– Есть, – Коротаев поднялся и, посмотрев на полковника, спросил: – Как мы собираемся транспортировать Гордеева к Периметру Зоны?
– Ну что ж такое! – Тульский выдохнул и как можно спокойнее произнес: – Это не спасательная операция, капитан. Где находится лейтенант в данный момент, мы не знаем, и командование считает нецелесообразным начинать его поиски. На самотек все пустили, козлы. В Зону мы идем за другим, о чем ты узнаешь из личного конверта, уже в вертолете. Еще вопросы?
Вопросов не было.
– Отлично, – подытожил полковник. – Встречаемся ровно в пять утра на взлетке, при полном обмундировании. Дуйте вооружаться.
* * *– Все, майор, нам конец, – Кисляк вихрем ворвался в кабинет Сазанова, мгновенно посеяв панику в душе своего напарника по черному бизнесу.
Майор вскочил с кресла, расплескав на китель остатки кофе, растекшегося черным уродливым пятном, поморщился как от зубной боли, чертыхнулся и, махнув рукой, бросился собирать в охапку подшивки с документами, папки, какие-то карты и просто отдельные листы.
– Когда? – не оборачиваясь, спросил он у полковника.
– Минут восемь назад, – сглотнув тягучую слюну, ответил Кисляк. – Мне как доложили, я сразу к тебе.
– Так чего стоишь?! – проорал Сазанов, запихивая документы в рюкзак, и так уже набитый доверху. – Приказ отдал? Свидетелей убрали? Часть зачистили? Вертолеты готовы? Разнесем логово этих ублюдков! Упустили крысу все-таки, суки!
– Какие вертолеты, майор? Каких свидетелей? – Кисляк вдохнул-выдохнул и выдал скороговоркой: – Тот урод из СЗО все еще в Зоне, насколько я знаю, так что успокойся. «Черепа» на него охотятся, ищут. Но понимаешь, он как-то сумел выйти на связь и выслать в штаб своего командования координаты схрона, в котором документы с доказательствами всеми спрятаны. Короче, теперь за этими документами рейд-группа СЗО едет, и входить в Зону они будут через наш кордон. Завтра, к шести утра, будут тут.
Сазанов швырнул рюкзак на стол и без сил рухнул обратно в кресло, закрыл глаза. Полковник опустился на стул напротив, запрокинул голову и сосредоточился на прикрепленном к потолку вентиляторе, гоняющем затхлый воздух выцветшими по краям лопастями. Его мерное вращение, дающее слабую прохладу, слегка успокаивало Кисляка, словно бы гипнотизируя.
– У тебя координаты схрона этого есть? – тихо спросил майор.
– Нет, – не отрывая взгляда от потолка, покачал головой Кисляк. – Да если бы и были, что с того? Добраться к схрону раньше бойцов СЗО, найти и вычистить его мы все равно права не имеем: подставим себя, засветим информатора, да и на спецназ нарваться рискуем. К тому же, с кем нам идти? Со срочниками с блокпоста, а? Далеко уйдем?
– Черт! – Сазонов выпрямился и почесал подбородок. – А где был твой информатор, когда СЗО к бандитам «крота» засылали?
– Да не знал он! – стараясь унять дрожь, ответил полковник. – Генерал их, Войсапчук, все до последнего момента в тайне держал. Вот только сегодня днем детали операции рассекретил.
– Сколько человек в группе будет, тебе известно?
– Скорее всего, семь, – пожал плечами Кисляк.
– Хм… – майор вновь откинулся на спинку кресла. – А может, ну их на хрен? Давай просто при входе перестреляем всех к чертовой матери…
– Ты издеваешься? – полковник невольно повысил голос, перейдя на крик. – Да на следующий же день здесь будет половина гарнизона спецназовцев с Большой Земли. Нас либо прихлопнут тут же, либо под трибунал и в зону, да не эту, а другую, с маленькой буквы.
