— Я вижу! — завороженно-восхищенно просияла девушка.
— В хоккей играют настоящие мужчины… И в фигурном катании тоже…
— Вы пришли сюда, чтобы петь мне дифирамбы? — полыценно, без всякого раздражения в голосе спросил Макеев.
— Нет, мы пришли к вам для того, чтобы узнать, как все вышло…
— Ночью уже был следователь, я ему все рассказал…
— Я, конечно, могу его найти. Но вы должны понять, что на это уйдет время. И силы… Вы хотя бы девушку пожалейте.
— Что вы хотите знать?
— Кто, когда и как?
— Кто, не знаю… Они были в масках… Их было двое… Один оглушил меня сзади, другой ударил по ногам. Потом они сняли с меня меховую куртку, в которой был бумажник…
— Оглушил, говорите?.. Значит, вы не видели, как вас били по ногам…
— И видел, и чувствовал… Я был в сознании, когда это все происходило. Но все как в тумане… Так бы я, конечно, смог бы за себя постоять, — сказал Макеев и в поисках сочувствия посмотрел на Таню.
Фигурист явно заигрывал с ней. Артем реагировал на это, в общем-то, позитивно: что ни говори, а ее присутствие помогало ему в общении с потерпевшим. Но при этом Гончар чувствовал, что знак «плюс» очень скоро может смениться на «минус». Все-таки Таня была ему не так безразлична, как хотелось бы…
— А никто в том и не сомневается, Игорь… Ничего, что я обращаюсь к вам по имени? Вы же совсем еще молоды, наверное, обидитесь, если по имени-отчеству… Кстати, сколько вам лет?
— Двадцать пять.
— Да мы с вами ровесники!.. Мне, кстати, тоже доставалось. И по голове били, и по ногам. И, увы, не всегда удавалось дать отпор… Значит, вы видели, как вас били по ногам?
— Смутно, но видел…
— Чем били?
— Я так думаю, железным прутом… Хорошо, колени не пострадали. Если бы по коленям, даже боюсь думать, что было бы…
— А так?
— Кости срастутся, встану на ноги, начну тренироваться…
— Слова мужа… — кивнул Артем.
В его глазах явственно читалось восхищение.
— Значит, куртку, говорите, сняли. Бумажник там был…
— Бумажник, техпаспорт, права, четырнадцать тысяч рублей, банковская карточка, дисконты… Но это все ерунда. Ноги-то зачем ломать было?
— Вот и я, Игорь, думаю — зачем? — озадаченно потрепал себя за подбородок Артем. — Если это банальное ограбление, зачем ноги было ломать?.. Да, кстати, где вас ударили?
— Где… В подъезде собственного дома.
— Подкараулили, значит.
— Выходит, что так.
— Сначала ударили по голове.
— Да, сзади…
— А потом сломали ноги.
— Обе.
— Вы обратились в милицию?
— Нет, она сама ко мне обратилась. Ночью следователь был, расспрашивал…
А потом грабителей искать начали, по горячим следам.
— Да, он говорил, что их по горячим следам искать надо, а то потом не найдешь…
— Вы никогда никого не грабили? — Артем нарочно ошарашил фигуриста, чтобы вывести его из капризного состояния, в которое тот мало-помалу погрузился.
— Это что, шутки у вас такие?
— Нет, встряска. Для перехода в виртуальное измерение. Представьте себя на месте грабителей. Сначала вы Ударили жертву по голове, она упала, делай с ней что хочешь. Ну, забрали куртку и бумажник. Ноги-то зачем ломать?
— Вот и я спрашиваю — зачем? — кивнул Макеев. — Может, чтобы я их не догнал?
— Может быть. Но зачем две ноги ломать?
— Зачем?
— А затем, Игорь, что вас заказали. Ограбление — это для отвода глаз. Чтобы грабителей искали, а не наемников… И не найдешь их, потому что они наемники. Потому что все у них продумано… Железным прутом, говорите, били. По костям. Но не по коленям…
— Если бы по коленям, это все…
— Значит, заказчик не хотел, чтобы вы навсегда остались инвалидом.
— Какой заказчик?
— А это бы я хотел узнать у вас… Татьяна, вы можете идти. Подождите меня в машине. — Артем посмотрел на свою девушку, понуждая ее взглядом выйти.
— Почему? — обиженно спросила она.
— Действительно, почему? — вступился за Таню Макеев. Ему явно не хотелось, чтобы она уходила.
— Чтобы информация о заказчике не попала в прессу. Она же пресс-секретарь, не забывайте…
— Я не знаю никакого заказчика, — качнул головой чемпион.
— А мы постараемся выяснить. Вместе с вами. Истина рождается не только в спорах. Но и во время допросов… Если вы хотите, чтобы присутствовала Татьяна, пожалуйста…
— Разве я говорил, что я этого хочу? — нахмурилс: Макеев.
