Он молчал несколько секунд, обводя взглядом помещение. Успокоившись, он сказал:
- Провалиться тебе, Фаллон! Вечно ты нарываешься на жуликов. Это просто мелкое мошенничество.
- Так что за разборки?
Смирившись, он устало повел плечами:
- Две компании из Невады и одна из Аризоны сцепились с профсоюзами. Они начали терять продукцию еще до стадии отливок в слитки. Так что на рынке в Нью-Йорке ничего и не появилось.
- Насколько тебе известно.
- Не лови меня на слове, Фаллон.
Улыбнувшись, я промолчал, ожидая продолжения.
- Мы получили указание, - вновь заговорил Ал Гроссино, - присмотреться к ним, но пока ничего так и не засекли. Эти компании пойдут на что угодно, лишь бы платить поменьше налогов.
- Дерьмо собачье!
- Не идиотничай! Ты что, не знаешь, как федералы контролируют каждый грамм шахтного золота в этой стране?
- Сам не идиотничай! Неужели ты не знаешь, как разнятся цены официальные и черного рынка? - осадил я его.
- О'кей. То есть биржевые дельцы...
- Да оставь ты их в покое. Давай называть вещи своими именами. Кто в этом деле самые крупные шишки? Кто построил Лас-Вегас? Кто контролирует доставку наркотиков? Кто...
- Гангстеры не занимаются золотом, Фаллон, - фыркнул он. - Они слишком умны, чтобы возиться с валютой.
- Почему же в таком случае они занимаются подделкой денег? - с гнусной ухмылкой подначил я его.
Отшвырнув салфетку, он влил в себя остатки холодного чая.
- Выкладывай, что тебе надо, и катись отсюда!
- Выясни, в каких объемах компании оценивают свои потери? - сказал я.
- Зачем?
- Ты разве забыл, что я репортер?
- Трудно представить тебя в этом качестве.
- Всему свой срок. Ал. Кстати, кто такой Старик?
- Не притворяйся кретином, Фаллон. Ты служил в армии. Ты был копом. Любого, у кого есть право командовать, называют "стариком". - Он нахлобучил шляпу и кинул на стол свою долю платы, оставив меня в одиночестве.
* * *
Увидев у дверей окружной прокуратуры копа, я показал ему свою репортерскую карточку, и, пока он нес какую-то чушь, я заметил Люкаса из "Ньюс". Тогда я зачитал копу несколько абзацев из Конституции США и направился прямиком к Чарли Уоттсу, который собирался допрашивать рыдающую Марлен Питере. Чарли был в компании двух детективов и помощника окружного прокурора. Пухлую маленькую уличную бабочку, которая должна была стать женой Визгуна Вильямса, так часто таскали сюда, что все их штучки она знала наизусть и тотчас же пустила в ход самое безотказное оружие - потоки слез. Блюстители ее гражданских прав были потрясены таким беззаконием. Люкас был готов броситься на защиту бабочки, а я подумал, кто же выписал ордер на арест, да и есть он вообще у них?
Но так или иначе я, оказавшись на допросе, испытал облегчение, а мой бывший шеф сказал:
- Я так и знал, что увижу тебя. Рано или поздно.
- А если точнее?
- Рано. Конечно, ты знаешь эту леди?
- Конечно.
- В ее профессиональном качестве?
- Пока еще я ей не платил, Чарли.
Сотруднику окружной прокуратуры было чуть больше двадцати, и он сделал ошибку, открыв рот:
- Что вы тут вообще делаете, черт возьми?
- Собираюсь выкинуть тебя пинком под зад, малыш. Чисто в физическом смысле слова. И тут все стены будут вымазаны твоими соплями и кровью, если ты сам не уберешься. И прихвати с собой своих приятелей.
Чарли Уоттс расплылся в откровенной ухмылке, предвкушая дальнейшее развитие событий. Но я был прав - ордера на арест у них не имелось. Даже намека не было. Все беспрекословно поднялись, глядя на побагровевшего сотрудника прокуратуры. А Люкас, догадываясь, что будет дальше, возмущенно убрал свои записи. Подождав, пока за ними закрылась дверь, я кинул шляпу на стол и спросил:
- Как дела, Марлен?
