очень бы хотелось самой в это верить.
Оля пошла в школу, а я одела близнецов и повела их в ясли. По дороге все мои мысли были заняты одной проблемой: денег нет ни копейки, а надо протянуть неделю с четырьмя детьми, двумя кошками и хомячком. Какие есть варианты?
Можно было бы занять небольшую сумму у коллег на работе. Но, признаться, я привыкла в этой жизни рассчитывать только на себя. Другим я одалживаю деньги с удовольствием, а сама ходить на поклон не люблю. К тому же небольшой суммой на этот раз, чует мое сердце, не обойтись: когда речь заходит о детях, возможны самые непредсказуемые траты. И дай бог, чтобы приятные…
В яслях я попросила позвать Веру Тихоновну. Это была та самая Женькина знакомая нянечка, которая обещала пристроить детишек у себя в группе. Она оказалась женщиной приятной полноты, но на ее лице застыло выражение мелочной подозрительности.
— Почему опаздываешь? — укорила она меня и скомандовала: — Пошли.
Полная фигура в белом халате стремительно удалялась в глубь длинного коридора. Я подхватила близняшек и бросилась вслед за ней. В нос сразу же ударил неприятный запах кислой капусты, долетавший из кухни. Вскоре мы вошли в комнату, где находились дети. На вид они были ровесниками Ларика и Макара. Малыши по одному сидели в кроватках, застланных клеенкой грязно-оранжевого цвета. Одни плакали, другие терли глаза кулачками, третьи уныло перебирали игрушки и что-то лепетали себе под нос. В комнате находилась тетка в белом халате, она сидела за столом около входа и увлеченно разгадывала кроссворд. При нашем появлении она даже головы не подняла.
— Ложь их сюда, — отрывисто сказала Вера Тихоновна, указывая на свободную кроватку.
Я послушно посадила близнецов на клеенку.
— Ну все, мамаша, — прибавила она профессионально скучным голосом, — приходите за детьми вечером.
Какая я мамаша? Неужели она не помнит, что это Женькины отпрыски? Но тут я догадалась, что Вера Тихоновна окончательно вошла в роль няньки и внешний мир потерял для нее свои ориентиры.
Я бросила последний взгляд на близнецов. Они выглядели несчастными и потерянными. И здесь правда так холодно, или мне это только кажется?
Мне очень не хотелось оставлять детей в таком унылом месте, но что делать? Сейчас моя первостепенная задача — поиск средств к существованию. И у меня, кажется, появилась идея, где их можно раздобыть.
Вообще-то я решила действовать привычным способом: просто заработать грошики. И лучше, если я буду трудиться дома, чтобы иметь возможность наблюдать за своими подопечными. Да, с обработкой корреспонденции на дому Аиду Макееву обманули, но ведь существуют же честные варианты подработки!
В ближайшем киоске я купила газету «Работа». Ага, вот и подходящее объявление: «Работа на дому, от $100 в неделю». Будь это мошенники, обязательно написали бы — «от $500». Значит, есть надежда, что объявление подавал чистоплотный работодатель. Надо позвонить и выяснить, в чем состоит работа. Где тут телефон-автомат?
На том конце трубки мне ничего определенного не сказали, но посоветовали подъехать прямо сейчас:
— Желающих слишком много, вам может не хватить расходных материалов.
Донельзя заинтригованная, а отправилась по названному адресу.
В маленькой тесной комнатушке едва помещались двое мужчин и огромное количество коробок. В коробках находились полиэтиленовые пакетики с пластмассовыми гранулами — белыми и черными шариками вперемешку.
Выяснилось, что работа состоит всего лишь в том, чтобы отделять белые шарики от черных.
— А зачем это нужно? — не удержалась я от вопроса.
— Из белых гранул потом будут штамповать одноразовые шприцы, — объяснил первый работодатель, с бородой.
— А из черных — пуговицы, — добавил второй, с усами.
Ответ не вызвал у меня никаких подозрений. Шприцы и пуговицы — что может быть естественнее? За каждый перебранный пакетик (весом 250 грамм) полагалась оплата 50 рублей. Но поскольку, по словам работодателей, сырье было очень ценное, надомники должны заплатить за него залог — 150 рублей за кулек. Когда осуществляется расчет за работу, залог возвращается.
— Советую вам сразу набрать побольше пакетов, — проникновенно сказал бородач. — К нам обращается так много людей, что скоро, боюсь, закончится материал.
Словно бы в подтверждение этих слов, в комнату вошли двое. Мужчина и женщина с трудом волокли четыре огромные коробки с уже отделенными гранулами.
— За два дня перебрали! Ради такого дела даже теща оторвалась от телевизора! — сказал мужчина, вытирая рукой пот со лба.
