Ева подумала, не принять ли горячую ванну, потом решила, что лучше всего провести полчасика в бассейне. Она вскочила, накинула халат и, воспользовавшись лифтом, дабы не встретиться с Соммерсетом, спустилась на нижний этаж, в солярий.
Вода в бассейне, выложенном голубоватой плиткой, оказалась на удивление теплой. Ева скинула халат, хотела было включить музыку, но, подумав, предпочла тишину.
Сначала она просто лежала на воде, и боль в теле стала постепенно стихать. Через несколько минут Ева почувствовала, что наконец расслабилась. Зачем люди так полагаются на лекарства? Ведь вода – лучший целитель! Она перевернулась на живот и поплыла, решив, что, утомившись, быстрее избавится от действия стимулятора. Она чувствовала себя зародышем в материнской утробе, и это было удивительно приятно.
– Вы плаваете как рыба.
Вздрогнув от неожиданности, Ева машинально потянулась к кобуре, но рука наткнулась на обнаженное бедро. Она смахнула с лица капельки воды и увидела Рианну.
– Это, конечно, клише, – сказала та, подходя к бортику, – но точное. – Она скинула туфли, села на бортик и опустила ноги в воду. – Не возражаете?
– Ради бога. – Ева не считала себя скромницей, но все же отплыла подальше. Она терпеть не могла, когда ее заставали обнаженной. – Вы ищете Рорка?
– Нет, я только что от него. Они с Уильямом все еще наверху, в кабинете. А мне надо в парикмахерскую. – Она тряхнула своими роскошными рыжими волосами. – Надо что-то с этой гривой делать. Соммерсет сказал, что вы здесь, и я решила заглянуть на минутку.
«Соммерсет! – мрачно усмехнулась про себя Ева. – Все-таки он меня засек…»
– У меня была пара свободных часов. Решила немного расслабиться.
– И выбрали для этого прелестное местечко. У Рорка такой роскошный дом, правда?
– Пожалуй.
– Я хотела сказать вам, что мы в восторге от вчерашнего приема. Жаль, что не удалось с вами поболтать – столько было народу. А потом вас, кажется, вызвали на службу.
– Да, полицейским трудно вести светскую жизнь, – заметила Ева, думая о том, как добраться до халата, не выглядя при этом полной идиоткой.
Рианна наклонилась, зачерпнула ладонью воду.
– Надеюсь, ничего… страшного?
– Больше никто не погиб – если вы это имеете в виду. – Ева заставила себя улыбнуться. Она была небольшой мастер вести светские беседы, но решила, что надо избавляться от этого недостатка. – У меня наконец-то появилась возможность передохнуть: мы задержали подозреваемого по делу, над которым я сейчас работаю.
– О! – Рианна заинтересованно посмотрела на Еву. – Это то дело о самоубийствах, которое мы с вами обсуждали?
– В настоящее время я не имею права отвечать на ваш вопрос.
Рианна улыбнулась.
– Профессиональная этика? Понимаю… А знаете, я довольно много думала об этом деле. Можно было бы написать увлекательнейшую работу! К сожалению, я так давно этим не занималась, что забыла, как это делается. Надеюсь, когда дело будет закончено и станет достоянием общественности, я смогу обсудить с вами кое-какие детали.
– Возможно. – Ева замялась, но потом подумала, что эта женщина все-таки специалист и от нее может быть существенная польза. – Задержанный как раз сейчас проходит обследование у доктора Миры. Вы когда-либо давали экспертные оценки поведения и личности человека?
– Да, естественно. Но я работаю немного в другой плоскости, нежели доктор Мира. Так сказать, исследую оборотную сторону медали. Заключительный диагноз может и совпасть, но мы пользуемся разными методиками и смотрим на проблему с разных точек зрения.
– Не исключено, что мне как раз понадобятся разные подходы и точки зрения, – задумчиво сказала Ева. – У вас случайно нет разрешения на работу с секретной информацией?
– Случайно есть. – Рианна продолжала лениво болтать ногами, но взгляд у нее был заинтересованный. – Класс В, четвертая степень.
– Это как раз подходит. Если возникнет такая необходимость, не согласитесь ли вы поработать консультантом? Могу гарантировать много работы, ужасные условия и очень небольшие деньги.
– Кто в состоянии отказаться от подобного предложения? – рассмеялась Рианна. – Знаете, я бы с удовольствием занялась чем-то конкретным. Слишком уж долго я просидела в лаборатории. Уильям это обожает, а мне необходимо общение с живыми людьми.
– Возможно, я к вам обращусь.
Решив, что торчать столько времени в воде глупо, Ева вылезла из бассейна.
– Всегда к вашим услугам. Вы знаете, как меня найти… Господи, Ева, дорогая, что с вами стряслось?! – Рианна вскочила на ноги. – Вы вся в синяках!
