— Боюсь, что из таких лягушек, маг обвел взглядом лежащие перед пещерой тела, — получатся несколько необычные принцессы. Так что от поцелуев, я, пожалуй, все‑таки воздержусь. Да и что я — скромный маг, буду делать с принцессой? Это пусть благородные этими делами занимаются, им‑то я запретить не могу, — Рисс скосил глаза в мою сторону и зачем‑то потрогал мочку правого уха.
Я хмыкнул, покачал головой и уселся на траву рядом с остальными соклановцами. Все‑таки сын суккубы неисправим, раздолбайство у него в крови, и это здорово. Мне было не совсем удобно за свой недавний срыв, когда я пообещал оторвать ему уши за шутки в мой адрес, но, что было — то было — не извиняться же перед ним, — к тому же та моя угроза, по — моему, благополучно прошла мимо этих самых его ушей.
С момента захвата моим отрядом Феаторы прошло восемнадцать дней, пятнадцать из которых мы монотонно уничтожали расплодившуюся в окрестных локациях нежить. С учетом всех имеющихся у нас улучшений, и того, что каждый соклановец уже имел в экипировке не менее трех редких предметов, этот процесс больше походил на работу комбайна во время уборки урожая. Мой уровень поднялся до сто шестьдесят пятого, а уровни ребят вплотную приблизились к сто восьмидесятым — им давно уже стала доступна боевая форма, так что сто семьдесят пятые паки нежити ложились менее чем за две — три минуты каждый. Уровень клана вырос до четвертого, но, даже улучшенное до четвертого уровня хранилище, уже не вмещало в себя все добытое нами за прошедшее время барахло. И под навесом кузницы в Феаторе, которую я выбрал в качестве места нашего базирования, изо дня в день росли пирамиды из стальных слитков и рулонов выпадающей из нежити шелковой ткани. «Нужно все это будет отвезти на продажу в Хантару, — в очередной раз подумал про себя я, глядя на странные, потрескавшиеся и оплетенные ползущими растениями каменные фигуры, стоящие по обе стороны от входа в подземелье. Нам эти материалы уже не нужны, — все ребята уперлись в максимум своих профессий с их использованием, а передо мной в полный рост поднялась проблема обеспечения соклановцев лошадьми, которые стоили по местным меркам совсем недешево».
С боевой формой вообще вышло довольно забавно. Первым получилось перекинуться у Айма и произошло это как раз во время уничтожения очередного пака. Демон резко добавил в росте и раздался в плечах, а сквозь изменившуюся вместе с его телом броню, проступили темно — зеленые шипы и заметно увеличившиеся рога. Сам парень поначалу не понял ничего, и после выноса пака, слыша за спиной громкие возгласы, обернулся и тяжелым взглядом, светящихся желтым светом глаз, обвел удивленные лица товарищей.
— Красавчик! — хмыкнул тогда неугомонный Риис, и, скосив взгляд на Реену, с сочувствием в голосе произнес. — Вы по ночам‑то теперь аккуратнее, — а то будешь утром заикаться.
Но девушка, в кои‑то веки, не обратившая на реплику мага никакого внимания, завороженно глядя на своего изменившегося избранника, медленно приблизилась к нему и осторожно провела ладонью по его щеке. Затем обернулась к остальным и улыбнулась, светясь при этом от счастья. «Однако!» — только и смог подумать тогда я.
Боевая форма по времени длилась у демонов в течение пятнадцати минут, и восстанавливалась в течение часа. Причем странно то, что, в отличие от мужской, женская боевая форма делала демонесс внешне даже привлекательнее, чем они были обычно. Даже у тихой и спокойной Хадежи, черты лица приобретали хищное надменное выражение, а округлившиеся в нужных местах пропорции фигуры неизменно притягивали взгляд, хотя, может быть, во мне просто говорила моя демоническая составляющая…
— Риис, сколько тебе еще нужно времени? — спросил я у колдовавшего над переносной лабораторией алхимика. — Надеюсь, не до вечера?
— Минут тридцать еще придется подождать, — маг кивнул на стоящие в специальных подставках три десятка мензурок, наполовину заполненных какой‑то коричневой субстанцией. — Желчь должна настояться. Потом добавлю вытяжку из багульника, и можете пить на здоровье, — хмыкнул он.
— Избавь нас, пожалуйста, от подробностей, — скривилась Реена, — меня итак‑то воротит от всего этого, — она демонстративно отвернулась от останков земноводных и, закрыв глаза, положила голову на плечо Айма.
— На вкус будет похоже на куриный бульон, — пожал плечами алхимик, — ты бы меньше морщила нос, а пробежала бы по окрестностям, — тут где‑то должен расти голубой мох…
— Твоя правда, — девушка легко поднялась на ноги, и, тронув за плечо черноволосого, вопросительно посмотрела в мою сторону.