Оба замолчали. Кисляк, прикурив сигарету, уселся на столешницу, недовольно скрипнувшую. Закашлял, на глазах выступили слезы. Полковник уже и не помнил, когда в последний раз курил: завязал с дурной привычкой давно, но сейчас вдруг сорвался. И отнюдь не из-за слабости, а необходимости прочистить мозги, отвлечься от всего происходящего хоть на минуту, дать напряженному событиями последних дней организму отдохнуть. Сизый дым, неровным столбиком поднимавшийся от уголька тлеющей сигареты, устремлялся к потолку, но, не преодолев и половины пути, тут же рассеивался по всему скудно обставленному кабинету тихо гудящим вентилятором. Делая тягу за тягой, Кисляк отстраненно наблюдал за всем этим, будто находясь в ином мире. Сердце невосприимчивого к любым стрессам полковника бешено колотилось, разгоняя по сосудам кровь вперемешку с адреналином – Кисляк боялся, причем, наверное, впервые в жизни так сильно.
Что делать с рейд-группой, направляющейся к его кордону, полковник не знал. Самым простым и действенным вариантом было перебить всех еще на входе в Зону, сбросить тела в аномалии и… и все! После этого останется лишь паковать чемоданы да на вертолетах драпать к Центру. Поглубже, подальше, чтобы не нашли…
Дать взятку? Не вариант однозначно: в СЗО кого попало не берут, там сплошь идеалисты, сродни местному «Гербу», а то и похуже. Хотя исключение, конечно, нашлось. В семье не без урода, как говорится.
Кисляк поднялся, меряя шагами кабинет в поисках выхода из сложившейся ситуации. Должен же он быть! Непременно должен!
– Полковник, – он оторвался от созерцания сигареты и перевел взгляд на Сазанова, который светился от счастья, – кажется, у меня есть план…
* * *– Ну, паскуда, хана тебе!
– Твари! «Герб» не остановить! Мы все равно вас найдем и …
Грохнуло. Речь оборвалась неестественно резко, стало тихо. Выпущенная из АК пуля размозжила бойцу в черно-красной униформе голову, забрызгав землю кровью, измазав желеобразными кусочками мозга, усеяв осколками черепа. Бездыханное тело нелепо свалилось в канаву, наполненную бурой дымящейся субстанцией. Та забулькала, обволакивая труп, зашипела и не утихала, пока мертвец полностью не растворился в ней, вместе с оружием, амуницией и боеприпасами.
– Вот эт писец прогулочка, мля, – посетовал один из уцелевших «черепов», усаживаясь на прохладный камень. – Я манал такую житуху, в натуре! Шо ни день, то стрельба…
– Заткнись, Шпингалет, – оборвал словоизлияния кореша второй бандит, являвшийся старшим своей группы. – Как-то ты не очень рыло воротил, когда мзду с лохов снимал. А когда бабки от Борова получал, что не жаловался, а?
– Пшел ты, Шпалер, – ответил Шпингалет беззлобно и, с трудом вытащив из пачки дрожащими от перевозбуждения руками сигарету, закурил. Остальные, присев кто на землю, кто на пыльные, серые валуны, последовали его примеру, так что вскоре над отрядом повис запах тлеющего табака, смешавшийся с кислой, щекочущей ноздри пороховой гарью.
Упрекать подчиненных за демаскировку Шпалер не стал: и ему, и боевикам сейчас было необходимо расслабиться, отдохнуть. Недолго, хотя бы пять минут. Ведь такого затяжного и кровопролитного боя, как этот, никто из «черепов» не помнил давно…
…Объединившись с соклановцами в одну большую группу между Летучим Поселком и Каменной лощиной, Шпалер и Шпингалет – лидер примкнувшего отряда – решили пройти эту территорию вместе, дабы разойтись в разные стороны на другом ее краю. Согласны были все, и вскоре три десятка бандитов вошли в лабиринт огромных, высотой в три человеческих роста, камней, разгоняя тоску всеобщим гоготом, слышимым, наверное, за несколько километров.
За что и поплатились.
