Это вопрос? Что у него на уме? Я хотела знать, чего мне ждать, а не беседовать на тему «Косметика слишком дорогое для меня удовольствие». К тому же Кейн, мой бывший парень и теперешний лучший друг, всегда говорил, что мне не надо ничего добавлять к своей внешности. Что бы это ни значило, косметикой я не пользовалась.
— У меня кончился бензин. В кармане всего двадцать долларов. Отец сбежал, после того как пообещал, что поможет мне снова встать на ноги. Поверь, он последний человек, которого я хотела бы просить о помощи. И да, я не пользуюсь косметикой. У меня есть проблемы поважнее, чем забота о собственной внешности. Что теперь? Ты вызовешь полицию или эвакуатор? Если у меня есть выбор, я предпочла бы полицию.
Это было глупо. Он достал меня своими вопросами, и я не смогла сдержаться. В результате моей тирады у него могла появиться гениальная идея: вызвать эвакуатор. Просто замечательно!
Раш, склонив голову, внимательно меня разглядывал. Его молчание угнетало. Я выдала слишком много информации этому парню, и если бы он захотел, то мог бы значительно усложнить мою жизнь.
— Мне не нравится твой отец, и, судя по твоему тону, тебе он тоже не нравится, — задумчиво произнес Раш. — В доме есть одна свободная комната. Она будет пустовать, пока не вернется моя мать. Если мама у меня не живет, я не пользуюсь услугами ее горничной. Миссис Генриетта, когда мама на отдыхе, приходит убираться один раз в неделю. Можешь остановиться в ее комнате под лестницей. Комната маленькая, но кровать там есть.
Он предложил мне остановиться в его доме. Я готова была расплакаться. Но поплакать можно будет и позже, ночью. Меня не посадят в тюрьму. Слава богу!
— Кроме грузовика, мне ночевать негде, так что любая комната будет мне в самый раз. Спасибо тебе.
Раш нахмурился, но через секунду на его лице снова появилась беспечная улыбка.
— Где твой чемодан? — спросил он.
Я закрыла дверь кабины и подошла к кузову, чтобы достать чемодан, но не успела. Раш уже был рядом, я чувствовала восхитительный запах его тела. Не оборачиваясь, я замерла на месте, а он схватил мой чемодан и вытащил его из кузова.
Я повернулась и посмотрела ему в лицо.
— Я в состоянии донести твой багаж, — сказал он и подмигнул. — Не такой уж я хам.
— Еще раз спасибо, — запинаясь, промямлила я, а сама не могла оторвать от него глаз.
У него были скульптурные черты лица и неправдоподобно красивые глаза. Ресницы густые и черные, как будто подведенные. Это было несправедливо. У меня ресницы светлые. Я бы что угодно отдала за такие, как у него.
— О, здорово. Ты ее остановил. Я дал тебе пять минут — и вот вышел посмотреть, выставил ты ее или нет.
Я узнала голос Гранта, он привел меня в чувство, и я была благодарна ему за это. До этого я пялилась на Раша, как последняя идиотка, было бы неудивительно, если бы он снова предложил мне собирать вещи.
— Она поживет в комнате Генриетты, пока я не свяжусь с ее отцом, — раздраженно сказал Раш, обошел меня и передал чемодан Гранту. — Вот, держи, проводишь ее в комнату. Меня уже заждались.
И он, даже не взглянув на меня, пошел к дому. Мне потребовалась вся сила воли, чтобы не смотреть вслед. Особенно потому, что его зад в обтягивающих джинсах притягивал мой взгляд, как магнит. Раш был не тем парнем, которым я могла позволить себе увлечься.
Грант покачал головой и посмотрел на меня:
— У этого сукина сына настроение как качели.
С этим трудно было не согласиться.
— Тебе не обязательно снова тащить мои вещи в дом. — Я потянулась за чемоданом.
Грант отвел мою руку в сторону:
— Так случилось, что я здесь на правах брата. К тому же у меня есть две очень сильных — не говоря уже о том, что очень красивых, — руки, так что я не позволю тебе самой таскать тяжести.
Я улыбнулась бы, если бы не одно слово, проскочившее в его шутливой фразе.
— Брата? — переспросила я.
Грант улыбнулся, но глаза у него не были веселыми.
— Кажется, я забыл упомянуть, что я сын второго мужа Джорджины. Она вышла замуж за моего отца, когда мне было три, а Рашу — четыре. Мы жили вместе, пока мне не исполнилось пятнадцать. В ту пору мы с Рашем считались братьями. Развод моего отца с его мамой ничего для нас не изменил. Мы ходили в одну и ту же школу и даже состояли в одном студенческом братстве.
Так, понятно. Этого я не ожидала.
— А сколько мужей было у Джорджины?
Грант безрадостно усмехнулся и зашагал к дому.
