– Временная мера, – поморщилась та. – К тому же вопрос безопасности для меня важен. Не забывай – второй этаж, ловкий вор может легко сюда залезть. А решетки поставить пока не успели.
– Господа, время-то идет! – напомнил кто-то. – Осталось пять минут!
– Предлагаю пока решить, кто первый начнет искать.
– И кому, получается, достанутся триста долларов просто так? Не согласна!
– Нет уж, давайте договоримся….
– А дальше все было просто, – сказала Маша внимательно слушавшим Макару и Сергею. – Они быстро решили, кто будет искать первым, и, после того, как Павел вышел и выключили сработавшую сигнализацию, начали обыскивать комнату все по очереди.
– То есть первый ничего не нашел?
– Никто ничего не нашел. Время поисков тоже сократили до десяти минут и через час пошли искать все вместе.
Маша вспомнила, какие недоумевающие лица были у гостей, когда один за другим они выходили из комнаты и разводили руками. В конце концов, увлекшись поисками, они осмотрели всю комнату, прощупывая каждый дюйм белых рифленых обоев, похожих на песчаный берег, с которого откатилась волна. Тетради не было.
– Забавно, – сказал Макар.
– Машка, что было в комнате?
– Оставшийся после ремонта рулон обоев, – повторила Маша, – и древний трельяж.
– Зеркала в трельяже целы? – заинтересовался Илюшин.
– Да. Все три. Только они очень старые, с разводами, и на левом зеркале трещина.
– А что внутри? – спросил Сергей, доставая из ящика тетрадь и карандаш.
– На полочке за правым зеркалом – духи. Два флакона. Алевтина сказала, что не пользуется ими, а потому поставила в первое попавшееся место. На самом трельяже лежала книжка, Пауло Коэльо, а за левым зеркалом стояла маленькая шкатулка с кольцами Алевтины и валялась старая визитница.
– В выдвижных ящиках?
– Ничего не было. Так же, как и за дверцами нижнего отделения.
– Нарисуй, пожалуйста, план комнаты и покажи, где что стояло, – попросил Сергей, протягивая жене тетрадь и карандаш.
Хмыкнув, Маша изобразила неровный прямоугольник. По двум меньшим сторонам расположились окно и дверь, в углу – конус, подписанный «рулон», по правой длинной стене – маленький квадрат, разделенный на три части и изображавший трельяж.
– И все? – усомнился Сергей.
– Нет, еще кое-что забыла! На подоконнике стоял небольшой серебристый ящик. Кажется, Анатолий называл его датчиком объема воздуха. Он объяснял, что из-за него Павел не сможет открыть окно.
– Правильно объяснял. Значит, тот и не открывал?
– Во всяком случае, датчик не срабатывал.
– Глупо спрашивать, раскатывали ли рулон, – вмешался Макар.
– Четыре раза, – подтвердила Маша. – И осматривали с двух сторон. И даже отрезали кусок.
– Отрезали-то зачем?
– Кто-то предположил, что обои – двойные и в середину можно было спрятать вырванные из тетради листы.
– Ерунда.
– Когда отрезали, то убедились, что ерунда, – кивнула она.
– Значит, двадцать человек искали тетрадь в пустой комнате, и никто не смог найти, – протянул Сергей. – Подумаем, подумаем… Под подоконником смотрели?
Маша укоризненно взглянула на него.
– Сережа, мы обшарили всю комнату, – раздельно сказала она. – Разве что не разобрали несчастный трельяж. Убедились в том, что в датчике нельзя было ничего спрятать. Ощупали каждую паркетную доску. Обхлопали стены. Открыли окно, чтобы послушать, как вопит датчик.
– А дверь простучали?
– Простучали.
– А книжку пролистали?
– Пролистали.
– А мужика-то хорошо обыскали? – вспомнил Макар.