— Идите, — махнул рукой я, — у вас полчаса — не больше. И далеко не отходите.
— Угу, — хмыкнул маг, не отрывая взгляда от кипящей на горелке колбы, — за мхом они пошли, как же… — Вы, дар, еще Аритора с Зарой за малиной отправьте, — они ее мнооого наберут…
— Вот почему ты такой гаденыш? — тяжело вздохнула Сальта. — Тебе‑то какое дело?
— А Сальту отправьте одну — пусть кого‑нибудь убьет, — может, наконец, успокоится — закончил фразу Риис, и, обернувшись, подмигнул хмуро смотрящей в его сторону лучнице.
Очищение болотной пещеры было последним этапом задания полученного от старосты Баланы Гверта, после выполнения которого, я со своим отрядом собирался выдвигаться в Хантару. В нашем хранилище скопилось уже почти двенадцать тысяч древних костей, которые, по еще одному заданию, необходимо было сдать интенданту города. Редких и необычных вещей с оружием не подходящих нам, и поэтому приготовленных на продажу скопилось так много, что еще день — два и даже с помощью жителей Баланы, которых я обещал проводить в безопасное место, мы просто не сможем их вывезти.
Уриату, мы освободили позавчера, предварительно полностью очистив локацию, в которой стояла деревня, от наводнившей ее нежити. Ничего нового я придумывать не стал, — мы по аналогии с Феаторой сначала выбили всех лучников и магов, потом завели оставшиеся полсотни воинов в лежащий неподалеку овраг, и, перекрыв проход танками, просто расстреляли их со склонов, первым уничтожив зажатого с двух сторон босса. Весь вчерашний день мой отряд занимался похоронами погибших в Уриате жителей и перетаскиванием трофеев на место нашего постоянного базирования. Сегодня утром, едва добравшись до указанной на карте пещеры, мы сходу снесли два пака здоровых, размером с небольшую лошадь, рогатых лягушек и, в первой же из них, обнаружился рецепт эликсира защиты от природной магии. Пришлось устраивать этот импровизированный привал, давая время Риису на приготовление этих эликсиров для всего отряда, поскольку с защитой от природной магии у нас пока было туго. Нет, я не сомневался, что мы пронесем это подземелье и так, но как говорится: «Лучше перебдеть…». Я не собирался по глупости рисковать ни одним из своих соклановцев — подземелье было рассчитано на прохождение в группе от пяти до десяти человек, но мы пойдем туда все вместе. И пусть за прохождение самого подземелья опыта мы не получим, — игровые законы никто не отменял, но по крайней мере в этом случае наши шансы пройти без потерь будут максимальными, а в качестве награды мне вполне хватит бонуса за первое прохождение этого подземелья.
Со временем Риис не обманул, — через полчаса тридцать эликсиров были и вправду готовы. Зато он обманул со вкусом. Никаким куриным бульоном тут и не пахло, я с трудом проглотил отвратительного вида коричневую, отдающую тухлятиной, жидкость, по консистенции напоминающую яичный белок, и, сдерживая рвотные позывы, три раза глубоко вздохнул. Вот почему все эликсиры приходится пить, в то время, как зелья, для использования достаточно просто разбить? Нет, я понимаю, что они рассчитаны на длительное действие, и предполагалось, что они будут использованы в спокойной обстановке. Но, почему тогда, у некоторых из них такой отвратительный вкус? Хотя если учесть те реагенты, которые пошли на изготовление конкретно этого эликсира, — то вкус еще очень даже неплохой.
— Все готовы? Тогда пошли, — я, поправив на поясе меч, похлопал по загривку резко поднявшегося с земли кабана. — Мрак подожди нас тут, мы скоро.
— Иди маленький, покушай желудей, — Сальта почесала блаженно зажмурившегося вепря за ухом и кивнула в сторону стоящего неподалеку дуба.
— Угу, — нашли идиота, — после ваших яблок со сливами ему только желуди жрать и осталось, — хмыкнул я, и, бросив последний взгляд на стоящих у входа каменных монстров, изображающих вставших на перепончатые лапы рыб, — покачал головой и первым зашел внутрь подземелья.
Где‑то впереди шумела подземная река. Мерцающие мхи и лишайники обозначали стены пещеры неровными зеленоватыми пятнами, а поднимающиеся к потолку сталагмиты, подсвеченные изнутри мягким голубым светом, давали достаточно освещения, чтобы различать происходящее метров на пятьдесят впереди. Звон падающих капель мелодично отражался от стен и тонул в зарослях мха, устилающих пол, мягким, пушистым ковром. Каменный свод пещеры терялся в темноте, а метрах в тридцати от входа группами по четыре — пять особей прогуливались местные обитатели. «Так вот, чью кровь просил принести мастер Скайл», — отметил про себя я. Каждая группа состояла из пары уже знакомых там рогатых лягушек, а остальные входящие в пак мобы были копиями стоящих у входа в пещеру статуй, и как раз назывались старксами. Рыболюди были вооружены длинными серебристыми трезубцами и, как и лягушки, имели сто семидесятый уровень.