Когда раздался первый выстрел, давший старт целой канонаде из четырех стволов, а идущий в голове колонны бандит превратился в решето, замертво свалившись под ноги своих товарищей, топающих следом, «черепа» сначала растерялись, что стоило группе еще нескольких жизней. Но уже через секунду кто-то громко проорал: «Засада!», и уцелевшие боевики бросились врассыпную, натыкаясь на окружающие со всех сторон камни, покрытые мхом; прячась в заросших бурьяном расщелинах; беспорядочно стреляя во все стороны…
Задыхаясь от приступа паники, Шпалер спешно раздавал приказы, силясь перекричать грохот выстрелов, вопли раненых и бешеный стук собственного сердца в ушах. Тщетные попытки вычислить огневые точки, из которых бьет по его отряду невидимый противник, к успеху не привели, поэтому бандит решил пока затаиться.
Так продолжалось пару минут, пока вдруг все не стихло. Разом, будто звук на полпути оборвался. Под тяжелое дыхание раненного в ногу пацана, стонущего рядом, Шпалер едва слышно выматерился и выглянул из-за укрытия, рискуя получить пулю промеж глаз. Три трупа в черной одежде привлекли внимание сразу: все лежали в одинаковых позах, раскинув в стороны окровавленные руки, по-прежнему сжимавшие оружие. Еще двое корчились от полученных ран: первому пробили плечо, а второй мучительно умирал от дырки в животе, из которой медленно вытекала кровь, обагряя землю и одежду без пяти минут покойника. Зло сплюнув, Шпалер попытался рассмотреть выживших боевиков, с досадой насчитал почти два десятка, напуганных, забившихся во все щели, попрятавшихся, где придется.
Перебирая в голове возможные варианты спасения, бандит не спешил укрываться за валуном. Прочесывая взглядом местность, старался засечь врага, заметить хоть малейший намек, который помог бы разгадать его местоположение. И численность. Шпалер не хуже других понимал, что здесь оставаться нельзя. Нужно двигаться. Но куда, черт побери?! И делать что? Отправить пару человек в разведку, прямиком под пули? Они наверняка погибнут, но тогда, может быть, удастся узнать, где засел противник… Шпалер с сожалением отбросил этот план: пацаны не поймут, после боя в первую очередь спросят за такую выходку. Но и другого варианта попросту не было.
Перебирая в голове возможные варианты спасения, бандит не спешил укрываться за валуном. Прочесывая взглядом местность, старался засечь врага, заметить хоть малейший намек, который помог бы разгадать его местоположение. И численность. Шпалер не хуже других понимал, что здесь оставаться нельзя. Нужно двигаться. Но куда, черт побери?! И делать что? Отправить пару человек в разведку, прямиком под пули? Они наверняка погибнут, но тогда, может быть, удастся узнать, где засел противник… Шпалер с сожалением отбросил этот план: пацаны не поймут, после боя в первую очередь спросят за такую выходку. Но и другого варианта попросту не было.
Вдруг наверху, на камнях, у нагромождения валунов поменьше, образовавших собой подобие амбразуры, появился человек. Его пыльная униформа, с нашивкой в виде красного флага с черным прицелом на драном полотнище, целиком и полностью выдавала в незнакомце представителя «Герба». Группировки, состоящей сплошь из идейных бойцов и охотников, фанатичных в своем желании бороться с Зоной до полного ее уничтожения. Впрочем, к сталкерам, не обремененным догмами какого-либо клана, «гербовцы» относились вполне сносно и не спешили открывать огонь на поражение, едва заметив вдалеке одинокую фигуру, бредущую сквозь аномальное поле в поисках хабара. Но так уж повелось, что людей в черно-красной униформе все равно побаивались, в большинстве своем из-за тесных связей с военными, от которых те получали оружие и амуницию. Хотя сами «гербовцы» этот факт упорно отрицали, списывая все на слухи и домыслы. Как бы там ни было, посты и патрули черно-красных вольные ходоки старались миновать десятой дорогой, ища там укрытие или защиту лишь в самых крайних случаях.