– Ага. Даже заставили его снять ботинки. Хотя тетрадка была толстая и в ботинках он никак не смог бы ее спрятать. Да и не влезла бы она.
Сергей с Илюшиным переглянулись.
– Под плинтусом? – неуверенно предположил первый.
Макар покачал головой.
Сергей вскочил, принес общую тетрадь и положил перед собой. Все трое уставились на обложку, на которой была нарисована бодрого вида лошадь с крыльями.
– На всякий случай скажу, что плинтус тоже осмотрели, – уныло сказала Маша, глядя на ухмыляющуюся лошадь. – А подоконник изучили сверху и снизу. Представляю, как все до сих пор мучаются. И тетрадь пропала…
– Подожди… – Макар нахмурился. – То есть этот тип ее не вернул?
– В том-то и дело, что нет. Тип сбежал.
– Как – сбежал? – хором спросили Илюшин и Сергей.
– А вот так. Сначала он стоял рядом со всеми, загадочно улыбался и подшучивал, а потом сказал что-то вроде «ну, ребята, это у вас надолго», и ушел. Поначалу никто даже и не заметил. Уже потом вспомнили, когда стали его искать, чтобы спросить, где же тетрадь.
Сразу двое принялись звонить Калугину по телефону, но он не отвечал. Все дружно развели руками, переглянулись и с чувством, что их оставили в дураках без всякой компенсации, принялись доедать остатки с фуршетного стола.
– Но что-то я не заметила, чтобы кто-нибудь из них ел с аппетитом, – сказала Маша. – Несколько самых упорных еще раз проверили комнату. И ничего не нашли, конечно же. Поэтому, когда мы расходились, настроение у всех было такое… странное. Как будто нам рассказали только половину шутки, и мы уже начали смеяться, хотя вся соль шутки во второй половине.
Сергей встал, потянулся, посмотрел на чертеж комнаты и покачал головой:
– Ставлю на трельяж. Методом исключения получаем, что больше тетради быть негде. Второе дно у одного из ящиков, или какой-нибудь хитрый фокус с зеркалами…
– Чтобы сделать хитрый фокус с зеркалами, они должны быть расставлены особенным образом, – напомнил Макар. – Что касается второго дна, думаю, хоть один из двадцати искавших сообразил бы проверить ящики.
– Проверили, конечно, – кивнула Маша. – Трельяж отодвинули от стены, обнюхали сверху, снизу и сбоку.
– Ты сама сказала, что он старинный. Значит, вполне может быть с секретом. Интересно было бы на него посмотреть…
– А мне интересно посмотреть на того, кто спрятал тетрадь, – неожиданно сказал Макар. – Калугин, да? Зачем человек сбегает незадолго до мгновения своего триумфа? Ведь он выиграл пари, должен был получить деньги… А он исчезает, причем не отвечает на звонки. Вот это гораздо интереснее, чем старинный трельяж, в котором якобы имеются потайные ящики.
– Чем же интереснее? – спросил уязвленный Сергей.
Макар помолчал, разглядывая план комнаты, затем задумчиво сказал:
– В любой истории нужно отталкиваться не от предметов, а от людей. Быстрее найдешь ответ. Если мы перебрали все предметы в комнате и не нашли, куда можно спрятать тетрадь, значит, нужно перебрать людей.
– Здесь я не могу помочь, – развела руками Маша. – Я их всех впервые видела, кроме Алевтины и ее подруги Марины, которая нас познакомила.
– Но ты – сценарист. Тебе нравится наблюдать за людьми, ты придумываешь им образы, фантазируешь, сама не замечая этого. Помнишь, ты рассказывала, как мысленно пририсовала Калугину повязку пирата? А с другими гостями ты проделывала что-нибудь подобное?
– Нацепила вуаль Алевтине, – чуть смутившись, призналась Маша. – Ей она очень пошла. Но Алевтина – не гость…
– Неважно. Ее супруг?
– Дровосек.
