– В каком смысле? – не поняла Глафира.
– Забавная история, – хмыкнул адвокат и потер переносицу, отчего-то смутившись. – Хотите, расскажу? Вам это, мне кажется, пригодится.
– Валяйте, – разрешила Глаша, впрочем, без особого энтузиазма. Она была озабочена исчезновением Вали.
– У меня для ваших поисков были два адреса: домашний и рабочий. Дома вас застать не удавалось, очень уж вы прыгучая, и я отправился на работу. Кстати, там я вас тоже не застал. – Он подмигнул ей: – Интересно, где вы шастаете?
Глаша пропустила колкость мимо ушей, а вот на адвоката уставилась со всем вниманием. Высокий мужчина в черном – так вот о ком говорила Наташка!
– Так это вы приходили?
– Ну да. Я оставил визитку какой-то толстой женщине, которая была в вашем отделе…
– Неле?
– Понятия не имею. Она не представилась. Я сказал, чтобы она передала вам, чтобы вы перезвонили по срочному делу.
– Извините, что не перезвонила…
– Ну, почему – вы перезвонили, – огорошил ее адвокат.
У Глаши отвисла челюсть.
– Я перезвонила вам?!
– Ага. И даже пригласили меня к себе домой, – добавил он язвительно.
– То есть вы утверждаете, что были у меня дома?
– Был. И кофе пил. И документы вам показывал.
– Интересно, кто из нас сумасшедший? В прошлый раз вы утверждали, что я, но сейчас я сильно в этом сомневаюсь.
– Да оба мы с вами нормальные. А вот у той девицы, что все это затеяла, точно не все дома.
– Девица в моей квартире… ерунда какая… Но как вы могли перепутать? Ведь она вам должна была паспорт показать?
– Показывала. Ну и что? Я особо не всматривался. Вас я никогда не видел. Знал только примерный возраст и то, что вы рыжая.
– Я не рыжая, – машинально поправила Глаша.
– Да? Ну, вам виднее.
– Короче, не было у меня особых поводов для сомнения. Квартира ваша, паспорт ваш, волосы рыжие… ну, или как там ваш цвет называется? Прическа, опять же. Да и наследство не такое большое. Не миллион же долларов. Подумаешь, дом в деревне. В общем, привез я ее сюда, показал старику, а он сначала и виду не подал, зато потом…
Адвокат поежился.
– Прогнал он эту девицу взашей. И меня чуть с работы не уволили. И, главное, никто не верит, что самозванка эта в вашей квартире была и дверь своим ключом запирала. Говорят, я ее специально притащил, чтобы время на поиски не тратить.
– А вы не специально? – спросила Глаша едко.
– Нет, конечно. Зачем мне? – Он вскинул на нее обиженные глаза.
– Неужели мы с ней так похожи?
– Я же говорил, что у меня не было вашей фотографии.
– А паспорт?
– А что паспорт? Я на фото даже и не смотрел, только на ФИО. Кроме того, покажите мне человека, который в паспорте сам на себя похож.
– Ну, а вообще?
– Что вообще?
– Мы с этой девицей похожи?
Адвокат отступил назад и задумчиво оглядел Глашу с ног до головы. Хмыкнул. Потом покачал головой.
– И да, и нет. Волосы и прическа точно похожи. Рост. Лица, конечно, разные, но что-то общее есть. У вас обеих волосы на лицо падают, с первого взгляда и не разглядишь. – Он задумчиво пожевал губами, что-то вспоминая и сравнивая. – Кажется, она помоложе…
Глаша не удержалась и фыркнула. Парень развел руками.
– Сами спрашивали.
– Ладно, продолжайте.
– Фигура у нее вроде такая же, только… как бы это… ну…
Глаша перехватила его взгляд и улыбнулась:
– Грудь поменьше. Я правильно поняла?
– В общем, да.
– Что ж, ясно.
– Кстати, я еще вспомнил! У нее на щеке, возле уха, большая родинка.
