как лучше ехать. Костян вдруг достал лом и вылез из машины.
— Ты чего? — удивился я.
— Пойду, свалю этот «типун» на дорогу, чтобы их «Мерс» раздавить.
— Ладно, я тогда спускаюсь и пока далеко не отъезжаю.
Костик пригибаясь и прячась за укрытия побежал к камню, нависавшему над дорогой. Я продолжил изучать съезд. Сначала хорошая скала, почти асфальт, только уклон сильный, значит тут притормаживаю. Дальше трещина, неширокая, но глубокая. Ее лучше на скорости проскочить, а то, если колесо в нее провалятся — сяду на брюхо, и никакой полный привод не спасет. Потом осыпь, еще расселина и опять осыпь. А там уже и дорога.
Надо было трогаться, но я никак не мог решиться. А где же Басвановский «Мерин»? Наверняка они стоят наверху и наблюдают, куда я поеду: вверх или вниз. Теоретически, можно вернуться и подняться на дорогу так, как мы проехали к пещере. Но тогда удирать от Басвана придется в другом направлении. Дорога там мне незнакомая, и не факт, что вообще проезд есть. А вдруг тупик? Значит, только вниз.
Спуститься, притормозить и выманить на себя Басвановскую банду.
Я посмотрел налево: Костян уже добрался до нависающего над дорогой осколка скалы под названием «типун» и начал выбивать из-под него мелкие камни. Ну что же, пора! Я три раза глубоко вздохнул и тронулся.
Первые двадцать метров я проехал замечательно, но на расселине тряхнуло так, что я ударился подбородком о руль. Ерунда! Сознание не потерял — и ладно. А подвеску, если что, потом починим. Главное не останавливаться и не паниковать!
На каменистой осыпи «Виллис» начало заносить, пришлось подгазовывать, чтобы выровняться. Скорость все нарастала. Еще одна колдобина выбросила из кузова весь незакрепленный инструмент, но я, уже наученный горьким опытом, успел отстраниться от руля. А инструмент мы соберем. Даже если и потеряется что — не страшно, новый купим.
Еще одна осыпь, и мне снова пришлось нажимать на педаль акселератора. Мои пальцы до немоты вцепились в баранку. Самое главное, чтобы машину не развернуло боком, тогда точно хана. А скорость это фигня. Ее можно и погасить.
Последняя осыпь закончилась. «Виллис» еще раз подпрыгнул и остановился поперек дороги. Мотор работал нормально. Я попробовал тронуться — джип на ходу. Оставалось отъехать и дождаться, когда Костян сбросит обломок скалы на дорогу.
С подбородка у меня текла кровь, но я на это не обращал внимания. И только отъехав метров сто, я остановился и достал из кармана платок.
Да, а сильно я рассадил себе морду. Хорошо, что зубы целы. А то вставлять их — это целая эпопея походов к стоматологу. Пацаны всегда смеялись, что я боюсь зубных врачей. Но эта боязнь у меня с детства, и перебороть ее — выше моих сил.
Повернувшись назад я стал наблюдать. Отсюда хорошо просматривалось, как Костян пытается расшатать «типун». Этот обломок скалы только издалека казался не очень большим. Сейчас Костян рядом с ним казался муравьем, пытающимся сдвинуть гору.
Я, как загипнотизированный, смотрел за его работой, и очнулся только услышав выстрелы. Сверху по дороге, в мою сторону несся черный «Мерседес». Он уже миновал точку, куда Костик собирался сбросить камень. Заднее левое стекло «Мерина» оказалось открытым, и оттуда в меня кто-то стрелял.
Ждать что-либо дальше не имело смысла, и я вжал педаль газа в пол.
Теперь надо вспоминать, что впереди. Они наверняка попытаются меня обогнать или зайти сбоку, чтобы расстрелять в упор. Их надо не подпускать. Эх, Костян, ну что тебе не сиделось? Мне бы сейчас штурман ох как не помешал! Дорогу-то я вроде помню, но ведь могу и перепутать что-нибудь! Ладно, сейчас прямо вниз и поворот направо в тоннель… Это я помню. И там расширение дороги до и после тоннеля.
Тут они будут пытаться меня обогнать. Значит, надо идти на предельной скорости!
Стрелять в меня не прекращали ни на минуту. Небольшие задержки в пальбе возникали, только когда меняли обойму: восемь выстрелов — пауза, еще столько же, и снова небольшая передышка. Когда «Мерин»
следом за мной вывернул на прямой участок, стрелять начали из двух окон, и я уже не мог определить, кто и когда перезаряжается.
