Итак, еще один джип въехал в просторный двор. Из него вышли двое мужчин и направились к черному ходу. Их встретили крепкие парни, вежливо поздоровались и указали на лестницу, ведущую на второй этаж. Гости, приглашенные руководством ресторана, обычно не проходили через зал, их никто никогда не видел. Доступ наверх имел только шеф-повар. Роль официантов исполняли охранники, дежурившие внизу и встречающие гостей. Каждого, кто должен приехать, они знали в лицо. Один из охранников, рослый кавказец, глянул на часы и сказал напарнику:
— Ну теперь все собрались.
Они закрыли тяжелую стальную дверь на засов. Один из них заглянул на кухню. Запах в огромном помещении стоял изумительный, но жара казалась невыносимой, с вентиляцией дело обстояло из ряда вон плохо.
— Готово? — спросил охранник.
— Можете уносить, — ответил метрдотель. Это был седовласый грузин во фраке, с бабочкой, очень высокий худощавый красавец с картинки. Он указал на столы у стены, заставленные серебряными подносами с вином, закусками и шашлыками. Чтобы все перенести наверх, требовалось человек десять, но допуск туда имели только эти двое здоровяков, им предстояло сделать несколько ходок. Они взяли по подносу в каждую руку и направились к лестнице.
Георгий Ахвледиани, так звали управляющего и метрдотеля в одном лице, сопроводил «шестерок» и вышел в коридор. Когда те свернули на следующий пролет лестницы, он открыл засов и распахнул стальную дверь, ведущую во двор. Начали входить люди в касках, бронежилетах, с короткоствольными автоматами, но без масок и лишней амуниции. Шли быстро, тихо, словно он кошек впустил. Спустившиеся охранники ничего не успели понять и тем более среагировать — им перерезали горло, как баранам. Минутой позже Георгий услышал на втором этаже стрекотание автоматных очередей. Стрельба длилась недолго. В том же порядке, гуськом, люди в касках спустились вниз, вышли, и, скинув каски, рассосались по стоящим на площадке машинам. Георгий открыл ворота, и через несколько мгновений двор опустел.
Метродетель поднялся наверх, приоткрыл дверь и заглянул в помещение. Никто не выжил. Впрочем, можно было и не проверять, боевики знали свое дело — прошли хорошую школу на Кавказе. Георгий вернулся в зал ресторана. Табачный дым, духота, шум, как на стадионе. Поймав взгляд двух мужчин, сидящих у входа, подал знак. Они встали и ушли. Такой же знак он сделал одному русскому, который с бокалом в руке слушал тост своего кавказского друга, но не сводил глаз с Георгия. Он тоже мгновенно поднялся с места. За ним поднялись и сидевшие рядом два грузина, люди солидные, в дорогих костюмах, с примечательной внешностью. Все трое направились к барной стойке, за которой находилась дверь на кухню. Они знали куда идти и не нуждались в сопровождении. Георгий взял со стола поднос с красным вином и фруктами и направился к дальнему угловому столику. По пути он посмотрел на часы — можно не беспокоиться, есть еще семь минут.
