— Ничего не желаете добавить, Гелена Юрьевна?
— Ничего… Разве что, — спохватилась я, прикусив губу, — не знаю, насколько это важно, но, перед тем как все это началось, мне звонили. Я сняла трубку, а никто не отозвался. Может, номером ошиблись?
— Может… — почему-то одновременно и почему-то одинаково скептически согласились мужчины с таким видом, будто не верили в случайность как таковую ни на грош.
Ледников секунду-другую помолчал, затем поднялся со стула и достал из холодильника коробку с профитролями.
— Ешьте, не отравлено. — Поставил на стол близко-близко от меня и отвернулся налить чаю.
— Спасибо, не люблю сладкое, — машинально отказалась я, зато Конрад с удовольствием закинул в рот сразу три штуки и прожевал всухомятку, не занимая лишнее место в желудке бесполезными жидкостями, которые не красное вино.
— Не любите… — повторил мои слова ЛСД и нахмурился так, что вертикальная морщина прорезала лоб.
— Странно, не находишь? — подкинул вопрос куратору вампир. — Если это не знакомые Лучика отличились… она сказала, те бы ей скорее в соленую рыбу отравы сыпанули, то это работа кого-то, кто ее совсем не знает, вон, — Конрад многозначительно указал подбородком на профитроли, — как ты.
— Привратником всего второй день работаю, и на меня уже дважды покушались. Какая-то подозрительная статистика вырисовывается, а от совпадения до закономерности один шаг. Вы уверены, что убыль людей этой волшебной профессии идет по причинам, непосредственно связанным с гостями из других миров, а не из-за каких-то фанатиков, у которых есть доступ к информации о штате «Перекрестка»? — прихлебывая черный с мятным ароматом чаек, уточнила я у ЛСД, не пожалев соуса ехидства в интонациях.
— У меня нет таких сведений, — немногословно ответил ЛСД и потер пальцами виски; радужно-белые пряди качнулись.
— А предположить? — прозвучал вопрос Конрада, по-прежнему обходившегося в священной войне против эклеров без чая.
— Много ли стоят бездоказательные предположения? — пожатием плечами выдал неуверенность Ледников. — Информации о том, что кто-то убивает привратников, нет, и я не думаю, что такое происходит. Да, они погибают, порой весьма быстро, едва вступив в должность, но по большей части из-за глупости и неосмотрительности в обращении с опасными гостями. Во всяком случае, никто из привратников не жаловался на преследования, угрозы или тем паче попытки убийства. Смерть рано или поздно приходит за всеми. Но по большей части работа привратника куда менее опасна, чем очень многие рисковые профессии Земли. Возможно, все, что происходит с Геленой Юрьевной, не более чем цепь неприятных совпадений. Или угроза реальна, но не имеет ничего общего с миссией привратника. Доступ к информации о «Перекрестке» для фанатиков любого рода невозможен, вы же сами пробовали побеседовать с родственником. Письменная информация не воспринимается обывателями точно так же, как и устная.
— Мне вообще-то однофигственно, страдаю я в силу новообретенной дополнительной профессии или просто так. Я вообще не хочу неприятностей, — выдала я и с вызовом вперилась в мрачного ЛСД.
— Разделяю ваше убеждение, — неожиданно согласился куратор, гоняя по тарелке последний кусочек торта, как игривый кот злосчастного мыша. Полноты ассоциации добавил и визуальный ряд. Я сподобилась остановить взгляд на его ногтях и неожиданно приметила, что они опять удлинились, заострились и приобрели весьма хищную форму, опасную для окружающих в случае конфликта. Говорил, впрочем, ЛСД по-прежнему невозмутимо: — В любом случае ваша безопасность в пределах возможного открытия портала наша забота, однако вне дома вам придется проявлять осмотрительность самостоятельно. Настоятельно рекомендую при первых признаках возможной угрозы как вне дома, так и в квартире использовать дар перемещения.
— Значит, советуете изматывать противника бегом вкупе с дезориентацией, — хмыкнула я, оценивая совет куратора о телепортации хоть к черту на рога в случае опасности.
ЛСД энергично кивнул.