Так, перед тоннелем надо притормозить, иначе можно и кувыркнуться.
Это же не седан, а джип. Машина высокая, центр тяжести приподнят. Но притормаживать не сильно, а то догонят и поравняются.
Хорошо, что дорога неровная, и при такой тряске они не могут стрелять прицельно. А патронов, видать, они запасли много. Сколько они уже пуль выпустили? Пятьдесят? Сто? Для надежности лучше считать, что патронов у них полная машина.
На выезде из тоннеля мне снова пришлось поворачивать в управляемом заносе. И что же это за дорога? Одни расширения для того, чтобы разъехаться! Нет, чтобы всю ее сделать узкой! Выйдя из поворота, я увидел в зеркало, что расстояние между мной и преследователями сократилось метров до сорока.
Что дальше? Вроде бы через километр дорога резко уйдет вправо…
Да, точно! Я снова разогнался, выжимая из двигателя все, что возможно. Перед поворотом направо «Мерин» притормозил. Наверное, они хотели остановиться и обстрелять меня сверху, но передумали и опять сели мне на хвост.
Так, через пятьсот метров дорога поворачивает налево. На этом повороте расширение дороги, здесь надо не пропустить их вперед.
Легко сказать! С их низкой посадкой и двенадцатью цилиндрами они сделают меня как младенца!
Что же придумать? Мое преимущество — это проселочная дорога, или бездорожье. Но ведь здесь этого нет и в помине: одни ущелья и горы.
А после моста дорога расширяется, и тут я становлюсь совершенно беспомощным, как заяц в чистом поле. Значит, узкий подвесной мост — это мой последний рубеж, где можно попытаться что-то предпринять!
И тут где-то впереди раздался автомобильный гудок. Я вспомнил, что мне рассказал Костян и тоже посигналил в ответ. Мне только встречной машины на узком участке сейчас не хватало.
На повороте «Мерин», как я и предполагал, попытался меня обогнать.
Меня спас только старый ржавый «Москвич», поднимающийся в гору. Он стоял на повороте, как раз на расширении дороги, и пропускал нас.
Мне эту встречную машину не иначе как мой ангел-хранитель послал.
Только благодаря этой развалюхе Басван и не смог меня подрезать!
Еще километр прямо и поворот направо на подвесной мост через ущелье. Вот он уже виден. Что я там думал про последний рубеж? Мост.
Если бы его взорвать? Отпадает. Взрывчатка-то есть, но заложить ее нет времени. Поломать? А вот это уже теплее. Пилоны старые, только чем? Лебедкой не успею: преследователи вот они, на хвосте. Врезаться передним бампером? Самоубийство. Колесо съедет с настила и джип свалится вниз, а падать там метров сто, не меньше!
Когда я поворачивал на мост, Басван решил использовать другую тактику. Они остановили машину перед поворотом, вышли и открыли огонь. Вот тут мне действительно стало очень страшно. Пришлось пригнуться и ехать, ориентируясь только по тросам подвесного моста.
Часть пуль все-таки попала в «Виллис». Сколько и куда — я не видел.
Да и не до счета.
Когда я уже почти проехал мост, то понял, что этой остановкой Басван дал мне пусть крошечный, но шанс. За последней парой пилонов я резко остановился, открыл дверь, упал на брусья настила и пополз к задней лебедке.
Поначалу бандиты Басвана продолжали стрелять и не торопились, понимая, что если даже я проеду мост, то они меня догонят. После моста до трассы три километра довольно хорошей широкой дороги. И там можно расстреливать меня в упор.
Отцепив крюк, с тросом в руках, я пополз к пилону. Я уже затянул петлю вокруг старого толстенного бревна, служившего пилоном, как бандиты что-то почувствовали. Стрельба прекратилась, они сели в машину и резко тронулись с места. Теперь я мог уже не ползать.
Вскочив с настила, я заблокировал барабан лебедки и запрыгнул в машину. Ну, Виля, дорогой ты наш, не подведи! Ты же талисман нашей удачи, выручай!
Мотор взревел, и джип тряхнуло так, словно он ударился в столб.
Ничего, только бы трос выдержал. Никуда этот пилон не денется!
Я сдал назад насколько позволил «поводок», переключился на вторую и опять утопил педаль в пол. На этот раз удар оказался сильнее, и раздался какой-то треск. Да, старое дерево все-таки не выдержало и треснуло! Теперь закрепить успех.