— Нет, но мне показалось… Э-э, я уже мысленно перекрестился, поэтому могу задать вам наводящий вопрос. Вам нравятся красивые женщины?
— А кому они не нравятся?
— Вот и я заметил, что вам нравятся красивые женщины, и это навело меня на мысль… — Выдержав паузу, Артем напористо спросил: — Скажите, у вас был роман с Викой Москалевой?
Макеев возмущенно хватанул ртом воздух.
— Вообще-то это мое личное дело!
— Иногда личное дело тесно переплетается с уголовным. Думаю, у нас как раз такой случай… У Москалевой есть муж или любовник?
— Ну, знаете что!
— Нет у нее мужа! — блеснула бульварными познаниями Таня. — И любовника тоже…
— Я тоже так думал… — вырвалось у потерпевшего.
— А как на самом деле? — как рыбу на крючок, подцепил его на вопрос Артем.
— А на самом деле у Вики есть мужчина…
Артем заметил, как Таня от любопытства открыла рот. Даже ушко, кажется, слегка оттопырилось — чтобы лучше слышно было.
— Есть, но в пресс-релизы, я так понимаю, он не входит, — подсказал он.
— Можно сказать, что и так, — кивнул Макеев.
— Может, вы с ним что-то не поделили?.. То есть я хотел сказать, кого-то…
— Идите вы к черту со своими вопросами! — неприязненно скривился чемпион.
— К какому черту? — ничуть не смутился Артем. — Как его зовут?
— Мефистофель его зовут, — успокаиваясь, усмехнулся Макеев.
— А в переводе на русский?
— На русский?! С какого, с ассирийского?!
— Почему с ассирийского?
— Потому что… Потому что не похож он на черта. Нормальный в принципе мужик.
— Это вы о ком?
— Не важно.
— Значит, Москалева живет с ассирийцем? — ткнул пальцем в небо Артем. А вдруг попадет в яблочко?!
— Кто вам такое сказал? — задетый за живое, возмутился Макеев.
— Неужели правда? Москалева, и живет с ассирийцем! — наигранно ужаснулся Артем.
— Вы — националист? — обличительно посмотрел на него фигурист.
— Ни в коем случае! Да и должность не позволяет… К тому же ассирийцы — древний народ. И христианство они приняли, кажется, еще в первом веке нашей эры…
— Не знаю, в каком веке они приняли христианство, но Алмас… — Макеев снова одернул себя.
— Что Алмас?
— Ничего… Кстати, ко мне пришли! — обрадовался он.
Похоже, радость его была двойной: и с близким человеком встретится, и от докучливого лейтенанта избавится.
А близким человеком оказался не кто иной, как знаменитый Игорь Овербах. Французский шарм, обаятельная улыбка… Поверх пиджака был наброшен белый халат, но ему бы куда больше подошел шелковый плаш с крестом, шпага и шляпа с перьями. Лейтенант… нет, капитан мушкетеров… Артем смотрел на него с почтением, а Таня — с обожанием.
Но в прострации Артем находился совсем недолго. Смело подошел к звезде, решительно, но аккуратно взял его под локоток, кивком показал в сторону входной двери.
— Игорь, мне обязательно нужно с вами поговорить!
Овербах повелся на нижайше-начальственный тон лейтенанта, поддался его порыву, вместе с ним вышел в коридор. Только там он избавился от наваждения.
— Вы не похожи на врача, — сказал он, с сомнением посмотрев на возмутителя спокойствия.
— Нет, я не врач, я следователь милиции. Но у меня с врачами общая цель — мы должны спасти жизнь Игоря. Дело в том, что ему сломали ноги нарочно. Чтобы он не мог выступать в вашем шоу!
— Но мне сказали, что это ограбление.
— Ограбление в нашем случае — это всего лишь прикрытие, ширма, за которой скрываются подлые замыслы завистников или даже конкурентов. Это грязные игры, Игорь. Кто-то хочет, чтобы Игорь выбыл из «Ледового сезона», поэтому и устроил ему жаркую встречу… Как вы думаете, кто это мог быть?
— Не знаю… И ничего не могу вам сказать…
— Мне чрезвычайно неловко, но я вынужден спросить. Скажите, у Игоря был роман с Викой Москалевой?
— Не уверен.
— А если хорошо подумать?.. Поймите, это не праздное любопытство. Возможно, это вопрос жизни и смерти!
— Не знаю, может, они питают какие-то чувства друг к другу, но я бы не назвал это романом.
— Но Игорь знает, с кем живет Вика…
— Вот с ним об этом и поговорите…
— Скажите, может, у Игоря были какие-то трения с кем-то из проекта? Может, правда зависть, конкуренция?