Вечерело. Жара спадала, на улице было немноголюдно и тихо. Перед клубом «Боливар» находилась автостоянка, за ней вдоль улицы вытянулся узкий бульвар со скамеечками, где отдыхали мамы с колясками, старики и влюбленные парочки. С проезжей части улицы ресторан хорошо просматривался. У обочины по обеим сторонам стояло много машин. В одной из них сидела Катя с миниатюрным театральным биноклем и внимательно разглядывала все, что творилось вокруг. В джипе прямо напротив входа сидел Константин Вербин и не сводил глаз с входных дверей ресторана. Люди входили, но никто не выходил. Вечер только начинался, а в такое заведение не забегают на часок, грузинская кухня не терпит суеты. Наконец вышли двое рослых парней, совершенно трезвых, и неторопливо пошли вдоль бульвара, о чем-то тихо переговариваясь. Метрах в тридцати от ресторана стояла черная машина. Мужчины сели в нее, но уезжать не торопились. Катя хорошо разглядела их в бинокль. Один из них достал сотовый телефон, и вскоре раздались взрывы. Окна ресторана ярко осветились, потом из них полыхнуло пламя. Черная машина, в которой сидели мужчины, тут же уехала. Следом уехал джип Константина Вербина. Катя оставалась на месте. Не прошло и пяти минут после взрыва, как на пожар примчался «Лэнд Крузер» с надписью «Телевидение». Началась съемка. Можно было подумать, будто телевизионщики все знали и поджидали за углом. Из ресторана выбегали люди. Выбежала и Ева. Точнее, ее вынесла толпа. На девушке горело платье. Катя видела, как она приехала в ресторан на такси и тут же позвонила ей на мобильный телефон, но он оказался недоступным. Но теперь это не важно, главное — девушка спаслась. «Ей всегда и во всем везло», — подумала Катя и тут увидела, что на Еве горит платье. Из машины телевизионщиков выскочил парень с огнетушителем и направил струю пены на горящую девушку, потом принялся сбивать пламя своим пиджаком. Оператор с камерой оттащил спасителя, запихнул его в «Лэнд Крузер», и они уехали. Наконец послышались сирены пожарных машин.
Катя отвлеклась, но когда опять стала искать взглядом Еву, ее не оказалось. С того места, где она упала без сознания, отъезжал «Мерседес» представительского класса. Такая машина не могла оказаться случайно в пешеходной зоне рядом с очагом пожара. Катя успела снять несколько десятков кадров автомобиля, но вряд ли они чего-то стоили. Тут требовался профессиональный фотоаппарат с мощным объективом.
Все, что Катю интересовало, она увидела. Девушка завела двигатель и уехала.
Спустя двое суток после пожара
Руководитель продюсерского центра Коркунов внимательно выслушал отчет начальника оперативного отдела Осипова. Перебирая в руках фотографии, он указал на одну из них.
— Я вижу Вербина, женщину, парня, а кто эта блондинка, сидящая к нам спиной?
— Понятия не имею, Сережа. Ребята не знают, как она туда попала. Но какое это имеет значение? Была блондинка, больше ее нет. Столик стоял в глубине зала и был обложен бомбами. В таких условиях не выживают.
— Две операции в одну объединил Вадим Борисыч. Вы действовали по его сценарию?
— Получилось не две, а три. В дело вмешалась ФСБ. Они заинтересовались делом, чтобы разыграть политическую карту. Показали свидетелям двух грузинских диссидентов, а потом увели их.
— Кто поставил в известность чекистов?
— Наш куратор генерал Черногоров. Ты же понимаешь, что терактами занимается ФСБ и он обязан был поставить их в известность. Они в операции не участвовали, но воспользовались случаем. Нас это не касается. Мы свое дело сделали.
— Не уверен, Гена. Ты видел наш репортаж с пожара.
— Брось, Сережа. У меня своих забот хватает.
— Эту девушку узнали по волосам. Она выбралась из ресторана. Во время взрыва находилась в туалете, потому и спаслась. Когда мне показали эту фотографию, я очень обрадовался. Фактически мы получаем в руки живого свидетеля, который может с определенностью утверждать, что Константин Вербин погиб. Доверять метрдотелю-грузину или списку заказанных столиков не будут. Выжившие свидетели опрошены людьми полковника Кулешова, но они не помнят скромную компанию, сидевшую в углу зала. Вербин не поп-звезда, никто не обязан знать его в лицо. Допустим, мы с тобой знаем, что Вербина больше нет. Мы выполнили заказ. Но заказчику нужны доказательства — труп Вербина, а мы можем предъявить только пепел. Вадим Борисыч — гениальный сценарист, у него все выглядит идеально. Бандиты уничтожены, сгорели. Но есть свидетели, видевшие как они разъезжались на своих машинах за десять минут до взрыва. Вереницу машин видели в парке и на выездных воротах. Вербин просто «попал под струю», случайная смерть и все прочее. Мы не можем быть уверены в его гибели на все сто процентов, нам нечем это доказать.
