В том месте, где располагался брод, ширина Алкины, еще одной впадающей в Ител реки, была чуть больше сотни метров. Дно на переправе было ровное, а вода на самых глубоких участках доходила мне, примерно, до пояса. Вчера, когда основная часть сотни, после изменения их талантов спала, я, оставив в Фароте Айма и Аритора, выковывать недостающие одиннадцать комплектов брони для коней, с остальными несколько раз пересек реку. Течение здесь было довольно сильным, но лошади его практически не замечали, а Мрак, так вообще, выглядел самым счастливым кабаном на свете, отчего Риис предположил, что в его родословной где‑то затесались парочка эльфийских бобров. Эйнар оказался прав, — ширина брода, составляла не более двадцати шагов, а по обе стороны от этой отмели, по которой в ряд могли проехать не более десяти всадников, глубина резко возрастала, дно реки становилось илистым, поэтому нам удалось вбить в него тридцать вех, обозначающих края переправы.
Вот уже три часа, моя конная сотня, скрытая за высоким кустарником, разросшимся в пятидесяти метрах от переправы через Алкину, ожидала идущую из Суоны полутысячу. Напрасная, если разобраться, предосторожность, — нежить не заметит нас, пока мы не появимся в зоне её агро — радиуса, но мне так было спокойнее. Кони вели себя смирно, демоны, все еще находясь под впечатлением обретенных умений, и почувствовавшие проблеск надежды, тихо переговаривались за моей спиной. Джейс, после очередной шутки мага, в которой тот намекнул, на наши с Сальтой не существующие отношения, старался не смотреть в сторону старшей лучницы, но было заметно, что парень действительно попал. Демонесса это заметила тоже, но виду не подавала и держалась непринужденно. Она даже сделала вид, что не обратила на шутку мага никакого внимания, чем несказанно того озадачила. Что чувствовал я? Сложно сказать. Поначалу я смотрел на нее как на красивую девчонку, с которой при иных обстоятельствах можно было неплохо позажигать, но после того памятного видения внутри меня поселилось какое‑то щемящее чувство жалости и желание ее защитить, словно она была второй моей младшей сестрой. Нет, она по — прежнему мне очень нравилась как женщина, но…
— Все хотел спросить, дар, — Эйнар тронув пятками бока своего коня, приблизился практически вплотную. — Почему у тебя нет знамени? Ведь Ингвар одарил тебя эмблемой, — тифлинг улыбнулся и указал на висящий слева от моего седла щит.
— Да как‑то времени не было, — честно ответил я, — к тому же я не представляю, как это знамя нужно делать.
— Я расскажу, — если выберемся из этой передряги, — улыбнулся Джейс, — та девушка с косой, она же портной? — он кивнул в сторону группы хилеров. — Размеры я ей дам, как шить расскажу, а с тебя всего‑то будет нужно примерно пол литра твоей крови.
— Выберемся, — не сомневайся, и знамя сделаем. Ты точно уверен, что тут только один брод?
— Криан, — ты думаешь, в шестой раз я отвечу тебе отрицательно? — тифлинг усмехнулся и проверил, насколько удобно вылезает из ножен его меч. — По моим расчетам нежить будет здесь с минуты на минуту.
По его виду было заметно, что он не особо‑то верит в успех нашего сегодняшнего предприятия, но тифлинг вслух этого не говорил, а мне было глубоко пофигу — верит он мне или нет, — драться будет и ладно, остальное меня не волнует.
Не смотря на проведенные без сна сутки, спать мне совсем не хотелось — чувствовался предбоевой мандраж. Так у меня еще со школы. Перед дракой всегда потрясываются колени, но стоит ей только начаться, как вся эта тряска тут же исчезает без следа. В игре, без особых проблем можно провести без сна около двух суток, так что как минимум сутки у меня в запасе еще есть.
А еще скоро мы вступим в бой, от которого, как всегда зависит все — у меня в последнее время других практически не бывает. Какая‑то непрекращающаяся безумная скачка. Нет времени даже на секунду остановиться и напиться в хлам с целью снятия постоянного стресса. Вот и скажите, какая тут в пень может быть личная жизнь?
Я обернулся и посмотрел на Сальту. Девушка, заметив направленный в ее сторону взгляд, и, чувствуя мое волнение, ободряюще мне улыбнулась и поправила выбившуюся из под шлема прядь волос. «А тут еще этот Эйнар со своими переживаниями, — подумал я, возвращая демонессе улыбку. — Харт, ну почему всё так сложно?»