– Родинка? Как же вы разглядели под волосами?
– А она их один раз за ухо заправила, вот и заметил. Интересно, как ее старик распознал? Он же вас никогда в жизни не видел.
– Не знаю, но, кажется, догадываюсь. Этого старика не обмануть…
Новость о загадочной самозванке обескуражила Глашу. И напугала. Девица, кто бы она ни была, знала о поисках, у нее имелась визитка адвоката, и она хорошо представляла себе Глафиру, если сумела довольно удачно под нее загримироваться. Выходит, что девица имеет отношение к магазину. Либо это кто-то из продавщиц, либо их знакомая. Глаша перебрала в памяти всех тех, кто, по большому счету, мог сыграть ее роль. Таких набралось человек пять. Это если самозванка у них работает. А если она со стороны, то вообще пиши пропало, проследить связи всех невозможно.
Крепко задумавшись, Глаша не заметила, как заскучавший адвокат ушел, не попрощавшись. Она стояла посреди двора столбом с полузакрытыми глазами и сосредоточенной физиономией. Должно быть, она производила странное впечатление со стороны, но, к счастью, на нее никто не обращал внимания.
Глаша похолодела от внезапной догадки и удивилась, как это сразу не пришло ей в голову – те парни, что отняли у нее сумочку! Это не было случайным хулиганством. Им не нужна была Глаша, измывались они над ней просто «из любви к искусству». Ключи! Вот что их интересовало. Именно поэтому один из них смылся с сумкой, несмотря на свое плачевное состояние.
– Бред, – пробормотала Глаша вслух. – Не может быть, чтобы все это происходило со мной.
Она оглядела дом и двор, на этот раз другими глазами, пытаясь решить, мог ли кто-либо ради такого наследства так рисковать и устраивать цирк с переодеванием. Решила, что не мог. Дом был большим, но старым. Местоположение живописное, но для дачи находится слишком далеко от города. Если мошенники не любители деревенской жизни, а те, кто на нее напал, таковыми не выглядели, то коммерческого интереса дом не представляет. Много за дом не дадут. Конечно, это с какой стороны посмотреть. Для кого-то и сто рублей деньги. Но все же, все же… Нет, не те это деньги, ради которых стоило затевать весь этот спектакль. Если только с этим домом не связана какая-либо тайна…
Последняя мысль Глаше совсем не понравилась. Только тайн ей не хватало. Она подумала еще немного и отважилась на отчаянный шаг. Она решила пойти к Федору Поликарповичу и рассказать все как есть. Он наверняка знает, в чем дело.
Глава 15
К дедушке ее не пустили. Сухонькая старушка защищала дверь, как цербер. Шуметь Глаша стеснялась, а уговоры не помогали.
Она вернулась во двор разочарованная. Вали по-прежнему не было. Зато вновь появилось чувство, что за ней следят. На этот раз она определила источник беспокойства более точно и резко обернулась к дому, внимательно вглядываясь в темные окна. Солнце все так же слепило глаза. Ее будто окружал золотой туман. Желтое сияние образовало занавес. Она не могла увидеть, кто наблюдает за ней, но почему-то чувствовала, что это очень важно.
Она сдалась. Устало закрыла глаза и отвернулась.
– Вот ты где! Я тебя обыскалась! – Валя выглядела рассерженной.
– Я давно здесь стою! Я тоже тебя искала, – начала вяло оправдываться Глаша.
– Ты чего кислая? – сразу насторожилась Валя. – Старик тебя обидел?
– Да нет. Он и вправду мой дедушка. Я рада, что он нашел меня.
– Сомнительное удовольствие, – не согласилась Валя. – Говорят, он колдун.
– Я знаю.
Валя сделала страшные глаза:
– И что? Тебя это не смущает?
– Нисколько. Он добрый.
Валя недоверчиво покачала головой.
– Не знаю, не знаю… – протянула она. – На добренького он не похож.