— От тебя никто не требует таких доказательств, Сережа. Все знают нашу фирму, мы промашек не делаем.
Коркунов глянул на своего заместителя.
— Вот тут ты прав, Гена. Наш авторитет непоколебим, профессионализм никем не оспаривается, однако операция с Вербиным выглядит грязновато. Я подумал о свидетеле, который сам попал в наши руки. А почему нет? Девушка спаслась чудом. Помог ей в этом наш парень. На пожар был отправлен мой лучший оператор Андрей Стромов. Он взял себе стажера. Я не возражал, Андрей работает на износ. Стажер совсем еще пацан и, разумеется, ничего не знает о нашей «кухне».
Стромов разыскал девушку и направил к ней ее спасителя. Достаточно романтическая история, не в нашей стилистике, но очень любопытная. Так вот, Гена, результаты оказались неожиданными. Девчонка лежит в шестьдесят восьмой больнице. Сюрприз — ее зовут Ева Вербина и она родная дочь нашего клиента. Наивное и добродушное существо. Тут выясняется следующий факт: мы с тобой, Гена, полные идиоты. Вербин знал о готовящемся покушении.
— Это невозможно. Столик в «Боливаре» заказывала его секретарша Екатерина Кустинова, которой он доверяет. Мы даже сдвинули дату исполнения акта с тринадцатого на пятнадцатое, так как пятнадцатого у Вербина день рождения. Он сам просил секретаршу заказать ему столик в экзотическом ресторане. Этот факт зафиксирован моим человеком. Секретарша предупреждена, она не могла проболтаться.
— Это невозможно. Столик в «Боливаре» заказывала его секретарша Екатерина Кустинова, которой он доверяет. Мы даже сдвинули дату исполнения акта с тринадцатого на пятнадцатое, так как пятнадцатого у Вербина день рождения. Он сам просил секретаршу заказать ему столик в экзотическом ресторане. Этот факт зафиксирован моим человеком. Секретарша предупреждена, она не могла проболтаться.
— Могла, Гена. Ведь ты уверен, что заказ выполнен, а значит, к секретарше у тебя претензий нет. Вот только ни Катя, ни Вербин не собирались подключать к своему заговору Еву и в ресторане она оказалась случайно.
— Догадываюсь. Вряд ли отец стал бы подставлять свою дочь.
— Он подставил родного брата-близнеца, о котором никто ничего не знает. Окружение, которое мы видим на снимке, — семья брата. Разумеется, погибли все. Еве повезло. Но она стала свидетелем гибели Николая Вербина, а не Константина. Нас обвели вокруг пальца, полковник, и ткнули мордой в дерьмо. — Тон Коркунова стал резким и грубым. — За исполнение заказов отвечаешь ты и твои люди. Вербин решил над нами посмеяться и теперь гогочет над нашей глупостью. Я такого не потерплю. Сейчас он ляжет на дно и его придется выкуривать из норы, чтобы довести дело до конца. Не сделаешь этого, окажешься на улице. Пойдешь киоски охранять на вещевом рынке. Отправляйся в больницу к девчонке и вытяни из нее все жилы. Она может стать твоей заложницей. Твоя проблема, ты ее и решай.
— Как такое могло случиться, Сережа?!
— Случилось. Вербин мог заказать себя сам, а вместо себя подставить брата. Разберись с заказчиком. Вербин не может вечно сидеть в норе. Ему нужна связь и информация. Кому он может доверять? Только дочери и любовнице. За секретаршей установи круглосуточное наблюдение, организуй прослушку. Его дочь надо изолировать от общения с людьми. Действуй, Осипов. Пока не предъявишь мне труп Вербина, на глаза не попадайся.
