Заказав большой кофе с двойными сливками и сахаром, я сел за длинную стойку возле окна и продолжил наблюдать за парочками снаружи.
Я выпил уже половину и тут заметил, что тот высокий седой мужчина садится в самом конце барной стойки, ближе к туалету. Тогда я взял свою чашку, подошел к нему и пристроился рядом.
Какое-то время мы пили кофе молча. Я заметил, что кончик носа у этого типа был красным и мокрым. Насморк, подумал я. Старик достал белый платок. На том был вышит рисунок – всадник. Всадник с алым стягом. Это стало последней каплей.
– Как дела у мистера Сэмсона? – без всяких экивоков спросил я.
– Он мертв.
Я вспомнил свой сон.
– Когда это случилось?
– Два дня назад.
– Это мистер Могар… его убил?
– Не упоминай вслух это имя.
Седой мужчина сложил носовой платок в идеальный квадрат и сунул его в нагрудный карман.
– Кто вы? – спросил я.
– Зови меня Беннасио.
– Я Альфред Кропп.
– Я знаю, кто ты.
– Мы уже встречались, – сказал я. – В Сэмсон-Тауэрс. Я вас сначала не узнал без плаща. Но потом узнал ваши руки. И голос тоже.
Беннасио кивнул:
– Человек, которого ты знаешь как Бернарда Сэмсона, был убит два дня назад в Хативе на склоне Монте-Берниса. Это в Испании. – Отпив маленький глоток кофе, Беннасио снял крышку с кофейника, и я увидел, что он пьет черный. – У меня приказ найти тебя в случае его гибели.
Я подумал над его словами. В них не было смысла, но с тех пор, как умерла мама и я стал жить с дядей Фаррелом, его лишилось едва ли не все в моей жизни.
– Зачем?
– Чтобы рассказать о его гибели.
– А это важно – рассказать мне об этом?
Беннасио пожал плечами, как будто сам не мог понять, почему так важно держать Альфреда Кроппа в курсе событий.
– Что случилось в Испании?
Беннасио не отрываясь смотрел в окно.
– Он погиб в бою. Четверо из нашего Ордена пали вместе с ним. Я один спасся, чтобы принести тебе эту новость, Кропп. Это последнее желание умирающего.
Беннасио мелкими глотками пил кофе. У него был острый нос, темные, глубоко посаженные глаза и густые черные с проседью брови. Седые волосы были зачесаны назад и открывали высокий лоб.
– Двое других погибли в Торонто, – продолжал Беннасио. – Они были первыми. Сэмсон послал их остановить врага, прежде чем тот успеет бежать из Северной Америки. Один погиб в Лондоне. Двое – в По, еще до того, как мы туда прибыли.
Я мысленно подсчитал рыцарей. Мистер Сэмсон говорил, что их осталось двенадцать.
– Значит, теперь вас только двое.
Беннасио покачал головой:
– Виндимар погиб под Байонной в ночь перед тем, как мы наткнулись на врага в Хативе. Я – последний из моего Ордена.
Больше он ничего не стал рассказывать. Мы допили кофе, и я наконец произнес:
– Соболезную, мистер Беннасио.
– Просто – Беннасио.
Не думаю, что его хоть как-то заботили мои чувства.
– Но ведь в этом деле замешано еще много людей? – спросил я. – Мистер Сэмсон привлек секретное агентство, каких-то шпионов или наемников. Не знаю, как вы их называете…
– Ты говоришь об АМПНА.
– Правда?
Беннасио кивнул.
– А-М-П-Н-А. АМПНА, – повторил он и скривился, будто от этого слова во рту остался противный вкус.
– А что значит АМПНА?
– Ты же сам говоришь, что Сэмсон о них рассказал?
– Ну, он о многом рассказал, но так, будто и не выложил ничего. Только я не из тех, кто схватывает на лету. Так что же это такое – АМПНА?
Беннасио огляделся по сторонам.
– Здесь нам нельзя говорить об АМПНА, Кропп.
После этого он встал. Не знаю почему, но я тоже поднялся. Я последовал за ним к двери и вышел на темную улицу. Нас встретил теплый и ласковый весенний воздух. Беннасио снова вытащил из нагрудного кармана белый платок, высморкался и усмехнулся:
– Глупо даже надеяться.
– На что? – не понял я.
Беннасио не объяснил напрямик. Он, как и мистер Сэмсон, не то чтобы увиливал, но давал какие-то неопределенные ответы. Может, у рыцарей так принято?
– Если Могар владеет мечом, его не остановить. И все же, пока я жив, я должен ему противостоять.
Беннасио повернулся и впервые посмотрел прямо на меня. Глаза у него были грустными.
– Час пробил, – тихо сказал он. – Наш рок настиг нас.
