Эйвери показалось, что ее ударили по лицу.
—Ты делала аборт?
Распухшее от слез лицо Трейси побледнело.
—Я думала, он тебе рассказал.
—Нет.
—Тебе было три года, Эйвери, и ты доставляла столько хлопот! Я снова забеременела, хотя предохранялась. Я просто не могла пройти через все это еще раз. Не могла! Вот и избавилась от ребенка. Я не хотела говорить твоему отцу, но как-то мы поругались, и все вышло наружу.
—Ты прервала беременность, ничего ему не сказав?
—Он бы стал меня отговаривать, а я уже все решила. Это мое тело и мой выбор. Ты женщина и должна его уважать.
—Я уважаю право на выбор. Но какой выбор был у моего отца? Где было твое уважение? Твой муж, отец ребенка... а ты приняла решение, ничего ему не сказав. Или ты забеременела не от него?
—Конечно, от него! Я ему не изменяла.
—Тогда.
Трейси уставилась на мокрую, измятую салфетку.
—Не изменяла. И мне хватило одной беременности. Меня здорово разнесло и почти все время тошнило, когда я была беременна тобой. Я не хотела больше детей. Мне сделали аборт, перевязали трубы, и на этом все закончилось.
—Для тебя, — пробормотала Эйвери.
—Твой отец страшно рассердился, когда узнал. Наши отношения становились все хуже и хуже. Он тоже был несчастлив, и это не моя вина. Мы просто были несчастливы. Я ходила к консультанту по брачным отношениям, твой отец настоял. Никто не скажет, что я не пыталась сохранить семью. Чувствовала себя загнанной и несчастной и все равно пыталась.
—Неужели?
—Двенадцать лет. Довольно долго, и все это время меня заставляли стать другим человеком.
—Женой и матерью.
—Я не хотела день за днем работать в торговом центре. Я ненавидела наш городок и все, имеющее к нему отношение. Жизнь проходила мимо, и я не могла за ней угнаться.
—Поэтому начала заводить любовников.
—Так получилось.
—Думаю, секс с посторонними мужчинами происходит вполне осознанно.
—Всего два раза, пока я не встретила Стива. Я была несчастлива. Мне хотелось большего, хотелось чего-нибудь для себя.
—Значит, ты изменяла мужу, чтобы скрасить скучную жизнь жены и матери. А когда тебе и этого стало мало, просто ушла.
—Можно воды? Пожалуйста.
Эйвери зашла на кухню, прямо из-под крана наполнила стакан. Постояла, глубоко дыша, с закрытыми глазами, пока не почувствовала, что успокоилась.
Трейси сняла красное пальто, положила на колени и теперь сидела со слезами на глазах, комкая в руке салфетку.
—Спасибо. Понимаю, ты меня ненавидишь.
—Я тебя знать не знаю.
—Я была с тобой почти до двенадцати лет, Эйвери. Заботилась о тебе, делала все, что в моих силах.
—Не так уж много ты делала. Печально для нас обеих. Так или иначе, с тех пор прошло много лет. Ты ни разу не написала, не позвонила, не приехала. Ни разу.
—Я не знала, позволит ли твой отец...
—Осторожнее! Я тебя уже предупреждала, больше повторять не буду.
—Хорошо, хорошо. — Мать опустила взгляд, разгладила пальто. — Наверное, мне казалось, что я не должна, не имею права. Вилли Би хотел, чтобы мы и дальше ходили к семейному психологу, но это только бы все затянуло. Пойми, Эйвери, я его не любила. Нельзя прожить без любви. Я знаю, что он думал: мы должны попытаться, ради ребенка. Однако ты бы выросла, и все, а что было бы со мной? Постаревшая, осталась бы в этой дыре. Не прожив свою собственную жизнь. Ни я, ни твой отец не были бы счастливы. Так стоило ли продолжать?
