Танцы я танцевал только с ней. Не знаю, известен ли был местным обычай вызывать на дуэль, здесь не принятый или нет — но кроме меня никто на мою даму в этот вечер больше не посягал…
Бейрут, Британский сеттльмент. Вечер 15 июня 1992 года
Территория британского сеттльмента, расположенного на юге города, в районе Хальд, еще с момента создания была обнесена высоким, почти трехметровым забором. Под сеттльмент договором отводилось десять гектаров, и британцы использовали их ровно все до единого. Не проходило и года, чтобы посланник Британской короны в Петербурге — сейчас это был сэр Александр Уоттс, деликатно намекал на то, что неплохо было бы либо продлить договор, либо дать дополнительные площади. Хоть немного, ибо земли для застройки уже катастрофически не хватало, а цены на землю на территории сеттльмента были выше, чем цены на такой же участок в центре Лондона. Но каждый раз он натыкался на вежливый, но холодный и твердый отказ…
Все дело было в том, что Британия, наряду с Японией была единственной империей, которая не имела собственных источников нефти. У САСШ источники были и на Аляске и в Мексиканском заливе, и в Техасе и в Венесуэле. Разрабатывались скважины на южноамериканском шельфе. Германская империя большую часть своих потребностей в нефти удовлетворяла за счет африканского континента, немного покупала и у Российской Империи. Австро-Венгрия все что ей было нужно закупала — но ее всерьез никто и не воспринимал. И только две великие державы — Япония и Британия — остались без собственной нефти.
Но Япония, держа под контролем всю Южную Азию, за последнее время сильно развила свое производство и торговлю. [Территория Японии включала в себя Китай и Корею, кроме того, был ряд вассальных государств. Конечно, Китай не стал всемирной фабрикой, просто не мог ею стать в этом мире. Доллар был всего лишь одной из валют, САСШ не могли безудержно развивать свое потребление — поэтому многое производили сами. Российская и Германская империя вообще были довольно закрытыми и многое производили сами. Тем не менее — японское терпение и упорство в сочетании с китайской работоспособностью давали плоды. Китай хоть и производил намного меньше, чем сейчас — но зато понятия "китайское качество" не существовало. ] Торговля шла со всеми — оставаясь самураями, японцы превратились еще и в искусных торговцев. В САСШ товары поставлялись морем, в России на полную мощность работала стратегическая железнодорожная магистраль. Поэтому, деньги чтобы покупать нефтепродукты — у России, она была почти монопольным торговцем на международном рынке — у нее были. А вот Британия…
Британии приходилось тяжелее всего. Единственным источником нефти для Британской империи было Северное море и громадные залежи битуминозных песков в Канаде. Северное море постепенно истощалось, а нефть добытая из битуминозных песков — хотя их залежи были просто огромными — стоила слишком дорого. Сцепив зубы, британцы покупали нефть у Российской империи — причем даже не нефть, а нефтепродукты и с тревогой ждали того часа, когда окончательно истощится Северное море. По прогнозам, этот час мог наступить в 2010 году — меньше чем через поколение — и тогда великая империя будет униженно просить у варваров дополнительных поставок. Допустить этого, гордые британцы не могли — но и сделать ничего не могли. На море силы двух империй были примерно равны — но на суше… Лучшие британские полководцы не взялись бы высаживать десант в любой точке евразийского континента — он был бы просто сметен в море в течение нескольких дней. Не подходил и удар из Индии — прежде чем выйти на просторы русских равнин, войскам пришлось бы преодолеть сотни километров горных перевалов. На это уйдет как минимум десять дней — за это время русские успеют отмобилизоваться и встретят британцев с трехкратным, если не четырехкратным перевесом в живой силе и технике. Ох, не зря русский царь держал в Туркестане усиленную группировку войск, в которую входило несколько дивизий ВДВ — Россия сама имела виды на Индию…
Оставалось только одно — действовать с истинно британским упорством, лукавством и коварством. В конце концов, врага можно победить мечом — а можно и ядом…
Сегодня была одна из тех встреч, что проходили еженедельно, по пятницам. Вообще, британская резидентура работала круглую неделю — но итоги подводить было принято именно по пятницам…
Сейчас перед резидентом — маленьким, лысоватым человечком с птичьим лицом сидел человек, которого многие знали как Джона Сноу, корреспондента скандальной "Лондон Таймс". Сноу, высокий, статный красавец — шатен лет тридцати шатался по всем злачным местам Бейрута, собирал разные сплетни и слухи — в основном грязные и публиковал их. Если же сплетен и слухов недоставало — он сам выдумывал их и запускал в оборот — не останавливаясь и перед тем, чтобы опорочить людей, приближенных к высочайшей особе — а то и саму венценосную семью. За это он уже успел получить два административных штрафа и неприятную беседу с помощником генерал-губернатора, вежливо напомнившему британцу, что за клевету полагается телесное наказание. ["Лицо, распространявшее лживые и затрагивающие честь и достоинство иных лиц сведения, имеет быть наказано телесно, в публичном месте, ударами розг числом от десяти до пятидесяти соразмерно тяжести нанесенного клеветнического оскорбления" Ст. 188 Уголовного уложения РИ. В Российской Империи существовал такой вид наказания как телесные — порка розгами в публичном месте. Телесному наказанию подлежали хулиганы, пьяные дебоширы, клеветники и мелкие взяточники. Дворяне от телесного наказания освобождались — но их дело передавалось в местное Дворянское собрание, а то уже могло принимать меры — вплоть до пожизненного запрета посещать мероприятия, организуемые Дворянским собранием. ] Впрочем, к нему привыкли и относились как к неизбежным неприятностям — вроде промозглого дождя пополам с градом.