Вот и весь разговор.
Беннасио пошел прочь, а я стоял и смотрел, как он переходит через улицу. Потом я увидел, как из антикварного магазина вышли двое мужчин и устремились за Беннасио. Оба были крупные, и оба – в длинных серых плащах, слишком тяжелых для теплой погоды.
Беннасио, как мне показалось, их не заметил. Он шел понуро, как будто глубоко о чем-то задумался.
Тихий голос у меня в голове посоветовал: «Иди домой, Альфред».
Но у меня больше не было дома. Мистер Сэмсон погиб, и все остальные рыцари, кроме этого Беннасио, – тоже. И все по моей вине. Я мог бы… я должен был сказать дяде Фаррелу, что не стану помогать ему с этим мечом. Я же знал, что воровать меч неправильно, и если бы настоял на своем, все были бы живы, а у меня сохранился бы дом. Я ненавидел дядину конуру с обшарпанной мебелью и затхлым запахом. Каждый день я страдал оттого, что у меня больше нет мамы, и думал, как было бы хорошо, будь моим дядей Дональд Трамп, а не Фаррел Кропп. Но теперь былая жизнь представлялась мне раем, и я готов был отдать что угодно, лишь бы ее вернуть.
Беннасио шагал по Центральной на север, преследователи не отставали.
И я – до сих пор не пойму почему – пошел за ними.
Свернув за угол, я увидел, что двое в плащах прижали Беннасио к стене и методично его избивают. То есть один держал его, а второй мутузил кулаком в живот. Они были так увлечены этим занятием, что даже не заметили меня.
Один повернулся к напарнику и приказал с каким-то иностранным акцентом:
– Кончай его.
Второй достал из складок серого плаща длинный черный предмет.
– Эй! – крикнул я.
Оба посмотрели в мою сторону. Секунду ни я, ни они не двигались с места, а потом тот, который был с кинжалом, всадил его Беннасио в бок. Второй отпустил старика, и Беннасио начал сползать по кирпичной стене, а эти, в серых плащах, побежали вдоль железной дороги на восток.
Я подбежал к Беннасио. Глаза у него были открыты, он еще дышал и обеими руками сжимал свой носовой платок. Я прикоснулся к его боку, и рука сразу стала красной от крови.
– Оставь меня, – сказал Беннасио.
Я поставил его на ноги, закинул его руку себе на плечо и буквально поволок к Центральной.
– Вы ранены, вам нужно в больницу, – возразил я.
– Никакой больницы, никакой больницы, – повторял Беннасио, хватая ртом воздух.
На углу стояло желтое такси. Я затолкал Беннасио на заднее сиденье.
– Куда? – спросил водитель.
– Куда? – спросил я Беннасио.
– «Марриот»… – выдохнул он.
– Отвезите нас в «Марриот», – попросил я водителя.
Беннасио привалился ко мне, а я выдернул у него платок и прижал к ране.
– О господи, – прошептал я, – вы же кровью истекаете.
– Эй, парень! – окликнул меня водитель, поглядывая на нас в зеркало заднего вида. – С твоим приятелем все в порядке?
– Только не в больницу, только не в больницу, – продолжал шептать Беннасио.
Лицо у него стало серым, как у покойника, он склонил голову мне на плечо, и глаза у него закатились. Я решил, что он умирает.
14
Я вытащил Беннасио из такси и поволок в гостиничный вестибюль. Портье настороженно посмотрел на нас из-за стойки.
– Это мой дядя, – объяснил я. – Выпил лишнего.
Беннасио назвал мне свой номер, я кое-как умудрился загрузить его в лифт, и мы поднялись на шестой этаж. Там я завел его в номер и уложил на кровать.
Беннасио закрыл глаза. Дышал он часто и тяжело. Я распахнул его пиджак и расстегнул рубашку. Пырнули в левый бок, прямо под ребра. Сбегав в ванную за полотенцами, я прижал одно к ране. Кровь быстро впитывалась в ткань, и полотенце пришлось почти сразу сменить, но кровотечение не останавливалось.
– Я не знаю, что делать, – признался я. – Если мы не обратимся к врачу, вы истечете кровью.
Беннасио открыл глаза и посмотрел на меня.
– Клинок был отравлен, кровь не остановится.
Потом он немного приподнял голову и посмотрел на мою руку.
– Ты поранился мечом, – прошептал он.
Наверное, увидел шрам на пальце.
– Да, – сказал я.
– В ванной. Моя опасная бритва. Принеси ее мне.
На туалетном столике в ванной я нашел черный футляр. Внутри лежала складная бритва с длинным прямоугольным лезвием. Я и не думал, что кто-то еще пользуется опасными. Откуда мне было знать, что Беннасио говорит правду? Он ведь мог быть подосланным убийцей. Но даже если Беннасио меня обманывал, даже если он был негодяем, разве я мог позволить ему истечь кровью и умереть?