Здравый смысл в словах кайста был. Духом противоречия в идиотической форме я не страдала, потому была намерена следовать предложению. В городе постоянно, дома при соблюдении двух условий. Первое: я буду уверена, что гость из-за двери ВНИТУДА не просто угрожает с перепугу, а реально нацелен причинить мне вред. Второе: поблизости, то есть в квартире, нет никого, кто пострадает от моего бегства. Впрочем, озвучивать свои выводы я не стала, чего зазря куратора нервировать. Он и так последнее время дерганый и еще более странный, чем в первые часы нашего знакомства.
Глава 14
ДЕМОНСТРАЦИЯ
А Ледников по паспорту, или Саргейден Ле Дас по имени подлинному, заговорил о другом:
— Вы просили о знакомстве с другими привратниками. На вашей электронной почте три адреса и краткая информация. Эти люди дали свое согласие на предложение о переписке. Деньги за драгоценности лича будут на карте до конца наступающей недели.
— Спасибо за адреса! — теперь уже по-настоящему обрадовалась я. Хотела было вскочить и помчаться к компу, да поняла, что это невежливо по отношению к мужчинам, по крайней мере один из которых обеспокоен сохранностью моего бренного тела из чувств родственных, а второму это в служебные обязанности вменяется.
— Предполагаемая сумма на карточке не интересует? — недоверчиво выгнул бровь ЛСД.
— Ну… наверное, там много, — согласилась я.
В ценах на драгоценности никогда не разбиралась. Знала только, что это не просто дорого, а очень дорого, моей зарплаты все равно на побрякушки не хватит, потому если и заглядывала в ювелирный, то дальше витрин с серебром не проходила, зато могла просадить все отложенное «на булавки» в «Геологическом» — магазинчике, специализировавшемся на украшениях из полудрагоценных камней. Каждый волен сходить с ума по-своему! Я на чужое безумие не претендую, ну и вы на мое не пеняйте. Лучше одна хорошая шмотка и пяток аксессуаров к ней, чем пяток разных шмоток, которые только место в шкафу занимают. Именно по этому принципу я и подбирала свой гардероб еще до того, как по телевизору начали вещать о несомненной пользе данного подхода.
— Миллионы, — невозмутимо уточнил куратор порядок нуликов суммы. — Часть минералов аналогов на Земле не имеет. Вы — очень прибыльный привратник, Гелена Юрьевна.
— Значит, и вы, как куратор, внакладе не останетесь.
— Не останусь, — с совершеннейшим равнодушием к проблемам материального характера согласился Сергей Денисович.
— На что потратишь, Лучик? — подмигнул мне Конрад. Скорее всего, пытался подбодрить и развеселить задумавшуюся родственницу.
— Не знаю, — прикусила я губу. — Обычно на отпуск откладывала, но теперь-то никуда поехать нельзя; и родным деньжат не подкинуть, сразу начнутся вопросы, каким местом я все это заработала. Ненавижу выкручиваться и врать. Хотя… — С некоторым запозданием (что же поделаешь, если большинство людей, и я в их числе, эгоисты) меня все-таки осенило. — Найду куда.
— Купите мечту? — сыронизировал куратор.
— В каком-то смысле, — согласилась я и мысленно прибавила: «Только не свою».
На этом беседа закончилась. Мужчины остались поедать сладости, ядовитые и не очень, вампир презентовал одну из пачки замороженных пицц (не все же на рыбной диете сидеть), и я отправилась к себе. Села изучать подкинутые куратором адреса коллег. Кем бы ни были люди, координаты которых мне дал ЛСД, если они тоже открывали эти странные двери и принимали гостей, значит, были моими коллегами, как ни крути.
Ледников не обманул. Адреса висели на электронке вместе с короткой строчкой личных сведений. Анна Сергеевна, сорок три года, бухгалтер, место проживания: г. Киров. Валерий Викторович, двадцать четыре года, менеджер, Самара. Ольга Олеговна, тридцать один год, парикмахер, Уфа. Зачем ЛСД указывал возраст, было понятно, это помогает ориентироваться при заочном общении. А вот профессии? Может, хотел показать, что перед молнией, бьющей в лоб и открывающей новые горизонты, все равны и ни возраст, ни квалификация принципиального значения не имеют? Роль играет лишь место жительства — четко установленная Кубом Метатрона точка открытия дверей. Точка, где рано или поздно появляется новый привратник.