И совершенно напрасно. Под личиной наглого борзописца скрывался опасный разведчик, против которого у властей если что и было — так только ничем не подкрепленные подозрения. Именно он был одним из тех немногих, кто имел информацию о местонахождении лидеров террористов и самого Осамы Бен Ладена…
Сегодняшняя встреча была… скажем так несколько омрачена недавними событиями. Только что Британская разведка убедилась в работоспособности проекта «Волна». Этот проект разрабатывался лучшими специалистами из Тэвистокского института [Тэвистокский институт существует в реальности и является одним из основных центров где разрабатываются технологии манипулирования людьми. ] и был направлен на то, чтобы разорвать связь поколений, привить молодежи иные, чуждые ценности. Для этого использовалось все — Интернет, провокаторы, слухи, чуждая музыка и мода. Если врага нельзя победить мечом — отрави его ядом…
Но успех проведенного испытания — жизнь в огромном городе на пару дней была буквально парализована — затмил серьезный провал. В районе Ждаид, на одной из узких улочек мусульманского квартала был буквально изрешечен пулями известный мусульманский богослов Али Хасан Джималь, являвшийся весьма важным звеном в террористической цепи. Хуже того. Если бы его просто убили — можно было бы представить это как убийство видного мусульманского богослова русскими националистами-патриотами. Но полиция на удивление быстро установила, откуда выходил этот видный мусульманский богослов и накрыла целый притон. Даже не со шлюхами, а с детьми, среди которых были и купленные и похищенные. Русские в этом случае успели первыми, начали кампанию в СМИ — а верят всегда первому слову и первому впечатлению. Да еще мадам Габери — посредством тайно сделанных снимков из ее салона удалось установить доверительные отношения с очень многими! — сейчас сидела в полиции, и ей за содержание притона с несовершеннолетними детьми грозило двадцать лет каторги…
Следовало во всем разобраться…
Резидент бросил на стол папку, в которой была подшита копия полицейского отчета — его купили у одного из нечистых на руку полицейских…
— Читали? — резидент постарался вложить в голос максимум презрительности, он вообще не уважал Сноу, считал его разгильдяем…
Сноу взял папку, бегло пробежал строки полицейского протокола…
— Однако…
— Вот именно, что однако! — на ровном месте вспылил резидент — мы просто ни с чего потеряли ценнейшего агента и запороли точку! И это все что вы можете сказать — однако?!
— На основании полицейского рапорта большего сказать невозможно… — справедливо заметил Сноу
Резидент с трудом подавил себе гнев — он понимал, что его офицер прав…
— Хорошо… — примиряющим тоном сказал он — в таком случае я хочу послушать, что вы думаете об этом. Только на основании полицейского рапорта — мне плевать ошибетесь вы, ли нет. Дерзайте, Сноу!
— На основании полицейского рапорта большего сказать невозможно… — справедливо заметил Сноу
Резидент с трудом подавил себе гнев — он понимал, что его офицер прав…
— Хорошо… — примиряющим тоном сказал он — в таком случае я хочу послушать, что вы думаете об этом. Только на основании полицейского рапорта — мне плевать ошибетесь вы, ли нет. Дерзайте, Сноу!
— Это не ограбление! — сразу заявил Сноу — это дерзкое и профессионально выполненное убийство. Боюсь, мы столкнулись с тем, с чем до сих пор никогда не сталкивались…
— Почему?
