Радио замолчало. "Барс" висел на одном месте, хищно нацелившись на стоявшуювнизу яхту. Впервые за долгое время после попадания в руки Ольги ему выпала работа, для которой он в общем-то и предназначался, как штурмовик. И с этой работой он справился неплохо. Ольга сидела молча и смотрела на обзорный экран.
Напряжение боя спало.
— "Дюссельдорф"… Совсем, как тогда…, — неожиданно сказала она с тоской в голосе.
— Оля, ты о чем? — не поняла Настя.
— "Дюссельдорф". Валовая вместимость десять с половиной тысяч регистровых тонн. Порт приписки Гамбург. Экипаж сорок два человека. Год постройки 1910…
— Это было на войне? На т о й войне?
Настя знала, как Ольге тяжело вспоминать прошлое. Но сейчас ей очевидно нужно было выговориться.
— Да, Настюша. Мы вели боевое патрулирование на выходе из Ботнического залива в Балтийское море. Мы знали, что германские транспорты занимаются доставкой железной руды из шведкого порта Лулео в Германию и нашей задачей было уничтожение таких транспортов. Это была наша последняя победа… Он пытался прорваться в Балтику, идя вдоль шведских берегов. Мы догнали его в надводном положении и приказали остановиться, дав предупредительный выстрел из палубного орудия. Ничто нам не мешало сразу отправить его на дно и никто бы нас за это не осудил. Ведь для этого мы здесь и находились. Шла война и перед нами были враги. Но это были обычные моряки торгового флота. Простые труженики моря. У них не было оружия и они не могли оказать нам никакого сопротивления. Это было бы просто хладнокровное убийство. У командира не поднялась рука…
Мы приказали им спустить шлюпки и покинуть судно. Шведский берег был недалеко, погода была тихая и они спокойно могли туда добраться. Мы лежали рядом в дрейфе и ждали, когда они отойдут от обреченного судна. Мы проверили судовые документы и судовую роль. Их было сорок два человека. Мое место по боевой тревоге в надводном положении, как старшего офицера, было на верхнем мостике.
Когда шлюпки отошли на безопасное расстояние, мы выпустили торпеду. Попадание пришлось в машинное отделение, пароход затонул в течение десяти минут.
Я никогда не забуду, как эти люди, уходя на шлюпках, махали нам фуражками.
Они прекрасно понимали, что мы подарили им жизнь…
— А дальше?
— А дальше лодка подорвалась на мине и я умерла…
— Оленька, прости меня дуру! Я ведь знаю, как тебе это тяжело вспоминать!
— Ничего, Настенька… Это надо помнить. Тот, кто забывает прошлое, обречен на его повторение. Все-таки мне грех жаловаться на судьбу. Ведь мне подарили вторую жизнь… Кстати, вернемся к нашим баранам. Эй, Цезарь! Осталась одна минута! Люк в борту "Гелы" открылся и человек пятнадцать бандитов с поклажей выскочили наружу и бросились в джунгли. Когда пятнадцать минут истекли, Ольга несколькими очередями превратила красавицу "Гелу" в груду пылающих обломков. Теперь никто из прилетевшего воинства Цезаря не мог покинуть Пандору.
"Барс" развернулся и на малой скорости пошел к месту посадки кораблей "экспедиторов". Здесь уже вовсю кипела работа. Поврежденные механизмы закрывания грузовых аппарелей демонтировались и заменялись на новые. Поврежденный погрузчик уже отбуксирован внутрь, радиомаяк убран. Четыре бронетранспортера выехали наружу и стали в каре вокруг кораблей, направив стволы пулеметов на джунгли. Иногда там мелькали фигуры бандитов, но тут же загонялись пулеметными очередями обратно в заросли. Пленные "экспедиторам" были не нужны. Они прекрасно понимали, что их ждало, если бы Цезарю удалась его авантюра. Благодаря плану, разработанному Ольгой, никто из экипажей двух кораблей не пострадал.
Во время открытия люков в грузовых отсеках не было ни одного человека и разрывы гранат никому не причинили вреда, а экипажи бронетранспортеров были надежно защищены броней своих машин. Погрузчик, пострадавший больше всех, управлялся дистанционно и в кабине никого не было. Ольга снизилась до сотни метров и стала барражировать на малой скорости над джунглями по периметру посадочнойплощадки. Мало ли что. Но все было тихо. Подавляющая часть Цезарева войска лежала сейчас под ними. Настя увеличила изображение, приблизив картину того, что было внизу. Сказать, что это была мясорубка, это значило не сказать ничего. Насте стало дурно.
