– Нет. – Рорк дышал тяжело и неровно. – Не делай ничего. Просто прими меня.
Он медленно вошел в нее, и глаза ее стали постепенно темнеть. Сдерживая свою страсть, он дал ей возможность снова испытать оргазм, а когда она обмякла и задышала прерывисто, стал действовать активнее и быстрее.
– А теперь еще, – шептал он, и она обвивала его руками и ногами. – И еще!
Еве казалось, что она не выдержит такого напряжения, тело ей не принадлежало, наслаждение было столь острым, что граничило с болью.
– Я больше не могу, – с трудом проговорила она, и Рорк почувствовал себя победителем.
Только после этого он позволил волне восторга накрыть их обоих с головой.
Когда Ева пришла в себя, она с удивлением обнаружила, что оба они полуодеты и лежат на покрывале. В углу кровати сидел Галахад и взирал на них с нескрываемым отвращением. А может – с завистью.
Рорк перекатился на спину, на лице его блуждала такая довольная улыбка, что Ева не выдержала и ткнула его пальцем под ребра.
– Если ты хотел меня таким образом наказать, то выбрал неверную тактику.
Он открыл глаза и посмотрел на нее ласково и чуточку удивленно.
– Дорогая, неужели ты решила, что я сочту твое приключение виртуальной изменой?
Ева нахмурилась: как ни смешно, но ее обидело то, что он не стал ревновать.
– Может быть…
Рорк вздохнул и сел на кровати.
– Можешь предаваться любым фантазиям – по профессиональной необходимости или по личному желанию. Я тебе не сторож.
– И тебя это не волнует?
– Никоим образом! – Он усмехнулся, а потом вдруг взял ее твердой рукой за подбородок: – Но учти: если ты хотя бы однажды попробуешь это с живым человеком, я вынужден буду тебя убить.
Ева широко раскрыла глаза, и сердце ее предательски забилось.
– Да? Ну что ж, по крайней мере, честно предупредил.
– Так и будет, – сказал он просто. – А теперь, когда мы со всем разобрались, отправляйся-ка спать.
– Я совсем не чувствую себя усталой. – Она натянула брюки.
– Полагаю, это значит, что ты хочешь поработать? – спросил он со вздохом.
– Если бы ты позволил мне пару часов посидеть за твоим компьютером, ты бы очень облегчил мне жизнь.
Рорк тоже натянул брюки.
– Пошли.
– Спасибо! – Ева взяла его под руку, и они направились к лифту. – Рорк, ты ведь не смог бы меня убить, правда?
– Еще как смог бы. – Он снисходительно улыбнулся. – Но, учитывая наши отношения, постарался бы сделать это быстро и безболезненно.
– Тогда я должна предупредить тебя о том же самом.
– Естественно. В этом я ни секунды не сомневался.
13
Следующие несколько дней Еве казалось, что она непрерывно бьется головой о стену. Когда ей нужно было взять передышку, она заставляла биться головой о стену Пибоди. Еще она требовала от Фини, чтобы все свободное время он посвящал ее делу. Ей нужно было найти хоть что-нибудь!
На ее стол ложились новые дела, она стискивала зубы и работала дни и ночи напролет.
Когда парни из лаборатории работали медленнее, чем ей хотелось, она начинала их подгонять. Дошло до того, что в лаборатории перестали отвечать на ее вызовы. Тогда она решила отправиться туда лично.
– Только не говори, что ты больше ничего не можешь сделать, Дикки!
Дикки Беренски, по кличке Дикарь, посмотрел на нее с тоской. Он мог бы выставить против разъяренного лейтенанта из отдела убийств дюжину своих подопечных, но все они бежали, как крысы с тонущего корабля. «Сейчас полетят головы», – подумал он со вздохом.
– А что я еще могу сказать? Послушай, Даллас, я всем велел первым делом выполнять твои поручения. Просил оказать тебе любезность, а ты…
– Любезность? Ничего себе! Разве в прошлый раз я не давала тебе взятку – билеты в ложу на концерт Арены Болл?
– Я решил, что это подарок, – ответил Дикки сдержанно.
– Но учти: больше я взяток давать тебе не буду. Отвечай, что там с виртуальными очками? Почему я до сих пор не получила отчета?
– Потому что мне не в чем отчитываться. Программа весьма заводная, Даллас, – он еле заметно подмигнул ей, – но абсолютно чистая. Никаких дефектов. Так же, как и остальные программы – чистые, лицензированные. Больше скажу, – заговорил он возбужденно, – я еще таких не видел! Я заставил Шейлу все разобрать по винтику и снова собрать. Чертовски качественное оборудование. Высший сорт. Наивысший! Технология, каких не бывает. Впрочем, этого и следовало ожидать от продукции Рорка.
– Так это… – Ева замолчала, решив скрыть свое удивление. – Какой завод его производит?