Забравшийся на валуны боец, видимо, решил сменить свою старую позицию и зайти к противникам с фланга, дабы лишить их возможности спрятаться и расстрелять как мишени в тире. Вот только Шпалера «гербовец» не заметил. И если бандиты, находящиеся прямо под ним, его пока не видели, то сам Шпалер уже успел поймать в прицел голову ненавистного идеалиста и вдавить спусковой крючок. Автомат в руках дернулся, отдача по-дружески толкнула в плечо, затвор выбросил пустую гильзу. Не издав ни звука, «гербовец» выронил свою «Грозу», со звоном ускакавшую в расщелину меж валунов, и, перевесившись через каменную амбразуру, рухнул на землю рядом с притаившимся в густых зарослях бандитом. Тот завизжал от испуга, инстинктивно нажал на спуск, выпустив в небо остаток обоймы, и, царапая о ветки лицо, попятился к нависающему над ним валуну, пока не уперся в него спиной. Увидев труп товарища, как сломанная кукла валяющегося меж двух каменных стен, и услышав визг бандита, «гербовцы» открыли шквальный огонь по кустам, пулями разорвав тело бедняги прямо на глазах у Шпалера.
Еще минус один.
Шпалер поморщился и отпрянул за укрытие. Вовремя! Уничтожив пугливого боевика, «гербовцы» занялись им самим, заметив, откуда был произведен выстрел, лишивший квад одной жизни. Стараясь как можно плотнее вжаться в камень, бандит, затаив дыхание, слушал, как пули с глухим звуком выбивали из валуна крошку, со свистом от него рикошетя… Однако вскоре все снова стихло.
Опять позицию меняют?
– Шпингалет, – тихо позвал Шпалер бандита, с опаской выглядывающего из канавы. – Бери пацанов и дуй в обход фраеров, зайди к ним сзади. Я останусь тут, отвлеку огонь на себя.
Спорить Шпингалет не стал, лишь кивнул, недовольно поморщившись. Впрочем, Шпалеру на мысленные протесты кореша было плевать: не та ситуация для проявления характера, и уж тем более неподчинения. Мигом позабыв о перекошенной роже боевика, он обернулся к лежащему сбоку бандиту, которого еще в начале боя ранило в ногу, открыл рот, чтобы отдать приказ, но делать этого не стал. Потому что приказывать было некому, одного взгляда хватило, чтобы понять: пацан умер.
Минус.
Крепко выругавшись, Шпалер стянул с шеи мертвеца подведенную к посиневшим губам дужку микрофона, съехавшие набок наушники, по счастью целые, и, путаясь в проводах, напялил все на себя. Настроил нужную частоту, прорываясь в эфир сквозь буйство помех.
– Мужики, слушай меня внимательно, – утопив кнопку включения устройства и прижав микрофон к дрожащим губам, прохрипел бандит. – Шпингалет с пацанами обойдет стрелков сзади, мы прикрываем. Нам полюбэ надо прижать этих заморышей к земле, так что патронов не жалейте! Усекли?
– Есть, командир. Харэ. Без базара! Ща все будет, – прорезались сквозь фоновые трески далекие голоса корешей.
– Тогда на счет три! Раз!
Шпалер крепко сжал автомат, нащупал указательным пальцем спусковой крючок, слегка потянул его на себя, выбирая свободный ход.
– Два!
Прокашлявшись, смачно харкнул на землю, повел плечами, внутренне сжавшись, будто пружина. Мышцы напряглись, готовые к рывку, возможно, последнему в жизни. Перед глазами на мгновение возникла картина его похорон: со всеми почестями, как подобает. Бандит даже усмехнулся. В Зоне не хоронят. Спасибо, если просто в аномалию бросят, не оставив тело на обед мутантам.
– Три!
Резко вынырнув из-за укрытия, Шпалер тут же спустил курок. Переведенный в режим автоматической стрельбы АК выплюнул длинную очередь свинца, заставив совершающих маневр «гербовцев» спешно искать укрытие. Краем глаза бандит отметил, как Шпингалет, вместе с тремя боевиками, выбрался из канавы и бесшумной, едва различимой тенью бросился в обход, в тыл к нападавшим.