—Ты хотела свободы. Прекрасно. Хотела жить своей жизнью. Замечательно. Но есть такое понятие, как развод. Конечно, это тяжело; я слышала, что разводы бывают весьма болезненными и неприятными для всех участников. Тем не менее так делается в цивилизованном мире, где женщины не бросают дом, мужа и детей, не сказав ни единого слова.
—Я просто... — Трейси шмыгнула носом, отставила пустой стакан. — Я была влюблена! Я никогда не испытывала таких чувств. Признаю, я поступила плохо. Следовало все честно рассказать Вилли, а не изменять ему. Он не заслужил такого отношения... но, милая, он не хотел того, чего хотела я. Я не могла стать такой, какой он меня видел. А тут еще Стиву подвернулось прибыльное дело в Майами, и ему пришлось уехать. Я должна была поехать с ним.
—Ты жила в Майами.
—Сначала. Я чувствовала себя загнанной, и бегство с любимым человеком показалось таким романтичным и восхитительным! Я знала, что твой папа позаботится о тебе.
—Хватит. Ты забыла обо мне, как только вышла за порог.
—Неправда! Я дурно поступила, но я думала о тебе! И очень гордилась тобой, когда узнала, что у тебя свой ресторан.
В мозгу Эйвери зазвенел тревожный звоночек.
—Откуда ты узнала?
—Время от времени искала информацию о тебе в Интернете. Столько раз я начинала писать тебе письма! Я очень расстроилась, услышав о смерти Томми Монтгомери. Они с твоим отцом были словно братья. Жюстина меня недолюбливала, но была ко мне добра. Я ей сочувствовала.
—Это и есть твой уровень материнской любви? Периодический поиск в Интернете?
—Я была не права. Знаю, ты меня не простишь, но хочу, чтобы ты меня поняла.
—Какая разница, пойму я сейчас или нет?
—Может, ты дашь мне шанс и мы лучше узнаем друг друга...
—А что случилось со Стивом? Любовью всей твоей жизни?
Лицо Трейси исказилось, она вновь всхлипнула и полезла за салфетками.
—Он... он умер. В ноябре. Взял и умер. Все это время мы были вместе. Часто переезжали из-за его работы. Конечно, у него были свои недостатки, но я любила его, и мы были счастливы. А теперь его нет, и у меня никого не осталось.
—Мне жаль, честно. Но я не смогу его заменить и не собираюсь. Ты сделала свой выбор, вот и живи с ним.
—Я не могу жить одна. Можно мне остаться у тебя? Ненадолго, всего лишь на пару недель.
—Здесь? — Эйвери от изумления открыла рот. — Ни в коем случае! Семнадцать лет от тебя не было ни слуху ни духу, и ты хочешь, чтобы тебя встретили с распростертыми объятиями? Давай, продолжай жить своей жизнью. В моей жизни для тебя места нет.
—Не будь такой жестокой.
—Почему? Может, это у меня наследственное.
—Всего лишь пару недель. Я не знаю, что делать, куда податься.
—Что хочешь, куда хочешь.
—Мы с тобой родные люди, Эйвери.
—Ты — женщина, которая меня бросила и даже не вспоминала о моем существовании. А теперь осталась одна и внезапно объявилась. Объявилась потому, что осталась одна, а не потому, что хочешь меня узнать, или что ты там еще придумала.
От очевидности своих слов Эйвери почувствовала, что очень устала.
—В общем, как всегда: ты думаешь только о себе. Все, я тебя выслушала, с меня хватит. Уходи.
—Мне некуда идти.
—Мир большой, выбирай.
—Можно я у тебя переночую? Одну ночь...
—Ты на мели, — осенило вдруг Эйвери.
—У нас были... финансовые потери. Все пошло не так... Да, мне нужна помощь, чтобы встать на ноги.
Все, все свелось к одной-единственной неприглядной сути.
—Господи, да что ты за человек?.. Деньги? Ты хочешь, чтобы я дала тебе денег?
—Я тебе верну. Мне бы только несколько тысяч долларов, продержаться.