– А ты-то откуда знаешь?
– Ха! Пока ты с родственником общалась, я с людьми разговаривала. Надо же обстановку разведать.
– Разведала? – Глаша улыбнулась.
– Угу. Потому и беспокоюсь. Кстати, я тут…
Договорить она не успела. Их окликнула с крыльца та самая женщина, что провожала Глашу к Федору Поликарповичу. Она показала им две комнаты для ночлега, расположенные рядом на первом этаже. Комнатки были маленькие, но чисто убранные, одинаково обставленные и очень похожие на гостиничные номера.
– Хм, не больно роскошно встречает твой дед новообретенную родственницу, – заявила Валя, плюхаясь на узкую кровать с панцирной сеткой. Пружины возмущенно заскрипели.
– Да ладно тебе, – отмахнулась Глаша. – Одну ночь как-нибудь переночуем.
– Да мне-то что? Ладно, пойду машину во двор загоню, а то кто этих деревенских знает, еще сопрут чего.
Валя преувеличивала. От ее старинного авто если что и могли открутить, то только на металлолом, но Глаша понимала ее беспокойство.
Глаша проследила в окно, как она быстро пересекла двор, и поспешно вернулась в свою комнату. Следовало пристроить куда-то ящичек. Под свитером он здорово ей мешал. Осмотревшись, Глаша разочарованно вздохнула. Прятать что-либо в этой комнатушке было решительно негде. Но выхода не было, и она сунула шкатулку под матрац.
Старуха по имени Анфиса выдала им с Валей по ключу, так что визита постороннего можно было не опасаться, но кто знает, чего ожидать от своих? Дед опасался за листок, стало быть, за ним могут охотиться. Единственная надежда на то, что все думают, будто свиток все еще у него, и за Глашей особо внимательно следить не будут.
Она вообще сомневалась в ценности свитка. Мало ли что дед говорил о его могуществе. На то он и колдун, чтобы мозги пудрить окружающим. На ее взгляд, это была просто старинная рукопись, интересная разве что коллекционерам. Ее так и подмывало проверить свои подозрения, но она дала слово не читать свиток и была намерена его сдержать.
Она вообще сомневалась в ценности свитка. Мало ли что дед говорил о его могуществе. На то он и колдун, чтобы мозги пудрить окружающим. На ее взгляд, это была просто старинная рукопись, интересная разве что коллекционерам. Ее так и подмывало проверить свои подозрения, но она дала слово не читать свиток и была намерена его сдержать.
Накормили их просто, но сытно. Рассыпчатая картошка была какой-то особенно вкусной, соленые огурчики – хрустящими, а сметана густой и жирной. Валя посетовала было на отсутствие мяса, но после чая с яблочным пирогом подобрела и претензий больше не предъявляла.
После ужина девушки решили осмотреть дом. Валя настаивала, что Глаша имеет на это право как член семьи и будущая наследница. Глаша не разделяла ее уверенности, но запрещать им чего-либо никто не запрещал, а идти спрашивать разрешения было как-то неудобно да и некого. Три старухи в черном, похожие друг на друга, как близнецы, суетились возле больного деда.
Комнат было много, но большинство из них оказались запертыми. Побывать им удалось всего в двух.
Одна из них, обшитая деревянными панелями, была библиотекой. Увидеть в деревенском доме комнату, уставленную от пола до потолка книгами, было удивительно. Девушки с опаской вошли. Из мебели здесь присутствовали только старинный письменный стол из явно ценной древесины и два кресла с гобеленовой обивкой.
Валя пошла вдоль стеллажа, ведя пальцем по корешкам книг. Попутно она вслух читала названия. В основном классика, наша и зарубежная.
– Образованный у тебя дедушка, – сказала Валя с уважением. – Эй, ты чего?
Обернувшись, Валя увидела подругу у противоположной стены с книгой в руках и испуганным выражением на лице. Она поспешила к Глаше.
