Он перевел прицел на территорию лагеря. В поле зрения попали веревки с бельем. Простыни и наволочки висели неподвижно — значит, безветрие. Значит, на этой, все же приличной дистанции, траектория пули будет оптимальной. Чуть оторвавшись от окуляра, мужчина подкрутил маховичок, снимая боковую поправку на ветер.
Машины между тем въехали на территорию лагеря. Из «УАЗа» вышли трое в форме и остановились перед входом в корпус. Один из них был одет явно отлично от других — в лагере такого фасонистого камуфляжа нет ни у кого. И толстый уж больно. Сразу видно, штабная крыса. Звезд на погонах не разглядеть, но по тому, как вытягивались перед ним прочие офицеры, становилось ясно, что это за птица. Не зря, значит…
Он закрыл левый глаз и, плотно прижавшись щекой к прикладу винтовки, взял незнакомца на прицел. Сделав глубокий вдох, чуть выдохнул и, задержав дыхание, самым кончиком пальца плавно надавил на спусковой крючок…
Ирина обнаружила его позицию практически сразу.
Звука выстрела она не услышала, однако успела заметить, как дрогнули ветки кустарника. Чуть удивилась: опытный снайпер устраивается на позиции так, чтобы выстрелом себя не обнаружить. А этот «коллега»… Расслабился, что ли? Впрочем, и не такие асы ошибались.
Она снова взялась за бинокль. Нет, за ветвями — тень, и различить ничего нельзя.
Ему показалось, что он даже видел бурунчик от пули, чиркнувшей по бетону справа от цели. Промах?! Не может быть… Однако тот, в кого он целил, продолжал стоять на том же месте, недоуменно крутя головой. Видимо, пискнувшая рядом пуля все же привлекла его внимание. Но штабной, похоже, не понял, что произошло, таким воякам этот звук незнаком. Ничего, сейчас все объясним…
Он чуть подкрутил маховичок, корректируя боковую поправку.
Ирина наблюдала. Ничего не видать, тень за ветвями слишком густая. Может, уже ушел? Нет, всяко выдал бы себя. Значит, на месте. Значит, ждет. И выстрелит.
И вдруг… Такое бывает, она знала о подобных случаях. Солнце, поднявшееся чуть выше, уронило лучи на противоположный склон, и они пронзили кустарник. И она увидела: вот он, «коллега»…
Дальше — дело техники. А техника, как известно, не приходит сама по себе. По три тренировки в неделю: две в тире, одна на пленэре. И так, чтобы никто не видел и не спрашивал — а зачем это вы, Ирина Леонидовна, винтовочку таскаете? Пришлось даже вступить в охотничье общество.
Расстояние до ориентиров выверено заранее, все поправки учтены. Отложив бинокль, Ирина прильнула к окуляру…
Он снова взял толстую фигуру в камуфляже на прицел. Кончик указательного пальца уже готов был лечь на спусковой крючок.
Но пространство вокруг него вдруг взорвалось. И тут же все померкло.
Он даже не успел осознать, что — навсегда.
Это было не очень больно.
Ирина вернулась к тайнику, разобрала винтовку. Быстро переоделась, спрятала оружие и комбинезон в тайник, взяла корзинку с травами и направилась к лагерю.
Выходя из леса, она увидела двух местных женщин — те шли по дороге к селу. Женщины степенно поздоровались. Ирина рассеянно кивнула в ответ и продолжила свой путь. Женщины обернулись и проводили ее недобрыми взглядами.
* * *Новиков мерил шагами кабинет, бросая раздраженные взгляды на Ирину и Пониматкина.
— Вы что, меня дождаться не могли?! Какого хрена самодеятельность устроили? А если бы он не промахнулся?!
— Я ж под куртку броник надел…
— А вазу ночную на голову нацепить не догадался? Если бы он в башку целил?..
Володя мрачно отшутился:
— Мы помолились, исповедались и оставили завещания.
— Очень смешно!
— Но ведь получилось же! — вступилась за боевого товарища Ирина.
— Ваше счастье, что получилось!.. Ладно, наказывать не буду… — Командир остановился и уже более спокойно поинтересовался: — Так почему все же меня не дождались?
— Да устали ждать, пока он нас всех по одному, как курей, перещелкает!
— Подожди, Володя! — остановила Пониматкина Ирина. — А ты, Илья, не обижайся. Просто мы твое отсутствие решили… использовать творчески.
— А я вам чем, интересно, мешал?
— Да почему мешал-то?.. У меня на эту парочку сразу виды возникли. И не только из-за того, что они местные. Все местные, что в расположениях федералов отираются, так или иначе на басмачей работают… А вот наши… Никак я их со снайпером увязать не могла. Но что интересно: снайпер почему-то работал на следующий день после того, как Асият стирку устраивала. Не каждый раз, но непременно после стирки. Только какая тут связь? Поначалу думала — сигнал какой. Да только о чем сигналить, если в расположении всё как и было. Никто не приезжал, никто не уезжал, ничего не завозили… А потом про флаг вспомнила… Вы ж его сняли.
