– Парень, на улице в кустах пописать надо было! – сказала она. – Не добежишь ведь!
– Добегу! – буркнул пацан. – У меня пуговица на штанах тугая, не расстегивается!
И помчался по лестнице вверх, а Юлька – в противоположную сторону – к двери.
Выглянув из подъезда и убедившись, что милиция еще не приехала и не подстерегает ее снаружи, Юлька выскочила на улицу и, стараясь сдерживать шаг, пошла к соседнему дому, в сторону, противоположную от дороги. Она еле сдерживалась, чтобы не побежать.
Юлька дошла до лавочки у подъезда точно такого же дома, как тот, в котором жил Чванов, когда у нее за спиной раздался шум мотора подъехавшей машины и визг тормозов. Юлька с трудом поборола в себе искушение броситься в кусты, растущие неподалеку от дома. Но она взяла себя в руки и села на лавочку, повернувшись лицом к дому Чванова, чтобы наблюдать за происходящим.
Из подъехавшей к дому «канарейки» вышли два милиционера и спокойно, не торопясь, вошли в подъезд. Можно было уходить, но Юлька осталась сидеть на лавочке.
«Почему это я должна прятаться! – возмутило ее саму возникшее в ней желание убежать. – Я никого не убивала, никаких преступлений не совершала. Единственное правонарушение, которое за мной числится, – проституция. Но это в данный момент к делу не относится. Потому имею полное право сидеть там, где хочу!»
Юлька захотела курить и полезла в карман, где у нее обычно лежала заначка – две сигареты. Но на этот раз карман оказался пуст, Юлька вспомнила, что выкурила сигареты по дороге к дому Чванова.
В кармане под руку попался клочок бумаги, которым Юлька вытирала телефон. Она вытащила его, развернула мятую бумажку и принялась рассматривать.
Это была всего лишь обертка от «Чупа-чупс», круглой конфеты на палочке. Юлька повертела ее в руках, пожала плечами и выбросила под лавку. Может быть, Чванов был большой любитель таких леденцов? А может быть, его сын или дочь бумажку на пол бросили… Интересно, семья-то у него есть или нет?
Юлькины размышления были прерваны появлением милиционера, который вышел из чвановского подъезда, огляделся и направился прямо к Юльке.
Она тут же пожалела, что торчит на этой лавочке вместо того, чтобы ехать домой на своей «девятке». Но своего волнения старалась не показывать.
– Старший сержант Соколов, – представился милиционер, подойдя к ней. – Извините, девушка, вы давно тут сидите?
– С полчаса, – соврала Юлька. – А что?
– Вы не видели, из того подъезда за это время никто не выходил? – спросил милиционер.
Юлька пожала плечами.
– Вроде нет, – сказала она. – А может, и выходил. Я как-то не смотрела больно-то… Кажется, выходила какая-то бабулька, ну, то есть пожилая женщина, а может быть, я что-то путаю… А что случилось-то?
– Да ничего особенного не случилось, – ответил старший сержант. – А вы в этом доме живете? В какой квартире?
– Товарищ старший сержант! – усмехнулась Юлька. – Это такой способ знакомиться? Вы бы просто подошли и сказали: «Девушка, хотите мороженого?» А я бы ответила: «Хочу!» А вы сразу: «В какой квартире!» В гости ко мне, что ли, собираетесь?
Милиционер казался немного смущенным. Видно, Юлька ему понравилась, и он в самом деле не прочь был бы с нею познакомиться.
– Мне мороженое сейчас нельзя, я при исполнении, – неуклюже пошутил он. – Просто тут такое дело… Там человека убили. Вот я и спрашиваю: вы никого не видели?
Юлька постаралась сделать удивленный взгляд.
– А кого убили? – спросила она, не отвечая на вопрос старшего сержанта, и тут же похвалила себя за сообразительность. Ведь она чуть не спросила: «А кого застрелили?» – но вовремя спохватилась: она не может знать, что человек, о котором ей сказал сержант, именно застрелен.
– Из восемнадцатой квартиры, Чванова Аркадия Семеновича, – сообщил милиционер. – Вы его не знали?
Юлька покачала головой.
– Да нет, я не здесь живу, – сказала она. – Приехала к подруге, а ее дома нет. Хотела подождать, да, видно, не дождусь. Застряла где-то подружка!
– Вы все же назовите мне свое имя, – попросил старший сержант, вынимая из кармана записную книжку. – Ваши показания могут заинтересовать следователя.
– Кондрашова Марина Анатольевна, – назвала Юлька имя свой одноклассницы, с которой сидела на одной парте с пятого по седьмой класс.
– Адрес тоже, – подсказал милиционер.
Пришлось врать и дальше, хотя Юлька все еще сомневалась, что правильно сделала, не назвав свое настоящее имя.