Усатый тут же вытащил увесистую пачку денег, которая перекочевала в сумочку женщины.
— А можно еще взять шариков? — поинтересовалась тетка, довольно улыбаясь. — А то нам очень деньги нужны, на машину копим.
— Подождите, — осадил ее бородач. — Эта гражданка пришла первой, сначала она должна выбрать. Вам сколько килограммов, девушка?
Все присутствующие выжидательно уставились на меня.
И тут у меня в голове что-то щелкнуло. Вообще-то я не отличаюсь быстрой реакцией — как многие русские люди, крепка задним умом. Но зато у меня хорошо развита интуиция. Я просто всей кожей чувствую, когда дело нечисто. И сейчас определенно был такой случай.
Сопоставив детали этой сцены, я поняла, что налицо все признаки лохотрона. Во-первых, какая-то сомнительная работа, больше похожая на издевательство злой мачехи над бедняжкой Золушкой. Во-вторых, необходимость внесения залога — да разве стоит эта горстка пластмассы таких денег? Определенно не стоит. Ну а создание искусственного дефицита, жесткий временной прессинг — решение надо принять немедленно! — и, конечно, конкуренция с другими соискателями довершали общую картину. Я уже почти не сомневалась, что передо мной жулики.
— Так сколько вешать? — повторил бородач.
— Семь кило, — брякнула я наобум.
— А нам-то хватит? — заволновалась тетка.
Вот сейчас я ясно видела, что она здорово переигрывает. Ее «муж» отрешенно ковырялся в носу, перспектива остаться без пластмассовых шариков его мало беспокоила. Лохушка захватила наживку, и теперь можно расслабиться.
— Так-так… — засуетился усатый, нажимая на кнопки калькулятора, — семь килограммов сырья — это будет четыре тысячи двести рублей залога. Вы будете платить в рублях или в долларах по курсу?
Хм, эти прохиндеи любят доллары. Представляю их разочарование, узнай они, что у меня нет даже монгольских тугриков.
Самый лучший способ убедиться, что перед тобой мошенники, — сломать сценарий поведения, который они тебе навязывают. В своих статьях я советую соискателям задавать неожиданные вопросы, уточняющие детали будущей работы. По реакции собеседника легко понять, с кем имеешь дело.
Я напустила на себя самый невинный вид:
— Вы говорите, что из белых шариков будут делать одноразовые шприцы. А где находится завод?
Бородач и усатый разинули рты и уставились друг на друга. Третий мужик от неожиданности икнул. Женщина, видимо, была самой сообразительной в этой компании, потому что выдавила из себя:
— В Черновцах.
Остальные облегченно выдохнули и закивали.
— А где пуговицы штампуют?
— Там же, — ответила женщина, теряя терпение. — Так вы берете шарики, дама?
— Нет, не беру, — сказала я спокойно. — Иначе вам не хватит, а вы ведь на машину копите. Так что пропускаю вас вперед, только рада оказать услугу. Давайте покупайте!
И я растянула губы в приветливой улыбке.
От такого не смогла оправиться даже тетка. Немая сцена длилась целую минуту. «Что делать-то?» — читалось в глазах всех присутствующих. Наконец женщина вытащила из сумки ту самую пачку денег, что ей недавно вручили, и спросила «мужа»:
— Ну, сколько будем брать?
— А я-то откуда знаю! — огрызнулся мужик.
Дама нервничала и теребила деньги. Неожиданно пачка выскользнула у нее из рук, и по полу рассыпались денежные знаки. Господи, что это?! Я подняла одну купюру — и это оказался чистый листок фиолетовой бумаги. Хм, мошенники не доверяют даже друг другу, раз вместо настоящих денег пользуются «куклой».
В общем, мои подозрения насчет этой фирмы оправдались. А вместе с ними лопнула надежда немного подзаработать. Прямо хоть бери в охапку всех четверых детишек и стой на улице с плакатом «Подайте на пропитание малюткам».
В коридоре я едва не столкнулась с мужчиной откровенно провинциального вида.
— Двадцатый офис в той стороне? — спросил он.
Я догадалась, что провинциал идет на лохотрон с пластмассовыми шариками. Тут из меня почему-то поперли слова, которыми я обычно заканчиваю статьи про мошенников:
— Помните главное правило трудоустройства: не расставайтесь с деньгами! За работу должны платить вам, а не наоборот!
Мужик сначала обалдел, а потом поинтересовался:
— Самая умная, что ли?
Увы, нет. Есть такая присказка: если ты такой умный, то почему такой бедный? Если исходить из моего финансового положения, то я просто хроническая идиотка.