И почему с моментом его прибытия наступил всплеск невероятной активности ваших действий против меня и вы на пару с господином Фельдманом попытались меня купить.
— За кого вы меня принимаете, Ольга Александровна?
— За успешного карьериста со связями, которые помогли ему занять это теплое местечко во время войны, и который больше всего на свете ценит собственную шкуру и благополучие. К тому же, не обладающего хорошими умственными способностями и выполняющго, по большей части, функции свадебного генерала, отвлекающего на себя внимание от настоящего руководителя. Хотите возразить? И чтобы не нарушать столь привычное и приятное для вас положение вещей, Дмитрий Федорович, ответьте на мои вопросы и я уйду. Мне не нужна ваша жизнь. Завтра вы вспомните обо мне, как о кошмарном сне, который к счастью закончился. И будете дальше выполнять свою работу паркетного адмирала.
— А если не скажу? Что-тогда будете делать? Неужели рассчитываете воевать со всей Федерацией?
— Зачем? Я ставлю перед собой только реально выполнимые задачи. Меня подставили и вышвырнули со службы, решив использовать в своих шпионских играх в качестве необходимого инструмента. Но меня такая перспектива не устраивает. Я в ваши игры не лезу, не трогайте и вы меня. Но вы никак не хотите успокоиться. Ну, а если не скажете…
Тогда, увы, мне придется уйти и искать другой источник информации. Но перед этим я убью вас. Ведь вы, дорогой мой Дмитрий Федорович, с в и д е т е л ь… А хороший свидетель – мертвый свидетель. Если бы вы согласились регулярно поставлять мне информацию, то тогда совсем другое дело. Я сама была бы кровно заинтересована, чтобы ни один волос не упал с вашей драгоценной головы. Но если вы отказываетесь… Что делать, насильно мил не будешь… Можно было бы, конечно, вытряхнуть сейчас все из вас, накачав соответствующими препаратами… Но что мне это даст? Подозреваю, что знаете вы меньше, чем ваш подельник Фельдман. А скрыть это не удастся и все узнают, что перед тем, как отбросить копыта, вы исповедовались во всех грехах. А мне это не нужно. Остальные насторожатся, и работать станет сложнее. А так вас найдут утром без признаков насильственной смерти. Охрана к тому времени проспится и никому не признается, что продрыхла всю ночь. А я смогу спокойно охотиться дальше, пока не найду кого-нибудь более сговорчивого в вашем гадюшнике.
— Господи, кто вы?! Вы работаете на разведку врага?
— Я же вам говорила, что я – ведьма, нарушившая Запрет, но это почему-то вызвало у вас смех. А смеяться над этим не нужно. Я обладаю способностями, которые и не снились Бабе–Яге и Кощею Бессмертному. Вы уже смогли в этом убедиться. И ни на какую разведку я не работаю. Я работаю сама на себя. Единственное, что мне нужно, это чтобы вы все оставили меня в покое. Но поскольку вы этого не хотите и продолжаете меня преследовать, я приму ответные меры и буду устранять все, что представляет для меня угрозу. Начну с вас, Дмитрий Федорович. Ведь я обещала устроить вам всем вендетту. Почему бы вам не быть первым?
— Но… Но где гарантия, что вы не убьете меня, если я все расскажу?
— А гарантия – здравый смысл. Зачем мне резать курицу, несущую золотые яйца? Ведь я планирую наладить с вами долговременное сотрудничество, а не разовую акцию. И поверьте мне на слово, Дмитрий Федорович, что Вам это будет в ы г о д н о… Причем, не только в плане денег. Если у вас возникнут какие-то проблемы, то я помогу их устранить. Если кто-то начнет под вас копать, я устраню и эту проблему. Единственное, что мне нужно будет от вас – это полная и своевременная информация. Со своей стороны могу пообещать, что я никогда не передам эту информацию противнику, буду использовать ее исключительно в своих личных целях и никогда вас не подставлю. Как видите, в моем предложении для вас одни позитивные моменты, если мы придем к соглашению. Ну, а если не придем… Тогда придется искать кого-то другого.
— Но ведь если наши узнают…
— А как они узнают, если только вы сами не проболтаетесь? Я никому ничего не скажу это не в моих интересах. Ведь мне тоже намного в ы г о д н е е дружить с вами, а не враждовать. Ваш коллега со стороны противника – генерал Кемаль это сразу понял и, когда у него не получилось привлечь меня на свою сторону, сделал все возможное, чтобы заручиться моим гарантированным нейтралитетом. Ему совершенно не улыбается перспектива иметь под боком такого врага, как я. И за это я ему благодарна. По крайней мере, он поступил намного честнее и порядочнее, чем вы. Думаю, вы понимаете, что я имею ввиду не лично вас, а всех, кого вы представляете.
