– Я говорю о приобретении техники. Ведь если вы будете просто давать технику в помощь, бабки через смету не прогонишь.
– А, ты об этом, Курт… Проблем нет. У того же Васькова на консервации и подъемные краны в боксах стоят, и бензовозы, и грейдеры, и экскаваторы. Техника хоть и лет по двадцать тому назад выпущенная, но практически новая. Все в солидоле, смазке. Вместо нее мы на консервацию отработавшую свой срок поставим, подкрасим. А вы снятую с консервации по цене металлолома у нас купить сможете. Ну, кое-что откатить, конечно, придется, не без этого. Я своему подполкану поручу, он списочек составит, что и почем купить можно…
Рубинов с Лариным живо обсуждали новую схему. Генерал-лейтенант, не подозревая, что его раскручивает агент тайной организации по борьбе с коррупцией, охотно уточнял детали, как и что делается, кто и сколько берет отката. Тем временем из-за матовой перегородки, отделявшей «фригидарий» от бассейна, слышались хохот, плеск воды, звериное рычание Васькова. Затем шум подозрительно смолк. Но Рубинов с Лариным не придали сначала этому никакого значения, а зря.
Внезапно из-за стеклянной перегородки выскочила блондинка и крикнула:
– Спасайте!
Тут же раздался пистолетный выстрел. Зазвенело разбитое стекло, завизжали девицы.
– Вот черт, – выругался Рубинов и заспешил к бассейну.
Андрею ничего не оставалось, как последовать за ним.
– Стоять, сука! Куда снимать вздумала? Верни на голову! – прозвучало рычание генерал-майора.
Выстрел повторился. Абсолютно голый Васьков, пошатываясь, стоял на бортике бассейна. Двумя руками он сжимал пистолет. Генерал, целясь, пьяно щурился. На другой стороне бассейна, прижавшись к стене, дрожала брюнетка. На голове у девушки стоял поднос с бутылкой шампанского. За спиной виднелось разбитое выстрелом зеркало, крупные осколки рассыпались по кафелю.
– Ишь, чего придумала – снять бутылку захотела, – прохрипел Васьков. – Третьим обязательно сниму…
Другие девицы испуганно жались по углам.
– Да сделайте же что-нибудь! – выкрикнула блондинка. – Пристрелит же!
Рубинов, придерживая на бедрах простыню, приблизился к другу детства.
– Отдай «табель». И впрямь пристрелишь.
– Я никогда не промахиваюсь! Это она ровно стоять не умеет.
– Отдай. Я тебе как старший по званию приказываю.
– Ну, Толик, последняя попытка, – Васьков торопливо выстрелил и, естественно, промазал.
Из края рамы высыпались остатки зеркала. Рубинов уже без лишних слов просто вырвал пистолет из рук Васькова.
– Не чуди. Пошли лучше выпьем.
– Не получилось… Дай-ка еще разок попробую – последний, – плаксиво, почти как ребенок, попросил Васьков. – А то что эти кобылы про меня подумают?
Зашипел-включился динамик громкой связи.
– Все в порядке, товарищ генерал-лейтенант? – раздался встревоженный голос.
– В порядке, прапор. Надо будет, сам вызову.
Треск в динамике стих. Связь отключилась.
– Вот с ним так всегда, когда переберет. Просто мания какая-то, навязчивая идея, – пожаловался Ларину Рубинов. – Нормальный же мужик, но есть у него критические сто граммов. Ведро может выпить, а потом не уследишь, опрокинет эти самые сто граммов, «табель» в руки схватит – и по бутылкам с шампанским стрелять. Причем бутылку обязательно голой бабе на голову поставит. Ну, как первоклассник, ей-богу…
– Странности, они у всех бывают, – согласился Андрей.
– Техника безопасности была соблюдена, – пьяно проговорил генерал-майор. – Каски не нашлось, так я ей поднос дал, чтобы осколками лицо не поранило. Что хотите со мной делайте, но пока бутылка не будет расстреляна, я отсюда не выйду, – Васьков накинул халат, взмахнул полами, с обиженным видом уселся на бортик бассейна и принялся болтать ногами в воде – шлепанцы, естественно, свалились и поплыли. – Теперь точно никуда не пойду.
