– Давай, я тебя сменю, – предложил Строггорн, и Лао удивленно посмотрел не него.
– Разве ты можешь сейчас оперировать?
– Через Машину – нет, а вот по старинке – можно попробовать, если только она согласится.
Вошел Стил, и Строггорн вместе с ним прошел под купол. Он выдвинул себе стул, понимая, что стоя не сможет оперировать.
Аолла смотрела на него, и ему показалось, что она не сразу поняла, кто перед ней – настолько была измучена.
– Это ты? Очень хочется пить и так больно! – Аолла наконец узнала его.
– Послушай, девочка. – Строггорн смотрел прямо ей в глаза. – Я хочу попробовать тебе помочь. Сначала сними мне два блока. – Он легким уколом в мозг показал, какие ему нужны. Она послушно выполнила, хотя и не поняла, что он сделал в ее мозгу. Строггорн сам поставил блоки на место. – Я сразу должен сказать, что буду работать очень страшными инструментами. Ты поняла меня? Но я обещаю, что это будет намного менее болезненно, чем если делать это через Машину. Ты веришь мне?
– Только я закрою глаза. Если я это увижу…
– Ради бога, закрывай. – Строггорн кивнул Стилу, и тот начал раскладывать инструменты. Лао стоял в дверях, и даже ему от их вида стало не по себе.
– Что ты делал с ее головой? – спросил он.
– Ты думаешь, я ничему не научился за те десять часов, что орал, когда ты резал мне нервные ходы? – Строггорн даже не обернулся, но Лао почему-то счел за благо уйти. Он очень устал и решил, что вполне обойдутся без него. Тина выпроводила ассистента и наблюдала за Строггорном на экране, не понимая, что он собирается делать. Стил разложил огромное количество хирургического инструмента. Больше всего было длинных и очень тонких зондов.
– Повернись на живот, я начну со спины, так ты точно ничего не увидишь, – попросил Строггорн. Аолла перевернулась. Она не могла видеть, что он делал, но ее это совсем не беспокоило. Возникла монотонная, тупая, однообразная боль, и некоторое время Аолла ждала ее усиления, но ничего не менялось. Такой уровень вполне можно было терпеть. Тело расслабилось, и через какое-то время, почувствовав себя очень уставшей, она задремала. Ей снился Дорн, врачи искали оплодотворенную клетку, только вместо приятного ощущения это вызывало тупую боль.
– Она спит, – тихо сказала Тина, входя под купол.
– Я знаю. – Строггорн кивнул, при этом очень медленно, расшатывая, и тихонько все время поворачивая, вытягивая очередной поврежденный пси-вход.
– Почему меньше чувствительность? – Тине, как профессионалу, это было интересно.
– Я делаю это очень медленно, а Машина, наоборот, очень быстро. У нас с ней сейчас разные цели. Обычно задача Машины и Вард-Хирурга – как можно быстрее провести хирургические манипуляции, чтобы меньшее время давать наркоз. Но в данном случае, когда наркоз не действует, лучше делать это как можно медленнее. Конечно, это значительно дольше, но чем-то необходимо жертвовать. – При этом Строггорн так же медленно продвигал зонд, расчищая поврежденную ткань, а затем все в том же неторопливом ритме ввел на место новый пси-вход.
«Как он просто это объясняет, – подумала Тина, – а ведь на самом деле нужна колоссальная интуиция, чтобы без всякой аппаратуры, совершенно вслепую, поставить пси-вход точно на определенное место. Недаром Строггорн – лучший Вард-Хирург страны!» Она вышла из купола и включила запись. Ей хотелось, чтобы что-то осталось от такой уникальной операции.
Аолла проснулась только один раз, когда Строггорн восстанавливал тот самый вход, с которым не справился Лао. Он был последний, но Строггорн предложил ей добавить еще восемь точек. Со времени прошлой установки скорость мыслепередачи у нее значительно возросла. Аолла согласно кивнула и снова погрузилась в сон.
К концу операции, продолжавшейся около пяти часов, пришел отдохнувший Лао. Он смотрел на Строггорна, который невозмутимо оперировал Аоллу. Абсурдность этой картины внезапно поразила его. Если бы кто-нибудь всего месяц назад сказал, что она сможет спокойно доверить этому страшному человеку свое тело и, видимо, душу, Лао ни за что бы не поверил. В который раз его поразило, как переменчива судьба и как мало он знает о людях, несмотря на свою очень длинную жизнь.
– Ты забираешь ее к себе? – спросила Тина, когда Строггорн закончил.
– Да, – он ответил так, как будто это разумелось само собой.
– Ей нужна гелевая ванна и аппаратура, чтобы ускорить заживление!
– Я знаю, Тина, но все равно не оставлю ее здесь. И у меня дома тоже есть операционная.
Тина удивленно взглянула на него, но потом вспомнила, как когда-то Линган оперировал ее прямо у себя дома, и решила, что всегда возникают ситуации, когда эсперам очень не хотелось бы, чтобы кто-нибудь, кроме Вард-Хирурга, знал о вмешательстве в их психику.