— Оля, неужели мы это натворили?!
— Это война, Настюша. Штурмовка с малых высот. Бывает и похуже.
— Их же там несколько сотен!
— Настюша, ты считаешь неправильно. Мы избавили город от нескольких сотен убийц. Ведь они прилетели сюда, на край света, чтобы убивать. Никто их сюда не звал. Неужели ты думаешь, что они оставили бы в живых кого-то из экипажей? Таким людям не нужны свидетели.
— Но ведь мы убили их!
— Если бы мы этого не сделали, они бы убили нас. Это война, Настюша. И не мы ее начали.
Ремонт кораблей был закончен через час. Бронетранспортеры вползли обратно вовнутрь и грузовые люки были закрыты. Ольга передала командование роботам-разведчикам и они вернулись к кораблям, пристыковавшись в специальных нишах.
Корабли по очереди стартовали и быстро покинули атмосферу планеты. "Барс" до последнего момента барражировал над лесом, прикрывая взлет, готовый подавить любые попытки помешать этому. Наконец подруги остались одни. Операция была проведена блестяще. Больше здесь было делать нечего, пора возвращаться домой.
Ольга увеличила тягу двигателей и "Барс" начал набирать высоту. Торопиться было некуда и она решила еще раз облететь планету на низкой орбите.
— Прощай, Цезарь, если ты меня слышишь! — сказала Ольга в эфир.
Настя смотрела на нее во все глаза с нескрываемым удивлением и восхищением.
Она уже пришла в себя после увиденного. Во время боя думать было некогда, она всецело была поглощена происходящим и вот только теперь пришло осмысление. Это было ее первое участие в боевой операции, хотя бы даже и в качестве наблюдателя. Ольга строго-настрого приказала ей сидеть в кресле второго пилота и ничего руками не трогать.
— Оля, тебе надо адмиралом быть! Такую операцию разработать, буквально за несколько минут расчехвостить такую свору бандюганов и без потерь!
— Ну во-первых, Настюша, несколько минут был сам бой, а до этого пришлось провести большую подготовительную работу что нам, что ребятам на кораблях. Надо было точно выбрать место и время, подготовить оружие, установить радиомаяк и роботов. Также надо было очень тонко запустить дезинформацию, чтобы Цезарь поверил и клюнул.
Нам тоже нужно было занять позицию заранее так, чтобы эти бандюки ничего не заподозрили, иначе бы все сорвалось. Так что-то, что ты видела, когда мы утюжили площадку из пушек – это лишь вершина айсберга всей проделанной работы. Ну а во-вторых… Кто знает… Если бы не шпионские игры пана Ковальского, то может быть когда-нибудь и стала бы… А так, благодаря ему, мы беглые преступники. Жаль, что не удалось выяснить, что же задумали жандармы. Какая была конечная цель всей этой махинации с "Тайфунами"… Да и черт с ними! Мы с тобой живы и на свободе и это главное. Сейчас у нас задачи поважнее. Нам через полгода рожать. Ой, Настюша, боюсь! Страшно. Как ты меня не успокаиваешь, а все равно страшно…
— Оля, вот ты прямо, как Фома неверующий! Я же тебе говорила, что сейчас это проходит совершенно спокойно и безболезненно, совсем не так, как рожали женщины в то твое время. Я ведь врач и прекрасно это знаю.
— Верю, Настюша… А все равно стра-а-а-шно!!!
Глава 4
Обратный полет прошел без приключений. Совершив посадку на яхтенном терминале, подруги вели себя, как будто вернулись с увеселительной прогулки. Неприятной новостью для Ольги явилось то, что техники сервисной компании, обслуживающей яхты, обратили внимание на внешний вид "Барса". Во время штурмовки по нему тоже стреляли из десятков стволов, и хотя никакого вреда бронированному корпусу это нанести немогло, краска была содрана до металла во многих местах, что для обычной яхты былоочень странно. Во время военной службы Ольги технический персонал даже не обрашал внимания на такие мелочи, подкрашивая машины после каждого вылета, ибо в боевой обстановке это было обычным явлением. Для гражданской же яхты это было совершенно необъяснимо и техники удивленно ходили вокруг и пожимая плечами, спрашивали:
— И где же это Вас так угораздило, мадам?
Выдумав на ходу какую-то совершенно бредовую историю о попадании в метеорный поток, Ольга заказала полную покраску "Барса". Начальник технической службы, до этого много лет прослуживший в военном флоте и для которого подобные вещи были не в диковинку, только хмыкнул и подозрительно посмотрел на Ольгу, но ничего не сказал.