— Поправка на ветер? — догадался командир.
— Точно. Мокрое белье высыхало, тогда Аслан и работал. Причем довольно точно. Гораздо точнее, чем по флагу. При работе с больших расстояний ветер огромную роль играет, вот они и подстраховывались. Асият недаром белье всегда по определенной схеме развешивала: простыни на одной веревке, наволочки — на другой, трусы — на третьей.
— Но ведь она Ковригина спасла… Сама жизнью рисковала.
— Инсценировка, Илья. При его снайперском классе — ничего сложного. Видимо, они почувствовали к себе повышенный интерес и решили таким образом подстраховаться.
— Чтобы Аслана на позицию выманить, — снова вступил в разговор Володя, — мы и придумали комбинацию с… со «штабным полковником». Я на кухню пришел и сообщил Ирине, якобы по секрету, будто только что звонили из штаба. Мол, Новикова сняли за потери в отряде, и завтра к десяти из Ханкалы прибудет новый командир. Полковник, из министерства. По имеющимся сведениям, карьерист и самодур. Начнет с бардака на кухне, а закончит ежедневными зачистками в селах и прочесыванием лесов. А еще сказал, что местных к лагерю и на пушечный выстрел не подпустит, поэтому пусть Ирина поговорит помягче на эту тему с Асият. Только не сразу, а потом. Но завтра чтобы ее в любом случае в расположении не было… Сама же Асият в этот момент возле кухни кастрюлю мыла и разговор должна была слышать. Ира для этого заранее окошко приоткрыла — якобы проветрить. И когда Асият вечером стирку затеяла, мы поняли, что они клюнули. Ночью Ирина позицию заняла, а я, как ее проводил, вернулся и простыни к колышкам подвязал, а в наволочки камни засунул. Вот они на ветру и не колыхались. Потому Аслан первым выстрелом и промазал. Не было у него шансов с такого расстояния, без точной поправки. А второго Ирина ему сделать уже не дала…
— Аслан… — Новиков зло усмехнулся. — Интересно, как его на самом деле зовут?
— Имена настоящие и у него, и у нее, — ответил Володя. — И фамилии. Тут, честно говоря, мутная история… В ноябре две тысячи второго на окраине Кизляра, в одном из домов заблокировали команду из Чечни. Они там на втором этаже прятались, в квартире. Наводка была, что ребята райотдел милиции собрались рвануть… Ну, дом ночью окружили, предложили сдаться. Басмачи — в отказ, отстреливаться начали. Можно было еще поуговаривать, но наши не стали. На штурм пошли. В общем, бой местного значения. Чехов, конечно, уничтожили, только с ними заодно и полдома почти разнесли. А там, на первом этаже, как раз под той самой квартирой, двое детей оставались: мальчик с девчонкой. Родители в село к родственникам поехали… Парнишку — сразу насмерть, шальным осколком. А девочка в больнице через неделю… Дело, понятно, повернули так, что это чехи сверху гранату бросили, и осколок на первый этаж угодил. А чья граната на самом деле была…
Пониматкин достал из кармана уже знакомую Ирине карточку и протянул ее Новикову:
— Вот, у Аслана в кармане было… Он, оказывается, мастер спорта по стрельбе. Еще в СССР. В принципе, человек мирный, в боевых действиях не участвовал. В той квартире жить не смогли, переехали сюда, к Руслану… Тайник мы его снайперский нашли, но что там лежало, никто и никогда уже не узнает. Хорошо, Данилюк туда с ходу не полез, догадался веревку к крышке привязать. Шарахнуло так, что крышка эта просвистела как фанера над Парижем… Эсвэдэшка его у нас, и сейчас все аналогичные случаи проверить надо. Кстати, винтовка классная, из первых серий…
— А где Асият? — спросил Новиков, продолжая разглядывать фотографию.
— Исчезла. Куда — не знают. А может, не говорят.
Командир помолчал немного, а потом резко опустил кулак на стол:
— Черт, если б раньше знать… Нет, я все понимаю! Если бы моих пацанов вот так же, тоже бы не спустил… Но, с другой стороны, мы-то при чем? Наш отряд, я имею в виду. У Витьки Кузьмина сыну четыре годика, сиротой остался. Жена, говорят, с горя пить начала… А у Пети Смирнова — тоже двое, как и у… — Новиков запнулся и нервно дернул головой. — Я ж к ним по-человечески. Работу дал…
— Мы убили их детей, Илья, — тихо сказала Ирина.
— Да почему мы-то?!