Она больше не рыдала. Глаза у нее были сухими и испуганными. Но - не из-за копов. Кончиком языка она облизала губы, и я видел, как у нее дрожат руки.
- Пожалуйста, Фаллон...
- Ты боишься меня?
- Нет.
- Ты любила Визгуна?
- Немного. Он был единственным парнем, который хотел на мне жениться.
- Ты знаешь, почему его убили?
- Да.
У меня забегали мурашки по спине.
- Почему же?
- Он мне толком ничего не рассказал. Просто он что-то знал, вот и все. Он говорил, что-то может доказать и мы получим тогда хороший кусок и уедем отсюда к чертовой матери. У него была какая-то кассета с записью или что-то вроде этого.
- Да?
Она испуганно дернулась, вытаращив глаза, которые стали большими, как плошки.
- Но у меня ничего нету! Как раз перед тем, как пойти повидаться с судьей, который посадил его, он кому-то послал кассету и велел мне побыстрее убираться... и вот он мертв...
- Так почему ты не унесла ноги?
- Ты что, смеешься? - Она закрыла лицо руками, и на этот раз слезы у нее были самыми настоящими. - Почему, по-твоему, так пусто на улице? Да они поджидают меня, вот почему. Дерьмо! Меня тоже пришьют. Прикончат, как Визгуна, и я даже не знаю из-за чего.
- Пока тебя еще не прикончили, Марлен.
- Выгляни в окно. По обеим сторонам улицы стоит по машине. Нет, ты никого не заметишь. Они сидят внутри и ждут подходящего времени, а когда никого из вас не останется рядом, я превращусь в дохлую шлюху, которая попробовала обмануть своего сутенера, за что ей и перерезали горло.
- Значит, я остаюсь, - отвел я ее руки, которыми она закрывала лицо. Визгун вообще что-нибудь рассказывал? Ну давай же, вспомни!
Марлен замотала головой и отпрянула:
- Оставь меня в покое!
- Это не ответ на мой вопрос.
- Какая разница?
- Нет смысла умирать впустую, не так ли?
Тон моего голоса пронял ее, и она повернулась:
- С копами я вообще не разговариваю.
- Я бывший преступник, - напомнил я ей. - Старый сокамерник Визгуна. Ты забыла?
- Он хотел жениться на мне. В самом деле хотел.
- Знаю.
- И я этого хотела. Он ничего из себя не представлял, но никто другой не предлагал мне руку и сердце.
- Кто-нибудь да предложит. Так что он тебе рассказывал?
- Толком ничего. Только говорил, что выяснил имя той крысы и на этот раз затравит ее. - Она испуганно взмахнула руками, и глаза ее снова увлажнились. - Как мне отсюда выбраться?
- Я тебя выведу.
Мы вышли на лестничную площадку и спустились по ступенькам в подвальное помещение, откуда, минуя груды мусорных ящиков и старых детских колясок, выбрались на задний двор, погруженный в ночную темноту. Постояв там и прислушавшись, мы снова двинулись в путь и добрались до шаткой изгороди, которая отделяла ее дом от соседнего. Нам приходилось подныривать под развешанное на просушку белье и не раз споткнуться о раздавленные картонные коробки, которые вывалились из переполненных мусорных контейнеров.
Но они давно поджидали нас, успев привыкнуть к темноте, так что, когда сдавленно кашлянул выстрел, я увидел лишь вспышку и почувствовал колыхание воздуха от миновавшей меня пули. Отшвырнув девушку в сторону, я выхватил из-за пояса револьвер. Снова по глазам резанула вспышка, потом еще одна, но на этот раз я уже видел перед собой длинное дуло кольта. Ночь раскололась грохотом выстрела, на который эхом ответил чей-то клокочущий хрип, после чего я услышал слева от себя чей-то плач и звук убегающих шагов перед собой.