– Черт, все сведения у Шейлы. Но не в Америке, в этом я уверен. У нас рабочая сила дороже. Эта штучка, видно, пришла прямо со склада: она на рынке всего месяц, не больше.
У Евы засосало под ложечкой.
– Но все исправно?
– Абсолютно. Просто чудо! Я сам решил такой обзавестись. – Он посмотрел на нее многозначительно. – Могла бы мне достать по оптовой цене.
– Немедленно предоставь мне отчет со всеми подробностями – тогда я подумаю.
– Сегодня Шейла взяла отгул, – сообщил он, тщетно пытаясь изобразить сочувствие. – Завтра к полудню она все сделает и передаст тебе отчет.
– Как жаль, Дикки! – Ева была хорошим полицейским, а хороший полицейский всегда знает слабости противника. – А я как раз собиралась сделать тебе подарок.
– Ну, в таком случае… подождите минутку, лейтенант. – Поняв намек, он поспешно удалился в глубь лаборатории.
– Даллас, такая штуковина стоит никак не меньше двух тысяч долларов, – сообщила Пибоди, с отвращением глядя вслед Дикки. – Вы ему явно переплачиваете.
– Мне необходим отчет! – Ева решила, что у Рорка наверняка кое-что отложено для подарков разным политикам, фабрикантам и знаменитостям. – У меня осталось три дня, а на руках ничего нет. Боюсь, мне не удастся уговорить майора Уитни не закрывать дело.
Она оглянулась и увидела возвращавшегося Беренски.
– Шейла почти все подготовила. – Он протянул Еве дискету. – Обрати внимание: это компьютерная распечатка схемы последней программы. Шейла обнаружила там парочку странных выбросов сигналов.
– Каких еще выбросов? – Ева взяла у него лист, испещренный всякими непонятными графиками.
– Точно сказать не могу. Может быть, это какая-то дополнительная опция, действующая на подсознание. В новейших аппаратах есть пакеты с дополнениями к программам. Видишь, эта сублиминальная тень появляется в программе каждые несколько секунд.
– А чем это объясняется? – Ева вдруг почувствовала небывалый прилив энергии. – Подожди-ка, ты хочешь сказать, что в этой программе заложены дополнительные возможности, действующие на подсознание?
– Во всяком случае, я знаю, что такие вещи разрабатываются. Их собираются использовать для отучения от вредных привычек, для регулировки сексуального поведения, для улучшения памяти. Короче говоря – в медицине.
– А можно, например, дать установку… на самоуничтожение?
– Понимаешь, обычно на подсознание влияют для того, чтобы вызвать какие-то ощущения. А прямое воздействие… – Он задумчиво покачал головой. – Здесь надо проникать глубже, и, я думаю, для воздействия на нормальный мозг потребуется несколько сеансов. Инстинкт выживания слишком силен.
Он снова покачал головой.
– Мы проигрывали эти программы много раз, проверяли их на испытуемых. Никто с крыш не прыгал и вообще не выдавал никаких необычных реакций. Очень заводились, но больше ничего.
– Мне нужен подробный анализ этих сигналов, воздействующих на подсознание.
– Тогда мне придется оставить аппарат у себя. Шейла уже начала этим заниматься, но нужно время. Потребуется заново запускать программу, фиксировать сублиминальные тени, анализировать, готовить заключение… Хороший сигнал – а этот, я думаю, из лучших – очень трудно отловить. И выяснить его схему посложнее, чем провести анализ на детекторе лжи.
– Сколько времени потребуется?
– Два дня. Или полтора, если повезет.
– Постарайтесь, чтобы вам повезло, – сказала Ева, передавая дискету Пибоди.
Ева старалась не волноваться из-за того, что виртуальные очки оказались одной из игрушек Рорка. И не думать о том, каковы будут последствия, если выяснится, что через них посылали сигналы, влияющие на подсознание. Сублиминальные тени… А вдруг это та самая связующая нить, которую она ищет? Теперь нужно исследовать виртуальные очки, которыми пользовались перед смертью Фицхью, Матиас и Перли.
Она неслась по тротуару, и Пибоди едва за ней поспевала. Машина Евы была все еще у ремонтников, и она решила, что проще пройти три квартала, чем пытаться найти такси.
– Осень наступает…
– А?
Удивленная тем, что Ева просто не замечает посвежевшего воздуха, прохладного ветра с побережья, запаха опадающей листвы, Пибоди остановилась и вздохнула полной грудью.
– Пахнет как, не чувствуете? Если забыть про выхлопные газы, все просто замечательно. На этих выборах победит тот, кто будет ратовать за свежий воздух.
– В вас говорит ваше прошлое, Пибоди, – сказала Ева, с некоторым изумлением взглянув на свою помощницу.