Ларин решил, что самое время произвести неизгладимое впечатление на обоих генералов.
– Разреши мне попробовать, – обратился Андрей к Рубинову, – а то ведь точно не успокоится, – кивнул он на Васькова.
– Не успокоюсь, – отозвался генерал-майор.
– Ты уверен, Курт, в том, что хочешь делать? – засомневался Рубинов.
Не хотелось ему расставаться с оружием, но и огорчать гостя было не с руки.
– Абсолютно уверен, – в голосе Ларина не прозвучало и нотки сомнения.
Рубинов уже протянул пистолет, держа его за ствол, но все же добавил:
– А как же гипс?
– Я и с левой стреляю будь здоров. Стендовой стрельбой увлекаюсь, – пояснил Андрей. – Преподам мастер-класс.
Уверенность передалась и генерал-лейтенанту. Ларин взвесил пистолет в левой руке и повернулся к блондинке:
– Принеси осколок зеркала, только побольше.
Девушка зазвенела осколками, перебирая их.
Догадавшись, что сейчас произойдет, брюнетка запричитала:
– Я домой хочу. Не надо.
Бутылка с шампанским дрожала на подносе, который она уже держала в руках. Андрей подмигнул Рубинову.
– Девушка права… Я, конечно, просто советую. Но если вы, как старший по званию, ему прикажете…
Анатолий Никодимович хищно улыбнулся, поняв, что предоставляется возможность навсегда отучить друга детства от пагубной привычки развлекаться с огнестрельным оружием.
– Понял, Курт, – шепотом проговорил он. – Шоковая терапия, – а затем уже громогласно добавил: – Товарищ генерал-майор, прошу занять место мишени.
Васьков, прищурившись, смотрел на Рубинова, а затем его губы растянулись в пьяной усмешке.
– Думаешь, слабо́? Думаешь, не стану? А вот тебе, – и Васьков, скрутив фигу, повертел ею в воздухе, после чего на удивление легко поднялся и зашлепал босыми ногами к разбитому зеркалу.
Полы расстегнутого халата трепетали, как крылья у птицы. Генерал-майор властно забрал поднос с бутылкой шампанского и водрузил его себе на голову.
– Ну, стреляй, фашист проклятый! – пафосно произнес он.
Впечатленные героизмом генерала, проститутки притихли.
– Подержи зеркало, только ровно, – попросил блондинку Ларин и повернулся спиной к Васькову.
Затаив дыхание, блондинка приподняла большой осколок зеркала. Андрей поднял левую руку с пистолетом, держа его задом наперед.
– Ровней держи. И не бойся – все хорошо будет.
Дрожь в руках блондинки немного улеглась. Ларин прицелился, ориентируясь на отражение в зеркале, и нажал спусковой крючок, выстрелив через плечо.
Бутылка шампанского лопнула, разлетелись осколки. Густая пена потекла с краев подноса. Васьков стоял неподвижно несколько секунд – лишь глазами моргал. Затем поднос со звоном упал на кафель пола.
– Ну, ты и даешь, фриц! – выговорил он, слегка заикаясь. – Так и обделаться недолго. Думал, ты стрелять не станешь.
Рубинов натянуто улыбался и даже приоткрыл рот, желая что-то сказать, но не успел.
Снаружи раздалась автоматная очередь. Посыпалось матовое стекло в окне. Вновь завизжали девицы. Рубинов с Васьковым залегли. Ларин же, как был с генеральским пистолетом, бросился к выходу.
Если бы он знал, где выключается свет фонарей, освещавших дорожку, выключил бы обязательно, прежде чем выскочить на улицу. А так пришлось бежать босиком по каменистой земле, чтобы оставаться в относительной темноте.