—Даже если бы у меня были лишние несколько тысяч, тебе бы я ничего не дала.
—У тебя свое дело. — Трейси махнула в сторону сумки с покупками. — Ты ходишь по дорогим магазинам. Значит, можешь найти немного денег и взаймы. Не заставляй меня унижаться и умолять, Эйвери, пожалуйста. Потому что я буду. У меня серьезные неприятности.
Эйвери схватила свою сумочку, открыла бумажник, вытащила, не считая, купюры.
—Вот, держи. Больше ты ничего не получишь, никогда. А теперь убирайся прочь и держись от меня подальше! Не желаю тебя больше видеть.
—Ты не знаешь, что такое остаться одной, когда у тебя никого нет...
—Ты права. Мой отец об этом позаботился. — Эйвери подошла к двери, открыла настежь. — Я сказала, убирайся.
Трейси пошла к выходу, на миг остановилась.
—Прости.
Заперев дверь, Эйвери прислонилась к ней, затем сползла на пол — тело сотрясала дрожь. Прислушалась к шагам, удаляющимся вниз по лестнице, и только после этого позволила себе разрыдаться.
* * *
Под выдуманным предлогом Эйвери отложила свидание с Оуэном. Изменения в графике, много работы — Эйвери даже не стала разговаривать с ним лично, отправила сообщение. Не хотелось делать счастливое лицо, прятать душевную боль, сомнения и тяжелую злобу. Не хотелось ни с кем разговаривать. И она избегала друзей, с головой погрузившись в работу. Однако в маленьких городках друзья имеют обыкновение докапываться до сути.
Эйвери нанизывала на вертел мясо для шаурмы, когда вошел Оуэн и уселся на табурет за стойкой. Эйвери торопливо кивнула, надеясь, что этот жест сойдет за вымученную улыбку.
—Как жизнь?
—Бьет ключом. Последние пару дней нет ни минуты, чтобы передохнуть.
Эйвери нанизывала на вертел мясо для шаурмы, когда вошел Оуэн и уселся на табурет за стойкой. Эйвери торопливо кивнула, надеясь, что этот жест сойдет за вымученную улыбку.
—Как жизнь?
—Бьет ключом. Последние пару дней нет ни минуты, чтобы передохнуть.
—Да, ты говорила. Может, сейчас передохнешь?
—У меня дел невпроворот.
—Неужели?
Оуэн крутанулся на табурете, оглядел ранних посетителей, насчитал два занятых столика.
—Мне нужно провести инвентаризацию, — тут же нашлась Эйвери. — Посуда побилась.
Лучше поменять тему разговора, решила она.
—А как дела в здании через дорогу?
—Полным ходом. Я думал, ты сама зайдешь, посмотришь.
—Обязательно, как только найду свободное время.
Эйвери установила вертел с мясом, вытащила из печи пиццу, нарезала.
—Что ты будешь? — спросила она, орудуя ножом.
—Мясо выглядит неплохо.
—Гарантирую.
Оуэн поднялся за прохладительным напитком, затем вновь сел.
—У тебя все в порядке?
—Ну, погода могла бы быть и получше, и пара лишних часов в сутках тоже бы не помешала. А в остальном все великолепно.
—Эйвери.
Оуэн произнес это таким тоном, что Эйвери подняла голову и встретилась с ним взглядом.
—Что? У меня сейчас много работы. Ты же знаешь, как это бывает.
—Знаю. Потому и спрашиваю.
—А я говорю тебе, что все нормально. Мне нужно следить за пиццерией. Еще надо найти нового курьера — тот, которого недавно приняли на работу, курил марихуану в подвале, и я его застукала. Пересматриваю бизнес-план для нового ресторана, необходимо разобраться с освещением и мебелью, расширить меню, помочь Хоуп устроить девичник для Клэр. Нужно сменить шины, а мой поставщик сказал, что сыр подорожает.