– Издержки производства. – Она дотянулась до полотенца, лежавшего у бортика, и уже хотела в него закутаться, но Рианна ее остановила.
– Дайте-ка я вас осмотрю. Вы же их ничем не лечили! – Она дотронулась до Евиного бедра.
– Ну и что?
– Как – что?! – возмутилась Рианна. – Стойте спокойно. Во-первых, я такая же женщина, как и вы, а во-вторых, у меня медицинское образование. Что вы делали с коленом? Выглядит оно ужасно.
– Прикладывала холодные компрессы. Кажется, помогает.
– Значит, хорошо, что я не видела, каким оно было сначала. Почему вы не пошли в медицинский центр или хотя бы в свою медчасть?
– Потому что я терпеть не могу лечиться. И времени у меня не было.
– Ну, теперь-то оно у вас есть. Ложитесь-ка на массажный стол. Я принесу аптечку из машины и все сделаю.
– Я вам очень благодарна, но не стоит беспокоиться. Ведь это же всего-навсего синяки… – начала было Ева, но Рианна уже направилась к выходу.
– Да, вот теперь я себя чувствую гораздо лучше, – мрачно пробурчала Ева, накинула халат и поплелась к столу, расположенному под кустом цветущей глицинии.
Не успела она на него улечься, как вернулась Рианна с кожаным чемоданчиком в руках. «Метеор, а не женщина», – оценила скорость Ева.
– Вас же ждут в парикмахерской.
– Я позвонила, договорилась на другое время. Ложитесь на спину, сначала разберемся с коленом.
– За выезд на дом вы берете дополнительную плату?
Рианна усмехнулась и открыла чемоданчик. Ева заглянула внутрь и тут же отвернулась: она до тошноты ненавидела всякие медицинские инструменты.
– Вас я обслужу бесплатно. Считайте, что я решила попрактиковаться. Я почти два года не работала с людьми.
– Это внушает доверие… – Ева закрыла глаза, а Рианна начала обследовать ее колено. – А почему вы не работали с людьми?
– Хм-м. Перелома нет, и то слава богу. Сильный ушиб и воспаление. Почему? В какой-то степени из-за Рорка. Он знал, что я давно интересуюсь стимуляционными эффектами, и пообещал нам с Уильямом просто бешеные деньги. Я не могла отказаться от возможности работать над созданием новой технологии, тем более при практически неограниченном бюджете. Работая на Рорка, в успехе можно не сомневаться.
«Зря я закрыла глаза», – подумала Ева. Она начала куда-то уплывать. Боль затихла. Она чувствовала, что Рианна мажет бедро чем-то густым и прохладным. Потом то же самое было проделано с плечом. Отсутствие боли действовало на Еву как транквилизатор.
– Кажется, он никогда не промахивается, – пробормотала она.
– Нет. Во всяком случае, с тех пор, как я его знаю.
– У меня через пару часов важная встреча…
– Сначала отдохните. – Рианна сняла компресс с Евиного колена и с удовлетворением увидела, что краснота почти исчезла. – Сейчас я его еще раз намажу, потом положу холодный компресс – и все. Но вам нельзя перегружать ногу. Поберегите себя хотя бы пару дней.
– Постараюсь.
– Вы это заработали вчера вечером, когда ловили своего подозреваемого?
– Нет, раньше. С ним проблем не было. Ублюдок! – Она нахмурилась. – Но я никак не могу его расколоть. Никак!
– Уверена, у вас все получится. – Рианна продолжала процедуру. – Вы человек добросовестный и преданный делу. Я видела вас недавно в «Новостях». На карнизе с Сериз Дэвон. Вы рисковали жизнью.
– Но ее не спасла.
– Да, я знаю. – Рианна смазывала синяки каким-то кремом. – Даже по телевизору видеть это было ужасно. Представляю, что испытали вы. Вы же видели ее лицо, ее глаза, как раз тогда…
– Самое страшное, пожалуй, было то, что она улыбалась.
– Да, я это заметила.
– Она хотела умереть! Сказала, что это прекрасно. Ни с чем не сравнимое наслаждение.
Рианна, довольная тем, что сделала все что могла, взяла полотенце и прикрыла им Еву.
– Я знаю людей, которые тоже так считают. И, надо сказать, в их рассуждениях есть определенный резон. Каких бы высот ни достигли наука и медицина, смерть победить никому не удается. Но если уж она нам суждена, не лучше ли расценивать ее как цель, а не как препятствие?
Ева была поражена.
– Человек должен сопротивляться смерти! Всеми силами!
– Не у всех есть силы или желание бороться. – Она взяла Еву за руку, проверила пульс. – Некоторые умирают покорно, некоторые сопротивляются. Но умирают все.
– И все-таки кто-то послал Сериз на смерть. Я убеждена, что это убийство. И я должна его расследовать.
Рианна положила Евину руку под полотенце.
– Да, наверное, должны. А теперь поспите. Я скажу Соммерсету, чтобы он вас разбудил.
– Спасибо.
– Не за что. Просто дружеская услуга.
Еще несколько мгновений она смотрела на Еву, потом взглянула на свои усыпанные бриллиантами часики. Пора мчаться в парикмахерскую, но об одной маленькой детали забыть никак нельзя.
Она снова открыла чемоданчик, достала оттуда тюбик с кремом и положила его на стол рядом с Евой.
18
Сунув руки в карманы, Ева расхаживала взад-вперед по кабинету доктора Миры.
– Не понимаю! Как это – его психологический портрет не подходит? Уже доказано, что этот ублюдок играл с подсознанием, воздействовал на него…
– Ева, вопрос не в том, подходит или не подходит. Здесь дело в степени вероятности. – Мира, как всегда терпеливая и спокойная, сидела в мягком кресле и потягивала жасминовый чай. – У вас есть его признание в том, что он пытался воздействовать на человеческий мозг, проводил эксперименты на людях. И я согласна с тем, что за это он должен ответить. Но что касается принуждений к самоубийству, тут я не могу разделить ваши подозрения. У меня нет для этого оснований.
– Так, значит, вы не хотите мне помочь? – встрепенулась Ева. Мази Рианны и час сна поставили ее на ноги. Щеки зарумянились, глаза сверкали. – Без вашей поддержки мне не удастся убедить ни Уитни, ни прокурора.
– Я не стану переделывать отчет, Ева.
– Да вас об этом никто и не просит. – Ева засунула руки в карманы еще глубже. – Просто интересно знать, что именно не подходит? По-моему, этот тип вообразил себя господом богом.
– Действительно, его модель личности явно тяготеет к гипертрофированному эгоцентризму. Склонность к мании величия плюс комплексы нереализовавшегося творца. – Мира вздохнула. – Ева, сядьте, пожалуйста. Я устала смотреть, как вы мечетесь.
Ева мрачно плюхнулась в кресло.
– Все, села. Объясните поподробнее.
Мира улыбнулась: в Евином упорстве было своеобразное обаяние.
– Знаете, Ева, никак не могу понять, как вам при вашей нетерпеливости удается быть таким ответственным и пунктуальным работником.
– Я к вам не на прием пришла, доктор!
– Знаю. Жаль, что никак не могу вас уговорить ходить ко мне регулярно. Но это тема для отдельного разговора. Я подготовила отчет, и основные выводы таковы. Это человек эгоцентричный, самоуверенный, привыкший оправдывать свое антисоциальное поведение тем, что он – творческая личность. Кроме того, он действительно умен и талантлив. – Доктор Мира вздохнула и задумчиво покачала головой. – Замечательный ум. Все тесты прошел с блеском.
– Рада за него, – буркнула Ева. – Давайте-ка запишем сигналы его мозга и кое-что внушим ему.
– Ваша реакция вполне понятна, – сказала Мира мягко. – Идея контроля над сознанием противна человеческой природе. Наркоманы, например, убеждают себя в том, что контролируют ситуацию. Возвращаясь к испытуемому, должна сказать, что у него удивительные логические способности, и он прекрасно это знает. Под внешним обаянием скрывается личность твердая и самоуверенная. Но совесть мне не позволяет назвать его убийцей.
– Ваша совесть меня мало волнует! – Ева стиснула зубы. – Он сумел создать оборудование, которое может воздействовать на подсознание конкретных людей. А у меня в деле четверо погибших, на чье сознание воздействовали, и это толкнуло их к самоубийству.
– Если опираться на логику, то связь очевидна. – Мира налила из термоса чай для Евы и протянула ей чашку. – Но в случае Барроу мы не имеем дело с социальной патологией. А если людей действительно принуждали к самоубийствам, то занимался этим именно социопат.
– А почему вы считаете, что это не Барроу?
– Потому что ему нравятся люди, – ответила Мира. – И он безумно хочет нравиться им. Он уверен в том, что его изобретение облагодетельствует человечество, а сам он стяжает лавры.
– Скорее всего, он просто чересчур увлекся. А может быть, сам не до конца понимает, на что способно его собственное оборудование.
– Бесспорно, что Джесс поглощен своей работой, ему нравится влиять на людей, это возвышает его в собственных глазах.
«Его с нами не было в том проклятом шкафу», – подумала Ева, но вынуждена была признаться себе, что понимает, о чем говорит Мира. Она отлично помнила, как Джесс посмотрел на нее, когда они с Рорком вернулись в зал.