- Марлен?.. - позвал я.
Ответом мне были тихие всхлипывания.
- Он хотел жениться на мне. Ты же это знаешь, правда?
Чиркнув спичкой, я увидел перед собой мутные безжизненные глаза.
- Знаю, детка, - сказал я.
Со стуком стали распахиваться оконные рамы. Где-то завизжала женщина. Выругался какой-то тип, а другой идиот стал бестолково шарить лучом фонарика в ночи, не соображая, куда его направить. Двинувшись в сторону изгороди, я наткнулся на тело и зажег еще одну спичку.
Может, меня снова ждут спазмы в желудке и зябкая дрожь между лопатками? Через час Чарли Уоттс поднимет по тревоге все полицейские посты, бросив их в погоню за мной, а спустя два часа все газеты вытащат на первые полосы ту давнюю историю, украсив ее моим поясным портретом, - и не будет мне места для спасения на земле...
Однако в первый раз за долгое время я чувствовал себя легко и свободно.
Мне даже захотелось увидеться с Черилл.
Фаллон, ты сущий подонок, подумал я. Ведь тебе нравится убивать...
А кто-то другой в этот миг тоже мечтает... убить меня, потому что у них - труп, и они понимают, что бывший зек будет мстить за своего сокамерника. И кто бы он ни был, Старику не будет покоя, ибо этот убийца знает о золоте, и нужен только подходящий момент, чтобы отправить его на европейские рынки.
Мамаша Кристи была одной из тех старых нью-йоркских профессионалок, которая умела ничего не видеть, ничего не слышать, ничего не помнить. Она содержала дешевую гостиницу рядом с доками, где разгружались суда пароходной линии "Кюнард-лайн". Увидев меня, она лишь ткнула большим пальцем в нужную сторону.
- Твоя девка во втором номере, Фаллон.
- Твоя девка во втором номере, Фаллон.
Поблагодарив ее, я поднялся к Черилл, которая сидела в грязноватой комнатушке, с гамбургером в одной руке и с "Ньюс" в другой. Я сразу заметил, что, по крайней мере, на сей раз мне отвели место на внутренней полосе. Взглянув на меня поверх газеты, она сказала:
- А ведь ты это сделал, босс.
- Одерни юбку. Мамаша думает, что я снял номер для свидания с тобой.
- Она слишком короткая. А твое "свидание" звучит пошловато.
- Другого не подобрать.
- Жаль, - вздохнула она.
Я закрыл и запер дверь на ключ. Подойдя к окну, опустил жалюзи. Она по-прежнему не отрывала глаз от газеты.
- Что ты там вычитала?
- Ты объявлен в розыск, - сообщила мне Черилл. - За убийство.
- Потрясающе! - сказал я.
- Его звали Артер Литлуорт, он же Шим Малыш, он же Малыш Шим, он же Малыш Сохо, он же...
- Знаю.
- Наемный убийца из Де-Мойна, штат Айова. "Магнум-357". Он таскал его с собой, засветился в двух других делах, одно в Лос-Анджелесе, другое в Нью-Йорке.
- Почему он очутился тут в городе?
- Из-за твоего приятеля. Визгуна.
- У них был зуб на него, не так ли?
- Конечно. Он сидел в камере с Визгуном до тебя. Они были врагами.
- Что-то я его не помню.
- Он вышел до твоего появления. Я проверила. Так что твои действия могут считаться только местью и ничем иным. - Она отложила газету и уставилась на меня своими большими круглыми глазами. - Теперь все будут охотиться за тобой, чтобы прикончить.
- А ты как думаешь? - спросил я.
- Стоит ли тебе интересоваться этим сейчас?
- Да пошло оно... Что тебя волнует?
- Похоже, ты совсем не разбираешься в женщинах, а?
- Детка, да я их знаю вдоль и поперек.
- Ну, и что-нибудь усвоил?
- Достаточно, чтобы держаться от тебя подальше... как от объекта секса.
- Хватит одного телефонного звонка - и ты про все забудешь.