В общем, я отнес ему бритву. Он чуть подался вперед и крепко схватил меня за запястье.
– Эй, – возмутился я, – что вы делаете?
Беннасио взял бритву и провел лезвием по моему шраму. Не сильно, только чтобы кровь выступила.
– Черт! – вскрикнул я и попытался вырвать руку.
Беннасио откинул полотенце свободной рукой, после чего прижал мой порезанный палец к своей ране.
– Что вы делаете?
– Меч способен не только рассекать, но и заживлять плоть, – отозвался Беннасио.
Через несколько минут он отпустил мою руку. Я взял полотенце и снова приложил его к ране, но кровотечение уже почти прекратилось.
Беннасио закрыл глаза. Дыхание выровнялось, и мне даже на миг показалось, что он заснул.
Я зажал пульсирующий палец в кулак и спросил:
– Что это были за люди, Беннасио?
– Приспешники врага… преследуют меня с тех пор, как я вернулся в Америку.
Значит, Беннасио пырнули из-за меня. Почему мистер Сэмсон послал его ко мне? Можно подумать, что если я буду в курсе их дел, это поможет вернуть меч.
Я присел на кровать рядом с Беннасио. Мне хотелось плакать, но я не собирался реветь перед ним. В последнее время все вокруг меня умирали. И все потому, что я взял то, чего не должен был трогать. Я стал похож на неуклюжего, головастого ангела Смерти.
– Вам что-нибудь нужно, Беннасио? – спросил я, но он не ответил. – Я не знаю, что делать. То есть я хочу сказать, что мне правда страшно. Почему мистер Сэмсон послал вас сюда? Все рыцари погибли. Что теперь будет?
Я тоже должен умереть, да? Как и все мы. Вы сказали, что рок настиг нас. Я хочу пить. Хотите, принесу вам воды?
Беннасио не ответил. На этот раз он действительно уснул.
15
Я долго смотрел на спящего Беннасио, а потом почувствовал, что и сам засыпаю. В соседней комнате стоял диван, и я решил на нем прикорнуть, но мне было неуютно оттого, что я не мог оттуда присматривать за стариком. Поэтому я вернулся в его комнату и снова сел на кровать. Наверное, меня в итоге сморило, потому что, проснувшись, я обнаружил, что лежу, свернувшись калачиком, в изножье кровати. Как большой преданный пес.
Беннасио еще спал. Я позвонил в обслуживание номеров и заказал завтрак: бейгл простой (я же не знал, с какой начинкой он любит) и бейгл-ассорти, кофе и апельсиновый сок.
В дверь номера постучали, я пошел за едой, а когда вернулся, Беннасио успел проснуться. Он взял бейгл-ассорти, который я заказал для себя, но раненым положен лучший кусок, и я не стал возражать.
– Что случилось в Хативе? – спросил я.
– Сэмсон считал, что наш единственный шанс вернуть меч – атаковать врага. Я был против, но Сэмсон – глава Ордена, и я уступил. Мы проследили за Могаром до Хативы. Он обосновался в старинном замке с видом на море, который заранее перестроил и укрепил для такого случая. Сэмсон разместил заметку в британской ежедневной газете. Там сообщалось, что он находится в Лондоне на конференции представителей крупного иностранного бизнеса. Сэмсон надеялся, что эта дезинформация притупит бдительность Могара.
– Значит, не притупила.
– Они дождались, когда мы окажемся во внутреннем дворе замка Могара, и напали. Пятьдесят человек, не меньше. Пал Белот, потом Сэмбон, но даже после этого мы еще могли их одолеть. Мы порубали первую линию противника и зацепились на занятой позиции. Но судьба отвернулась от нас – появился Могар с мечом… – Беннасио глубоко вздохнул. – Мы падали один за другим, и даже ангелы, бия себя в грудь, оплакивали нас. Меч не предназначен для таких дел; он был выкован не для того, чтобы проливать кровь тех, кто его охраняет. Мы отступали, наши сердца содрогались от ужаса, но позади нас выстроился еще один отряд противника, и путь к отступлению был отрезан.
– Он убил… он всех убил?
– Это была настоящая бойня, Кропп. Я пал у ворот. Меня ранили, но не смертельно, и я стал единственным свидетелем последнего коварства Могара. Я видел, как он убил главу нашего Ордена – человека, которого ты называешь Бернардом Сэмсоном. Не стану рассказывать, что он с ним сделал, Кропп, но это было жуткое зрелище. Чудовищное! И все-таки Сэмсон нашел в себе силы и успел перед смертью сказать, чтобы я передал тебе это послание. Что он погиб, а меч все еще у врага. Одним словом, Ордена Священного Меча больше не существует.