— Почерк. Десять пуль из мощного пистолета — это ночью и с тридцати метров. Если судить по данным полиции — первая же пуля попала точно в голову и оказалась смертельной, остальные всадили уже в лежащего, на всякий случай. И — никаких следов, только гильзы и все…
— Почему вы думаете, что это был пистолет? — полюбопытствовал резидент — есть компактные складные винтовки под этот калибр…
— И убийца с длинной винтовкой будет пробираться через посты? А ведь в городе чрезвычайное положение, блокпосты, досмотр машин! Кроме того — разброс гильз. Такой разброс гильз бывает при стрельбе из пистолета Маузера — три гильзы из десяти вылетели на улицу. У него неподвижный ствол и на него легко приспособить глушитель — поэтому никто ничего не слышал. А если учесть, что такой пистолет, да еще с глушителем будет весить за два килограмма — убийца должен быть очень опытным, чтобы удерживать пистолет при быстрой стрельбе…
— Допустим… — осторожно произнес резидент, раскладывая все сказанное в голове по полочкам — и кто же это мог быть?
— Понятия не имею… Но это не случайный человек, он умеет пользоваться оружием, он умеет убивать и уходить незамеченным — и он скорее всего ударит снова…
Бейрут, район Борж эль-Бражнех. Ночь на 16 июня 1992 года
Расходились поздно — по местному времени было часа три. Хозяева особняка — верней хозяева уехали и за хозяйку осталась их дочь — провожала каждого из гостей в дверях. Меня она проводила особенно… страстно, за что я удостоился такого взгляда Юлии — что если бы взглядом можно было убивать, я свалился бы замертво.
— Я смотрю, вы уже вполне освоились, князь… — тон был далек от дружеского и тем более от любящего…
— Сударыня, весь вечер я думал только о вас… — отделался я дежурной фразой
— Я это заметила… — уже с меньшим сарказмом произнесла Юлия — впрочем, время позднее…
Ночь дышала прохладой — прилетевший с моря свежий ветерок немного разогнал дневную удушливую жару. Улица была темна, тиха — только в том доме, откуда мы вышли, все еще не смолкала музыка. По обе стороны улицы плотными колоннами стояли ливанские кедры — казалось, своими кронами они подпирали иссиня-черное, истыканное блестящими точками звезд небо…
Я их заметил первым — машина была припаркована за поворотом дороги — да и деревья загораживали обзор. Они стояли метрах в десяти — около нашей машины — именно около нашей и никакой другой! Трое…
— Иди в дом!
Удивительно — но Юлия сразу поняла что происходит. Она не стала задавать глупых вопросов, не стала устраивать истерику и выяснять что им нужно. Просто она сильнее сжала мою руку — и не сдвинулась с места…
— Уходи, я сказал! Я с ними справлюсь… — и, не дожидаясь ответа, я сбросил руку Юлии и уверенно направился к ним…
— Что вам угодно, господа? — в этом случае важно сразу захватить инициативу и давить, доминировать — вы решили постеречь мою машину?
— Нам угоден ваш бумажник, сударь… — ответил тот, кто стоял ближе всего ко мне. Голос его совсем не был похож на голос хулигана и грабителя…
— Держи! — я достал из кармана бумажник и протянул его грабителю левой рукой. На этот трюк он и попался — даже если ему и не нужен был мой бумажник — все равно он протянул за ним руку. Психология…
Скользящий шаг вправо, правая рука захватывает протянутую руку противника, уже выведенного из равновесия. Рывок — противник волей-неволей разворачивается спиной, левой рукой — локтевой захват за шею. Для того, чтобы не трепыхался — я со всей силы боднул его лбом по затылку — так можно даже убить, но сейчас у меня была другая задача — оглушить…
Теперь против меня оставалось двое — главарь уже не опасен, но он мне еще послужит. Я не знаю, что у остальных — если огнестрельное оружие, то он послужит мне щитом от пуль. Вальтер в кармане есть и у меня…
Ножи! Оставшиеся двое выхватили ножи, один двинулся вправо, другой влево, обходя меня с двух сторон. В действиях их чувствовались немалая слаженность и опыт, на дело они шли явно не в первый раз — но для меня они были не противниками…
Прежде чем, они успели понять, что происходит — я со всей силы швырнул оглушенного главаря в того, что подходил слева — со стороны моей слабой руки. Мне нужно было выиграть всего пару секунд — но добился я даже лучшего. Главарь напоролся брюхом на нож, который готовился для меня — и оба, главарь и его сообщник, полетели на асфальт…
Сдвинувшись в сторону и вперед, я повернулся к тому, что оставался справа — его рука, вооруженная ножом уже летела ко мне — он пытался нанести секущий, размашистый удар, целясь мне в горло — надо сказать, необычная техника. Правой рукой я поймал и остановил его руку, левой ногой, особо не церемонясь со всей силы ударил в пах. В училище за такой прием можно было получить несколько нарядов вне очереди, там противника добивали по-другому — но здесь было не училище. Здесь был Бейрут, была женщина, которую я должен был защищать — и поэтому я применил самый простой и самый эффективный прием. От такого удара в пах он оправится нескоро.