- Как и ты, куколка.
- Я - не девственница.
- Есть и другие способы убедиться.
- Звучит заманчиво.
- Попробуй со мной.
- Может, попозже.
- Слава Богу. А то меня достала одна машинисточка, из которой секс так и прет.
Она глуповато улыбнулась мне.
- Ах ты, подлец! - воскликнула она. - Какого черта я должна разрываться между долгом и влюбленностью, как юная школьница!
- Интересно, каким ты меня видишь?
- Толстым, безобразным бездельником с уголовным прошлым. Ты даже одеваться толком не умеешь. Бывший коп, бывший зек, начинающий репортер, а в настоящее время - преступник в бегах.
- Благодарю, - сказал я. - И все - за пару дней.
- Могу ли я помочь тебе смыться?
- Никак хочешь попасть в соучастницы?
Она глянула на полурасстеленную постель и усмехнулась.
- Порой я удивляюсь самой себе.
- Мм-мм...
- Я куда лучше соображаю, когда занимаюсь любовью, - сказала она.
Потом, когда мы уже лежали рядом, продолжила:
- У тебя же нет ни одного шанса. И ты это знаешь.
- Кто так решил?
- Все решено и расписано давным-давно.
- Только не пори чушь о кисмете и о судьбе, девочка.
- Посмотри правде в глаза. Твое будущее запрограммировано, и тебе никуда не деться.
- Помолчала бы ты, специалист по условно-досрочному.
- Вполне рассчитанный риск. - Черилл лежала, глядя в потолок, и лицо ее было предельно серьезно. - Они решили, что игра стоит свеч.
- Они забыли о факторе случайности, - возразил я.
- Он был всего лишь сокамерником.
- Ты не знаешь, что такое жить в тюрьме. С соседом на верхней койке.
- И стоит умирать из-за этого?
- Разве смерть не ждет нас всех?
- И что же?
- А то. Я просто трахаю тебя... и даже не говорю "Я люблю тебя, милая".
- Специалиста по условно-досрочному устраивает и трахание, - спокойно ответила она.
- Но не машинистку, - уточнил я. - Так расскажи, что ты выяснила?
- Чарли считает, что лучше бы тебя прикончили.
- Прелестно!
- И не только он. Тебе заказали киллера.
- Как я и предполагал, - сказал я. Повернувшись на бок, я обнял ее нежное милое тело и тут же уснул. Меня не покидало ощущение уюта и покоя. Погружаясь в сон, я успел лишь подумать, как далеко эта куколка может зайти ради мужика.
* * *
Такую штуку, которая называется "золотая лихорадка", скрыть невозможно. Допустим, вы наградили триппером свою жену и соседку. Допустим, ваша жена не будет выступать, но вот сосед, переспав со своей женой, начнет орать не своим голосом, когда у него закапает с кончика, он будет бегать по потолку, готовый разорвать всех и каждого.
Что уж тут говорить о золоте - та еще зараза.
Локо Бене так перепугался, когда я, то есть знаменитый убийца, возник у его изголовья, что чуть не вырубился при виде мрачной дырки на конце ствола моего 45-го калибра и заныл:
- Ради Бога, Фаллон, я ничего не слышал, только разговоры на улицах...
- Бене... ты обретался вместе с Шимом Малышом, - припомнил я информацию Черилл.
- Ну да, ну да! Я не забыл. Но мы не были приятелями. У него имелись кое-какие связи с гангстерами, и поэтому мы делали с ним кое-какие денежки.
- О'кей, Локо. Вы на пару участвовали в доставке наркотиков. Какие новые дорожки вы протоптали?
- Да ты что? Ты меня в угол загоняешь. Если что-то станет известно, думаешь, они не догадаются, кто проболтался? Я знаю только, как их доставляют. И понятия не имею, как вывозят.
- Локо, сведения уже просочились. Собираются вывозить золото, а ты по этой части - мастак. Только не говори мне, что ты ничего не слышал.
- Фаллон...