Несколько часов спустя
Удостоверение полковника милиции позволяло проходить через любые кордоны, и Геннадия Осипова пропустили в палату больной, несмотря на позднее время. Увидев Еву, Осипов оторопел. Перед ним лежала точная копия Татьяны Снежинской, жены его шефа Сергея. Девушка встретила милиционера в форме спокойно. По ее реакции Осипов догадался, что перед ним не Таня, которая хорошо его знала как бывшего сослуживца мужа. Большего ей знать не полагалось.
— Долго вас не задержу, Эвита Константиновна. Несколько вопросов по существу.
— Пожалуйста, пожалуйста. Я нормально себя чувствую, — она отложила книгу в сторону. — Присаживайтесь.
Осипов не мог оторвать от нее глаз. Такой игры природы он еще не видел. У девушек даже прически и длина волос были одинаковые, вот только цвет глаз отличался. У Тани глаза светло-карие, а у Евы голубовато-зеленые. Чудеса, да и только.
— Эвитой вас назвали в честь Эвиты Перон?
— Да. Папа был влюблен в нее в молодости, везде в доме висели ее фотографии. Потом мама их выбросила. Даже к легенде его ревновала.
— А вы немного похожи на оригинал. Такая же красавица.
— Но не такая знаменитая.
— Отец вас уже навещал?
— Нет, он в командировке, один раз звонил. Мама в больнице, но в другой.
— Расскажите, как вы оказались в клубе «Боливар». Ваш отец так туда и не приехал. Погиб его брат Николай. Я прав?
— Да. К счастью, папе повезло и мне тоже в какой-то степени. Когда прогремел взрыв, я находилась в дамской комнате.
— Значит, судьба. А почему вы не приехали вместе с отцом?
— Он мне ничего не сказал о вечеринке. Дядя Коля позвонил. «Где отец?» — спрашивает. Я ответила, что, наверное, его на работе чествуют. Он мне свое: мол, мы тут сидим, ждем, привез в клуб, обещал скоро вернуться и исчез. Вот тогда я решила к ним присоединиться, взяла такси и поехала. Папа не знал, что я туда приеду. А кто устроил взрыв?
— Есть несколько версий. Одна из них — шахидки-смертницы. Клуб принадлежит кавказцам, там находились руководители одной из республик. Высокопоставленные чины из тех, кто проросийски настроен. За неделю до этого в Дагестане были убиты прокурор республики и начальник управления МВД. Все это звенья одной цепи. Ваш отец — личность известная. Столик в клубе заказывал он. В списке жертв значится Константин Вербин, о его брате никто никогда не слышал.
— Дядя Коля с семьей жил в Обнинском районе. У него там своя ферма. Он, в отличие от папы, человек не публичный, очень скромный и любит землю. В Москве бывает редко. У него большое хозяйство. Старший сын Никита остался дома, приехал только младший. И дядя Коля с женой. И то его пришлось долго уговаривать. Вот видите, как все обернулось. Я до сих пор не могу оправиться от шока.
— А как ваш отец отреагировал на ваше несчастье?
— Он даже не догадывается, где я нахожусь. Я ничего ему не рассказала. Думает, что я дома. Когда позвонил мне, то сказал, что ему срочно пришлось вылететь по неотложным делам. Он же не пришел ночевать в день пожара, думал, я буду беспокоиться, и поспешил оправдаться. А я здесь лежала.
Полковник взял мобильный телефон девушки и просмотрел все поступающие звонки.
— Вы извините, Ева, за мою бесцеремонность, но такова у нас работа. По всей вероятности, мы скоро увидим некролог, посвященный безвременной кончине вашего отца. Отнеситесь к этому спокойно. Ваш отец жив, и это главное. Я думаю, что ему угрожает опасность, гибель близнеца может эту опасность устранить. Или же отодвинуть угрозу. Нам нужно время, чтобы мы нашли тех, кто угрожает Константину Вербину, а пока пусть все считают его погибшим. Вы правильно сделали, что не рассказали ему о поездке в клуб и взрыве. Вы ничего не знаете. Только так можно ему помочь.