— Но… Но я, правда, не знаю многое из того, что вас интересует…
— А вы расскажите, что знаете. Не бойтесь, я без труда определяю, когда мне говорят правду, а когда пытаются соврать. Если действительно чего-то не знаете, что же делать. Я понимаю, что нельзя знать абсолютно все.
— Хорошо, Ольга Александровна… Я расскажу, что знаю… Но меня действительно не допускают к настоящим секретам. Вы правильно выразились о роли свадебного генерала. Всем заправляет Фельдман и он сообщает мне только то, что сочтет нужным. А может быть, есть еще кто-то и над Фельдманом. Кто напал на кортеж, так и осталось невыясненным. Подозревают, что произошла утечка информации, так как Мелешин должен был доставить крупную сумму наличных денег в двух бронированных кейсах под видом дипломатической почты. Около шести миллионов в швейцарских франках для местной резидентуры. Этих денег, естественно, так и не нашли и полиции о них ничего не сказали. Они до сих пор ломают голову о мотивах нападения. А нападение носило чисто криминальный характер. Когда вы подъехали к месту нападения, грабители уже забрали деньги и скрылись. Больше их ничего не интересовало. Но вместе с деньгами пропала кассета, которую вез Мелешин. Причем, у меня создалось впечатление, что Федьдмана это обеспокоило гораздо больше, чем пропажа денег. Поскольку уголовники вряд ли бы польстились на какую-то кассету, которую к тому же еще надо было найти, а сразу забрали деньги и скрылись, напрашивался вывод, что кассету взяли вы. Ведь Мелешин был еще жив, когда вы подъехали, и вполне мог попросить вас передать кассету по назначению, так как понимал, что жить ему осталось недолго. Очевидно, вы заговорили с ним по-русски, вот он и принял вас за кого-то из своих. У него просто не было выбора. Я не знаю, что на ней записано и кому ее должен был передать Мелешин. Но с этого момента нас начали постоянно дергать – любыми путями либо вернуть пропажу, либо гарантированно уничтожить. Кассета снабжена своеобразным самоликвидатором и при попытке копирования, или взлома программы, информация автоматически уничтожается, а без специального многоступенчатого кода открыть ее нельзя. Сначала не знали, кто вы такая. Думали, просто кто-то из местных. Поручили операцию полковнику Матье с его цепными псами, поскольку в этот момент больше под рукой никого не было, а сверху кричали – срочно!
Что из этого получилось – вам лучше известно. Теперь понимаю, что эти три вертухая не создали для вас никаких проблем. Когда утром единственный из этой банды горе-налетчиков, оставшийся в живых потому, что всю ночь простоял на стреме и не совался к вам в дом сообщил, что его подельники исчезли и на связь не выходят, начался переполох. Решили даже подключить к этому делу полицию, чтобы выяснить, что же могло произойти. Сначала никто не поверил, что вы смогли расправиться с тремя противниками и значит вас кто-то прикрывает. Но вы облапошили и полицию, она ничего не знала. После этого переполох перерос в панику. Никто не знал, что делать. Высказывались даже предположения, что этих трех придурков сцапала тайная полиция, в дела которой мы по незнанию сунули нос и сейчас можно ждать любых неприятностей. И тут вы сами звоните в посольство и требуете встречи сначала с этим оставшимся вертухаем, а потом с полковником Матье. Не знаю, кто и зачем решил его убрать. Знаю только, что перед тем, как идти на встречу с вами, он кому-то звонил. Возможно, он тоже оказался, как вы говорите, с в и д е т е л е м… После этого приходит сообщение, что вы – это никакая не Ольга Миллер, а Ольга Шереметьева, знаменитая Ведьма с "Летающей ведьмы", которая поставила всех на уши на Амальтее и сбежала, захватив трофейный штурмовик. Теперь все стало на свои места. Но возникло опасение, что вы взяли кассету умышленно и хотите использовать ее в целях шантажа. Повторяю еще раз, я не знаю, что на ней записано. Но, очевидно, что-то очень важное. Настолько важное, что приказали нейтрализовать вас любым способом. Попытаться купить, а в самом крайнем случае – ликвидировать. Теперь понимаю, что это верх глупости… Предлагать любые условия, любые деньги, только бы информация с кассеты не ушла на сторону. Информация на кассете будет автоматически уничтожена через определенное время, но это в том случае, если ее никто не будет трогать, и сработает установленный внутри микрочип с таймером. Наверху не строили иллюзий и прекрасно понимали, что вы попытаетесь прочесть кассету и обнаружите микрочип.