Благодаря выросшему уровню клана, мне не пришлось тратить на проставление очков талантов вступившим в клан бойцам такую же прорву времени, как в первый раз. В опциях приема неигровых персонажей, теперь достаточно было создать макеты билдов, а потом просто присвоить каждому новобранцу его раскладку талантов в соответствии с определенным мною для него классом. Мне даже с магами возиться не пришлось — билды на все четыре стихии у меня были готовы заранее, так что сейчас в группе Рииса, которого я поставил старшим над магами, помимо него было еще одиннадцать демонов и демонесс, — по три человека на каждую стихию. Лекарей в сотне было семнадцать. Конных лучников — двадцать, и, если я испытывал некоторые опасения в том, что мои маги под влиянием своего командира станут такими же продвинутыми раздолбаями, то в наличии командирских качеств у Реены и Сальты, а так же в том, что в их группах будет полный порядок, у меня никаких сомнений не возникало. Полоска командирского опыта у обеих девчонок вплотную приблизилась к черте полусотника. Остальные тридцать три бойца, если считать вместе со мной, — гейтары: шестнадцать танков и шестнадцать бойцов ближнего боя. Их командиром я, понятное дело, назначил Эйнара, опыт которого позволял ему командовать полутысячей. Айм и два выживших в последнем сражении демона получили свои десятки, и полночи тренировались с ними в нанесении слитного таранного удара.
Вообще, если говорить честно, то со званиями в Мире Аркона творился полный хаос. В легионе армии людей сотню, по — моему, называли центурией, полутысячу — когортой, что там творилось в армии тех же эльфов, я не знал, да и мне было как‑то положить на это с прицепом. Ничего нового я придумывать не хотел, прогрессорством заниматься не собирался — нужно будет, — введу систему взводов, батальонов и рот, но пока меня все устраивает и так. К тому же, набрать в отряд я могу всего‑то сто человек, а тут особо не разбежишься.
Единственным минусом приема в клан новых бойцов стало снижение боевого духа отряда с тридцати до тринадцати процентов. Обычная математика: шестьдесят семь человек с боевым духом в десять процентов, — ниже быть не может из‑за полученного мной достижения, и четырнадцать с тридцатью, в среднем как раз и дают те тринадцать процентов. Ничего, боевой дух дело наживное, и до двадцати пяти он растет довольно быстро.
Вообще, во всех этих цифрах, присутствовало что‑то нереальное, недоступное разуму обычного человека. Мир вокруг тебя живет, вода течет, огонь горит, цветы пахнут, девушки улыбаются. Ты в любой момент можешь сорвать с дерева лист и растереть его в ладони, зачерпнуть горсть воды из реки, чтобы напиться. Как вообще, стремление живых существ к победе можно измерять этими сраными цифрами? Как можно измерить в цифрах желание утопить в реке неживых тварей, которые дай им только волю, не пощадят никого. Быть может, мой мозг просто цепляется за старое, а никаких цифр уже нет? Не знаю, и думать об этом как‑то не хочется…
Мысль встретить врага за стенами форта я отмел сразу, — две сотни лучников и магов даже носа не позволят нам высунуть над стенами. План по уничтожению бойцов дальнего боя из наступающей на Фарот полутысячи, возник, как только Джейс сказал, в каком порядке нежить будет форсировать реку. Никем не прикрытые стрелки в момент переправы через Алкину будут представлять просто шикарную мишень для латной конницы, а если они к тому же будут переходить через реку плотной группой — вообще сказка. Я с гейтарами ударю в лоб, а две группы дальнего боя, поровну состоящие из магов и стрелков, под командованием Рииса и Сальты займут обозначенные позиции на берегу и, в случае чего, прикроют наш отход.
Мир Аркона относился к играм категории «Non target», в свое время это было сделано для большей реалистичности боев и сражений. К примеру, лучник не может захватить цель и просто автоматически использовать умения, зная, что мишень из цели не денется никуда. Каждый выстрел должен быть прицельным. В игре отсутствовали шансы уклонения и парирования, из‑за полной бессмысленности этих пассивок. Меткость была, — всё как в реальной жизни, где мастер спорта по стрельбе из лука, на голову превосходит обычного человека, который просто решил пострелять. К чему я это говорю? Да к тому, что нельзя, стоя в бою за танком посылать в босса одну стрелу за другой через его спину. Лучники из задних рядов плотной группы окажутся бесполезным балластом. Я не собирался принимать бой со всей полутысячей врага, но уничтожить максимально возможное количество стрелков и магов, а потом кайтя вражеских милишников и ведя их через раскидываемые на земле ловушки мы могли, и не воспользовался бы этим только конченный идиот.