Совершенно неожиданно этот эпизод сослужил подругам хорошую службу. В криминальных кругах все знали о сложных взаимоотношениях Цезаря с "Экспресс шиппинг" и о том, что он готовит какую-то акцию. И тут неожиданно возвращается хозяйка фирмы вся в благодушном настроении на машине, явно побывавшей под обстрелом. А Цезарь со своей бандой и двумя кораблями куда-то пропал. Из этого были сделаны правильные выводы, что эти две хорошенькие дамочки, которых раньше никто не принимал всерьез, не так просты, как кажутся. Желающих погреть руки на "Экспресс шиппинг" резко поубавилось. Попробовала было поднять шум транспортная компания – владелец" Сарацина", лишившаяся своего корабля. Ольга сначала сделала круглые глаза, спрашивая, при чем тут собственно они с Настей, никакого отношения к аренде "Сарацина" не имеющие. Видать у компании рыльце было в пушку и они что-то знали о готовяшейся авантюре Цезаря. Когда представители компании стали вести себя некорректно, Ольга заявила, что раз господа так себя ведут, то очевидно имелся преступный сговор между владельцами "Сарацина" и известным уголовником по кличке Цезарь, направленный против "Экспресс шиппинг" и, судя по всему, затея провалилась, ибо иначе прибывшие господа никаких претензий бы не предъявляли. Поэтому сейчас она вызывает полицию и подает официальную жалобу на противоправные действия вышеуказанных господ. После этого вышеуказанным господам оставалось только убраться несолоно хлебавши. Напоследок Ольга сказала им, что если они и дальше будут якшаться с уголовниками, то потеряют и все оставшиеся корабли. Полиция никакого интереса к этому делу не проявила, а наоборот вздохнула с облегчением, когда доставлявший много хлопот Цезарь отбыл в неизвестном направлении со всей своей бандой и не вернулся.
Единственные, кто был рад до умопомрачения в этой ситуации, это бывший экипаж "Сарацина", который Цезарь заменил перед отлетом на своих приближенных. Эти люди были профессионалами и им не надо было ничего объяснять. Они прекрасно понимали, что "Сарацин" погиб и они сами чудом избежали гибели.
Следующие дни шли однообразно. Ольга занималась делами фирмы, по вечерам подруги совершали обязательные пешие прогулки, иногда встречаясь с Гюнтером и Эммой.
Ольга догадывалась, что Лехман сразу понял, что случилось, но вида не подавал. Для него самого, как для комиссара полиции, местные уголовные наполеончики создавали массу проблем. И если их количество поубавится, то он будет этому только рад.
Один раз он даже как бы в шутку, хитро улыбнувшись, сказал:
— Ольга, больше там на вас никто из этой шпаны не наезжает? А то, может опять слетаете на прогулку? Мы за счет комиссариата полиции яхту вам потом покрасим.
В один ясный погожий день подруги решили посетить приморский ресторанчик "Дары Нептуна", где была великолепная кухня и всегда свежие морепродукты, только что доставленные с промысла. Настя убедила Ольгу, что дары моря в ихнем положении сейчас очень полезны и они были здесь частыми гостями. И надо сказать, оно того стоило.
Вот и сейчас они сидели за столиком, лакомясь местными крабами, аппетитно лежащими на тарелках в окружении свежих овощей и фруктов. Ресторанчик в это время дня был почти пуст и подруги с удовольствием наслаждались тишиной и великолепным вкусом местной морской фауны, непринужденно болтая о своем о женском.
У Ольги с самого утра было предчувствие чего-то важного и опасного. Своей интуиции она доверяла, так как та ее никогда не подводила. Насте она ничего говорить не стала.
Незачем волновать подругу лишний раз. Ольга уже знала по опыту, что все проблемы надо решать по мере их возникновения. Неожиданно она почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Подняв глаза, она мгновенно подобралась, как хищник перед прыжком и правая рука непроизвольно дернулась к поясу, нащупывая несуществующую кобурус пистолетом. Прямо к их столику шел человек во вражеском мундире. Это был мужчиналет сорока пяти в форме генерал-лейтенанта армии сепаратистов, внимательно наблюдающий за подругами. Ольга опомнилась и сделала вид, что поправляет платье, но от генерала не укрылось это чисто инстинктивное движение, выработанное за долгие годы войны и он чуть заметно усмехнулся.