Из редкого ночного тумана, нависшего над озером, вновь полыхнула автоматная очередь – стреляли трассирующими. Огненные трассеры пунктиром прочертили ночь, ушли в тростниковую крышу бани-бунгало. Сухой тростник моментально вспыхнул. Веселые язычки пламени заскакали на живописной крыше.
Огонь занялся очень быстро, мгновенно осветив местность. Раздавался треск пламени и девичий визг. Было слышно, как громогласно матерится Рубинов. Свет пожара сделал темноту над озерной водой буквально непроницаемой – уплотнил ее. Еще пару раз трассеры прочертили небо. Теперь пылали тростниковые крыши и на других строениях. В темноте над озером затрещал двигатель моторки.
Сержант Четвергов и рядовой Пашка бежали к мосткам. Капитан Кошкин уже запустил двигатель плавающего БТРа, вода бурлила за кормой. Сержант хотел было спрыгнуть в плавсредство, но Кошкин зло крикнул:
– Отставить, сержант! Людей из пожара выводите. Приказ ясен?
– Есть, товарищ капитан. А как же вы?
– Я сам справлюсь.
Вода за кормой забурлила сильнее. БТР отвалил от причала.
– Расступись, ребята!
Ларин в развевающемся белом халате с пистолетом в руке промчался мимо оторопевших Романа с Пашкой и, сильно оттолкнувшись от края мостков, прыгнул. Он рисковал упасть на стальной борт БТРа. Но все же ему повезло, хоть и относительно. Босая нога поскользнулась на мокром днище, Ларин упал. Кошкин нервно обернулся на звук падения.
– Какого черта? – крикнул он.
– Вдвоем сподручней будет, – поднялся Андрей и встал рядом с Кошкиным.
Свет фар бил в туман, плывущий клочьями над водой. Рассмотреть что-либо впереди было невозможно. Но звук работающего лодочного мотора слышался четко. Вот только понять, откуда именно он звучит, было не так-то просто. Туман рассеивал звук.
– Как же ты его не высмотрел, капитан, почему подпустил? – спросил Ларин; загипсованной рукой он держался за лобовое стекло, в левой сжимал пистолет.
Кошкин покосился на оружие и ответил:
– На веслах, наверное, подошел. Вот и не услышали.
Андрей на несколько секунд прикрыл глаза, прислушиваясь к звуку лодочного мотора.
– Левее бери, капитан, – определился он. – Наши курсы расходятся.
– Правильно идем.
Кошкин управлял плавающим БТРом, автомат болтался у него на плече.
– А я говорю, левее. Фару-искатель включи.
Вспыхнул свет. Ларин шарил лучом фары по туману. Наконец ему удалось выхватить из темноты расходящиеся от удаляющейся лодки волны. По ним он и вышел на сам объект. По черной поверхности озера шла чуть различимая сквозь туман моторка.
– Я же говорил, левее брать надо, – выкрикнул Андрей.
БТР изменил курс. Ларин не выпускал беглеца из конуса света. На корме моторки спиной к нему сидел человек в плащ-палатке с наброшенным на голову капюшоном.
– Уйдет же, – нервно проговорил Андрей, понимая, что моторка движется чуть быстрее. – Не догоним.
– Тут уж как бог даст, – отозвался Кошкин.
Ларин пригнулся, отыскал рычаг газа и поднял его до предела. БТР ускорил движение.
Мужчина на корме лодки наконец-то обернулся – под капюшоном виднелось лицо, прикрытое маской. Злоумышленник поднял ствол автомата и выстрелил в приближавшийся к нему БТР. Пули ударили по обшивке. Звякнула, разлетевшись, одна из фар.
Теперь моторка и БТР шли на одной скорости, расстояние между ними не сокращалось.
– Капитан, обходи его слева, к берегу прижмем.
Ларина раздражало то, что Кошкин неумело управляет плавсредством. Он положил левую руку на лобовое стекло, прицелился и выстрелил. Мужчина в плащ-палатке только пригнулся и вновь ответил очередью.