Проблема была одна, в связи с последними событиями мы физически не успевали заделать два пролома в стене форта, но пообщавшись с даром Эйнаром и немного раскинув мозгами, я пришел к мнению, что может быть это и к лучшему. Из рассказа тифлинга о последнем бое, где он потерял почти сотню бойцов, следовало, что три сотни подошедшей к форту нежити, вёл такой же Темный Жнец, который использовал какое‑то непонятное, по словам Джейса умение, с расстояния превращающее бревна частокола в труху. Скелетам даже не пришлось использовать тараны, чтобы обрушить внезапно обветшавшие участки стен, и примерно через час, после начала осады противник ворвался на территорию укрепления.
Выяснять есть или нет у командира идущей к Фароту полутысячи подобное умение или нет, я не испытывал ни малейшего желания. Любознательность в таких ситуациях, как правило, чревата неприятными последствиями. Проломы в стене находились по обе стороны от сторожевой башни на расстоянии около двадцати метров каждый и имели ширину метров пять — шесть. Зная, что враг пойдет по кратчайшему свободному расстоянию, а его командир вряд ли обладает талантами Александра Васильевича Суворова, я приказал расширить на стене место для бойцов дальнего боя. Двадцать демонов будет размещаться на башне, и по шесть с каждого края от дыр в стене. Таким образом, атакующая форт нежить, удерживаемая в проломах танками, попадет под перекрестный огонь, — осталось только максимально проредить стрелков и магов неприятеля, иначе все мои наполеоновские планы, просто полетят коту под хвост.
Конечно, я надеялся, что, быть может, удастся удержать и уничтожить противника на переправе, но вспоминая действия двухголового скелета в первой битве на костяной реке, едва не отправившего меня на перерождение, не очень‑то в это верил. С полутысячей идут четыре босса, каждый из которых в несколько раз сильнее той твари из Феаторы, да и мало ли, что может пойти не так? А подставлять танков под босса, способности которого не известны, — один из способов быстро отправиться в Пламя. Нет, своими людьми я рисковать не буду, у меня их и так мало.
— Начинается, дар! — голос Айма вернул меня в реальность, глазастый парень указал рукой на противоположный берег, на который из‑за холма выползало войско нежити.
Первыми, как и сказал Эйнар, двигались два квадрата мертвых стрелков, в такт шагам, покачивая торчащими из‑за спин луками. Пехота — скелеты — воины, вурдалаки и зомби вперемешку. Разбиты на сотни, — ничего необычного. Ржавые доспехи только на скелетах. Позади замыкающей процессию группы из двух десятков личей двигаются четыре высокие фигуры. Темный Жнец Магриб, похожий на обряженного в рясу четырехметрового, лишенного кожи орангутанга, несет на плече огромный молот, придерживая его бугрящейся мышцами правой лапой, в левой он держит волочащуюся по земле, ржавую цепь. Три его спутника: массивные фигуры в рогатых шлемах, на рыцарей смерти не похожи. Количество хп у боссов и их уровни отсюда не различить, но вряд ли они выше сто девяностого — уровня той локации, откуда они заявились.
— Вот и чудесно, — надеюсь, никто ничего не забыл? Баффаемся. — Мой, усиленный магией голос, остановил, начавшиеся было за спиной, оживленные обсуждения. — Старайтесь сталкивать уродов с переправы на глубину. Сами не вздумайте нырять! — Риис! — остановил я, открывшего было рот мага, — Ни слова о сомах!
— Да я о другом хотел, — перекрывая хохот, — видно новичков уже просветили на тему рыбной ловли, — усмехнулся маг, каким‑то образом ухитрившийся сдвинуть на затылок плоский шлем, из‑под которого торчат теперь торчали его черные кудри. — Впрочем, увидите дар, вернее услышите!
«О чем это он? Наверняка опять что‑то удумал, — выматерился про себя я, — Харт с ним, главное чтобы не во вред!» Тем временем, первая сотня стрелков, сохраняя походный порядок, подошла к реке и, не замедляясь, ступила в воду. Сразу за первой сотней двинулась вторая, а следом в Алкину зашли латники. «Магов не достать, а ведь как было бы здорово, — обратив внимание, что легким лучникам все‑таки приходится бороться с течением, подумал я с досадой — ладно, и так все выходит очень даже неплохо».
Я привстал в стременах, глядя в сторону переправы, — нужно подгадать, момент, чтобы атаковать в тот миг, когда лучникам останется до нашего берега не больше десяти метров. Вот скелеты уже на середине реки, еще немного…
— Сотня! Пики к бою! В атаку галопом ммарш! — ору я и, заметив перед глазами прозрачную пленку священного щита, повешенного на меня одним из хилеров, трогаю кабана с места в галоп.