Сергей хмыкнул, Макар понимающе кивнул.
– Остальных я не придумывала, – извиняющимся тоном сказала Маша. – Только этих. Как-то само собой получилось.
– Просто они были самыми яркими, – предположил ее муж. – Но я до сих пор не понимаю, чем это может помочь.
– Может быть, и ничем… – пробормотал Макар. – Может быть, может быть…
Он посмотрел сквозь Машу и вдруг усмехнулся:
– А ведь дело-то получается куда интереснее, чем мне показалось вначале. Действительно, хорошая загадка. Маленький, серенький, на слона похож…
– Ты так и не сказал, кто это, – напомнил Сергей. – Заяц?
– Нет, не заяц.
– Червяк?
– А почему тогда серенький?
– Умер.
– Нет, не червяк. К тому же мы решаем не эту загадку, а ту, которую загадал господин Калугин, спрятав черную кошку в белой комнате.
Илюшин легко вскочил, прошелся по комнате до окна и обратно, остановился над Сергеем, растянувшимся на ковре.
– Итак…Человек решает поиграть и берет тетрадь, с которой бежит к единственной комнате, где совершенно нет мебели. И вообще ничего нет. Через десять минут он выходит оттуда без тетради. Ждет, пока начнутся поиски, и уходит. Добавим к условиям, что выкинуть тетрадь из окна он не мог. И вынести на себе, очевидно, тоже.
– Говорю же, в трельяже спрятал, – пробурчал с пола Бабкин, открывая доску и начиная выкладывать на ковре рисунок из зеленых и синих стеклянных камешков. – Или под паркетом.
– А я говорю, что мы осматривали трельяж и паркет! – подала из кресла голос Маша, зарыв пальцы в длинные рыжие волосы. – Ну не было там тетради, не было!
– Плохо искали!
– Хорошо!
– Мы делаем ту же ошибку, которую делали до нас, – перебил их Макар. – Идем по тому же следу. Только у искавших было то преимущество, что они находились, так сказать, на месте событий. А мы далеко от него и не можем проверить возникающие идеи вроде потайного ящика в трельяже или крысиной норки под плинтусом.
– Плохо искали!
– Хорошо!
– Мы делаем ту же ошибку, которую делали до нас, – перебил их Макар. – Идем по тому же следу. Только у искавших было то преимущество, что они находились, так сказать, на месте событий. А мы далеко от него и не можем проверить возникающие идеи вроде потайного ящика в трельяже или крысиной норки под плинтусом.
– А у нас может быть другой след? – усомнился Сергей.
– Да. Например, тот, который ведет обратно.
Маша подняла голову и уставилась на Макара, Сергей перевернулся на спину, глядя на приятеля снизу вверх.
– Что значит – обратно? – спросил он. – В каком смысле?
– Представь себе, мой недогадливый друг, белку, которая бежит с орехом в лапах. Подбегает к дуплу, ныряет в него, выскакивает и удирает уже без ореха. Мы начали искать орех с того момента, как белка остановилась возле дерева. Правильно?
– Правильно. А при чем тут…
– Подожди. Но если идти по беличьему следу обратно, то сначала мы придем к тому месту, где она взяла орех. А потом уйдем в глубь леса – туда, откуда она прибежала. Понимаешь? С той точки, откуда начались поиски, след ведет в две стороны, а искали только с одной.
– Разумеется, с одной. Потому что нам нужно идти в определенном направлении, куда ведет след к дуплу.
Макар покачал головой.
– На первый взгляд – да. Но во всей этой загадке есть что-то такое, что делает ее не такой простой, как кажется на первый взгляд. Я только пока не понял, что именно.
Он уселся на ковер, скрестив ноги по-турецки, и сгреб в кучку стеклянные камешки, разложенные Сергеем в блестящую дорожку.