Вместо своего адреса она назвала улицу, которая первой пришла ей в голову. Конечно же, это была та самая улица, на которой, возле гостиницы «Астория», располагалась ее «рабочая территория». Не очень удачно получилось, но сказала уже, отступать поздно.
– Турецкая, дом двадцать дробь двадцать восемь, квартира пятьдесят один, – ответила Юлька, вовсе не уверенная в том, что на улице Турецкой есть дом с таким номером. – Вы в гости-то заходите, товарищ старший сержант. Когда не при исполнении будете. И обязательно с мороженым.
Милиционер покраснел.
– Зайду, – пробормотал он. – А сколько порций брать? Ваш муж тоже мороженое любит?
– Берите четыре, – ответила Юлька. – Две мне и две вам. Ну, так я буду ждать!
Она повернулась к нему спиной и пошла к проходу между домами.
«Хорошо еще, что я машину оставила не у подъезда, а с другой стороны дома, – подумала она. – А то он номер записал бы. А вообще-то он лох, этот старший сержант. Надо было, во– первых, потребовать у меня документы. Во-вторых, задержать меня и не отпускать, пока не будет установлена моя личность. В-третьих, узнать имя и номер квартиры подружки, к которой я якобы приехала, и, убедившись, что в этой квартире нет никакой моей подружки, потребовать от меня объяснений. А он почти ухватил, можно сказать, за ниточку, а удержать в руках не смог – выскользнула между пальцев».
Юля ощутила себя самым настоящим детективом – умным и расчетливым, который всегда обводит вокруг пальцев и преступников, и милиционеров и раскрывает любые, самые серьезные преступления.
«Хлопотное, однако, это дело, – думала Юлька, лавируя на "девятке" между машинами на проспекте Демократии, – быть частным сыщиком! Куда проще и спокойнее быть проституткой. И намного безопаснее…»
Глава 7
Выехав на набережную и остановив машину, Юлька долго сидела за рулем и думала. Подумать было о чем.
Второе убийство наталкивало на версию о том, что кого-то очень не устраивает деятельность фирмы, которой руководили Леонора Ивановна и Чванов. Оба в течение нескольких дней оказались убиты. Что это? Конкурентная борьба? Этот вопрос стоит выяснить.
Еще одна версия, возникшая у Юльки, заключалась в том, что происходит дележ доходов фирмы. А доходы фирма, как выяснилось, приносила не маленькие по аксаковским меркам. Но непонятно было, кто же мог претендовать на эти деньги, если оба совладельца фирмы оказались убиты? Есть третий совладелец? Почему же ни Леночка, ни Гера об этом не сказали? Может ли быть так, что они не знают о третьем совладельце?
Впрочем, убийства Леоноры Ивановны и Чванова могут быть и не связаны друг с другом. Если все сваливать в одну кучу, можно такой клубок намотать, что не распутаешь никогда. Ведь Гера утверждает, что его тоже кто-то пытался убить! А ведь Гера вообще никак не связан с фирмой «Хозяюшка».
Юлька вздохнула. Так сидеть и гадать можно до бесконечности. Оказывается, работа частного сыщика заключается не только в том, чтобы с помощью интуиции и логики разгадывать загадки, а еще и в том, чтобы собирать информацию. Вот этим и придется заняться.
Проще всего Юльке показалось выяснить, кто является конкурентом оказавшейся обезглавленной фирмы. Ей срочно потребовался телефон, и впервые ей пришла в голову мысль о том, что неплохо бы приобрести сотовый. Ей прежде в голову не приходило обзавестись сотовым телефоном. Да и зачем он проститутке?
Но покупать сейчас сотовый показалось Юльке слишком хлопотным делом. Она поступила проще – купила в киоске «Роспечати» пластиковую карточку и отыскала таксофон, стоящий в стороне от оживленных улиц. Здесь можно было говорить спокойно, не опасаясь, что тебя начнут дергать или кто-то подслушает твой разговор.
Она позвонила в справочную товаров и услуг и была ошеломлена обилием перечисленных ей оператором фирм, которые занимаются уборкой квартир и прочими домашними делами. Юлька спросила, какая из двух десятков фирм самая авторитетная, и через минуту уже звонила в компанию «Дом». Ее интересовал уровень цен, Юлька хотела сравнить их с теми, которые ей назвали в «Хозяюшке».
«Дом», как выяснилось, работал по еще более крутым ценам, чем фирма Леоноры Ивановны. Юлька немного подумала и обзвонила еще несколько фирм. Оказалось, что есть фирмы, которые берут и значительно меньше за те же самые услуги.
Выходит, с точки зрения конкуренции «Хозяюшка» не представляла из себя ничего особенного. Средняя фирма со средним уровнем цен. Версия с конкурентной борьбой сразу полиняла и с первого места в Юлькином списке переместилась на последнее.