— Потому что — мы! Война потому что…
Город Юрьевск
Скучающая продавщица наблюдала, как усталого вида молодая женщина перебирает плюшевых зверушек, вперемежку сваленных в большой корзине. Универмаг стоял на привокзальной площади, и многие, едва сойдя с поезда, спешили сюда, чтобы приобрести для своего чада какую-нибудь игрушку, якобы специально купленную для него в командировке.
Вот и эта странная покупательница, судя по багажу, тоже с поезда. Торчит здесь уже минут десять с мрачной физиономией и никак решиться не может. Можно подумать, корову выбирает…
Продавщица подошла к ней:
— Вам помочь?
Та, не ответив, повела головой.
— Это не весь ассортимент. В соседнем зале — тоже мягкие игрушки.
— Спасибо…
— Там специализированный отдел, — не отставала продавщица. — Выбор больше и для различных возрастов. Вашему ребенку ско…
— Послушайте, я что, сама игрушку выбрать не смогу? — неожиданно огрызнулась покупательница. — Это что — телевизор? Или стиральная машина?!
— Извините… — опасливо отодвигаясь, пробормотала продавщица.
Женщина зло стрельнула в нее глазами, взяла лежавшего сверху медвежонка и, подхватив багаж, направилась к кассе.
Взглянув на свой «зоопарк», Ирина нахмурилась: порядок расстановки зверей изменился.
Она поменяла местами Волка и Рысь, а затем поставила с краю купленного в универмаге медвежонка.
— Я привезла вам нового товарища… Теперь твое место — здесь. Запомни: меняться нельзя!
Лиса, Лев, Кабан, Слон, Носорог, Рысь, Лось, Волк и Медведь, словно живые, смотрели на нее глазами-бусинками.
— Простите меня… — тихо прозвучало в комнате.
Вошла мать с чемоданом:
— Вот, протерла. Можешь убирать, до следующих курсов.
— Спасибо… Мам, я ведь тебя уже не раз просила игрушки не переставлять.
— Господи, да я там только пыль смахнула… Стоят себе, и пусть стоят, раз тебе нравится. Но какая разница…
— Есть разница! — с неожиданной жесткостью в голосе отрубила Ирина. — Пусть все будут на своих местах.
Мать посмотрела на дочь сначала с удивлением, а потом и с испугом:
— Нет, ты точно сумасшедшая…
* * *Герой России, командир отряда милиции специального назначения Иван Николаевич Кленов выбивал пальцами на столе похоронный марш Шопена. Ритм, во всяком случае, угадывался.
— Н-да, задача… Может, тебе пока уехать куда-нибудь? Курсы какие… Или путевку в санаторий организуем. На Байкал, допустим… У меня там знакомый есть, сделает. А?
Ирина покачала головой. Как ни странно, страха она не ощущала. Только какую-то всеохватывающую усталость. И безразличие, точнее, опустошенность. Так с ней почти всегда бывало, и длилось некоторое время — пару недель или чуть больше, после успешно выполненного задания. А неуспешных, собственно, и не было. Иначе, вероятно, не было бы уже и самой Ирины. А она пока есть. И живет — не сказать что в свое удовольствие, но, по крайней мере, ее существование имеет смысл, она приносит пользу обществу. Или ей только кажется, что приносит? Потому что вкус к этой самой жизни у нее куда-то пропал, словно все силы, вся способность радоваться ушли в эту самую работу.
— Смысла нет, Николаич. Захотят найти — найдут… И ждать будут столько, сколько надо. А всю жизнь прятаться не собираюсь.
— И что ты предлагаешь? Сидеть сложа руки?
— Я предлагаю горячку не пороть. То, что Асият исчезла, ни о чем еще не говорит.
— В том-то и дело, что не просто исчезла, а, по слухам, направляется в наши края. А может, уже в Юрьевске. И вряд ли ради того, чтоб в музей сходить. Все ж таки у нее не барана зарезали, а мужа завалили. А у них кровная месть — святое. По словам Новикова, информация — достоверная. У одного его опера в селе источник имеется. Похоже, эта дамочка врубилась, какой ты повар…
— Да с чего ты взял? Уехала я не сразу, а через несколько дней только. И приказ, запрещающий сотрудникам женского пола нести службу в полевых подразделениях, вышел до моего отъезда… Все чисто.
Кленов махнул рукой.
— Ладно! Раз не хочешь уезжать, давай тогда хоть наши ребята тебя подстрахуют. Все ж спокойней.
— Тоже не выход. На улице я и сама за себя постоять смогу, а если те с дистанции работать будут, то телохранители не помогут. И потом где ты свободных людей возьмешь? Ребята и так из-за этого форума сутками пашут.
Командир от похоронного марша перешел к «Прощанию славянки».
— Слушай, а выходи и ты на работу! За командировку отгуляешь позже, когда обстановка позволит. Дел сейчас по горло, лишние руки не помешают. Да здесь и я, по крайней мере, за тебя спокоен буду.