Я уже готовился дернуть третий раз, когда увидел, что ко мне по мосту несется черный «Мерин», явно собираясь меня протаранить. Такой подарок от Басвана грех было пропускать. Две тонны веса, на скорости километров восемьдесят в час — это же страшная сила! Тут можно и два пилона сломать! Только бы мне правильно вычислить время моего старта, чтобы две машины одновременно дернули трос.
Выждав мгновение, я снова газанул. Часть удара «Мерина» смазал натянувшийся трос, а может для надломленного гнилого бревна не потребовалось большого усилия. Я готовился к удару, от которого моя морда расплющится о руль, но ничего такого не случилось! Произошел просто сильный толчок, а дальше джип понесся вперед так, словно его ничего и не держало.
Выждав мгновение, я снова газанул. Часть удара «Мерина» смазал натянувшийся трос, а может для надломленного гнилого бревна не потребовалось большого усилия. Я готовился к удару, от которого моя морда расплющится о руль, но ничего такого не случилось! Произошел просто сильный толчок, а дальше джип понесся вперед так, словно его ничего и не держало.
Опомнившись, я затормозил и обернулся. Насколько я мог видеть, мост стоял практически целый. А вот черного «Мерседеса» не наблюдалось.
Как говорят в Одессе, словно его тут и вовсе не проезжало. Я стоял и не мог понять: что же стряслось на самом деле? После того, как «Мерин» врезался в джип, я не смотрел назад и не видел, как разворачивались события дальше. И сейчас то, что я увидел, никак не соответствовало моим предположениям.
Я не глуша двигатель вылез из машины и осторожно пошел к мосту.
Через десять шагов я разглядел, что мою лебедку вырвало с корнем.
Трос так и остался висеть, обмотанный вокруг целехонького бревна, которое я посчитал старым и гнилым. А вот рядом с другим пилоном все дощатые перила куда-то исчезли. Хотя, когда я цеплял трос, они еще стояли целые.
Холодея от собственных догадок, я ступил на мост и глянул вниз. На дне ущелья, на глубине почти ста метров валялось что-то, отдаленно напоминающее тот самый черный «Мерседес» Басвана. Крышу бывшего седана вмяло так, что по форме машина стала напоминать кабриолет с открытым верхом.
Я взял в руку трос и увидел на нем следы краски. Причем, эта черная полоса шла только вдоль одной стороны троса. Я стоял и не мог ничего понять. И тут все куски пазла в моей голове сложились в единую картину.
Басван собирался протаранить меня, но не успел. За мгновение до этого трос натянулся, но не вдоль моста, а под углом: от левого пилона к заднему бамперу «Виллиса». «Мерин» въехал левым крылом в растянутый трос, и его отбросило вправо. Этого оказалось достаточно, чтобы его правое переднее колесо соскочило с узкого брусчатого настила. А дальше инерция и новый угол движения сделали процесс падения необратимым.
Потом то ли от моего рывка, то ли от скользящего удара «Мерина» лебедка оторвалась, и «Виллис» выехал с моста. Теперь, разобравшись в произошедших событиях, я вспомнил, что моя гонка — это еще не последняя нерешенная проблема: надо выручать Славика и заканчивать с нашей операцией. Да и оставаться дальше на месте аварии становилось небезопасно.
Я смотал трос и попрыгал по мосту: прочность его не вызывала сомнений. А что же тогда трещало? Или это начинала отрываться лебедка, а я решил, что ломается пилон? Ладно, это не столь важно.
Сев в «Виллис», я бросил оторванную лебедку на пол. Мотор все еще продолжал работать, тихо, как часики. Словно я и не насиловал его экстремальными нагрузками. Развернувшись, я поехал обратно к пещере.
Когда я поставил джип на прежнее место, то оказалось, с моего отъезда прошло совсем немного. Костян за это время только и успел, что спуститься по осыпи, поднять вывалившийся моток веревки и вытащить Славика из провала. Причем, тот настоял, чтобы Костик сначала вытащил ящики. Кремень, а не человек!
Мы собрали все разбросанное имущество, упаковались и поехали обратно. Дырки от пуль в кузове «Виллиса» пришлось на скорую руку заклеить специальным скотчем со смешной мордочкой и надписью: «Blam»!
Проезжая по подвесному мосту, мы увидели три милицейских машины и толпу зевак. Но им было не до нас: все смотрели на шоу: «Подъемный кран достает со дна ущелья разбитый в хлам „Мерседес“».