А остановить таймер для хорошего хакера не составит большого труда, хотя саму инфомацию без введения всех ступеней кода открыть невозможно. Это значит, что информация останется в ваших руках, хотя и прочесть ее вы не сможете. Но нет никакой гарантии, что вам, или тем, кому вы передадите кассету, не удастся найти код. И вот этого наверху боялись больше всего. С момента прибытия "Афродиты" там вообще с ума посходили. Требуют любой ценой нейтрализовать вас любыми путями хотя бы на время стоянки лайнера, пока он не отправится в обратный рейс. О ликвидации уже речь не идет. Не знаю, какую информацию получил Фельдман, но мне кажется, что он вас по-настоящему боится. Боится до ужаса и не хочет портить отношений. Он был очень доволен, что вроде бы удалось наладить с вами диалог, а я по собственной дурости все испортил. Обрадовался, дурак, что смогу утереть нос Фельдману. Знали бы вы, что он после всего высказал о том, что обо мне думает… После этого рассказал о вас т а к о е… Я, честно говоря, не поверил. Думал, что все это сказки. Теперь же готов поверить, чему угодно…
— Ну что же, Дмитрий Федорович. Я рада, что у нас наметилось взаимопонимание. Ведь я не маньяк–убийца и лишние трупы мне не нужны. Могу сразу успокоить вас. У меня и в мыслях не было прибегать к шантажу. Я взяла кассету потому, что об этом попросил Мелешин. Но он не успел сказать, кому передать ее. Очевидно, он принял меня за женщину, сидевшую в машине, так как назвал меня Надей на русском. И я чисто машинально также на русском ответила ему. Я избавила его от боли и поддерживала в нем жизнь до самого прибытия скорой, но он был обречен. Ранения были тяжелейшие. Он мог жить только с моей поддержкой. Ну, а что было дальше, вы знаете. Скажу сразу, что вина за случившееся целиком и полностью лежит на вашем руководстве. Ведь я собиралась на следующий день отнести кассету в посольство. Мне она совершенно не нужна. Более того, даже если бы ваши трое идиотов, вломившихся ко мне в дом под видом грабителей просто забрали кассету и ушли, как обещали, то я бы их отпустила. Мне совершенно не нужна лишняя реклама. Но им обязательно надо было убрать всех свидетелей и представить все, как бандитское нападение. Вот за это они и поплатились. Как вы понимаете, у меня нет никакого желания, чтобы меня убрали. Я лучше сама уберу этих "убирателей".
И с этого момента события начали приобретать характер снежной лавины. Теперь о мирном разрешении вопроса не может быть и речи. Я все равно буду оставаться для вашего начальства с в и д е т е л е м… И эта кассета останется у меня, как своего рода страховка от ваших необдуманных действий. Могу пообещать, что специально вредить вам не буду не смотря на то, как со мной поступили. Но если против меня, или моей подруги, или наших детей будут предприняты какие-то враждебные действия, то немедленно приму ответные меры. И постараюсь найти код, чтобы сделать эту информацию достоянием гласности. А этого, как я понимаю, ваше начальство боится больше всего.
— Да-а-а… Кто же вы есть, Ольга Александровна? Человек, или дьявол?
— Мне много раз задавали этот вопрос. Я – не дьявол. Я – ведьма. Ведьма, нарушившая Запрет, то есть применившая свой дар для убийства. В свое время меня вынудили к этому.
Кстати, вы говорили об "Афродите". Какую роль она играет во всей этой истории, что с моментом ее прибытия наблюдается такой всплеск активности ваших действий и меня надо любой ценой нейтрализовать хотя бы на время ее стоянки, до выхода в обратный рейс?
— Честное слово, не знаю. Но наверху носятся с этим лайнером, как дурень с писаной торбой. Требуют обеспечить максимальный уровень безопасности, и почему-то боятся, что Вы можете предпринять какую-то акцию против "Афродиты".
— Полный бред. Зачем мне это? Там что, вообще одни параноики собрались?
— Ей богу, не знаю! Но там всерьез обеспокоены, что раз вы завладели кассетой, и не желаете признать этот факт, значит, вынашиваете какие-то враждебные планы. А тут такое событие – приход лайнера, открытие регулярной пассажирской линии, которая будет иметь огромное международное значение. А вас, очевидно, считают за потенциального террориста, поскольку перед этим сами сделали все возможное, чтобы такие мысли могли у вас появиться. Да и Фельдман говорил, что вы никогда не забываете обид и можете отомстить своим противникам даже спустя много лет. Так что верю, что ваши слова о вендетте – не пустой звук.