Третий противник уже поднимался, но не успевал — я просто и тупо пробил ногой в лицо — как в футболе при исполнении пенальти. Бандита отбросила назад, мне даже показалось, что я услышал, как его затылок хрустко раскололся об асфальт…
Готовы. Все трое…
Я обернулся. Юлия стояла у стены — она не убежала. Глаза ее блестели в темноте, будто алмазы…
— Садись в машину! — было уже не до «куртуазности»…
Чтобы она побыстрее пришла в себя я весьма невежливо схватил ее за руку, подтащил к машине, открыл дверцу. В любой момент могла появиться полиция — а объясняться с ней совсем не входило в мои планы…
— Садись, говорю!
Захлопнув за ней дверь я, как в остросюжетном синематографе (ну надо же произвести впечатление на даму!) перекатился по капоту, в мгновение оказался около водительской дверцы, скользнул за руль. Мотор отозвался злобным рыком на поворот ключа…
— Производит впечатление… — Юлия тяжело дышала, как будто только что долго бежала…
Это еще не впечатление… В училище одним из упражнений было такое — шесть минут на ринге против шестерых противников. Сначала с голыми руками против голых рук, затем с голыми руками против палок…
Ничего не отвечая, я рванул машину с места — так что недовольно завизжали покрышки…
Женщины любят воинов… Еще больше они любят воинов-победителей. Во времена римской империи знатные римлянки отдавались выжившим в бою гладиаторам — прямо под ареной, на грязном полу. Когда мы доехали до Аль-Рашидин, девятнадцать, она спросила, не желаю ли я выпить кофе, чтобы прийти в себя. Я был бы полным кретином если бы отказался…
Бейрут, мечеть. 16 июня 1992 года
В отличие от мечети Омари, перестроенной в 1291 году из христианской церкви, или мечети аль-Амин, эту мечеть почти никто не знал. Маленькая, расположенная в районе Тайонех, она была рассчитана всего на пятьдесят — семьдесят правоверных, желающих вознести молитву к Аллаху. ЕЕ минарет вытягивался в небо всего на пятнадцать метров — до уровня пятого этажа. И это тогда, когда крупнейшая мечеть на ближнем Востоке — в Мекке была рассчитана на десять тысяч молящихся и имела минарет в сто двадцать метров высоты, а в Казани на пожертвования строилась еще большая по размерам мечеть. [Из всех городов Российской Империи сильнее всего отличалась от своего нынешнего состояния Казань. Дело было в том, что Казань стала связующим звеном между мусульманской и христианской частью Империи, правительство сознательно развивало Казань как духовный и экономический центр всего мусульманского мира. В Казани — это был единственный такой город — сходились две ветки стратегической железной дороги — и все грузы как с восточных территорий, так и на восточные территории переваливались там. Кроме того — Казань была единственным городом на европейской территории России, который жил по нормам мусульманского права. В Казани действовали три крупнейших исламских университета, в Казани выходной день был в пятницу, в Казани в любом ресторане подавали халяльную пищу, в Казани действовали исламские банки. В итоге любой, кто имел дела с восточными территориями, открывал контору в Казани, а население Казани уже перевалило за пятнадцать миллионов человек. Казань также была своего рода новым центром ислама в противовес Мекке и Медине — ислама умеренного и терпимого, поддерживаемого государством. В свою очередь и исламские богословы, преподававшие в Казани, решительно осуждали все экстремистские и террористические проявления, организуемые из-за рубежа, пытались раскрыть глаза молодым мусульманам на то, что происходит и не допустить их втягивания в террор. ] Но эта мечеть была хороша хотя бы тем, что любой новый правоверный был бы безусловно замечен, а проповедующий здесь имам подозревался контрразведкой в связях с аль-Каидой.