Девушка разнервничалась.
— Господи, кому же он мог помешать? Его любят, он столько добра сделал.
— Для кого-то это добро вышло боком. Я знаю многих людей, делающих добро. Они так собой довольны, что часто это приводит к плачевным результатам. О моем визите никому не говорите, словно меня здесь не было. И отцу тоже. У вас есть банковский счет?
— Нет. Нас как-то попытались ограбить, тогда папа открыл для меня банковскую ячейку, я там храню свои самые ценные вещи.
— Отец имеет доступ к ячейке?
— Да. Он подкладывает мне туда подарки, потом говорит: «Загляни в свой ящик, найдешь в нем сюрприз!» Банк «Юнисфер».
— Мы с вами увидимся после вашей выписки. И помните, о чем я вам сказал. Отец не хочет вас пугать, пока находится в опасности. Вы не в курсе, как до Москвы добирался брат отца с сыном и женой?
— Папа встретил их на вокзале. Они же совсем не знают Москвы. Отвез их в клуб и через час обещал присоединиться, у него срочное дело. Взял паспорт у дяди Коли, сказал, для оформления машины, которую дарит брату на пятидесятилетие. Дядя Коля таких подарков делать не может, хотел отказаться, но папа настоял.
Полковник встал.
— Отдыхайте, Ева. Помните, вы должны нам помочь. И в первую очередь отцу, но продолжайте перед ним делать вид, что вы ни о чем не догадываетесь.
Осипов улыбнулся и ушел.
Глава 2
Экскурс в прошлое. Эпизод 6
Они ехали по пустынному ночному городу. За рулем сидел Роман Кашпур, рядом Павел Игнатюк. Милиция много потеряла с уходом этих майоров, оперативников от бога. Их так и не оценили на службе, но Гена Осипов понимал, чего они стоят, и предложил ребятам уйти вместе с ним в коммерческую структуру. Тогда они еще не знали, что скрывается под вывеской продюсерского центра. Осипов отбирал людей в свой отдел с особой тщательностью и не прогадал. А то, что они стали работать непосредственно на идеолога и создателя организации, его бы не смутило. В конце концов одно дело делают. Но Осипов ничего не знал.
— Я не понимаю невероятного интереса Вадима Борисыча к этой девчонке. Трудно поверить, что она заинтересовала его как женщина, — рассуждал Кашпур. — По-моему, его противоположный пол не интересует. Живет бобылем на своей даче и сочиняет гениальные истории. И кто на него клюнет? Он безлик, как кусок хозяйственного мыла. Да еще с тоненьким голоском, точно у кастрата.
— Дурак ты, Рома.
— Сергей тоже евнух? Говорят, у него жена красавица, а он из конторы не вылезает. Анфису трахает, потому что она живет рядом. Осипов вообще не женат. А ты? А я? Какая баба с нами жить будет? В доме мужик нужен, отец. У меня в квартире окна три года не мыты, а ты шлюх на ночь таскаешь, если силы остаются и ночь свободна. Ладно, хватит.
— Так я же молчу.
— С ключами все в порядке? Пробовал?
— Если их делал Яша Кузнец, можно не проверять. Ему достаточно взглянуть на замки, он их взглядом откроет.
— А мы не нарвемся?
— Нет. По ночам Ева никогда в эту квартиру не приезжает. Что меня немного смущает, так это плотные занавески. Они всегда зашторены. Если в квартире горит свет, с улицы этого не определить. Проверка показала, квартира принадлежала Аркадию Семину. Приватизирована. Подруга Евы Катя Кустинова, по мужу Семина, еще не переоформила ее на себя.