«Если он разобьет фару-искатель, то мы его точно упустим в тумане», – подумал Андрей, еще дважды нажал на спусковой крючок, и только тогда ему удалось попасть туда, куда он метил. Подвесной мотор лодки неровно застучал. За моторкой потянулся белый шлейф дыма.
– А ведь попал, – азартно произнес Ларин.
Кошкин почему-то не разделял его энтузиазма.
Тарахтение двигателя сменилось скрежетом. Мотор заглох. Лодка покачивалась на волнах. Кошкин сбавил скорость. Вскоре БТР от моторки уже отделяло метров пять. Капитан дал реверс, замер и БТР.
Мужчина на корме моторки, не мигая, смотрел на бьющую ему в глаза фару-искатель. Ствол автомата держал направленным прямо на Ларина, но стрелять не спешил. И Андрей держал его в разрезе прицела и тоже не спешил нажимать на спусковой крючок.
– Точно, капитан, не ошибся ты, – тихо проговорил Ларин, глядя на торчащие из бортов моторки уключины. – На веслах пришел. Вот и не услышал ты его.
В любое мгновение могло произойти непоправимое. Нервы у неизвестного были на пределе. Наверное, именно поэтому Кошкин и не спешил снять автомат с плеча. Пока снимешь да передернешь затвор – незнакомец успеет разрядить в тебя весь рожок.
Андрей почувствовал, как на лбу у него выступила испарина, словно сидел он в парилке. Ларин немного отвел в сторону луч света и крикнул:
– Эй, мужик! Давай поговорим, потому как из твоих дурацких посланий я ничего не понял. Чего ты от меня хочешь?
Плескалась вода о борта. Налетал ночной ветер. В отдалении за спиной все еще слышались крики и треск пожара. А незнакомец молчал, глядя прямо на Андрея. Широко открытые глаза поблескивали в прорезях маски.
– Чего молчишь? Скажи, что тебе надо. Может, и договоримся, – вновь предложил Ларин.
– Не будет он говорить, – предположил Кошкин.
– Я же с тобой по-человечески хочу пообщаться. Мы же не стали БТРом тебя таранить, а ведь могли.
Незнакомец лишь красноречиво повел стволом автомата, показывая, что любое неверное движение может обернуться стрельбой. Андрей поднял ствол пистолета к горизонту, демонстративно отсоединил обойму, щелкнул предохранителем и опустил оружие в карман халата.
– Может, нам так поговорить удастся? – спросил Ларин.
Незнакомец в лодке некоторое время колебался, затем положил автомат на лавку, сел за весла и принялся грести в сторону берега.
– Ну, и что нам теперь делать? – вздохнул Ларин. – Может, и в самом деле догнать, протаранить на хрен?
Капитан Кошкин неопределенно пожал плечами, а затем вопросительно взглянул на Андрея. Казалось бы, чего Кошкину спрашивать совета у какого-то немца? Он офицер, отвечает за охрану острова, должен самостоятельно принимать решения. Но у Ларина был в гарнизоне очень странный статус – вроде бы никто, но в то же время на короткой ноге с обоими генералами. Так что Кошкина можно было понять.
Моторка растворялась в тумане, шлепали весла. Вскоре затрещали камыши.
– Возвращаемся, – твердо произнес Андрей.
– А таранить я его не стал, – произнес Кошкин, глядя мимо Ларина, словно обращался не к нему, – потому что он на моей лодке плывет. Угнал, видно, сволочь.
– Тогда понятно. А за подвесной мотор извини, капитан. Сказал бы ты мне сразу – я его портить не стал бы.
БТР, заложив дугу, поплыл к острову. Пожар разгорался. В отблесках огня было видно, как на берегу суетятся люди. Солдаты, выстроившись цепочкой, передавали друг другу ведра с озерной водой. На мостках прибытия плавающего БТРа уже ожидали Рубинов с Васьковым. Неподалеку от них кутались в махровые простыни четыре проститутки. Генералам удалось-таки спасти из огня свою одежду.