— Какая красота, — словно боясь нарушить хрупкое равновесие звуков, за спиной восхищенно прошептала Зара.
— Точно, — поддержал подругу Аритор, и, тронув меня за плечо, указал на стену справа. — Дар, тут выход руды, о которой говорил кузнец, — пробасил демон.
— Давай, — кивнул ему я, и, повернувшись к остальным, скомандовал, — баффаемся!
Демон вытащил из инвентаря кирку, которая в его огромной руке смотрелась как теннисная ракетка, вразвалку подошел к темному пятну на стене и коротко размахнувшись всадил в него свой инструмент. Громкий треск отразился от стен и ушел гулять куда‑то вглубь, в стороны брызнула каменная крошка и Риис, которому мелкий камушек угодил в щеку, потер ушибленное место рукой и, покачав головой констатировал.
— Вот почему я выбрал для изучения алхимию… — все‑таки это тонкий интеллектуальный труд, — не то, что у некоторых.
— Ну да, — не отрываясь от работы, хохотнул Аритор, — копаться в жабьих кишках, — оно конечно, интеллектуальнее в разы…
— И откуда ты такой умный только взялся, — улыбнулся маг. Ты давай там, не очень‑то увлекайся, а то прорубишь еще один выход на поверхность. Ума‑то, как я говорю, хватит…
Что ответил ему кузнец, я не услышал, поскольку примерно в метре от меня, со стороны входа вглубь пещеры, пошатываясь и тяжело дыша, прошел кто‑то закутанный в черную рясу. Появление его было столь неожиданно, что я на мгновение опешил. Незнакомец, пройдя метров пять вперед, медленно развернулся, из‑под накинутого на голову капюшона сверкнули горящие багровым светом глаза. Качаясь, словно пьяный, он развел в стороны руки, в одной из которых был зажат черный как ночь крис, и, сведя их неимоверным усилием перед грудью, послал в мою сторону сгусток багрового пламени. Тело среагировало само, — я, с криком «Тревога!» — рухнул на мох, пропуская магию над собой, успев заметить, как багровое пламя впиталось в колеблющуюся пленку, которая отгораживала подземелье от всего остального мира.
Незнакомец исчез, лишь неясное колебание воздуха осталось в том месте, где он только что стоял.
— Что случилось, Криан? — нешуточное волнение послышалось в голосе Сальты.
— Никто ничего не видел? — поднимаясь с земли и, убирая в ножны меч, спросил я, обернувшись к ощетинившемуся сталью отряду.
— Нет… — покачал головой Айм, — а что мы должны были увидеть?
— Тут только что прошел некромант, — хмуро ответил я, — или мне показалось, что прошел. Он что‑то швырнул в мою сторону, и… Ладно, проехали — будем считать, что у меня глюки.
— В таких местах можно увидеть разное, — абсолютно серьезным тоном заметил Риис, и бросил взгляд в сторону теряющегося в неясном свете прохода. — Кто знает, какая ещё мерзость ждет нас там впереди…
— Все готовы? — надев на голову шлем, я прервал, начавшиеся было разговоры. — Танки — вперед! Цель — правая группа лягушек. Действуем как всегда. Начинаем…
Своды последнего зала пещеры, усеянные колониями ярко светящихся грибов, напоминали звездное небо и выглядели фантастически красиво. Картину дополняли потрясающие образования огромных розовых и бледно — коричневых сталактитов. Справа от прямоугольного, прикрытого свисающими водорослями входа в зал чуть слышно шумела река. Если внимательно присмотреться, то сквозь черную прозрачную воду можно было разглядеть далекое дно с жесткими пучками фосфоресцирующих водорослей и спины, медленно шевелящих плавниками рыб. Красота! Если бы не финальный босс, — непонятно как взявшийся тут двухсот двадцатого уровня некромант — тот самый, которого я увидел на входе в подземелье, и его сто десять миллионов хп.
Сюда мы добрались примерно за два часа: лягушки, старксы, огромные, источающие ядовитые пары, коричневые слизни, твари, похожие на сухопутных осьминогов — никаких проблем нам не доставили, как и четыре убитых нами босса, из которых я запомнил только похожую на сказочного трехголового змея гидру, головы которой плевались ядом. Впрочем, плевались они не долго. Но откуда в подземелье сто семидесятого уровня, рассчитанном на прохождение группой до десяти человек мог взяться высокоуровневый рейдовый босс — понять я не мог. Какие‑то выверты местных управляющих искусственных интеллектов?