Не ожидавшие скоординированных действий от отряда отморозков, пусть и большего по численности, чем обычно, «гербовцы» затаились, не смея высунуться под напором шквального огня. Стреляли бандиты как в последний раз, не жалея ни патронов, ни собственных жизней, поэтому, когда прогремел первый взрыв, группа лишилась сразу трех стволов, обладатели которых замертво свалились, нашпигованные осколками. Да, в замкнутом пространстве РГД-5 творит чудеса, особенно с теми, кто осмелился покинуть укрытие и передвигаться едва ли не в полный рост.
– Гранаты! Ныкайтесь, суки, мать вашу! – донесся до ушей Шпалера чей-то хриплый, сорванный от крика голос. Не задумываясь, бандит грохнулся на землю, отбив ребра об острые камни. Чертыхнулся и отполз под защиту валунов.
На удивление Шпалера, стрельба не стала менее интенсивной. Наоборот, разъяренные смертью товарищей, боевики, наплевав на всякие правила, пошли в контратаку, не оставив затаившимся наверху «гербовцам» ни единого шанса вести прицельный огонь. Отсиживаться в стороне Шпалер не мог и, поднявшись вслед за остальными, маленькими шажками двинулся вперед, стараясь держаться поближе к укрытиям.
Идти вот так, во весь рост, в любое мгновение ожидая получить пулю от спрятавшегося врага, было страшно, и бандит, сжав зубы, мысленно клял Шпингалета, который неизвестно куда пропал. Баб искать он отправился, что ли? Или через Мертвый лес обойти решил? Да и хрен бы с ним, пусть как хочет идет, главное, чтобы побыстрее. И чтобы не сдох по дороге, иначе крах всему плану.
Шпалер уже успел закипеть, матеря своего напарника, как пробившийся сквозь стрельбу дикий крик, эхом пронесшийся между стен лощины, вернул его к действительности. А секундой позже он увидел, как окровавленное тело в черно-красной униформе, перевалившись через край, рухнуло под ноги жаждущих крови бандитов.
– Прижали, – прошептал Шпалер, облегченно выдыхая, будто гора с плеч упала.
Не прошло и пяти минут, как бой закончился. Не пожелавший сдаться боец «Герба» сражался до последнего, израсходовав весь боезапас, прежде чем подорвать себя гранатой. А его боевой товарищ, напротив, в обмен на свою жизнь обещал показать на карте расположение известных ему схронов родной группировки. И показал. Вот только от пули в голову и аномалии его это не спасло…
– Шпалер, – резкий голос Шпингалета вернул бандита к реальности. – Ты глухой или где?
– Чего хочешь? – Шпалер посмотрел на боевика, измазанного грязью вперемешку с кровью.
– Перекур закончен, чего? – прогундосил он. – Поднимай жопу и почапали дальше, искать надо. Если упустим, Боров же потом спросит с нас как с сук.
Бандит кивнул нехотя, лениво встал и занял свое место в середине уже построенной и изрядно поредевшей колонны.
Хоронить погибших никто не стал, лишь наспех обобрали, присвоив себе деньги, артефакты и прочие ценности. Еще добили тяжелораненых, девать которых было попросту некуда. Распихав добычу по рюкзакам, двинулись в путь. На этот раз шли тихо, Шпалер запретил любую болтовню, на полном серьезе пообещав свернуть голову всякому, кто хоть чем-то демаскирует группу. Возражений не было, поэтому гнетущую тишину нарушали лишь хруст мелких камешков под тяжелой поступью множества ног, карканье ворон да хриплое дыхание уставших людей. Оружие на предохранитель никто из отряда поставить не решился: мало ли? Да и сам бандит, до боли в пальцах сжимая старый АК, был напряжен, в любой момент готовый расстрелять всю обойму при малейшем признаке опасности. Но как бы Шпалер ни всматривался в глубину каменного, петлявшего через каждые двадцать – тридцать метров коридора, никто на его параноидальные мысли не откликнулся и на жизнь не покусился.