Да не суть важно. Я потерла руки и засела за письма. Вернее, за два варианта одного и того же письма. В эпистолярном жанре не сильна, потому лепила как бог на душу положит. Тем, кто постарше, давила на потенциальное богатство опыта работы и сочувствие к молодым, да ранним, нуждающимся в цу. Ровеснику писала попроще, на тему «Мы в одной лодке, давай дружить».
Отправила письма длиной всего в несколько предложений, затратив на сочинение каких-то минут двадцать. А чего откладывать? Ужасно хотелось поскорее дождаться ответа, желательно уже сегодня.
Но мечты разбились о гранитную набережную реальности. Я еще не успела встать, когда ноутбук неприятно пискнул. Практически одновременно пришло три уведомления с сакраментально-ненавистной любому пользователю фразой: «Адрес электронной почты получателя не найден в почтовой системе получателя. Microsoft Exchange не будет повторять попытку доставки сообщения. Проверьте адрес электронной почты и повторите отправку сообщения или передайте указанное ниже диагностическое сообщение администратору».
Я почесала репку, перепроверила адреса и еще раз отправила письма. Снова получила отлуп. Обидно! Может, сбой сервера?.. Ага, три раза по ага.
Сомнительно, чтобы куратор подкинул мне фальшивые адреса — если не хотел контактов между привратниками, так просто мог и сказать: инструкцией запрещено. Но ведь адреса дал, а связи нет. Неужели все дело в странной тенденции, не позволяющей общаться таким, как я, между собой? И почему же? Не мировую же гармонию наша болтовня нарушит?
Прежде чем приставать к куратору и докладывать о сокрушительном поражении, я, конечно, собиралась еще разок попробовать отправить почту с работы. Поэтому скинула письма на флешку — раз и перебросила их на служебную электронку — два.
Потянувшись, решила перейти к ужину. Пицца-то нигде, кроме желудка, моего желудка, исчезнуть не могла. Заодно заняла руки сооружением салатика «огурцы & помидоры под сметаной, и посолить покруче». На сегодня хватит, а завтра куплю в киоске приправы для рыбы и снова запеку вкусняшку в духовке.
Салатик в креманке, томатный сок в бокале и пицца на тарелке уже ждали благосклонного внимания, когда в кладовке опять что-то загрохотало.
«Блин-тарарам!» — как говаривал чародей Дрезден в русском переводе. Я почти озверела. Ведь убрала уже почти все возможное в пределах площади открывающихся врат! Так какого лешего там снова грохочет? Почему гости не могут тихо-спокойно войти, мелодично позвенеть колокольчиком и потом благоразумно коротать время, посиживая на кухонном диванчике. Я даже готова поить их. Чаем, ясное дело, во избежание приступов девиантного поведения под воздействием паров алкоголя, и развлекать беседой.
Мысленно скрежеща зубами — да что же это за проходной двор без перерыва на обед, уж и пяти минут потерпеть не могли, пока я поужинаю, — мотанулась к двери и рывком ее распахнула. Опять рогатый! И копытный! И хвостатый! И крылатый! Вот на развертку крыльев я и не рассчитала свободного пространства. Значит, придется еще несколько гвоздиков от посуды освободить — сделала мысленную пометку.
А вообще-то в кладовке стоял колоритный некто очень явно мужского пола. Его торжествующе устремленные ввысь причиндалы не были прикрыты ничем и четко указывали на половую принадлежность гостя. В любой другой ситуации я, наверное, смутилась бы, но этот был настолько естественен в своем натуральном виде, что даже мысли обрядить его во что-то или прикрыть не возникало. Не хочу же я занавесочку на греческую статую атлета в музее нацепить!
— Как посмела ты воззвать к темному престолу, ничтожнейшая человечка?! — взревел крылато-рогатый, и до меня с некоторым запозданием дошло, что он очень похож на демона.
— Ты сам ко мне в кладовку вломился и посуду бьешь, — машинально ответила я и объяснила: — Пентаграмм не чертила, заклятий не читала, ни Вельзевула, ни Асмодея, ни Бегемота, ни иных личностей, имя которым легион, не вызывала.
Демон моргнул — мамочки, а ресницы-то у него длинные и изогнутые, как у верблюда, и глаза вовсе не с треугольными зрачками, козлоподобные, а совершенно нормально-круглые. И радужка зеленая, как молодая травка. Симпатичные в общем-то глазки, никак не вяжущиеся кротким цветом с обще-воинственной надменностью.