— Твой отец — муж номер четыре, — ответил он на ходу.
Мой отец — идиот. Судя по тому, что я услышала, эта женщина меняла мужей, как перчатки. Когда она решит, что пришла пора пятого?
Мы во второй раз поднялись на крыльцо и вошли в дом. Грант, пока мы шли к кухне, не сказал ни слова. Обстановка в кухне напомнила мне картинки из дизайнерских журналов: массивные столешницы из черного мрамора и всякие хитрые агрегаты. Потом Грант открыл дверь, которая, как мне показалось, вела в кладовую. Я немного замешкалась, а затем двинулась следом. Грант миновал кладовую и открыл еще одну дверь.
Он втиснулся в крохотную комнатушку и поставил чемодан на пол. Я проследовала за Грантом и быстро обошла кругом двуспальную кровать которую от двери отделяли всего несколько дюймов. Было очевидно, что мы находимся под лестницей. Маленькая тумбочка еле-еле вмещалась между кроватью и стенкой. Кроме этих предметов мебели, в комнате больше ничего не было.
— Даже не представляю, где ты будешь держать свои вещи. Слишком уж маленькая комнатка. Признаюсь, я здесь никогда не был. — Грант покачал головой и вздохнул. — Послушай, если хочешь, можешь пожить в моей квартире. У меня хотя бы найдется спальня, по которой ты сможешь передвигаться.
Каким бы милым ни был Грант, я не собиралась принимать его предложение. Ни к чему ему незваная гостья. А в комнате под лестницей я могла жить так, что меня никто в доме и не заметил бы. Можно было заниматься уборкой в перерывах между поисками работы. Я подумала о том, что Раш, наверное, разрешит мне пожить в этой маленькой комнатке, пока я не скоплю достаточно денег, чтобы снимать жилье. Меня не пугала перспектива жить в тесноте. Завтра найду продуктовый магазин. На арахисовом масле и хлебе можно протянуть неделю или даже больше.
— Все отлично, — сказала я. — Здесь я никому не помешаю. И потом, завтра Раш позвонит моему отцу и узнает, когда он думает возвращаться. Может, у моего отца есть какой-то план. Не знаю. Но все равно большое спасибо за приглашение. Я это ценю. Правда.
Грант еще раз оглядел комнату. Вид у него был недовольный, а мне нравилось, что ему не нравится эта комната.
— Не хочу оставлять тебя здесь. Это как-то неправильно, — заявил Грант, и я услышала в его голосе просительную интонацию.
— Комната замечательная. Здесь намного лучше, чем в грузовике.
— В грузовике? — Грант нахмурился. — Ты собиралась ночевать в грузовике?
— Да. Собиралась. А здесь у меня хоть появится время подумать о том, что делать дальше.
Грант провел пятерней по взлохмаченным волосам и спросил:
— Можешь кое-что пообещать?
Я не любительница давать обещания. Мне хорошо известно, что их очень легко нарушают. Я пожала плечами. Это был лучший вариант ответа.
— Если Раш заставит тебя уехать, ты мне позвонишь.
Я хотела было согласиться, но тут вспомнила, что у меня нет его номера.
— Дай сотовый, я забью тебе свой номер, — предложил Грант.
— У меня нет телефона.
Вот так, честный и просто душераздирающий ответ. Грант даже рот разинул от удивления.
— У тебя нет сотового? Теперь понятно, почему ты таскаешь с собой этот чертов пистолет. — Он достал из кармана какой-то похожий на квитанцию листок. — А ручка у тебя есть?
Я нашла в сумочке ручку и передала Гранту. Он быстро нацарапал свой номер и вернул мне ручку вместе с «квитанцией».
— Если что, звони, я серьезно.
Я не собиралась звонить Гранту, но все равно это было мило с его стороны. Я кивнула. Кивок не обещание.
— Надеюсь, ты здесь хорошо выспишься, — сказал Грант и еще раз с озабоченным видом оглядел комнату.
— Высплюсь отлично, — уверенно ответила я.
Грант кивнул, вышел и закрыл за собой дверь. Я подождала, пока он закроет за собой и дверь в кладовую, а потом села на кровать рядом со своим чемоданом. Все складывалось хорошо. Я должна была справиться.
Глава 3
В комнате под лестницей окон, естественно, не было, но я поняла, что солнце уже давно взошло. Восемь часов за рулем вымотали меня, но топот на лестнице долго не давал заснуть. Я потянулась, села и щелкнула выключателем на стене. Маленькая лампочка осветила комнату, и я вытащила чемодан из-под кровати.
Надо было принять душ, а еще хотелось в туалет. Я надеялась, что все уже спят и я смогу незаметно воспользоваться ванной. Грант накануне не показал мне, где в доме санитарные удобства. Мне выделили только комнату под лестницей. Но не выгонят же меня из-за того, что я минутку постояла под душем?