Я взвел курок, и его металлический щелчок прозвучал как удар грома.
Он сглотнул и растерянно пожал плечами:
- Конечно, я кое-что слышал. Вроде кто-то ищет Гиббонса, но не знают, что он мотает срок в мексиканской тюрьме.
- Адриан Гиббоне?
- Ясно, он. Он имел дело с большими грузами, и перво-наперво с запчастями. В своем деле он - чистый артист. Провозил наркоту, как сущую рухлядь, и пудрил мозги таможенникам. У него никогда не было никаких неприятностей, пока он не трахнул ту мексиканскую дешевку.
- Но золото таким манером не переправить, - заметил я. - Кого еще они могут найти?
- Мне никто не говорил... а, черт! Китаец. Отказался от предложения, потому что он спекся на сделке с картинами из музея. Да и в любом случае, он пользовался только законными путями. А вот золото...
- Кто такой Механик, Локо?
- А?
- Ты меня слышал.
- По машинам, что ли... или шулер?
- Кого Шим Малыш называл Механиком?
Он сцепил пальцы и нервно облизал пересохшие губы.
- Был вроде с ним в тюрьме парень, которого звали Механиком. Только он делал тайники в автомобилях, в которых через границу перевозили гашиш и травку.
- Помнишь, как его зовут?
- Не-а, но номер его машины кончается на двойную восьмерку. Он освободился передо мной. Фаллон, как насчет того, чтобы оставить меня в покое? Я тебе выложил...
Я поставил револьвер на предохранитель и сунул его за пояс.
- Может, я еще навещу тебя, Локо, - сказал я. - Так что держи ушки на макушке.
* * *
Судя по теленовостям и сообщениям в газетах, которыми я успел обзавестись, чертова перестрелка на заднем дворе превратила меня в кошмарного ночного убийцу. Теперь каждый коп на участке был настороже, да и любой прохожий не упустил бы шанса капнуть, что видел меня. Не то что они хотели заслужить благоволение полиции, наводя ее на мой след. Но кое-кто находился не в лучшем, чем у меня, положении, и выжить они могли лишь будучи законопослушными.
Хорошо, что Черилл снабдила меня точной информацией. На меня в самом деле был заключен недешевый контракт с киллером, и в тех местах, которые я обычно посещал, стали мелькать новые физиономии, репутация которых не была ни для кого тайной. О'Мейли, швейцар в моем доме, был настоящим другом. Он искренне обрадовался, услышав меня, и сказал, что чертовски уверен - кто-то уже обыскивал мою квартиру. Он приготовил мне смену одежды и спрятал ее в своем шкафчике в подвале, куда можно было попасть через черный ход - ключ он положил на притолоку. Я сразу же понял, что на служебный телефон поставят "подслушку", и заблаговременно позаботился о системе связи с Черилл. Она подтвердила уже имеющуюся у меня информацию, предварительно пообщавшись с полицией, с репортерами и двумя сотрудниками окружной прокуратуры.
- Черт возьми, ты влипнешь, Фаллон! - раздраженно сказала она.
- Теперь слишком поздно выходить из игры.
- Тебе лучше знать, - буркнула она.
- Конечно, - заверил я ее. - Я могу доказать, что стрелял в целях самообороны, тем более что из этого же оружия убили Визгуна. Но кто аннулирует контракт с киллером на мое убийство?
- Вот это самое странное, не так ли?
- Чертовски странное. Слишком высокая цена за бывшего зека, который пристрелил какого-то подонка с оружием... но когда речь идет о спасении некоей личности, которая сидит на груде золота, то считай, всего лишь выплачиваешь налог.
- Ладно, не читай мне лекции. Лучше скажи, что делать.
Мне нужно, втолковал я ей, найти парня, которого называют Механиком... Я сообщил ей предполагаемые даты, когда он сидел за решеткой, и две последние цифры номера его машины. Пусть она возьмет кассету и японский мини-диктофон из ящика моего письменного стола и встречает меня у Мамаши Кристи к двум часам ночи. На все про все у нее четыре часа.