Мне вдруг расхотелось есть, и я отложил наполовину съеденный бейгл. Я вспомнил свой сон – тот, где отважные воины сражались в сером замке против превосходящих сил противника и в том бою пал человек с гривой золотистых волос.
– Я много часов пролежал на пропитанной кровью земле в убежище Могара, – продолжил Беннасио. – С наступлением темноты решил, что смогу ускользнуть незамеченным. Меня, конечно же, обнаружили и проследили за мной до Америки. Я думал, что избавился от слежки, но, видно, не вышло.
Он отодвинул чашку с кофе и поставил тарелку с бейглом на прикроватный столик. К еде он так и не притронулся.
– Они не остановятся, пока не убьют меня, потому что я последний рыцарь, последняя надежда на возвращение меча. Те, другие, – посторонние, которых Сэмсон привлек к нашему делу, эти люди из… АМПНА – они не способны противостоять Могару. Только у рыцаря Ордена есть шанс вернуть меч. И Могар знает об этом.
Беннасио перекатился на край постели и поморщился от боли.
– Что вы делаете?
– Я ухожу.
– Вам нельзя. Вы потеряли много крови и должны отдохнуть пару…
– Послушай, Кропп, – резко оборвал меня Беннасио, – они ведут за мной охоту. Уже сейчас, пока мы с тобой говорим, они могут быть в этом самом здании. Теперь, сдержав данное Сэмсону слово, я должен вернуться в Европу и выследить Могара, пока не случилось худшее, пока он или кто-нибудь еще не использовал меч как силу зла.
Беннасио рывком поднялся с кровати, качнулся и повалился обратно. Я подхватил его и аккуратно усадил.
– Я – последний рыцарь, – хватая ртом воздух, повторил Беннасио. – Я связан священной клятвой, и мой долг – вернуть то, что не должно быть утрачено.
Не знаю, ко мне ли были обращены слова об утрате, но я воспринял их именно так.
– Чем я могу помочь? – спросил я.
Беннасио приподнял густую бровь, и я снова почувствовал себя размером с карандашный грифель.
– Пожалуйста, Беннасио, разрешите мне что-нибудь сделать. Позвольте вам помочь. До сих пор я не понимал, что делаю, но я сбежал из дома и больше никогда не вернусь к Таттлам. А если я никогда к ним не вернусь, то мне идти некуда, а я не могу идти никуда, значит мне надо идти куда-то. Все это… это я во всем виноват. То есть дядя тоже виноват, но если бы я отказал ему, то ничего не случилось бы. Он бы не сумел без меня. Но теперь он мертв, и я один могу это как-то исправить. То, что мы помогли Могару заполучить меч. Я не знаю, чем помочь, но вы не в лучшей форме. Может, вы сумеете как-то меня использовать. Прошу вас. Пожалуйста, придумайте, чем я могу помочь.
Беннасио почти улыбался. Именно почти. Потом он взялся за раненый бок и поморщился.
– Ты умеешь водить машину?
16
Я ответил, что, конечно, умею, но только получил права и у меня мало опыта. Беннасио это, кажется, не насторожило. Я помог ему одеться, после чего мы спустились на парковку. Там Беннасио подвел меня к стоявшему рядом с выездом серебристому «мерседесу» последней модели.
– Это ваша машина? – спросил я.
– Да.
– Крутая тачка.
Я помог Беннасио сесть на пассажирское сиденье, а потом сам сел за руль, и старик передал мне ключи.
– У вас правда очень красивая машина, – сказал я. – Вы уверены, что мне можно вести?
– Разве ты не говорил, что умеешь водить?
– Конечно умею, но я всего шесть месяцев назад получил ученические права и почти не сидел за рулем.
Беннасио только махнул рукой. Мне этот жест показался очень европейским.
– Мы должны пользоваться всеми подручными средствами, Кропп.
– Да, – согласился я, – это точно.
Заурчал двигатель, и меня охватил трепет. Не будь все так серьезно, я, наверное, был бы в полном восторге.
Беннасио велел выехать на федеральную трассу. Я спросил, куда мы едем, мне тогда казалось, что я просто подвезу его до аэропорта, но он ответил – «на север», то есть в противоположную от аэропорта Ноксвилла сторону. Поэтому я понятия не имел, куда мы направляемся, и знал только, что Беннасио взял меня с собой. По пути я постоянно поглядывал в зеркало заднего вида, но ничего плохого не замечал, только машины и большегрузные трейлеры. Как вообще отличить подозрительную машину от обычной? Я не знал ответа, и поэтому все машины начали казаться мне подозрительными. Новичку довольно трудно ехать по загруженной федеральной трассе, и еще труднее, когда его тайно преследуют квазисредневековые злодеи.