— В проекте этого точно нет. Уж ноги ломать Игорю никто бы не стал… Нет, нет, это слишком… Мне кажется, что вы все преувеличиваете, молодой человек…
— Хотелось бы с вами согласиться… А еще больше мне бы хотелось поговорить с Викой Москалевой. Вы бы не могли подсказать ее адрес?
— А вы точно из милиции?
Пришлось Артему лезть в карман за удостоверением. Овербах внимательно изучил его и сам достал из пиджака записной блокнот, пролистал его.
— Адреса у меня нет, но я могу сказать вам номер ее домашнего телефона. Сотовый, извините, дать не могу…
— Вы и так много для меня сделали. Спасибо вам, Игорь!
Интуиция подсказывала Артему, что разгадку преступления нужно искать в отношениях между Макеевым и Москалевой. Возможно, это тупиковый путь, но, как говорила незабвенная Варвара Карловна, следствие — это лабиринт, где трудно найти правильный путь, не уткнувшись в тупик.
Глава 4
Найти адрес Москалевой по номеру ее домашнего телефона было делом техники. И не заняло много времени. И путь к ее дому Артема ничуть не затруднил. Хватило удостоверения, чтобы охранник пропустил в воротах, но консьержка оказалась упрямой.
— Не знаю ничего! — Крепенькая женщина лет сорока пяти стояла у лейтенанта на пути, наклонив голову — как будто собиралась с ним бодаться. — Пока она не разрешит, не пущу!
— Она или он?
— Кто — он?
— Ну, она же не одна живет…
— Одна.
— Что, и никого не бывает?
— Вот у нее и спросишь. Дома она. Звони ей. Скажет, пущу!
Артем достал из кармана мобильник, набрал номер. Женщина вскинула голову и с видом победителя скрылась в консьержной.
Домашний телефон не отвечал, и вскоре стало ясно почему. Пока Артем звонил Москалевой, она спускалась вниз в лифте.
Девушка появилась из лифта и легкой плывущей походкой — как «каравелла по зеленым волнам» — прошла мимо него.
Вика Москалева была так хороша, что у Артема захватило дух. Но мозги не переклинило. На изменение обстановки он среагировал почти молниеносно — опередил девушку, угодливо распахнул перед ней двери.
— Вы швейцар? — с надменной насмешкой, но вместе с тем определенно с интересом посмотрела на него Москалева.
Артем проявил смекалку.
— Нет, я француз. — Он нарочно коверкал слова и картавил. — Вы, наверное, меня не знаете, но мы с вами тезки…
— Вас зовут Вика?
— Нет, меня зовут Оливер. А фамилия моя Парижье… Вы Москалева, а я Парижье. Ваша фамилия похожа на Москву, моя на Париж. Москва — столица России, Париж — столица Франции…
Они вместе подошли к ее новенькому «Мерседесу» престижного 5-класса. Судя по красному цвету автомобиля, Вике нравилось привлекать к себе внимание. Но для женщины это вполне естественно. Так же как и желание иметь норковую шубку, в которой она щеголяла…
— Дальше что? — осадила Артема девушка.
— Вика, мне нужно с вами поговорить.
— О чем? О Париже? Так я там была.
— И я там был, какое совпадение!.. А если серьезно, Вика, я вице-чемпион Франции по фигурному катанию, и меня к вам прислал Игорь Овербах.
— Не поняла… — слегка тряхнула девушка головой. — Давайте по порядку. Вы чемпион по фигурному катанию. А при чем здесь Игорь?
— Мы будем кататься с вами в паре на «Ледовом сезоне». А разве он вам не звонил? — изобразил удивление Артем.
— Кто, Игорь?! И что это значит, кататься в паре? — оторопело спросила Вика.
— Разве вы не знаете, что Игорь Макеев находится в больнице?
— Как в больнице?! Что с ним?!
Судя по всему, недоумение Москалевой было искренним. Похоже, она еше не знала, что произошло с ее напарником.
— Странно, Игорь в больнице у Игоря, а вы не в курсе…
— Что, спрашиваю, с Игорем?
— Перелом обеих ног. Жить будет, а кататься нет. Во всяком случае, с вами.
— Значит, со мной кататься будете вы?
— Если позволите! — Артем учтиво прижал подбородок к груди.
— Ну, если Игорь сказал… Но что с Игорем?
— Я же вам говорю, у него сломаны ноги.
— Это я поняла. Но как это все произошло?
— Мы можем поехать к нему в больницу. По пути я вам расскажу…
— В больницу?
— Да, в Институт Склифосовского.
— Но я не могу… То есть могу… Ну, конечно, могу!.. Черт, так я и знала, — забывшись, обронила она.
— Что вы знали?