Магистр Диартен стоял на круглой каменной площадке, мрачно глядя перед собой. Его надменное волевое лицо не выражало никаких эмоций. Правая рука лежит на рукояти черного криса, — левая свободно свисает вдоль корпуса, хвост дергается из стороны в сторону и, если бы не мелькающие в глазах сполохи багрового пламени, могло показаться что это просто погруженный в раздумья, случайно забредший сюда тифлинг.
Без убийства этого некроманта, нам из пещеры не выйти. Только как его убивать? Если всех предыдущих боссов мы просто выносили за счет огромного для этого подземелья урона, то тут такое не пройдет, а предугадать, что будет происходить в момент его убийства, я не могу, поэтому придется действовать по наитию. Любой рейдовый босс впадает в состояние ярости через полчаса после начала боя и тогда рейд ложится без каких либо вариантов — пережить десятикратно увеличившийся урон не сможет никто. Времени, по идее нам хватить должно. С учетом полученного мною «легендарного полководца», более — менее нормальной экипировки и боевого духа отряда, который застыл на отметке в 30 % мы, все вместе, наносили около восьмидесяти пяти тысяч единиц урона в секунду. Учитывая даже то, что у магистра может быть иммунитет к холоду, и урон, наносимый Риисом, снизится вдвое — мы все равно успеваем, — не может его ряса поглощать больше двадцати процентов физики — это аксиома. Использовать одну из трех оставшихся склянок с ядом Шаартаха я не хотел — этого босса мы убить можем и без этого. Ценные мензурки лучше сберечь, — кто знает, какие твари еще встретятся на нашем пути.
— Какие‑то проблемы дар? — вывел меня из раздумий голос Айма.
— Да, и немаленькие, — кивнул ему я, — нам еще не попадались такие сильные противники. Пока жив этот тифлинг, нам болотную пещеру не покинуть. Запомните главное — никакого геройства, — любой погибший в этом бою потянет за собой остальных. Я не знаю, что нас ждет после того, как мы его атакуем, поэтому будьте предельно внимательны. Некоторые его атаки можно будет предугадать по различным внешним признакам.
— Кто будет его держать? — Аритора как всегда интересовала только конкретика.
— Танковать его буду я, — у меня в запасе есть щит, который в случае чего даст нам двадцать лишних секунд. Риис, — я повернулся к магу, — молчание вешаешь следом за мной. Воины — сбиваете ему все длинные касты по стандартной очереди, боевую форму принимаете через пятнадцать минут. Всем выпить эликсиры возможностей — сейчас как раз такой случай. На пояс только мензурки с маной и запасом сил — на полчаса должно хватить. Если всем все понятно — баффаемся!
«В течение ближайшего получаса решится — стоим мы чего‑то в таких вот боях или нет, — я дотронулся рукой до склянки с ядом Высшего Демона Преисподней и поднял взгляд на тифлинга, надменное лицо которого не выражало никаких чувств. — Если что‑то пойдет не так, эта склянка и подаренный богиней щит станут моим последним доводом».
— Готовы! — последней докладывает Реена, и я, уняв в коленях предательскую дрожь, командую — Начали!
— Твари! — раздается в моих ушах яростный, сквозящий безумием голос, — вы пришли, чтобы освободить своего господина! Сдохните!
В левой руке тифлинга вспыхивает черное пламя, но я, заткнув его глотку молчанием, сокращаю дистанцию шагом сквозь тьму, сходу пробиваю ледяным клинком и бью плечом в его грудь, надеясь опрокинуть магистра на землю. Тело некроманта дергается, но не двигается с места. Силы у него, похоже, не меньше чем у меня. Черный крис магистр бьет мне в открывшийся бок своим уродливым крисом, разом снимая с меня около десяти процентов хп, а в логе проскакивает информация об иммунитете босса к замерзанию. Дерьмо! Разрываю дистанцию и, привычно чередую навыки, прикрываюсь щитом от ударов черного кинжала и костяного наконечника хвоста. Спустя десять секунд в бой включаются остальные: по моему телу прокатывает прохлада лечения, в грудь магистру одновременно прилетают ледяное копье и шесть стрел, а вокруг становится тесно от сокративших рывками дистанцию воинов.
Минуту ожесточенно рубим вертящегося как юла некроманта, когда ровно на шестидесятой секунде боя, несмотря на висящее на нем молчание, тифлинг, вскинув руки вверх, пускает вокруг себя волну тьмы, которая отбрасывает от него всех кроме меня, опуская жизнь рейда на четверть, а затем взрывается невероятной серией ударов. Тело корежит от боли, но прилетевшее через несколько секунд лечение снимает ее прохладной ласковой рукой, а в канале раздается встревоженный голос Реены.