Слова мои об отказе принять ответственность за вызов ввергли гостя в когнитивный диссонанс. Но пару секунд спустя он оклемался и, торжествующе взревев (господи, только б «защита от дурака сработала» и соседи сверху или снизу не услышали, а то скандалить придут, и ничего им касательно личной непричастности к творящимся безобразиям не докажешь), вышел из кладовки в коридор. При этом крылатый стал меньше примерно на треть, а то иначе в дверь никак не пролезал. А как выбрался, громогласно расхохотался и протянул ко мне когтистые — да-а, знатный на них был маникюр, а-ля увлекшийся гот — лапы.
— Оригинальные ногти, — согласилась с наглядно демонстрируемым великолепием я, почему-то даже не вспомнив про добрый совет куратора о бегстве. — Только бы еще в бордовый по краю лунки покрасить для повышения эффекта.
Не дотянувшись нескольких сантиметров до моего горла, длани опустились. Демон обиделся, как ребенок:
— Ты что, не боишься?
— Не боюсь, но опасаюсь, что соседи скандалить придут или ты копытами паркет поцарапаешь, — задумчиво согласилась я. Циклевать паркет очень дорого. А потом прибавила в качестве пояснения: — Ты здесь не по вызову и вряд ли вообще на тот вызов попадешь. Мой дом своего рода перевалочный пункт, где оказываются те, кто должен пойти совсем не тем путем, каким намеревался или на какой был обречен. Если я погибну, ты застрянешь на полдороге, так и не узнав, куда и почему шел. Вот как-то так.
— Странная правда, — прищурился демон, прошел на кухню и, по-хозяйски раскинувшись на моем диване (как раз крылышки в его размер уместились), великодушно разрешил: — Не буду пока убивать. Рассказывай! — После чего гость нагло стибрил со стола стакан томатного сока, осушил наполовину, облизнулся и мечтательно прибавил: — Сейчас бы еще бледных поганок на закуску…
— Э-э-э, есть торт, посыпанный порошком из бледных поганок, принести? — Я почти подавилась смешком от причудливых вывертов реальности и нереальных совпадений оной.
— Тащи, и еще этого напитка! — приказал почти просительным тоном демон и расслабился на диване, как здоровенный кот с крыльями.
Крылья у него, между прочим, были с перышками, черные, но не в синь, а в прозелень, как глаза, смотрелось очень гармонично. Грозно, стильно и красиво, пусть и несколько неуместно на скромной кухоньке. Как кресло какого-нибудь Людовика рядом с мебелью из Икеи.
— Хорошо. — Я улыбнулась.
— Эй, смертная, так почему ты все-таки не трепещешь? — мимоходом поинтересовался рогато-крылатый красавчик, разглядывая меня из-под полуприкрытых век.
— Простите великодушно. Боялка на гостей атрофирована, это один из профессиональных симптомов привратника, — честно призналась я, при этом еще добросовестно потупилась и покрутила ножкой в тапочке.
Демон рассыпался низким посвистывающим смехом, и я с почти спокойной совестью насчет того, что за краткое время моего отсутствия он не разнесет вдребезги всю квартиру, ушла к ЛСД и Конраду. Мужчины все еще сидели на кухне и тихо переговаривались. О чем — не знаю, замолкли, едва услышали, как я топчусь на пороге. А обрывок: «…рожные. И с теми прогадал» — информацией не обогатил.
— Случилось чего, Лучик? — гостеприимно улыбнулся вампир.
Чуть выступающие, острые клыки никакой хищности облику не придавали. Или я уже настолько привыкла, что совершенно перестала ее замечать?
— Нашла с кем поделиться оставшимся тортиком, — довольно поведала я. Какие мы экономные, даже отравленные продукты находят свое применение!
— Кто же вам настолько не угодил, Гелена Юрьевна? — выгнул бровь ЛСД.
Он и в самом деле подумал, что я способна кого-то банально травануть, устраняя проблему вместе с человеком? Я не знала, то ли обидеться, то ли погордиться. Оставалось только игнорировать подколку. Спокойно сгребла со стола коробку с ядовитым лакомством и уже на пороге кухне ответила по существу вопроса: