Ставка ВГК, учитывая сложившуюся обстановку, 13 декабря внесла изменение в план операции «Сатурн»[194]. В директиве, подписанной Сталиным, отмечалось, что операция «Сатурн» была задумана при благоприятной для советских войск обстановке, когда у противника не было еще резервов в районе Боковский, Морозовский, Нижнечирская, а 5-я танковая армия успешно наступала в сторону Морозовского. Кроме того, предполагалось, что удар с севера будет поддержан одновременным ударом с востока, в сторону Лихой, а 1-я гвардейская армия будет переброшена в район Калача и использована для развития успеха в направлении Ростов, Таганрог. Однако теперь обстановка изменилась не в пользу советских войск. Войска 5-й танковой и 1-й гвардейской армий «стоят в обороне и не могут двигаться вперед, так как за это время противник успел подвести с запада ряд пехотных дивизий и танковых соединений, которые сдерживают их». Поэтому наступление в сторону Каменск, Ростов не может получить успеха. Исходя из этого, намечалось внести изменения в план операции «Сатурн». Главный удар предусматривалось нанести не на юг, а на юго-восток в сторону Нижнего Астахова и с выходом на Морозовский, с тем чтобы взять в клещи боковско-морозовскую группировку противника, пройтись по ее тылам и ликвидировать ее одновременным ударом с востока силами 5-й танковой и 1-й гвардейской армий и с северо-запада силами 3-й гвардейской армии и приданных ей подвижных частей. Прорыв требовалось произвести в тех же районах, в которых он был задуман по операции «Сатурн». После прорыва предписывалось развернуть наступление на юго-восток в направлении Нижний Астахов, Морозовский, нанести удар по тылам противника, действовавшего против 5-й танковой и 2-й гвардейской армий. Войска 6-й армии Воронежского фронта должны были обеспечить действие главной ударной группировки с запада[195]. Для поддержки наземных войск выделялось более 300 самолетов 2-й и 17-й воздушных армий. Благодаря решительному массированию сил и средств на участках прорыва удалось создать 2—3-кратное превосходство над противником. Операция, которая должна была начаться 16 декабря, получила теперь наименование «Малый Ситурн» (Среднедонская операция).
В ночь на 14 декабря состоялось совещание командующих Воронежским и Юго-Западным фронтами с представителем Ставки, на котором были обсуждены последние изменения в плане «Сатурна». При этом генерал Н.Ф. Ватутин в резкой форме выразил несогласие с сокращением масштабов операции и потребовал от командующего Воронежским фронтом проводить ее по прежнему плану, то есть с выходом к Азовскому морю. В случае отказа от этого плана он просил передать Юго-Западному фронту 17-й танковый корпус. В конце концов спор был решен прямым вмешательством Сталина, который приказал четко исполнить приказ.
К началу операции «Малый Сатурн» 5-я танковая армия включала восемь стрелковых дивизий, два кавалерийских и один танковый корпуса, отдельную истребительную и две танковые бригады, мотоциклетный, три пушечных, восемь истребительно-противотанковых, гаубичный, армейский артиллерийский, три минометных и три гвардейских минометных полка, два отдельных танковых, мотоциклетный, автоброневой, четыре инженерных и пять понтонно-мостовых батальонов, зенитную артиллерийскую дивизию, отдельный зенитный артиллерийский дивизион, инженерную бригаду специального назначения (см. таблицу № 10). По своему составу она более напоминала общевойсковую, нежели танковую армию.
Таблица № 10
Боевой состав 5-й танковой армии на 1 декабря 1942 г.[196]
По решению командующего Юго-Западным фронтом войска 5-й танковой армии наносили вспомогательный удар в направлении Морозовск, Тацинская. Она во взаимодействии с 5-й ударной армией Сталинградского фронта должна была уничтожить противника в районе станицы Нижнечирской и Тормосино, не допуская прорыва неприятеля из этих районов на соединение с окруженной вражеской группировкой. В дальнейшем 5-й танковой армии предстояло развивать наступление на Морозовск, Ильинку, Тацинскую, Лихую[197].
Три танковых корпуса (18, 24, 25-й) были включены в состав 1-й гвардейской армии. 25-й и 18-й танковые корпуса намечалось ввести в сражение в первый день операции с задачей совместно с пехотой завершить прорыв обороны противника и к исходу второго дня операции во взаимодействии с 3-й гвардейской армией окружить главные силы итальянской 8-й армии. В последующем они должны были наступать в юго-восточном направлении. 24-й танковый корпус планировалось ввести в прорыв для развития успеха в общем направлении на Тацинскую. Чтобы усилить удар танковой группировки 1-й гвардейской армии, Ставка ВГК приказала ввести в сражение в ее полосе в направлении Кантемировка, Волошино также и 17-й танковый корпус, находившийся до этого в составе 6-й армии Воронежского фронта. 1-й гвардейский механизированный корпус, действовавший в составе 3-й гвардейской армии, в первый день операции должен был наступать в западном направлении – на Поповку, содействуя окружению противника южнее Вешенской. В дальнейшем намечалось повернуть корпус на юго-восток для овладения районом Морозовска.
В связи с изменившейся обстановкой Сталин 14 декабря потребовал от генерала Василевского отложить осуществление первого этапа операции «Кольцо». 2-ю гвардейскую армию, в первую очередь механизированные части, приказывалось форсированным маршем двинуть на юг и расположить в тылу частей, действующих против котельниковской группировки противника. Главная задача – разгромить эту группировку в течение ближайших дней занять Котельниково и прочно там закрепиться. Войска Донского и Сталинградского фронтов должны продолжать систематическое истребление окруженных войск противника с воздуха и наземными силами, все более сжимать кольцо окружения, в корне пресекать попытки окруженных вырваться из этого кольца[198].
Операция «Малый Сатурн» началась 16 декабря ударом войск правого крыла Юго-Западного фронта. Танковые корпуса фронта при поддержке артиллерии и авиации мощными таранными ударами прорвали оборону итальянской 8-й армии и за восемь дней продвинулись на 100–200 км, а 24 декабря овладели станцией Тацинская. Командующий группой армий «Дон» генерал фон Манштейн впоследствии отмечал: «15 декабря нами была обнаружена явная подготовка противника к наступлению перед левым флангом группы армий «Дон» и правым флангом группы армий «Б». 16 декабря здесь начались атаки противника небольшими силами на отдельных участках. Нельзя было еще определить, хотел ли он только прощупать наш фронт перед решающим наступлением с целью прорыва, как он это часто делал, или же он хотел только приковать наши силы к этому участку, чтобы не дать нам перебросить силы с этого фланга на восточный берег Дона. Однако радиоразведка установила наличие новой армии противника (3-я гвардейская армия), что позволило сделать вывод о намерении противника предпринять глубокий прорыв с далеко идущей целью (захват Ростова?)»[199].
Манштейну пришлось отказаться от дальнейших попыток деблокировать окруженные под Сталинградом войска и, чтобы самому не оказаться в окружении, бросить все, что оказалось под рукой, для парирования ударов Юго-Западного фронта.
В результате были созданы благоприятные условия для окончательного разгрома группировки противника в районе Тормосина, находившейся в опасной близости от окруженных войск 6-й армии. В этой связи генерал Василевский предложил Сталину передать 5-ю ударную армию с 3-м гвардейским кавалерийским корпусом из Сталинградского фронта в состав Юго-Западного фронта. Силами 5-й ударной и 5-й танковой армий, включив в состав последней 23-й танковый корпус, Юго-Западный фронт должен был ликвидировать противника южнее Суровикина, чтобы спрямить линию фронта и отбросить вражеские войска от Чира к р. Россошь[200].
Сталин принял предложение генерала Василевского. 25 декабря была издана директива № 994287 Ставки ВГК о передаче 1-го гвардейского танкового корпуса (бывший 26-й танковый корпус) из состава Донского фронта в состав 5-й танковой армии Юго-Западного фронта[201]. На следующий день директивой № 170715 командующий 5-й ударной армией и заместитель командующего войсками Сталинградского фронта генерал-лейтенант М.М. Попов был назначен заместителем командующего Юго-Западным фронтом по руководству действиями 5-й танковой и 5-й ударной армий. Одновременно в состав 5-й танковой армии включался 23-й танковый корпус. Главной задачей войск левого крыла Юго-Западного фронта являлась ликвидация противника в районе южнее Суровикино и в районе Чернышковского, овладение районом Тормосин, Обливская, Чернышковский[202].
Командующий 5-й танковой армией генерал М.М. Попов
Мы уже говорили о том, что между командующим Юго-Западным фронтом и командующим 5-й танковой армией существовали существенные трения. Они еще более обострились к концу декабря 1942 г. Об этом стало известно Сталину, который ночью 28 декабря в разговоре по прямому проводу с генералом Ватутиным сказал:
– У нас есть несколько вопросов к вам.
1. Если Романенко плохо работает, мы можем его заменить генерал-лейтенантом Поповым, Вашим заместителем с тем, чтобы он командовал 5-й танковой армией и вместе с тем оставался вашим замом.
2. Михайлов (псевдоним генерала А.М. Василевского. – Прим. авт.) думает направить завтра, в крайнем случае послезавтра, через Верхне-Курмоярскую переправу один механизированный корпус и одну или две дивизии для удара на Тормосин. Можете ли вы к этому сроку выставить какую-либо силу в сторону Тормосина, навстречу этому механизированному корпусу?
3. Романенко сообщает, что 2-й и 23-й танковые корпуса сидят будто бы без горючего. Верно ли это? Я проверил в ГАБТУ, и там сказали, что этого не может быть, так как оба корпуса при отгрузке к вам взяли с собой две заправки горючего. Кстати, Михайлов мне сказал, что в районе Качалинской можно достать сколько угодно горючего.
4. Как обстоит дело с Бадановым (командир 24-го танкового корпуса. – Прим. авт.)?
Ответ Ватутина гласил:
«1. Романенко на протяжении всего периода двух операций чаще всего не понимает общей обстановки и нередко действует вразрез с общим замыслом, стремясь достичь в лучшем случае частных интересов в ущерб общим. Кроме того, Романенко плохо организует бой и к тому же недисциплинирован, о противнике доносит явно преувеличенные данные, вводит в заблуждение, видимо, с целью получить то или другое усиление. Я считаю опасным иметь такого командующего и прошу его заменить. Можно, безусловно, возложить командование 5-й танковой армией на Попова.
2. Навстречу группе т. Михайлова я наметил выбросить на Тормосин 8-й кавалерийский корпус, усиленный артиллерией, танками и РС. Это немного слабоватая группировка, но я хотел 5-й механизированный корпус по овладении Чернышковским бросить на Морозовский с тыла, то есть с юга, и далее действовать им на запад. Таким образом, на Тормосин остается только 8-й кавалерийский корпус со средствами усиления. У Цветаева (командующий 5-й ударной армией. – Прим. авт.) имеется 3-й кавалерийский корпус, который я имел в виду использовать для обхода нижнечирской группы с востока с переправой корпуса через р. Дон в районе Суворовского, это усилит обходящую группу т. Михайлова. Этим корпусом я решил также наносить удар на фронте Тормосин, Верхне-Аксеновский навстречу 8-му кавалерийскому корпусу. Вместе с 3-м кавалерийским корпусом будет переправляться также 4-я гвардейская стрелковая дивизия. Как только они переправятся, Цветаев и левый фланг Романенко начнут действовать также с фронта.
3. Я получил два доклада от Романенко и его штаба. Первый доклад о том, что 2-й танковый корпус горючим обеспечен, а 23-й танковый корпус не обеспечен. Второй доклад, после того как я приказал 2-й танковый корпус немедленно выдвигать в район Милютинской, Романенко доложил, что корпус не имеет горючего. Я послал телеграмму Романенко с предупреждением о том, что, если приказ не будет выполнен, Романенко будет немедленно предан суду. Приказал Попову точно обеспечить выполнение приказа. На базе у Романенко горючее есть, и я ему сообщил, сколько у него имеется горючего, это же сообщил Попову. Считаю, что 2-й танковый корпус горючее имеет, 23-й танковый корпус стоит без горючего, но может быть быстро обеспечен горючим, что я и приказал сделать. Рассчитываю, что это будет выполнено к утру 28 декабря, после чего 23-й танковый корпус наметил также выдвинуть к району южнее Милютинской для более глубокого удара по противнику».
Далее генерал Ватутин сообщил, что 24-й танковый корпус (39 танков Т-34 и 15 танков Т-70) генерала Баданова ведет бой в Тацинской, севернее которой противник находится в 10–15 км. Кроме того, отдельные группы врага ведут боевые действия вокруг всей Тацинской. К северу от Тацинской в районе Скосырская, Крюков, Ново-Марьевка, Верхне-Обливский обнаружены части противника, сумевшие вырваться из окружения. Для разгрома противника в этом районе и перехвата путей его отхода генерал Ватутин приказал 1-му гвардейскому механизированному корпусу генерала И.Н. Руссиянова и 25-му танковому корпусу генерала П.П. Павлова двигаться кратчайшим путем, форсированно на Тацинскую. Оба корпуса должен был заменить 14-й стрелковый корпус с задачей выйти на железную дорогу и преградить противнику пути отхода. С целью разгрома врага в Скосырской и наступления на Крюков, Михайлов была выдвинута 266-я стрелковая дивизия 3-й гвардейской армии, за которой продвигалась 203-я стрелковая дивизия. 18-й танковый корпус в районе Миллерово был заменен стрелковыми частями и с 8 часов 28 декабря направлен через Большанку на Скосырскую. Для уничтожения противника в районе Тацинская, Скосырская намечалось с утра 28 декабря задействовать всю авиацию фронта. Для превращения операции «Малый Сатурн» в операцию «Большой Сатурн» требовалось значительное усиление фронта.
Генерал Ватутин также доложил Сталину:
– Все, что было ранее перед фронтом, то есть около 17 дивизий, можно считать совершенно уничтоженным, все вооружение и запасы захвачены нами. Нами взято в плен свыше 60 000 человек, не менее этого убито, таким образом, жалкие остатки этих бывших войск сейчас, за редким исключением, не оказывают почти никакого сопротивления.
Далее он сообщил, что противник продолжает упорно обороняться на рубеже Обливская, Верхнечирский. В районе Морозовского захвачены пленные 11-й танковой и 8-й авиационной полевой дивизий, которые раньше были перед 5-й танковой армией. Наибольшее сопротивление войскам 3-й гвардейской армии и подвижным соединениям фронта оказывают части противника, которые из района Котельниково переправились через р. Дон и далее через Тормосин выдвинулись на фронт Чернышковский, Морозовский, Скосырская и частью сил отходили на Тацинскую. Эти войска противника стремятся занять рубеж, прикрыться на нем, чтобы воспрепятствовать дальнейшему стремительному наступлению подвижных соединений Юго-Западного фронта и обеспечить тем самым возможность отхода своих войск. Кроме того, наиболее крупная и относительно свежая группировка противника (немецкие 4 пехотные и одна танковая дивизии, одна итальянская пехотная дивизия) находится перед 61-й армией, особенно в районе Старая Калитва, Митрофановка, Россошь. Генерал Ватутин полагал, что противник, видимо, готовит основной рубеж обороны по рекам Северский Донец и Деркул.
Сталин, выслушав доклад командующего Юго-Западным фронтом, приказал ему не допустить разгрома 24-го танкового корпуса и поскорее направить ему на помощь 1-й гвардейский механизированный и 25-й танковый корпуса. Встречный удар 8-го кавалерийского корпуса на Тормосин рекомендовалось подкрепить какой-либо пехотной частью. Сталин также отметил:
– Для того чтобы превратить «Малый Сатурн» в «Большой Сатурн», мы уже передали вам 2-й и 23-й танковые корпуса. Через неделю получите еще два танковых корпуса (3-й и 10-й) на правом фланге и три или четыре стрелковые дивизии. Авиацией поможем. Советуем оставить 18-й танковый корпус в районе Миллерово для действий совместно с 17-м танковым корпусом. В противном случае вы ослабите район Миллерово, Тарасовка и сделаете невозможным «Большой Сатурн».
После завершения разговора в штаб Юго-Западного фронта поступил приказ № 00495 Ставки ВГК, в котором говорилось:
«Освободить генерал-лейтенанта Романенко П.Л. от должности командующего 5-й танковой армией и направить его в распоряжение Наркомата обороны. Назначить командующим 5-й танковой армией генерал-лейтенанта Попова М.М. с оставлением его в должности заместителя командующего войсками Юго-Западного фронта»[203].
Ставка ВГК принимала все меры к тому, чтобы скорее покончить с окруженной группировкой противника и высвободить войска Донского и Сталинградского фронтов, необходимые для скорейшего разгрома вражеских войск на юге страны. 30 декабря Сталинградский фронт был ликвидирован, его 57, 64 и 62-я армии переданы в состав Донского фронта, на который возлагалась ликвидация окруженного противника[204]. Для быстрейшего разгрома противника на ростовском направлении и лучшего управления армиями, действующими на этом направлении, 1 января 1943 г. был образован Южный фронт (2-я гвардейская, 51-я и 28-я армии) под командованием генерал-полковника А.И. Еременко.
Основным силам Юго-Западного фронта, в том числе 5-й танковой армии, предстояло наступать на донбасском направлении.