– Это совсем не то, что мне хотелось услышать…
– Знаю, но постарайтесь понять меня. – Мира отставила чашку. – Этот человек – большой ребенок. Его фантазии, его музыка кажутся ему настоящей реальностью. Они для него важнее, чем люди, но без одобрения людей он не может существовать. Короче говоря, в этих убийствах не было ни малейшего смысла. Он строил грандиозные планы и не стал бы рисковать своей свободой.
Ева машинально сделала глоток и задумалась на мгновение.
– А что, если он генетически предрасположен к социопатическому поведению? И просто достаточно умен и хитер, чтобы это скрывать.
– Генетическая предрасположенность? – усмехнулась Мира. – Я не сторонница этой теории. Воспитание, среда, образование, свобода выбора – вот что делает нас такими, какие мы есть. Мы не рождаемся святыми или грешниками.
– Но некоторые специалисты считают, что так оно и есть, – заметила Ева, подумав, что с одним из них знакома.
Мира догадалась, кого Ева имеет в виду, и это ее задело.
– Хотите проконсультироваться по данному вопросу с доктором Отт? Сделайте милость. Думаю, она будет в восторге.
Ева не знала, как на это реагировать: она никогда раньше не видела доктора Миру обиженной.
– Я не сомневаюсь в вашем профессионализме, доктор. Просто здесь, вероятно, может что-то объяснить иной подход к делу Барроу.
– Позвольте мне сказать вам, что я думаю о генетической предрасположенности, лейтенант. Это очень удобная теория. Представьте себе: человек поджег дом, и сотни людей сгорели заживо. А он объясняет, что просто не мог удержаться, поскольку огнепоклонник от рождения. А другой тоже не мог удержаться и забил насмерть старушку ради нескольких долларов. Ну еще бы: ведь его мать была воровкой. Как это отвратительно – использовать подобные теории, чтобы избежать ответственности! Так мы можем вообще отказаться от нравственности, от представлений о добре и зле. Можем утверждать, что были запрограммированы от рождения и с этим ничего нельзя поделать. – Она пристально посмотрела на Еву. – Я думала, вам этого объяснять не придется.
– Сейчас речь не обо мне. – Ева поставила чашку на стол. – И не о том, что некоторым людям удается создать себя заново. Мы говорим о тех четверых, которым, и я уверена в этом, не было дано права выбора. И кто-то должен за это ответить.
– Еще одно! – сказала Мира, увидев, что Ева встает. – Вам не кажется, что вы сосредоточили внимание на этом человеке потому, что он нанес личное оскорбление вам и тем, кого вы любите?
– Не исключено, что это сыграло не последнюю роль, – подумав, согласилась с ней Ева.
Ева решила обратиться к Рианне чуть позже и дать себе некоторое время на размышление. Но, войдя в свой кабинет, она обнаружила там Надин Ферст.
– Как вы прошли через охрану? – нахмурилась Ева.
– Это моя маленькая тайна, – ответила Надин, одарив Еву ослепительной улыбкой. – Кроме того, большинство ваших сослуживцев знает, как много нас с вами связывает.
– Чего вы хотите?
– Не отказалась бы от чашечки кофе.
Ева обреченно вздохнула и потянулась к термосу.
– Будьте добры, покороче, Надин. У меня работы невпроворот.
– Следовательно, мы с вами обе при деле. Куда вас вызывали вчера вечером, Даллас?
– Простите?
– Да ладно вам! Я ведь вчера была на вашем приеме. Кстати, Мэвис просто божественна. Сначала вы с Рорком куда-то исчезли… – Она пригубила кофе. – Не нужно быть пронырой-репортером, чтобы догадаться, по какому поводу. Но ваша сексуальная жизнь новостью не является, по крайней мере – для меня.
Ева посмотрела на нее холодно.
– Заканчивались тарталетки с креветками. Поэтому мы помчались на кухню за добавкой.
– Да-да, – кивнула Надин и сосредоточилась на кофе. Даже в кабинетах самого высокого начальства «Канала 75» такого роскошного напитка не подавали. – Но потом я обратила внимание на то, что по окончании представления вы куда-то увели Джесса Барроу. Больше ни вас, ни его никто не видел.
– У нас с ним безумный роман, – сухо сказала Ева. – Но это новости скорее для отдела сплетен.
– Завидую вам: он редкий красавец. Но не будем отвлекаться. Рорк с присущим ему шармом развлекал и выпроваживал гостей, не забыв при этом передать ваши искренние сожаления о том, что вы вынуждены были отлучиться. Срочная работа, – задумчиво сказала Надин. – Странно. В полицейских сводках не упоминалось ни о чем, что требовало бы вашего личного присутствия.