— Только с завтрашнего дня, хорошо? — улыбнулась Ирина. — Сегодня у нас гости.
— Договорились. Кстати, в твое отсутствие пришлось обмундирование получать. Под форум барахло всякое подогнали. Я Быкова на центральный склад посылал. Ты проверь, не напортачил ли он чего в бухгалтерии…
* * *Примерив новые черные туфли на высоком каблуке, Ирина покрутилась перед зеркалом. Вроде ничего… подходят. Белый брючный костюм она купила лет пять назад, но надевала редко. И сейчас, критически оглядев себя со всех сторон, осталась довольна. Костюм сидел безупречно — так же, как и в день покупки. Образ завершит черная сумочка. Черное и белое — как инь и ян, добро и зло, две противоположности в одном. В одной…
Она бросила взгляд на часы.
Ого, уже почти два! Мама давно должна бы вернуться. Ну где, спрашивается, ее сейчас искать? И ведь сколько раз предлагала купить ей мобильный телефон, так нет, ни в какую. Мол, все равно нигде не бывает, потому ей эти современные штучки — без надобности. Только трястись будешь, что украдут.
Можно подумать, что за нее саму трястись некому…
Оперуполномоченный отряда милиции специального назначения Соломин по производному прозвищу Солома захлопнул багажник очередной машины, махнул водителю и поднял голову. Солнышко еще и не думало отправляться на покой. Террористов ловить — не переловить… Интересно, в чью светлую голову пришла замечательная мысль, что их вообще можно поймать, устраивая на дорогах пробки и проводя выборочную проверку багажников? И без того ментов не любят, а теперь уж и открыто матерят. Только он, майор милиции Дмитрий Соломин, здесь ни при чем. Он, если разобраться, не причина всего этого бардака, а та же жертва. Причина на дороге не стоит, причина в кабинете заседает.
— Эй, кладоискатель! — окликнул Солому молодой напарник Серега Елагин. — Нашел что интересное?
— Интересно только одно — когда нас на обед отпустят, — лениво откликнулся тот.
— Кто о чем… Слушай, сейчас по рации ориентировку передали. На Королёва двое на обменник наехали. То ли пытались обнести, то ли обнесли. Один свалил на красной тачке.
— И что?
— Да минут пять назад тут красный «жигуленок» крутился. Сначала вроде в очередь встал, а потом вдруг резко развернулся и в переулок шмыгнул. Думаю — не та ли тачка…
— А про марку в ориентировке что сказали?
— Про марку? — Сергей пожал плечами. — Про марку ничего. Но цвет совпадает.
— У Быкова «девятка» тоже красная, — заметил Соломин, жестом останавливая очередной автомобиль. — Совпадает. Стало быть, завтра колоть будем, куда доллары подевал.
— Я ж серьезно…
— И я серьезно. Ты что, первый день в ментовке?
— Нет, — усмехнулся Елагин. — Второй…
Ирина услышала наконец, как в замке проворачивается ключ, и поспешила в коридор.
— Ты чего так долго? — подхватила она у матери сумки. — Я уже волноваться начала.
— На базар ездила. Для хороших чебуреков парное мясо нужно. Сметану заодно взяла. Настоящую, деревенскую, а не кефиром разбавленную, как в универсаме. А с базара теперь добираться — сплошное мучение. Пешком — и то быстрее будет. Милиции на улицах отродясь столько не видела. Что-то случилось?
— Международный экономический форум, мам. Провокаций боятся, вот и ловят террористов по всем подворотням.
— Лучше бы воров ловили. Вон, иду сейчас, а на лестнице подозрительный тип топчется, высматривает что-то… Может, ждет, когда пенсионерка какая-нибудь дверь откроет. Даст ей по голове и все вещи вынесет.
— Где стоит? — насторожилась Ирина.
— Да прямо над нами, между этажами. Я только стала…
Ирина остановила мать предостерегающим жестом, подошла к двери и прислушалась. С лестничной клетки не доносилось ни звука.
Она осторожно приоткрыла дверь. Чья-то тень мелькнула вверх по маршу.
— Эй, вы кого-то ждете?! — Ирина высунулась на площадку.
В ответ — тишина, а потом чуть слышные удаляющиеся шаги.
Ирина прикрыла дверь и осторожно двинулась вверх по лестнице. Стать невидимой и неслышимой мешали проклятые каблуки. И дернул черт именно теперь примерять! Но босиком тоже не набегаешься. Однако и незнакомец, хоть явно не был на каблуках, передвигался не бесшумно и, судя по звукам, шаг ускорил. Через несколько секунд Ирина услышала, как со скрипом отворилась дверь на чердак. В следующее мгновение ей показалось, что оттуда донеслась короткая ругань, но потом все стихло.