Выпалив все одним духом, Эйвери решила, что у нее есть масса причин не сдерживаться и нервничать.
—В общем, совершенно некогда готовить для тебя и развлекаться.
—Я понял и говорю не об этом.
—А о чем тут говорить? У меня много дел, только и всего.
Эйвери хотела достать сковороду и случайно задела рукой раскаленную духовку.
—Черт!
Пока она закрывала дверцу духовки и поворачивалась, Оуэн оказался с другой стороны стойки. Эйвери отпрянула, но он схватил ее за запястье.
—Покажи.
—Ничего страшного, бывает.
—Где аптечка?
—Мне нужно алоэ. Вот поэтому я и выращиваю его на кухне. Дай-ка...
Оуэн просто затащил ее на кухню, где работала Фрэнни. Прежде чем та успела что-либо сказать, Оуэн кивком головы велел ей выйти.
—Отпусти! — возмутилась Эйвери. — Я знаю, как лечить ожоги. Меня ждут клиенты!
—Немедленно прекрати.
Резкий, как удар кнута, тон, столь не типичный для Оуэна, остановил протесты Эйвери. Она ничего не сказала, когда Оуэн повернул кран и сунул под холодную струю ее руку.
—Ты была невнимательна. Не похоже на тебя.
—Может, помолчишь? — буркнула Эйвери и упрямо выдвинула подбородок, когда Оуэн посмотрел на нее сверху вниз. — Я сама справлюсь. Подумаешь, ожог.
—Волдыря не будет. Почему ты такая рассеянная?
—О, господи! У меня мозги забиты, дел невпроворот, вот и не рассчитала. В конце концов, не палец же я себе отрезала!
Оуэн держал руку Эйвери под холодной водой и вглядывался в ее лицо.
—Видел я тебя и с забитыми мозгами, и когда у тебя дел невпроворот. Зря ты считаешь, что я не замечаю происходящего. У нас с тобой какие-то проблемы?
—Сейчас будут.
—Не убирай руку, — велел Оуэн и оторвал листок алоэ. — Как я понимаю, когда ты возвращалась домой с Клэр и Хоуп, все было в порядке.
Он разрезал толстый листок, выскреб мякоть.
—А на следующий день ты отменяешь встречу и не находишь времени, чтобы перекинуться парой слов.
Оуэн взял с подноса ложку, размял алоэ.
Кто бы сомневался, что он знает толк в домашних лечебных средствах! Глядя на снисходительно-уверенные действия Оуэна, Эйвери захотелось ткнуть его в бок вилкой.
—Давай-ка посмотрим. — Он выключил воду, аккуратно вытер руку Эйвери, внимательно осмотрел ожог. — Неплохо.
—Я же говорила тебе, что ничего серьезного.
—Еще ты говорила, что все в порядке, а это не так. Стой спокойно.
Тщательно и осторожно он смазал ожог размятым алоэ. На глаза Эйвери навернулись слезы.
—Значит, что-то произошло между возвращением домой и следующим днем. Что именно?
—Наверное, я поняла, что слишком много на себя взяла и нужно определить приоритеты. Организоваться. Мы словно разогнались от нуля до ста километров... Ну ладно, от тридцати до ста, — уточнила она под взглядом Оуэна. — Мне необходимо время, чтобы во всем разобраться и навести порядок. И новый ресторан требует внимания, если, конечно, я хочу, чтобы он заработал. А я чересчур увлеклась личной жизнью и запустила работу.
—Возможно, однако дело не только в этом. Эйвери, нам нужно поговорить.
—Не самое подходящее время. Я работаю. И...
—Согласен. — Оуэн достал из аптечки бинт, наложил на ожог сухую повязку. — Мы еще найдем время. Не забудь попросить кого-нибудь сменить тебе повязку.
Какой-то миг Оуэн изучал лицо Эйвери, потом наклонился и поцеловал ее в губы.
—Ладно, — кивнул он, не отводя от нее взгляд. — Ладно, я возьму шаурму и уйду, мне тоже надо работать. Увидимся.