Над берегом проносится протяжный волчий вой, который пробирая до костей, неожиданно словно вливает в меня дополнительные силы. Успеваю заметить вставшего в стременах и закинувшего голову к небу мага. Черты парня исказились, он еще не перекинулся в боевую форму, но завывающий во всю глотку демон уже сейчас напоминает крупного матерого хищника. Через мгновение первобытный рев подхватывает вся атакующая нежить сотня! «Вот ведь!» — не в силах сдержаться, я подхватываю эту древнюю волчью песню, и, наклонив копье, врубаю рывок.
Внимание Вы находитесь под усилением: «Протяжный первобытный вой I»
Боевой дух Вашего отряда увеличивается на +10 единиц. В настоящий момент боевой дух Вашего отряда составляет +23 (увеличение наносимого физического и магического урона членами группы на 23 %).
Внимание! Любой, неприкрытый ментальными щитами, отряд враждебных вашему клану разумных существ находящийся в радиусе двухсот метров теряет пять единиц боевого духа. Данное усиление действует в течение 30 минут и может быть использовано 1 раз в четыре часа. Усиление может быть улучшено с ростом уровня и получением скрытых очков славы Вашего клана.
Выбрать «Протяжный первобытный вой I» в качестве боевой песни клана «Стальные Волки»?
Да/Нет
— Даааа! — ору я, и, подняв целую волну брызг, с грохотом врезаясь в первые шеренги, успевшие сделать только по одному выстрелу навстречу летящей на них латной коннице.
Удар страшен, полторы тонны живого веса с оглушительным хрустом, как ледокол, проламывают насквозь ряды первого отряда лучников. Скелеты словно деревянные чурки из игры городки после удачного попадания палки разлетаются в стороны, полоска опыта заметно дергается, сзади раздаются удары костей о железо — гейтары вступили в бой, и я понимаю, что сотни лучников больше не существует. Живой БТР подо мной, по инерции, вламывается в ряды второй сотни, и я, включив кабану «бешенство» и «единство», выхватываю меч и начинаю рубить ошеломленную нежить. Скелеты пытаются отбиваться, мне в бок прилетает сразу четыре стрелы, какая‑то тварь достает ржавым кинжалом в бедро, но это, скорее, агония. Прохлада лечащих заклинаний тут же смывает боль, — хилеры влетели в реку позади гейтар, отмечаю про себя я и хлестким ударом меча, сношу атакующему меня скелету черепушку. Мрак, с истыканным стрелами загривком крутится в бешенстве, поднимая целые фонтаны воды. Вепрь похож на кабаньего бога войны, каждый удар его бивней отбрасывает сразу по несколько лучников в стороны, некоторые тонут сразу, — других добивают дышащие мне в спину гейтары. Впереди, над сотней скелетов — латников творится кромешный ад. Цепи молний, огненный дождь, каменные и ледяные глыбы валятся на нежить из разверзшихся небес, — мои маги стараются быстро, с максимальным эффектом слить свои запасы маны. Стрелы, посылаемые в этот хаос лучниками, исчезают из вида, но с такого расстояния промахнуться невозможно, что подтверждает моя заметно увеличивающаяся полоска опыта, которого я получаю теперь примерно столько же, сколько и остальные.
Ярость и адреналин кипят в крови, критом на огненном клинке, добиваю сбитого вепрем скелета и нос к носу оказываюсь перед обряженным в рогатый шлем трехметровым уродом. «Харт! Откуда он здесь?» — мелькает у меня в голове, я блокирую щитом удар огромной шипастой дубины и сразу отвечаю ледяным клинком.
— Оск, омоложение Криану! — голос Реены слегка дрожит. — Дар, их трое!
Сразу две дубины опускаются на загривок кабана, разрывая кожу под черной щетиной в кровавые ошметки, жизнь вепря проседает на четверть, но через мгновение восстанавливается полностью. «Почему раны не затягиваются сразу?» — мелькает у меня в голове не понятно откуда прилетевшая мысль, и мы, вместе с Мраком, пятимся под ударами сразу трех минибоссов.
— Правого забрал, в клановом канале раздается спокойный голос Аритора, — левого стаскивает с меня Слам, — командир второго десятка гейтар.
— Стрелки, валим рогатых, — каждой группе ближайшая цель, — моего последним! Все, кроме танков назад! — еще не хватало, чтобы кого‑нибудь скинули с переправы. Десять миллионов хп, — любой группе из шестнадцати стрелков и магов — меньше чем на минуту, — только бы справились хилеры, ведь им одновременно приходится лечить еще и коней.