– Ну, ни фига себе! – пробормотала она шепотом.
Потрепанный фолиант с разорванным переплетом казался зачитанным до дыр. Желтые страницы крошились под пальцами, но девушки не обращали на это внимания. Они обе уставились на старинную гравюру с изображением мерзко улыбающегося существа, в котором нетрудно было угадать дьявола.
– И что это за хрень? – мрачно поинтересовалась Валя.
– Не знаю. Тут все на латыни. Но догадываюсь, что это сборник заклинаний. Очень старый.
– Ну, этого добра сейчас на любом книжном лотке завались, – отмахнулась Валя с ложной бравадой.
– Сомневаюсь, что это вот, – Глаша встряхнула фолиант, взметнув облачко пыли, – имеет с той макулатурой что-то общее!
– Ну и поставь книгу на место от греха подальше, – посоветовала Валя.
Глаша согласно кивнула и задвинула книгу обратно на полку.
– Блин, да тут вся стена на эту тему! – ужаснулась Валя. – Смотри, ни одной современной. Все до одной старинные. И где он нарыл столько?
– Пойдем отсюда, – поежилась Глафира. – Что-то мне жутковато.
– Мы же ничего плохого не делаем, просто смотрим.
– Все равно лучше убраться подобру-поздорову.
– Ладно, – поддалась на уговоры Валя. – Только обещай, что, когда станешь хозяйкой этого дома, дашь мне ту книжку почитать!
– Обойдешься!
Валя обиженно засопела и сопела до тех пор, пока они не обнаружили еще одну незапертую комнату.
Здесь стены были оклеены обоями. Темно-синий фон усеивали сотни звезд. Уже смеркалось, в окна проникало мало света, но звезды светились в полумраке тусклым призрачным огнем.
Валя подошла к стене и сосредоточенно ковырнула звезду пальцем.
– И не лень кому-то было, – протянула она с уважением.
– Ты о чем?
– Да вот, звезды эти. Они нарисованные. Прикинь, кто-то ползал по стенам и рисовал весь этот планетарий. Хотя, конечно, красиво получилось. Дед у тебя с огоньком, так сказать, с выдумкой!
– Странностей здесь хватает, – согласилась Глаша. – Впрочем, я никогда раньше в доме у колдуна не бывала.
Валя пробормотала что-то невразумительное, так как в этот момент полностью сосредоточилась на ящике деревянного комода, который безуспешно пыталась выдвинуть.
– Валька, ты что делаешь? Оставь! – вскрикнула Глаша, но было уже поздно. Валя дернула слишком сильно, ящик выскочил, и она вместе с ним с грохотом свалилась на пол. Из ящика высыпались свечи и раскатились по всей комнате.
Девушки замерли с открытыми ртами.
Свечи были черными.
– Надо их собрать, – сказала Глаша, но в ее голосе не слышалось особой уверенности.
– Что-то не хочется, – сообщила Валя доверительно.
– Придется.
Глафира со вздохом протянула руку и взяла одну свечку.
– Господи, воняет-то как!
Она брезгливо сморщилась. Запах был непривычным, каким-то кислым с примесью плесени.
Валя подобрала несколько штук, с опаской принюхалась и тут же бросила их в ящик.
– Фу! Мертвечиной несет.
– Может, они испортились?
– Ага. И обуглились. Вон какие черные. Даже фитиль.
– Ладно. Давай уж соберем их поскорее и пойдем в свои комнаты. Что-то мне расхотелось играть в сыщиков.
– Мысль дельная.
Однако поскорее не получилось. Свечей было много. Когда они собрали и сложили все, в комнате совсем стемнело. Держась за руки и шарахаясь в темноте от каждой тени, они с трудом отыскали свои комнаты, еще немного поболтали и разошлись спать.
* * *Ночью дед пришел к ней. Глафира ожидала чего-то подобного и не слишком удивилась. Спросонок она даже не очень испугалась, когда различила возле изголовья своей кровати неясные очертания фигуры бородатого старика.