Рубинов окинул взглядом БТР, в котором были только Кошкин да Ларин, и без особой надежды приказал:
– Докладывай, капитан.
Вместо Кошкина тут же ответил Андрей:
– Ушел, гад. Мы с капитаном успели ему двигатель прострелить. Но он, черт, в тростник на веслах… вот я и попросил прекратить преследование. Неуютно себя чувствуешь, когда на тебя из зарослей из автомата целятся.
– Понятно, – вздохнул Рубинов.
А Ларин перепрыгнул на мостки, вынул из кармана пистолет с обоймой и вернул их законному владельцу – Васькову.
– Такую баню сжег, мерзавец, чтоб у него руки отсохли, – проговорил генерал-майор. – Такой праздник обгадил… Мы ваши «календарики» тоже спасти успели. Пойдемте в дом, хоть он-то уцелел. А ты, капитан, о девушках позаботься, чтобы не мерзли.
Рубинов, Васьков и Ларин шли по дорожке. Отблески пожара плясали на их лицах. Андрей все думал – правильно ли он поступил? Может, стоило выстрелить в мстителя? Ведь тот покушался и на его, Ларина, жизнь… И это было бы справедливо. Но все-таки Андрей не мог сбрасывать со счетов и то, что находился он в гарнизоне под чужим именем – представителя не слишком щепетильной в финансовых и нравственных вопросах немецкой фирмы-застройщика. И, значит, человек в маске в чем-то был сродни ему, Андрею, если стремился остановить произвол, пусть и таким экзотическим способом.
– Курт, – произнес Рубинов, когда пылающая баня осталась позади, а мужчины уже подходили к гостевому дому. – С этим сумасшедшим будет покончено в самое ближайшее время. Это я тебе торжественно обещаю. Люди уже в пути.
– Какие люди? – поинтересовался Андрей.
– Мои люди. Когда они появятся – сам увидишь и все поймешь.
Пожар все еще полыхал на острове. Языки пламени отражались в воде. Огненная дорожка пролегла к далекому берегу. Там из камышей, шурша веслами, выскользнула моторка. Испорченный выстрелом двигатель еще дымил. Мужчина в маске повесил автомат на шею и, пользуясь веслом, как шестом, подтолкнул лодку к берегу. Затем спрыгнул на камни и до половины вытащил моторку на сушу. Постоял, вглядываясь в ночное пожарище, потом с досадой сплюнул и зашагал к лесу, на ходу стаскивая с себя маску.
Глава 10
Спокойный и размеренный ритм службы особиста подполковника Островца был нарушен самым наглым образом. Сперва сбитый вертолет, в котором летели два генерала. И хоть официальная версия гласила, что причиной аварии стал пресловутый человеческий фактор, подполковник прекрасно понимал, – попахивает терроризмом. Да и как тут не поймешь, если у тебя в сейфе хранится стреляная труба от ПЗРК? Правда, расследование, затеянное подполковником на свой страх и риск, успеха не принесло. Фрагменты отпечатков пальцев так и не вывели его на исполнителя. Потом история с угоном танка, который вот уже несколько лет офицерские семьи использовали в качестве электростанции для своего дома. И снова странность. Исходя из логики, Васьков должен был рвать и метать, искать того, кто угнал танк. А ведь все произошло наоборот. Генерал-майор замял происшествие: мол, в танк забрались подростки, покатались и бросили, незачем раздувать скандал, ведь отвечать придется их отцам – офицерам гарнизона. Островец толком не знал, что учудил самодеятельный танкист, но его насторожил совет Васькова забыть обо всем.
Островец со своим помощником на «УАЗе» лично объездил полигон, исследуя следы, оставленные танком. Вывод напрашивался один – на бронетехнике за кем-то гонялись. Особенно впечатлили особиста остатки командирского «УАЗа», забросанные валежником, которые ему удалось отыскать в лесу. Естественно, возникал вопрос: если на жизнь Васькова и, не дай бог, Рубинова в очередной раз покушались, то почему генералы делают все, чтобы скрыть этот факт?