Надо было принять душ, а еще хотелось в туалет. Я надеялась, что все уже спят и я смогу незаметно воспользоваться ванной. Грант накануне не показал мне, где в доме санитарные удобства. Мне выделили только комнату под лестницей. Но не выгонят же меня из-за того, что я минутку постояла под душем?
Я схватила чистые трусики, черные шорты и белый топик. Если повезет, я успею помыться до того, как Раш проснется и спустится вниз.
В кладовой на полках было столько продуктов, что их все невозможно было съесть и за год. Я осторожно открыла дверь и вышла в кухню. Свет был выключен, хотя солнечного света, который проникал через большие окна с видом на океан, было более чем достаточно. Если бы мне так сильно не хотелось в туалет, я бы обязательно остановилась, чтобы полюбоваться океаном, но физиология заставила пойти дальше. В доме было тихо: повсюду расставлены пустые бутылки и бокалы, тарелки с остатками еды, и еще валялись разные предметы одежды. Неплохо было бы прибраться. Если доказать, что я могу быть полезной, хозяин может разрешить мне остаться подольше, пока я не найду работу или даже пока не начну получать зарплату.
Я тихонько открыла первую попавшуюся на моем пути дверь. Была опасность, что это спальня, но оказалось, что это гардероб. Я закрыла дверь и пошла по коридору в сторону лестницы. Если все ванные связаны со спальнями, мне конец. Но ведь должна же быть душевая для тех, кто весь день провел на пляже и хочет просто обмыться? И Генриетта тоже не могла обойтись без душа и туалета. Я пошла обратно через кухню к стеклянным дверям, которые были открыты накануне вечером. Оглядевшись у дверей, я заметила лестницу, которая вела вниз, и решила спуститься.
Внизу — две двери. Я открыла одну и увидела спасательные жилеты, доски для серфинга и плоскодонки. Открыла вторую и… бинго!
Чудесная комната, у одной стены — унитаз, у противоположной — душевая кабина. Рядом с душевой кабиной скамеечка с шампунем, кондиционером, мылом, мочалкой и полотенцем. Как удобно.
Помывшись и одевшись, я повесила полотенце на вешалку в душевой кабинке. Судя по всему, этой комнатой пользовались не часто, а значит, можно пользоваться ей неделю, а в выходные постирать после себя полотенце… Конечно, если мне разрешат пожить здесь неделю.
Я закрыла за собой дверь и пошла обратно наверх. Запах океана — это прекрасно. Поднявшись по лестнице, я встала у перил и стала смотреть, как волны накатывают на белый песок. Лучше этого в своей жизни я ничего не видела.
Мы с мамой часто говорили о том, как когда-нибудь будем любоваться океаном. Мама видела океан, когда была маленькой, ее воспоминания об этом были не слишком яркими, но я слушала их всю мою жизнь. Зимой, когда было холодно, мы садились у камина и строили планы, как поедем на побережье. Наши планы так и остались планами. Сначала мама не могла себе позволить такое путешествие, а потом она заболела, но мы все равно продолжали строить планы. Это помогало нам мечтать о будущем.
И вот я здесь, стою и смотрю на волны, которые мы мечтали увидеть. Конечно, это не то сказочное путешествие, которое мы планировали с мамой, но я переживаю его за нас двоих.
— Этот вид никогда не надоест.
Я вздрогнула и обернулась.
Раш. Он стоял, прислонившись к косяку открытой двери. Без рубашки. О господи!
Если у меня и были слова, они застряли в горле. Грудь Кейна — единственная голая грудь парня, которую я видела в жизни. Это было до того, как заболела мама, тогда я могла ходить на свидания и весело проводить время. Грудь шестнадцатилетнего Кейна было не сравнить с широкой грудной клеткой Раша. И у Раша был реальный пресс с кубиками. В руке Раш держал чашку с кофе.
— Нравится тебе вид? — спросил он.
Я услышала насмешку в его голосе, заморгала как дурочка, посмотрела выше и увидела, что его губы скривила усмешка. Лучше и быть не может! Он поймал меня на том, что я смотрю на него с вожделением.
— Не позволяй мне мешать тебе. Я бы сам никому не позволил, — сказал Раш и отпил кофе из чашки.
Я почувствовала, как вспыхнуло лицо, оно, точно, стало трех оттенков красного. Я отвернулась и уставилась на океан. Попала так попала. А ведь я хотела, чтобы этот парень позволил мне остаться в своем доме на некоторое время. Пускать слюни не лучшее, что можно сделать для достижения этой цели.
Тихий смешок у меня за спиной был лишним тому доказательством. Раш смеялся надо мной. Чудесно.
— А, вот ты где. Проснулась и не нашла тебя в постели, — проворковал женский голос.