– Проснись. Проснись же! – позвала фигура голосом деда.
Глаша села в кровати и стала тереть глаза. Дед так часто являлся к ней во сне, что она успела к этому привыкнуть. Только никак не могла понять, где она находится.
– Дедушка? Что случилось? – спросила она по-детски тонким голосом.
– Чш-шш! Нам нельзя шуметь!
– Почему? – спросила она шепотом.
– Это тайна! Я могу доверить ее только тебе. Обувайся. Нет-нет, одеваться нет времени. На улице не очень холодно.
Глаша с сомнением взглянула на свою ситцевую ночную сорочку, но возражать не решилась. Должно быть, они пойдут недалеко и ночью ее никто не увидит.
– Пойдем, я хочу тебе что-то показать, – поторопил старик.
Глаша слезла с кровати и послушно пошла к двери.
– Нет, лучше открой окно! Нельзя, чтобы нас видели.
Во влажной ночной темноте Глашу сразу пробрал озноб. Стояла тишина. Старик шел впереди. Глафира следовала за его смутно различимым силуэтом.
На улице горел один-единственный фонарь. Старые деревья гнулись и скрипели от ветра, осыпая вниз мертвые листья. Все вокруг Глаши напоминало смазанную черно-белую фотографию. Она видела серые деревянные заборы, перевернутый трехколесный велосипед, забытый кем-то у дороги, дома с темными окнами. Где-то о доски бились ставни.
Они миновали деревню, и Глаша увидела дорогу. Она оступилась и хотела ухватиться за деда, но тот отшатнулся и прибавил шагу.
Теперь они шли по обочине дороги, все дальше удаляясь от деревни. Глаша никак не могла понять, куда ведет ее дедушка. Он все время молчал, затем внезапно остановился, не доходя до поворота, и стал всматриваться в темноту. Глаша последовала его примеру, но ничего не увидела. Ветер надувал ее ночную сорочку.
– Нам надо на другую сторону, – тихо проговорил старик. – Осталось совсем немного.
На Глашу навалилась усталость. Она зевнула, но послушно пошла за дедом.
Когда асфальт завибрировал у нее под ногами, она как раз находилась на середине шоссе. Из-за закрытого густыми кустами поворота в двадцати метрах от девушки вынесся огромный «КамАЗ». Глаша мгновенно ослепла от света фар и оглохла от рева двигателя. Ее обдало выхлопными газами. Горло перехватило. Ноги словно вросли в асфальт.
Моргающий слипающимися веками во время ночного рейса водитель заметил белое пятно перед грузовиком только в последний момент и не сразу понял, что это девушка в развевающейся ночной сорочке, застывшая посреди шоссе. Водитель с громким воплем ужаса ударил по тормозам, лихорадочно выворачивая руль.
– Беги, идиотка!
Дикий крик вывел Глашу из транса. Она скакнула в сторону и скатилась в кювет, потеряв кроссовки.
В тот же миг колеса грузовика пронеслись у нее над головой.
«КамАЗ» с оглушительным визгом затормозил, прочертив по асфальту широкую черную полосу.
– Коза драная, какого черта!.. – заорал шофер.
Глаша не отвечала. Она тряслась в траве от страха и беззвучных рыданий. Она смутно слышала, как чей-то голос вступил с водителем в разговор. Постепенно крики и ругательства стихли. Снова взревел мотор. Машина уехала.
Подняться на ноги удалось с трудом. Тело было облеплено мокрой грязной ночной рубашкой, к подолу пристали листья. Она посмотрела на свои ноги. Они заледенели. Немудрено, если учесть, что она стояла босиком в луже. Мягкая холодная жижа сочилась между пальцами.
«Господи, где я?» – подумала Глаша в ужасе и вдруг все вспомнила. Это было как вспышка молнии у нее в мозгу.
«Он хотел убить меня!»