—Конечно.
Эйвери прислонилась к раковине и после неудачной попытки убедить себя непонятно в чем погрузилась в пучину жалости к самой себе.
—Что случилось?
Искренне желая, чтобы от нее все отстали, Эйвери тяжело вздохнула и посмотрела на Фрэнни, которая маячила в дверном проеме.
—Все нормально, просто слегка обожглась. Как там?
—Сегодня довольно тихо.
—Слушай, я поднимусь наверх, нужно кое-что сделать. Позвони, если посетителей станет больше, я приду.
—Не вопрос.
* * *
Эйвери готовила. В минуты грусти кулинария заменяла ей плюшевого мишку, и сейчас Эйвери утешала себя, экспериментируя с ветчинно-картофельным супом и супом-пюре из подкопченных помидоров. Она взяла на кухню ноутбук, чтобы записать свои дополнения к рецептам. Как обычно, процесс готовки успокоил и помог собраться с мыслями, и Эйвери, поставив супы на медленный огонь, занялась схемой расположения кабинок, столиков, стульев и диванов в новом ресторане.
—Тук-тук! — раздался голос Клэр.
—Я на кухне, — ответила Эйвери; видимо, ее никогда не оставят в покое.
—Забежала перекусить салатом, а Фрэнни сказала, что ты обожгла руку и поссорилась с Оуэном.
—Ни с кем я не ссорилась. Да, я обожгла руку, но ничего страшного.
При виде булькающих кастрюль Клэр нахмурилась.
—Тогда почему ты готовишь здесь наверху? Что случилось?
—Ничего! Следующий человек, который спросит, что случилось, получит в челюсть, и вряд ли ему это понравится. Я пробую новые рецепты. Сегодня у нас мало посетителей, вот и пользуюсь свободной минуткой, чтобы улучшить меню нового ресторана.
—Я думала, ты улучшаешь меню на Оуэне.
—Где ты видишь Оуэна? — поинтересовалась Эйвери. — Есть у меня время, вот и готовлю.
—Ты злишься. Несколько дней тебе было некогда, а теперь ты расстроена и ссоришься с Оуэном.
—Да не ссорюсь я с Оуэном, а если и расстроена, то только потому, что все пристают с дурацкими вопросами, включая Оуэна, от которого вообще невозможно отвязаться!
—А-а, значит ты все-таки поссорилась с Оуэном.
—Нет! — Эйвери до скрипа стиснула зубы, но голос не повысила. — Мне было некогда. Бекетт закончил проект, сейчас ждем разрешение на реконструкцию здания и работаем над техническими чертежами. Столько всего надо успеть, запланировать, решить, а ведь я еще занимаюсь «Вестой»!
—Ты просто волнуешься. На твоем месте я бы тоже волновалась. Думаю, все утрясется.
—Думать и делать — не одно и то же.
От уклончивых ответов у Эйвери всегда болел живот. Не умеет она врать, изворачиваться и недоговаривать!
—В общем, у меня сейчас все мысли только об этом, и совершенно нет времени на личную жизнь. Нам с Оуэном нужно сбавить обороты.
—Что он натворил?
—Ничего, честное слово! — Эйвери слишком устала, чтобы расплакаться, и потому только усмехнулась предположению подруги. — Я просто немного растеряна.
Наконец-то хоть слово правды, подумала она.
—Ладно, все само утрясется. Лучше попробуй.
Эйвери взяла тарелку, плеснула туда картофельного супа, посыпала петрушкой и тертым пармезаном.
—Еще нужно разобраться со столовой посудой. Думаю, остановлюсь на белой, сделаю акцент на столовом белье. Или что-нибудь ярче?
—Не имеет значения. — Клэр зачерпнула еще ложку. — Главное, чтобы в тарелках был этот суп. Изумительно! Почему так мало?
—Потому что еще будет суп-пюре из подкопченных помидоров.