— Да так, ничего, — спохватившись, мотнула головой Вика.
— Так мы едем?
— Да, пожалуй. Садитесь в машину.
Артем распахнул перед девушкой дверцу и только затем, обогнув автомобиль, занял переднее пассажирское кресло.
— В Москве «Мерседесы» по дорогам ездят, а говорили, медведи по улицам ходят, — для затравки сказал он.
— А вы побольше идиотов разных слушайте!
Похоже, он смог задеть ее за живое.
— И еще преступность, говорят, высокая.
— Врут.
— А как же месье Макеев? Ему сломали ноги, его ограбили…
— А у вас во Франции все в шоколаде! — завелась Москалева.
— Нет, шоколад у нас в кафе подают… И я в кафе хожу, ничего не боюсь. А у вас тут грабят…
— Особенно ничего не боитесь в арабских кварталах, да?
— Арабские кварталы?! Арабские кварталы — это да, плохо…
Артем так увлекся своей ролью, что вдруг ощутил себя настоящим жителем Парижа, страдающим от произвола арабских молодчиков.
— А у вас, говорят, ассирийцы в Москве безобразничают…
— Ассирийцы?! — недоуменно глянула на Гончара Вика. — Почему ассирийцы, а не чеченцы, например?
— А что, чеченцы и ассирийцы — одно и то же?
— Нет, конечно… Ассирийцы у нас вообще мало что значат. Вот у вас во Франции много ассирийцев?
— Понятия не имею.
— Значит, немного. Так и у нас…
— Вы хоть одного знаете?
— Да… На свою голову…
— Как это на свою голову? Он у вас на голове сидит?
— На голове сидит?.. Да, наверное, на голове, — увлеченная своими мыслями, сказала девушка. — Хотя считает, что это я у него на шее сижу…
— Это вы говорите о своем женихе?
— Почему вы так решили? — вскинулась Вика.
— Ну, я подумал, что ваш жених ревнивый… Ассириец он или нет, без разницы. Любой бы ревновал такую красавицу, как вы. Это я вам как специалист по женской красоте говорю… Так вот я подумал, что ваш жених мог сломать Игорю Макееву ноги. Чтобы вы с ним больше не катались… Это я к тому, что и мне может достаться. Ведь я собираюсь кататься с вами…
— А вы можете отказаться, Оливер! — с язвительной Усмешкой бросила Вика.
— Нет, нет, что вы! Никогда! — во благо следствия Фиглярствовал Артем.
— Да вам ничего и не грозит, — в том же тоне сказала она.
— Почему?
— Потому что вы герой не моего романа…
— А Игорь?
— Игорь!.. Игорь это Игорь…
— У вас был с ним роман…
— Не скажу. А то еще и вам захочется, — гладя на дорогу, усмехнулась Вика.
— Значит, было!
— Какой же вы любопытный, Оливер. А не знаете, что у нас в России с любопытными бывает…
— Носы на рынке отрывают?
— Все-то вы знаете…
— Как вашего жениха зовут?
— Алмас… Не боитесь, что он вам нос оторвет?
— А он может?
— Если в чужие дела совать его будете…
— Значит, может, — сделал вывод Артем. — Чем он у вас занимается?
— Носы отрывает, ноги ломает…
— Вы это серьезно?
— Шучу, конечно…
— Как говорят, во Франции, в каждой шутке есть доля шутки… Дело в том, что Игорю Макееву действительно сломали ноги. Сломали намеренно. Чтобы вывести его из игры.
Артем перешел на чистый русский язык, но девушка этого еще не заметила.
— Из какой игры?
— Я так понимаю, что из вашего романа, Вика.
— Погодите, погодите, — наморщила девушка лоб. — А где ваш французский акцент?
— Был, да сплыл. А Оливер Парижье превратился в лейтенанта Гончара, — изображая смущение, Артем раскрыл свои красные «корочки». — Я из милиции…
На какое-то время Вика лишилась дара речи — от удивления и возмущения. Но в конце концов она пришла в себя.
— Что вы себе позволяете, лейтенант?
— Прошу прощения, но все вышло как-то спонтанно. Вы назвали меня швейцаром, и я подумал, почему бы не прикинуться французом. Тем более что у вас действительно нет пары.
— Что с Игорем Макеевым?
— Здесь я вас ничуть не обманул. У него действительно сломаны ноги. А ваш покорный слуга ведет следствие. Извините, что без вашего позволения…
— Хватит юродствовать, лейтенант.
— А то что?
— Смотри ты, как пиявка вцепился.
— Может быть. Но на самом деле я хороший.
— Живчик ты! — насмешливо и почти без осуждения глянула на собеседника Вика.
— Да нет, живчики — это те, кто искалечил Игоря Макеева. И я должен их найти…
— А я здесь при чем?