Любопытство взяло верх, и я обернулась. Девушка, на которой из одежды были только трусики и бюстгальтер, прижалась к Рашу и провела пальчиком с розовым ногтем по его груди. Я не винила ее за то, что ей хотелось потрогать грудь Раша. Мне и самой очень этого хотелось.
— Тебе пора, — сказал Раш и отвел ее руку от своей груди.
Он отступил от девушки на шаг и показал ей в сторону парадной двери.
— Что? — переспросила она; судя по лицу девушки, она такого не ожидала.
— Крошка, ты получила то, зачем сюда пришла. Ты хотела, чтобы я тебя трахнул. Я тебя трахнул. На этом все.
Меня поразило равнодушие в голосе Раша. Даже не верилось, что он говорит серьезно.
— Ты что, издеваешься?! — возмутилась девушка и топнула ногой. Раш покачал головой и отпил кофе из чашки. — Ты не можешь так поступить со мной. Ночь была великолепной, сам знаешь. — Девушка потянулась к Рашу, но он быстро отдернул руку.
— Вчера, когда ты пришла ко мне и начала умолять и раздеваться, я предупредил, что это будет секс на одну ночь, и ничего больше.
Я снова посмотрела на девушку. Лицо у нее скривилось от злости, она открыла рот, чтобы что-то ответить, и сразу закрыла. Потом еще раз топнула ногой и ушла в дом.
Я не могла поверить, что все это было на самом деле. Неужели так ведут себя люди их круга? Опыт отношений у меня был только с Кейном. Мы ни разу не спали вместе, но он был нежным и заботливым. Раш повел себя с этой девушкой грубо и жестоко.
— Ну, как тебе спалось? — как ни в чем не бывало спросил Раш.
Я оторвала взгляд от дверей, через которые ушла девушка, и внимательно посмотрела на Раша. Что заставило девушку переспать с парнем, который предупредил ее, что это будет только секс, и ничего больше? Конечно, у него было тело, которому позавидовали бы модели, рекламирующие мужское нижнее белье. И все-таки. Он был таким жестоким.
— Ты часто так поступаешь? — не удержавшись, спросила я.
Раш удивленно приподнял бровь:
— Как — так? Спрашиваю у людей, как им спалось?
Он знал, о чем я, но предпочел уйти от ответа. Это было не мое дело. Если я хочу, чтобы он разрешил мне остаться, то должна держаться в стороне. Читать Рашу нотации было глупо.
— Спишь с девушками, а потом выбрасываешь их, как мусор? — ляпнула я и сама испугалась.
Что я делаю? Я хочу, чтобы он меня выгнал?
Раш поставил чашку на стол и сел. Он откинулся на спинку стула и вытянул длинные ноги. Потом поднял голову и посмотрел на меня:
— А ты всегда суешь нос не в свое дело?
Я хотела на него разозлиться, но не смогла. Он был прав. Кто я такая, чтобы читать ему мораль? Я его совсем не знала.
— Нет, обычно не лезу. Извини, — сказала я и поспешила скрыться в доме.
Мне нужна была комната под лестницей еще как минимум две недели. Я могла бы, пока не найду работу, прибираться в доме. Лишь бы Раш не устраивал вечеринки каждый день. Но даже если бы и устраивал, я бы не стала жаловаться и, кто знает, может, постепенно приучилась бы засыпать при любом шуме.
— Тебе не обязательно это делать. Завтра приедет Генриетта.
Я бросила собранные бутылки в мусор и только потом посмотрела на Раша. Он стоял в дверях и наблюдал за мной.
— У меня уже есть домработница, — с ухмылкой произнес Раш. — Я не намерен нанимать еще одну, если ты для этого стараешься.
Я замотала головой:
— Нет. Я знаю. Просто хотела помочь. Ты же разрешил переночевать в твоем доме.
Раш прошел в кухню и встал у стойки, скрестив руки на груди:
— Кстати об этом. Нам надо поговорить.
Вот черт, началось. Одна ночь — все, что мне перепало в этом доме.
— Хорошо, — сказала я.
Раш нахмурился, и мое сердце забилось чаще. Я приготовилась услышать худшее.
— Мне не нравится твой отец. Он иждивенец. Моя мать всегда таких подбирает. У нее на это талант. Но я думаю, ты и так знаешь об этих качествах своего отца. Поэтому мне любопытно, почему ты обратилась к нему за помощью, хотя знала, что он за человек?
Я хотела сказать Рашу, что это его не касается. Вот только мне нужна была его помощь, и, значит, это его касалось. Было бы странно, если бы он позволил мне ночевать в своем доме и при этом ни о чем не спрашивал. Он имел полное право знать, почему мне помогает. Но я не хотела, чтобы и обо мне он думал, будто я иждивенка.