– Мы не знаем, кем раньше работал Калугин, – подала голос Маша. – Может быть, он имел дело с техникой вроде того датчика, который стоял на подоконнике, и просто отключил его. Это кажется мне более правдоподобным, чем потайной ящик или фокусы с зеркалами.
Илюшин покачал головой.
– Ты сама сказала, что Калугин и хозяин дома были партнерами по бизнесу. В таком случае с большой долей вероятности Гроздев знал, чем раньше занимался его партнер, и не был бы так уверен в том, что тот выкинет тетрадь в окно, отключив датчик. Твоя загадка, Маш, нравится мне все больше и больше.
Он подумал и прибавил:
– Ты можешь вспомнить подробнее, что было до того, как Калугин объявил о споре?
– С какого момента?
– С того, когда он выхватил тетрадь. Кстати, а почему именно тетрадь, а не что-то другое?
Маша нахмурилась, вспоминая.
– Это получилось как-то само собой. Алевтина и Гроздев спорили в маленькой комнате, она поначалу попыталась отобрать у него тетрадь, но он ее не отдал. Хотел зачитать гостям вслух какие-то стихи из тетради, которые она писала в юности. А в соседней комнате дурачились остальные вместе с Калугиным. Затем он что-то крикнул, кажется «догоняйте», и вбежал к нам.
– А ты где стояла?
– В дверях. Я стала выходить, когда…
Маша остановилась.
– Когда что? – нетерпеливо спросил Макар.
– Когда мне совсем перестало нравиться происходящее между Алевтиной и ее мужем, – чуть удивленно ответила та, осознав реальную причину своего ухода. – Он хотел зачитать всем стихи, которые она придумывала еще девчонкой, а я очень не люблю такое грубое выставление напоказ чужих секретов. И видно было, что он настоит на своем, прочитает. Вокруг них собралось человек шесть, и все с нетерпением ожидали, чем все разрешится.
– Но тут вбежал Калугин и испортил хозяину удовольствие от издевательства над женой, – заметил Сергей. – Так?
– Так. А потом он побежал по коридору, а остальные – за ним. Чуть меня не смели. Я вжалась в стенку, а Павел второй раз пробежал с тетрадкой мимо меня, уже обратно, и уронил горшок с цветком. Большой такой горшок… Правда, он не разбился. И всем пришлось остановиться, пока они поднимали цветок и убирали просыпавшуюся землю.
– Почему цветок стоял в коридоре, а не на окне? – спросил Макар. – Там светло?
– Нет, там для него темно, но это я его переставила. – Маша недоуменно посмотрела на него. – Там, где горшок поначалу стоял, его чуть не опрокинули, а полка в коридоре была свободна. Вот я и задвинула его в глубь полки, чтобы никто случайно…
Она замолчала, потому что Макар стукнул одним камешком о другой.
– Ты задвинула его в глубь полки? – переспросил он.
– Да, – чуть растерянно отозвалась Маша, вспоминая, что намеренно выбирала место для можжевельниковой башенки там, где ее точно никто не уронит. – Подождите! Но как же тогда…
– Вот именно, – сказал Илюшин. – «Как же тогда».
– Значит, нарочно, – пробасил Сергей, поняв, о чем они говорят. – Или, выражаясь официальным языком, умышленно.
– Получается, что да. Маш, ты можешь вспомнить точно…
– Не мог он задеть куст случайно, – сказала Маша, не дослушав Илюшина и мысленно прокручивая перед глазами побег Калугина. – Только нарочно дернув локтем в сторону полки.
– Отлично! Чего добился господин Калугин, уронив горшок с растением?
– Выигрыша во времени, – в тон ему отозвался Бабкин. – Это несколько меняет дело. Машка, куда этот хитрый товарищ потом подался?
– Не знаю. Все столпились возле цветка, и пару минут его никто не догонял.
– Пару минут?
– Может быть, и меньше.
Макар взял синий камешек, покатал его в ладони.