— Но причем здесь пассажирский лайнер?! Что плохого сделали мне эти люди? Ваше начальство вообще не дружит с головой? Раз я сбежала из тюрьмы и пригрозила в случае невыполнения моих требований применить оружие, которое, кстати, меня все-таки вынудили применить, так вообще меня считают уже за какого-то кровожадного маньяка?
Вот уж действительно, правы были древние греки, когда говорили, что если боги хотят кого-то наказать, то они прежде всего лишают его разума.
— Не знаю, Ольга Александровна… Но мне было сказано именно так.
— Вы получали какие-нибудь конкретные указания относительно "Афродиты"?
— Да. Обеспечить с местной полицией и охраной космопорта максимальный уровень безопасности. И еще одно странное поручение – загрузить перед отлетом на лайнер под видом дипломатического багажа, не подлежащего таможенному досмотру, контейнер. Никогда еще не было, чтобы багаж отправляли в таких количествах.
— А вот это уже интересно. Что за контейнер?
— Не знаю. Я его еще не видел и даже не знаю, где он сейчас находится.
— Очень, очень интересно… И последний вопрос – кода, чтобы прочесть кассету, у вас, конечно, нет?
— Увы, нет. Возможно, он есть у Фельдмана, но не уверен.
— Ясно. Что ж, благодарю вас, Дмитрий Федорович, за откровенность. Рада, что мы нашли общий язык. Теперь о наших дальнейших действиях. Сейчас я уйду, а вы ложитесь спать, а то на вас лица нет. Никому, естественно, о нашей встрече ни слова. Глядите, чтобы Фельдман ничего не заподозрил. Сейчас, пока "Афродита" не улетит и не уляжется этот ажиотаж вокруг нее, нам лучше не общаться. Ведь мы сегодня разругались вдрызг и вы на меня очень злы. Да и у вас забот полно. Когда лайнер улетит, потихоньку встретимся и определим порядок передачи вашего "жалованья", где и как вам будет удобно. Мне то без разницы, но чтоб вас не подставить. Не бойтесь, не обижу. Будете получать в два раза больше, чем получаете сейчас от Министерства Обороны. Если возникнет что-то срочное, или какие-то проблемы, обращайтесь в любой момент. Если Фельдман, или кто другой начнет что-либо вынюхивать, или копать под вас, немедленно сообщайте мне.
Я приму меры. Ваше спокойствие и безопасность для меня теперь важны не менее, чем свои собственные. Видеозапись на пульте охраны я сотру, так что утром никто не узнает о моем ночном визите. Все, Дмитрий Федорович! До свидания и спокойной ночи! Может, усыпить вас, а то вы весь на нервах? Ведь долго не заснете? Не бойтесь, это совершенно безопасно.
— Нет уж, знаете, я лучше сам…
— Ну, как хотите. Всего вам доброго!
Ольга улыбнулась и растаяла в воздухе, снова отведя глаза адмиралу. Адмирал схватился за сердце. Ладно, ничего с тобой не станется. Это тебе не в своем шикарном кабинете командовать. Теперь командую я. А если вы, Ваше превосходительство, по собственной глупости решите вести двойную игру, то придется вас "нейтрализовать"…
Ольга поднялась из-за стола и безмолвным призраком выскользнула из кабинета.
Без труда покинув виллу адмирала и уничтожив видеозапись в компьютере охраны, Ольга отправилась домой, анализируя то, что узнала. Полученная информация настолько неожиданна, что требует тщательной проработки. Савицкий не врал, он говорил то, что ему сказали. Но это не обязательно должно соответствовать истине. Свадебному генералу знать истину не обязательно. Неужели ее и вправду считают способной докатиться до такого, чтобы на почве личных обид стать террористом? Ох, не так все просто… Савицкий, похоже, не знает всего. Ему известна только часть какого-то плана, причем часть очень небольшая. Что это за контейнер, который должен быть погружен на лайнер в последний момент? Не факт, что все знает и Фельдман. Возможно, что не он здесь главный, а есть кто-то и над ним. Значит, вывод напрашивается сам собой. Если ничего не удастся выяснить до отлета лайнера, то придется лететь на нем в качестве пассажира и действовать по обстановке. Ясно, как божий день, что задумана какая-то операция, в которой задействована "Афродита". И то, что если здесь замешана к о н т о р а, а и так ясно, что замешана, то ничего хорошего от такой операции ждать не приходится. Уже имеем личный опыт…
И даже если лайнер улетит и операция будет успешно выполнена, то вы, уважаемая Ведьма, все равно будете оставаться с в и д е т е л е м… И самое удивительное и неприятное то, что причиной всех произошедших событий изначально была обычная уголовщина. Если бы не было этих денег в машине, то и никакого нападения бы не было. Она с самого начала пошла по неверному пути. Считала, что тут замешаны интересы спецслужб.