Выходит, с точки зрения конкуренции «Хозяюшка» не представляла из себя ничего особенного. Средняя фирма со средним уровнем цен. Версия с конкурентной борьбой сразу полиняла и с первого места в Юлькином списке переместилась на последнее.
Юлька купила сигарет, подумала еще, пока курила, и решила позвонить в саму «Хозяюшку».
Ей ответил один из тех менеджеров-бездельников, которые принимали у нее заказ.
Юлька поинтересовалась, нельзя ли ей поговорить с кем-то из владельцев фирмы. Менеджер осторожно спросил, как ее представить, и Юлька чуть не подпрыгнула от охватившего ее охотничьего азарта. Раз он так спросил, решила она, значит, есть еще один владелец? В таком случае надо придумать нечто такое, что этого неизвестного владельца заинтересует в такой степени, что он просто не сможет отказаться от встречи.
Она сообщила менеджеру, что является российским представителем немецкой компании «Bosch», специализирующейся на бытовой химии и бытовой технике. Компания в рекламных целях собирается якобы заключить договор с одной из аксаковских фирм на рекламу своих товаров в обмен на льготные поставки своей продукции.
Менеджер тут же сообщил ей фамилию директора фирмы Антонова Павла Антоновича и сказал, что тот готов встретиться с ней в любое время. Юля секунду подумала и назвала ресторан «Лореляй», расположенный на улице Австрийской рядом с немецким консульством. Она же выдавала себя за представительницу немецкой компании, ей показалось, что так будет правдоподобнее.
Встречу она назначила через час, время было обеденное, встреча в ресторане выглядела вполне естественной.
За оставшийся до встречи час ей нужно было успеть переодеться и поменять доллары на марки, поскольку в «Лореляй» принято было платить немецкой валютой.
Заехав домой, Юлька перерыла весь свой гардероб, но ничего хотя бы отдаленно напоминающего деловой стиль среди своей одежды не нашла. Пришлось надевать короткую юбку и свободную блузку, излишне откровенную, но другого варианта не было, поскольку Юльке прежде не приходилось изображать из себя деловую женщину. Юлька даже удивилась, насколько однообразной, оказывается, была вся ее одежда – на каждой вещи лежал отпечаток ее профессии – все работало на подчеркивание ее профессиональных достоинств. Конечно, для проститутки это был просто прекрасный гардероб, главная задача любой вещи в котором была одна и та же – зацепить мужчину, удержать его взгляд и заставить его посмотреть Юльке в глаза. А дальше она пускала в ход уже другое оружие…
Но сейчас задача стояла совсем другая, и Юлька почувствовала неудовлетворение от своей, как ей показалось, однообразности в одежде. Почему-то раньше она никогда не задумывалась о том, что может быть кем-то еще. Обидная мысль о своей женской ущербности прокралась в ее голову, но Юлька тут же ее поймала за хвост и выбросила, предпочитая не слишком забивать сейчас голову проблемами своего социального статуса. У нее и так не слишком много времени оставалось до встречи с Антоновым.
В ресторане она появилась за пять минут до назначенного срока. В сумочке лежали двести марок, которые она только что получила в обмен на доллары. Юлька предупредила метрдотеля, что у нее назначена встреча, и попросила найти ей столик в стороне от других, чтобы можно было поговорить спокойно.
Такой столик нашелся, он стоял действительно один среди живой зелени, которая его окружала, за площадкой для танцев, отделяющей все остальные столики. Совсем рядом со столиком, почти у Юлькиных ног, протекал искусственный ручеек между живописным нагромождением камней. Было прохладно и спокойно.
Она успела выкурить сигарету, прежде чем метрдотель подвел к ее столику невысокого мужчину в очках с толстыми стеклами, из-за которых его глаза казались огромными, как у глубоководной рыбы. Юлька так и окрестила его сразу же – Рыба.
– Гутен таг, фрау… – произнес Рыба, смешно склонившись перед Юлькой в поклоне и выставив ей на обозрение лысую макушку, окаймленную завитушками слипшихся рыжих волос. – Павел Антонов, директор фирмы «Хозяюшка», которую вы выделили среди других аксаковских фирм своим вниманием.
– Юлия Шварцкопф! – представилась она, не вспомнив ни одной немецкой фамилии, хорошо еще, пришла на ум немецкая краска для волос. – Садитесь, Павел. Вы составите мне компанию? Я как раз собиралась пообедать. Но с одним условием – здесь вы мой гость, хотя я и нахожусь в вашем городе, за тысячи километров от Германии. Сегодня я хочу быть хозяйкой и угостить вас нашей, немецкой, кухней.
«А неплохо у меня получается! – похвалила себя Юлька. – Вспомнить бы еще, что заказывал Баранов, когда мы с ним здесь сидели…»
– Вы отлично говорите по-русски! – вежливо удивился Антонов-Рыба, выставив на Юльку свои очки-иллюминаторы.