А вот дальше нам пришлось ехать «партизанскими тропами». Так называли мы придуманный нами маршрут, позволяющий объезжать все посты ГИБДД. Дольше, зато безопаснее. А на последнем ночлеге Славик завел разговор, которого мы старались избегать:
— Давайте все-таки решать, что мы будем делать с тем, что в ящиках.
— А что тут решать? — не задумываясь отозвался Костян. — Со своими информаторами этот урод Басван уже расплатился. Свою долю он получил на дне ущелья. Так что мы никому не должны. Надо все это добро загнать подороже и деньги на троих поделить!
— Сандок, а ты что думаешь?
— Было бы это золото, я бы ни секунды не сомневался и согласился. А так у меня нет уверенности. Во-первых, мы не знаем куда такие документы толкнуть можно. А во-вторых, я боюсь, что за всем этим стоит какой-то очень серьезный заказчик. Басван хоть и бандит был, но вряд ли стал бы так наглеть, если бы не чувствовал за собой силу.
Если заказчик есть, то он начнет искать эти документы. И вот тогда нам мало не покажется!
— С чего ты так решил? — удивился Костик.
— Басван со своего «Мерседеса» пылинки сдувал, а тут пошел на таран. Значит, речь шла не просто о больших деньгах, а об огромной сумме!
Славик полез в свой рюкзак и достал сотовый телефон.
— Ты что, — возмутился Костян, — мы же договаривались в поле даже выключенные сотовые не брать.
— Это специальный телефон, для экстренных случаев. Симка на постороннего человека записана, а аккумулятор отдельно хранится.
Славка включил телефон, набрал на память какой-то номер и стал дожидаться ответа:
— Алё, дедушка Миша? А это внучок беспокоит. Как вы там с бабулей поживаете? Мыши замучили? Даже в гараж пролезли? Тогда я вам кошку привезу. Да, скоро приеду, ждите. Бабуле привет!
Костян в недоумении уставился на Славика, который опять по отдельности упаковывал и убирал симку, телефон и аккумулятор:
— Ты что, в другой раз не мог своему дедушке позвонить? У нас такой груз, а ты про мышей думаешь?
— Речь шла про наш гараж. Кто-то его вскрыл и что-то искал. И эти кто-то — не милиция.
— Ничего не понимаю! — сказал Костян.
— Все очень просто. Один мой знакомый присматривает за гаражом, когда я в отъезде. А разговор про мышей — условный сигнал, что к нам в гараж залезли.
— Ну ты и конспиратор, прямо как шпион какой-нибудь! — изумился Костян.
— Обычные меры предосторожности, — отмахнулся Славик.
— Ладно, самое главное — кто это мог сделать? — спросил я. — Дружки Басвана?
— Нет, он был одиночкой. У него дружков, насколько я знаю, никогда не водилось, только наемники. Я так думаю, что это какие-то бандиты, которых нанял тот, кто Басвану заказал добыть этот клад.
— Во, блин, мы влипли, — схватился за голову Костян. — И что нам теперь делать? В бега удариться?
— Бесполезно, все равно найдут, — отозвался Славик. — Предлагаю начать сдаваться властям.
— В милицию идти? — удивился я.
— К ментам идти опасно. Предлагаю ехать в Подольск, в военный архив и сдать документы туда. У меня есть один знакомый, который там работает. Он поможет. А дальше, я думаю, что на нас, как на живца, будут ловить тех, кто нанял Басвана.
— А может лучше свалим за границу? — пролепетал Костян. — Толкнем это барахло хоть за сколько-нибудь и свалим?
— Если это те про кого я думаю, то заграница тебе не поможет.
Найдут и грохнут.
— Ты загадками не изъясняйся, — возмутился Костян. — Если на кого думаешь, то так и говори!
— А ты никогда не предполагал, что за такими документами могут охотиться спецслужбы других стран? Сандок, ты что надумал?
Получалось так, что вся ответственность за принятие решения повисала на мне. Раньше бы Славик настоял на своем решении, но сейчас он этого делать не стал. И теперь выходило, что если я соглашусь сдать документы в Подольск, то все останутся без честно заработанных денег. А если я соглашусь с Костяном, и нас троих грохнут, то я стану виноватым в нашей гибели? Нет, братцы, на такое я не подписывался! Я еще немного помолчал, взвешивая все за и против, и сказал:
— Ну, хорошо. Вот мое слово: едем в военный архив сдаваться властям. Все-таки лучше жить бедным, чем умереть богатым. А кладов на наш век еще хватит!