– Не очень понимаю, что можно успеть сделать за полторы минуты, – признался он. – Отключить датчик? Вряд ли. И ведь зачем-то ему нужны были потом десять минут в пустой комнате…
– Поставим вопрос иначе, – предложил Сергей. – Где он мог быть в те полторы минуты, на которые задержал остальных гостей?
– Это просто, – оживилась Маша. – Из этой части коридора был вход в три комнаты – одна из них белая, а две другие – гостевая спальня и личный кабинет Алевтины.
– Зачем ей личный кабинет? Что в нем?
– Ничего особенного. Обычная комната в синих тонах. Алевтина сказала, что она уходит туда, когда хочет спокойно посидеть с книжкой, потому что эта комната наиболее удалена от гостиной, в которой Анатолий любит включать телевизор на большую громкость. И там нет никаких бытовых приборов, кроме осветительных.
– Никаких бытовых приборов…. – пробубнил Сергей, уцепившись за эту фразу. – Никаких бытовых приборов… А что, если там стоял второй датчик давления, отключенный, и наш пират схватил его, перетащил в белую комнату, датчик из белой комнаты вернул в кабинет хозяйки, а потом изобразил…
Он осекся, поймав насмешливый взгляд Макара.
– Ладно, ерунда, – нехотя согласился Сергей. – Но, черт возьми, куда же еще можно было спрятать тетрадь в пустой комнате? Нет, все-таки секрет в трельяже.
– Ага, – подтвердила Маша. – Под книжкой Коэльо находилась потайная кнопка, которая открывала дверь в соседний кабинет. Не зря книжку оставили на трельяже. Казалось бы, кто станет читать сказочника Коэльо в пустой комнате, где даже не на что сесть? Вот в этом и заключается разгадка – читать его никто не собирался! Он нужен был только для того, чтобы…
Илюшин медленно стал подниматься с ковра, не сводя глаз с камешков.
– Макар, ты что?
– У него должен быть хвост, – отчетливо сказал Илюшин.
– Что?
– Хвост. И тогда это все объясняет. Если у него нет хвоста, я признаю себя полным дураком, ничего не понимающим в логике других людей. Потому что иных вариантов у меня нет.
Сергей уже собирался пошутить на тему плавящихся мозгов, но Маша неожиданно поняла.
– Хвост! – ошеломленно повторила она. – Да, есть у него хвост! Макар, как ты догадался?!
– Вы о чем?! – взмолился Бабкин, переводя взгляд с жены на Илюшина. – У кого хвост? Была собака? Кошка?
– Не было никакой собаки! А хвост был у Калугина!
– Так я и думал, – с облегчением кивнул Макар. – Очевидно же, что у нашего пирата должны быть длинные волосы. Вот я и предположил, что они будут убраны в хвост.
Он усмехнулся, покачал головой и прошелся по комнате.
– Ты хочешь сказать, он спрятал тетрадь в волосы? – недоверчиво сказал Сергей. – Не может быть.
– Не может, конечно. Он не прятал тетрадь в волосы.
– Тогда где она, черт возьми?!
– И при чем тут его волосы?
Илюшин посмотрел на наклонившихся к нему в нетерпеливом ожидании Машу и Сергея и сказал:
– А это, друзья мои, довольно занимательная история. Которая сама по себе гораздо интереснее, чем вопрос, как можно спрятать черную кошку в белой комнате.
– При чем тут история? – рявкнул Сергей.
– При том же, при чем и старая детская загадка. Маленький, серенький, на слона похож… Ответ очень простой, напрашивающийся сам. Именно поэтому дети отгадывают ее чаще, чем взрослые. И здесь ответ напрашивался сам собой. Если никто не нашел в комнате тетрадь, значит, ее там не было.
– Что?! – не поверила Маша. – Как это не было?!
Сергей поначалу опешил, затем открыл рот, чтобы возмутиться, но посмотрел на уверенное лицо Илюшина и передумал.