– Я много жила в России, – улыбнулась Юлька. – К тому же моя бабушка – русская. Она и научила меня языку. Впрочем, я не считаю этот язык для себя чужим…
– Эс триффт зихь гут! – выдал вдруг Рыба. – Ихь хабе вундербар дойч шпрехе!
У Юльки чуть челюсть не отвисла. Разве она могла предположить, что он знает немецкий? Она-то в нем – ни уха, ни рыла! Только глупый стишок, который на всю жизнь врезался в память еще с пятого класса: «Майн брудер ист айн тракторист ин унзерем колхоз…»
Юлька замахала на Рыбу руками.
– О нет! Я не хочу говорить по-немецки! – воскликнула она. – Я только сегодня прилетела в Россию! Дайте мне получить удовольствие от своих познаний в русском!
– Ваше желание – закон! – поднял руки Рыба. – Но обещайте мне, что в Германии мы будем разговаривать только на немецком!
«Шустрый веник! – подумала Юлька. – Он уже в Германию собрался! Придется разочаровать. Но не сразу, сначала нужно кое-что выяснить».
– Время – самый мудрый из стариков, как говорят у нас в Германии! – на ходу сочинила Юлька «немецкую» пословицу.
Она подозвала официанта и заказала самые «немецкие», как ей показалось, блюда: бобовый суп со шкварками, жареную свинину с яблоками и кофе «кляйнер брауэр». С десертом оказалось сложнее, все десертные блюда имели специфические названия, и Юльке пришлось действовать наугад. Она выбрала кайзершмаррен и шрудель, не имея никакого представления, что это такое.
Пока официант возился с заказом, Юлька решила поговорить о том, что ее интересует.
– Господин Антонов, – сказала она. – Наше руководство остановило свой выбор на вашей фирме, поскольку нас не интересуют лидеры бизнеса, у которых уже наверняка заключены долгосрочные договоры по поставкам. Мелкие и нежизнеспособные фирмы нам тоже неинтересны. Но и ваша фирма для нас пока – кот в мешке. Не могли бы вы ненадолго развязать этот мешок и показать нам этого симпатичного котика? Должна сообщить вам, что у нас был большой выбор среди фирм, подобных вашей, и мы остановились на вас, потому что нас привлекло само название вашей фирмы – «Хозяюшка». Очень симпатичное русское слово!
– Не могу не согласиться, госпожа Шварцкопф, – оживился Рыба. – Название очень привлекательное для клиентов. Но, как вы изволили отметить, мы не принадлежим к лидерам этого бизнеса в нашем городе, доходы фирмы пока оставляют желать лучшего. Как говорят немцы, вир хабен зихь шлехт дурьх лебен шлаген! Я хотел бы, чтобы вы учли это обстоятельство при составлении условий контракта.
«Да засунь ты себе в задницу свой немецкий! – разозлилась Юлька. – И так ясно, что прибедняться будешь!»
– Вот как? – Юлька подняла на него удивленный взгляд. – Но мы некоторое время приглядывались в вашей фирме, прежде чем вступить в контакт. И в связи с этим у меня есть к вам два вопроса. Первый: по нашим данным, «Хозяюшка» должна приносить порядка тридцати тысяч долларов в месяц. По-вашему, это недостаточно высокий уровень доходов для Аксакова?
– Так ведь налогами задушили так, что невозможно дышать! – воскликнул Рыба. – Господь с вами, госпожа Шварцкопф! Нам и пяти тысяч в месяц не собрать. А потом – оборудование, расходные материалы! Все это стоит так дорого! Какие тридцать тысяч долларов! Три – это для нас потолок!
Официант принес бобовый суп, поинтересовался, сразу ли нести второе, и Юлька махнула ладонью – тащи сразу! Она не любила ждать.
Разговор продолжался уже во время еды.
«Врет и не краснеет! – думала Юлька, пробуя суп, оказавшийся весьма даже ничего. – Доходы они скрывают, это ясно. Но есть ли в такой ситуации повод для двойного убийства?»
– Вопрос второй, господин Антонов, – сказала она. – Я просила устроить мне встречу с кем-то из владельцев фирмы. Позвольте мне поинтересоваться, каким процентом собственности фирмы владеете вы лично?
– Так… Дело в том… – замялся Антонов. – Я, как бы это выразиться… Я не являюсь совладельцем.
– Вот как? – удивилась Юлька. – А почему же в таком случае со мной не захотел встретиться господин Чванов? Или, например, второй совладелец? Кажется, ее зовут Элеонора Ивановна? Почему приехали именно вы? Нам, наверное, не стоит расценивать это как проявление неуважения к фирме «Bosch»? Но как вы тогда это объясните?