– Ничего нет плохого в том, чтобы заботиться о защите окружающей среды. Если бы не «зеленые», мы бы уже давно круглый год носили бы солнцезащитные очки и респираторы. – Пибоди с завистью смотрела на людей, проносившихся мимо на автомобилях, и с трудом приноравливалась к размашистому шагу Евы. – Боюсь, вам будет нелегко раздобыть виртуальные очки погибших. Их уже должны были отдать родственникам.
– Я их все равно получу. Только сейчас, пока ничего не ясно, не хочу лишнего шума.
– Понятно. – Пибоди ненадолго умолкла. – Думаю, у Рорка столько разных филиалов, что выяснить, кто и чем именно занимается, практически невозможно.
– Никто не говорит, что это легкая задача. И я прекрасно знаю, что подставляю вас под пули.
– Позвольте с вами не согласиться, мэм. Я сама знаю на что иду и под пули подставляюсь добровольно.
– Это отмечено и оценено.
– Тогда не забудьте о том, что я тоже поклонница Арены Болл, мэм.
Ева остановилась, удивленно взглянула на Пибоди, а потом расхохоталась.
– Один билет или два?
– Два. Вдруг и мне повезет.
Они обменялись улыбками, и тут пронзительно завизжала сирена.
– Ох, черт! И почему мы не прошли здесь пятью минутами раньше?
Ева вытащила оружие и круто развернулась. Сигнализация звенела в пункте обмена валюты прямо перед ними.
– Какой идиот решил грабить обменный пункт в двух кварталах от Центрального участка? Отгоните прохожих, Пибоди, а потом прикройте запасной выход.
Первый приказ выполнить было легко, потому что прохожие и так бросились врассыпную. Ева выхватила рацию, потребовала подкрепления и ринулась в распахнутые двери.
В вестибюле царила невообразимая суета и толчея. Евиным преимуществом было то, что все бежали наружу, а она мчалась внутрь, поэтому была под прикрытием. Как и в большинстве обменных пунктов, вестибюль был крохотный, без окон, заставленный высокими стойками. Женщина за ближайшей из них была брюнеткой лет двадцати пяти, в строгом белом комбинезоне. Лицо ее выражало неподдельный ужас, потому что за горло ее держал грабитель. В другой руке у него было нечто похожее на бомбу домашнего изготовления.
– Я убью ее, – негромко произнес он. – Засуну эту штуковину прямо ей в глотку.
Еву испугала не столько сама угроза, сколько то, что это было сказано спокойно и сдержанно. Вряд ли причиной тому было воздействие наркотиков или профессиональная выучка. Судя по поношенным джинсам и рубашке, по небритому, изможденному лицу, перед ней был один из отчаявшихся бедняков.
– Она вам ничего не сделала. – Ева дала знак служащим покинуть помещение вслед за посетителями и медленно направилась к налетчику. – Она ни в чем не виновата. Может, вы ее отпустите?
– Все вы – часть этой системы. – Грабитель притянул свою жертву ближе к себе, бедняжка была уже синей от испуга. – Отойдите, – сказал он тихо. – Мне нечего терять и некуда идти.
– Вы ее душите. Если она задохнется окончательно, у вас не будет никаких смягчающих обстоятельств. Как вас зовут?
– На кой черт вам мое имя? – Но он все-таки перестал давить на шею жертве, и девушка стала судорожно дышать. – Главное – это деньги! Я уйду отсюда с мешком долларов, и никто не пострадает. Они себе еще напечатают.
– Так ничего не получится. – Ева, не спуская с него глаз, осторожно приблизилась еще на три шага. – Вы прекрасно знаете, что не уйдете отсюда. Улица уже блокирована, выставлена охрана. Господи, парень, да этот район кишит полицейскими с утра до ночи! Ты выбрал самое неудачное место.
Боковым зрением она увидела, что в заднюю дверь вошла Пибоди. Но ни Ева, ни Пибоди не могли открыть огонь, пока он держал за горло девушку и размахивал бомбой.
– Если вы уроните эту штуку или у вас вспотеют руки, она взорвется. Тогда все мы погибнем.
– Значит, погибнем. Это уже не имеет никакого значения.
– Отпустите девушку. Она – гражданское лицо. Она просто зарабатывает себе на жизнь.
– Я тоже пытался.
Еве редко приходилось видеть в глазах человека такое беспросветное отчаяние. В одно мгновение он вскинул руку с бомбой вверх. Пока Ева мчалась к нему, перед ней успела промелькнуть вся ее жизнь. Она промахнулась на миллиметр и бросилась на пол, ожидая взрыва. Но страшный шар откатился в угол, фыркнул и замер.
– Липа! – Несостоявшийся грабитель тихо рассмеялся.