— Добрый день, мадам! Разрешите присесть рядом с вами? — обратился он с хитрой улыбкой к подругам на довольно хорошем русском языке. Ольга наступила под столом на ногу Насте.
— Садитесь, конечно. Но не утомят ли вас наши женские разговоры?
— О, мадам, человеку, у которого в доме жена и три дочери это странно слышать. Разрешите представиться: генерал-лейтенант Амирхан Кемаль, военный атташе республики Лукхор, а вы, насколько я понимаю, Ольга и Анастасия Миллер?
— Да, вы не ошиблись. И чем же наши скромные персоны вас заинтересовали?
— У меня к вам серьезный разговор, мадам, и я думаю он вас заинтересует.
Ольга чувствовала, что генерал появился здесь не случайно. Похоже, они где-то засветились и теперь надо быть готовым к любым неожиданностям. Тем не менее, она милоулыбаясь спросила:
— И какие же серьезные разговоры может вести боевой генерал с женщинами?
— О, мадам, разговор нам предстоит долгий и я уверен, что он будет для вас очень интересен. Начнем с того, что я совсем недавно прибыл сюда и в космопорту, к своему огромному удивлению, на яхтенном терминале обнаруживаю наш штурмовик "Сункар", только почему-то с опознавательными знаками гражданского судна Швейцарской республики. Естественно, это меня очень заинтересовало и я постарался выяснить, откуда он взялся. Дело в том, что "Сункары" никогда не поставлялись на экспорт и за все время с момента их выпуска и до сегодняшнего дня был потерян при невыясненных обстоятельствах только один. Все же остальные, потерянные в ходе боевых операций, могли быть использованы только в качестве металлолома, так как восстановлению не подлежали.
И что же я узнаю? Оказывается, наша боевая машина оформлена в качестве частной яхты некой госпожи Миллер, прибывшей с Земли и успешно занимающейся здесь коммерцией и одновременно являющейся капитаном своей яхты, так как держать пилота дляэтой цели не хочет. При помощи некоторой смекалки мне удается установить серийные номера главных механизмов этой новоиспеченной яхты и они в точности совпадают с номерами нашего единственного странно исчезнувшего "Сункара". Поймите меня правильно, мадам. Хоть мы и являемся формально врагами, так как наши державы находятся в состоянии войны, но я ничего лично против вас не имею. Тем более, что мы находимся сейчас на нейтральной территории. Могли бы вы удовлетворить чисто человеческое любопытство – откуда у вас эта машина?
— Тут никакого секрета нет, генерал. Я купила этот штурмовик для себя в качестве яхты, когда он был выставлен на продажу, как списанная военная техника. Мне давно хотелось иметь подобную машину. Ну а как он попал к нашим военным, этого я не знаю.
— Но ведь он прошел модернизацию и был адаптирован под ваши стандарты приборов и оружия. Зачем надо было это делать, если машину все равно предполагалось продать частному лицу?
— Просто наши военные сначала собирались использовать его в своих целях и провели модернизацию. Но когда работы были уже закончены, что-то им не понравилось и машина была выставлена на продажу. Не ломать же все то, что уже сделали. Поэтому расходы по модернизации включили в продажную стоимость машины.
— И зачем же вам такая машина? Неужели она лучше стандартных гражданских яхт? Ведь бытовые условия там чисто спартанские, никоим образом не рассчитанные на приятное времяпровождение. Эта машина создавалась для боя, а не для круизов.
— Ну и что? Мы с сестрой довольно неприхотливы в бытовых требованиях во время полетов и нас это устраивает. К тому же, мне нужна была крепкая надежная машина, а не разукрашенная игрушка, каковыми являются большинство яхт.
— И для чего же, интересно? Не для разборок ли с местными бандитами?
— Ну-у-у, генерал! Я же не спрашиваю вас о ваших военных тайнах.
— Кстати, а почему вы называете мадам Анастасию сестрой?
Ольга сидела, изображая саму любезность, но внутри у нее все было напряжено. Она чувствовала, что генерал что-то знает. Если не все. Ведь не просто так он вышел на них, даже специально надев мундир, чтобы проверить ее реакцию. Что ж, он своего добился. С невинной улыбкой она спросила:
— А кто же мы по-вашему?
— Ну, ходят разговоры, что вы…
— Что мы?
— Скажем так, очень близкие подруги.
Ольга рассмеялась и глаза ее задорно блеснули:
— Браво, генерал! Такого про нас я еще не слышала. Уж как только про нас не говорили.