Ева стала подниматься на ноги – и тут он напал. У нее не было времени не только прицелиться, но даже направить на него оружие. Он ударил ее изо всей силы, и она отлетела к одной из стоек. Ей казалось, что это взорвалась ее голова, из глаз посыпались искры, под бедром что-то хрустнуло. Оставалось только надеяться, что это не кость, а пластиковая обшивка стойки, о которую она стукнулась.
Он схватил ее, словно обнял, но она не могла вывернуться, не могла даже дотянуться до своего оружия. Они повалились на пол, и Еве снова не повезло – она упала первой, а он на нее. Она расшибла локоть о кафельный пол, заныла коленка. Но все это было ерундой по сравнению с тем, что руки грабителя сомкнулись на ее горле.
Сознание Евы туманилось. Она даже не заметила, в какой момент, а главное – почему хватка грабителя неожиданно ослабла. Глаза его закатились еще до того, как она отпихнула его и встала на колени.
Ева задыхалась, ее мутило, волосы прилипли ко лбу и лезли в глаза. Пибоди тоже стояла на коленях, в одной руке держа бомбу, а в другой – пистолет.
– Я никак не могла прицелиться, поэтому пришлось ударить его по голове.
– Отлично, пришлось как нельзя кстати. – У Евы ныло все тело, а при виде помощницы с бомбой в руках закололо и сердце. – Не двигайтесь.
– А я и не двигаюсь. Только дышу.
– Я вызову саперов. Это нужно положить в сейф.
– Я как раз собиралась… – Пибоди вдруг замолчала и смертельно побледнела. – Черт возьми, Даллас, она нагревается!
– Бросьте ее немедленно! Прикройтесь! – Ева единственной работающей рукой поволокла потерявшего сознание налетчика за стойку, легла на него, закрыла голову руками.
Взрыв сотряс воздух, Еву обдало жаром, потом на нее посыпалось что-то непонятное. Сработала автоматическая противопожарная система, полились потоки ледяной воды, завизжала еще одна сигнализация, призывающая сотрудников и посетителей покинуть помещение.
Заходясь в кашле, Ева выползла из-под того, что осталось от стойки.
– Пибоди! О господи… – Она ползла в клубах дыма по липкому и мокрому полу. Что-то горячее обожгло ей ладонь, и она тихо выругалась. – Пибоди! Где вы?
– Здесь, – закашлялась Пибоди. – Со мной все в порядке. Кажется.
Сквозь завесу дыма они подползли друг к другу. Ева протянула руку и несколько раз хлопнула Пибоди ладонью по голове.
– У вас волосы загорелись, – сообщила она.
– Да? Спасибо. А как этот кретин?
– Все еще без сознания. – Ева уселась на пол и осмотрела себя. Крови не видно, и то хорошо. Все, что осталось от одежды, висело клочьями. – Знаете, Пибоди, кажется, это здание принадлежит Рорку.
– Тогда он, наверное, разозлится. Часть обгорела, часть залита водой. Ремонт влетит в копеечку.
– Можете мне не рассказывать. Думаю, на сегодня рабочий день закончен. Пусть с этим разбираются другие. Боже, я совсем забыла! Мы же сегодня устраиваем вечеринку в честь Мэвис.
– О! – Пибоди натянула на плечо оторванный рукав. – Жду с нетерпением… – внезапно она удивленно уставилась на Еву. – Даллас, сколько пар глаз у вас было, когда мы сюда пришли?
– Одна. Точно, одна.
– Черт! Теперь их у вас две. Кажется, с кем-то из нас не все в порядке. – Сказав это, Пибоди рухнула Еве на руки.
Дальше события развивались быстро. Она вытащила Пибоди наружу, передала команде медиков, доложила о случившемся начальнику охраны, сообщила все необходимое саперам, успев между делом рассказать врачам о том, что Пибоди может отвертеться от настойчивого приглашения пройти медицинское обследование.
Когда она влетела домой, Рорк уже успел переодеться для вечера. Он прервал разговор с Токио, который вел по сотовому телефону, и, пройдя сквозь шеренгу флористов, расставлявших в вестибюле белые и алые розы, подошел к Еве.
– Что, черт возьми, с тобой стряслось?
– Не спрашивай!
Ева пронеслась мимо него и помчалась по лестнице. Когда он вошел в спальню, она уже успела стащить с себя то, что осталось от рубашки.
– Я все-таки спрошу.
– Оказалось, что бомба все-таки не поддельная. – Ева, решив не садиться, чтобы не испачкать брюками мебель, балансируя на одной ноге, снимала ботинок.
– Бомба?! – выдохнул Рорк.
– Это была самоделка. Очень ненадежная вещь. – Она сбросила второй ботинок и стала стаскивать с себя измазанные сажей брюки. – Парень решил грабануть обменный пункт в двух кварталах от Центрального участка. Идиот! – Бросив то, что осталось от брюк, на пол, она направилась в ванную, но Рорк удержал ее за руку.