Аолла так больше и не проснулась – ни когда Стил укутывал ее в одеяло, ни когда ее уложили на носилки, ни когда они летели в машине домой. От равномерной качки ей снова снился Дорн. Она летела на огромных крыльях Уш-ш-ша, и все было хорошо. Строггорн, конечно же, видел ее сон. Сначала он хотел прервать его, но потом решил, что его боль – ничто против ее покоя, и оставил все как есть.
***Аолла проснулась в гелевой ванне. Все операционные были одинаковы, невозможно было определить, где находишься. Она хорошо помнила, что разрешила Строггорну оперировать себя и потом, видимо, уснула. Стил сразу позвал хозяина из кабинета. Мужчина в золоте, в ореоле огня.
– Строггорн! Я у тебя? – наконец Аолла вспомнила, что у него дома тоже была операционная. – Мне можно вылезать?
Строггорн подошел и тщательно осмотрел места пси-входов. Воспаление спало, и можно было считать, что все более или менее нормально.
– Будешь есть? – Он помог ей выбраться и теперь вытирал кожу от раствора. – Стил там накрывает. – Строггорн протянул ей пакет. – Мы забыли в клинике твою одежду. Я заказал на свой вкус.
Аолла сидела за столом в красном, очень идущем ей, платье и уплетала еду. Строггорн задумчиво смотрел на нее, и от этого возникло чувство, что он хочет о чем-то поговорить, но не решается.
– Что-то не так? Может быть, ты скажешь и я смогу еще поесть? А то у меня от твоего взгляда пропадает аппетит. – Она все старалась пробраться через его непроницаемые блоки.
– Как ты думаешь, у тебя могут быть дети? – спросил Строггорн, и от его вопроса Аолла поперхнулась.
– Никогда не могу угадать, что ты еще придумаешь! – отдышавшись, сказала она. – Не думаю, чтобы это было возможно в моем возрасте и после всех моих регрессий.
– Может быть, ты и права, но я бы хотел тебя обследовать.
– Зачем? – Аолла ничего не понимала.
– У тебя давно были месячные? – спросил Строггорн.
– У меня? – она задумалась. – По крайней мере, на Дорне их не бывает. Это точно. – Аолла улыбнулась своей шутке. – Если честно, очень давно. Только зачем тебе это?
– У тебя месячные, – невозмутимо сказал Строггорн, и она поняла, что аппетит пропал окончательно. – Я поставил тебе тампон, поэтому ты ничего не заметила. Так разрешишь обследовать?
– Сначала меня донимали этим на Дорне, а теперь еще за меня примешься ты! Какая, к черту, разница? – Аолла не на шутку рассердилась.
– Может быть, я хочу от тебя ребенка? – вопросом на вопрос ответил Строггорн, и она растерянно посмотрела на него. – У тебя сейчас все время меняется гормональный фон. Ты не боишься, что это может сказаться при регрессии?
– Я вижу, ты от меня не отстанешь? – Аолла посмотрела в его ледяные глаза и, еще раз чертыхнувшись, пошла в операционную. – Сколько ты будешь возиться? – спросила она, ложась на операционный стол.
– Минут двадцать.
Аолла закрыла глаза. Временами возникала боль, и она морщилась. Аолла сама была Вард-Хирургом и через пятнадцать минут поняла, что Строггорн опять обманул ее.
– Что ты делаешь? – Она открыла глаза, но Стил поставил ширму и было не видно, чем работает Строггорн. Он посмотрел на нее.
– Тебя что-то смущает? Я провожу обследование. Тебе лучше закрыть глаза. – Строггорн ответил, как будто это само собой разумелось, и ей ничего не оставалось, как довериться ему.
Даже через час он не закончил. Аолла видела, что Строггорн использует все более сложную аппаратуру, и это начинало беспокоить ее.
– Строггорн, может быть, скажешь правду? – попросила она.
– Попозже, хорошо? Я не очень тебя измучил? – Он внимательно вслушался в ее мысли и кивнул: – Терпимо. Я скоро закончу. – Но провозился еще целый час.
– Можно вставать? – спросила Аолла.
– Нет, – ответил Строггорн жестко. – Лежи.
– Мне холодно, – пожаловалась она, и Стил накрыл ее одеялом. Аолла видела, как Строггорн проводит анализы на очень сложной аппаратуре, и никак не могла понять, что он делает.
– Я на минутку отойду? Хорошо? – Строггорн вышел и через несколько минут вернулся.
Серьезность происходящего Аолла поняла, когда минут через пятнадцать в операционную вошел Креил.
– Креил, – пожаловалась она. – Он не разрешает мне встать!
– Правильно делает, – ответил Креил и занялся аппаратурой. Он о чем-то переговаривался со Строггорном, но терминов было так много, а Аолла так устала, что впала в забытье, так и не поняв, в чем дело.
Когда она проснулась, в операционной был только Стил, сразу позвавший Креила и Строггорна.
– Мне можно наконец встать? – Аолла беспокойно посмотрела на них. Креил переглянулся со Строггорном и пододвинул стул к операционному столу.
– Послушай меня, девочка, – начал Креил. – Мы знаем друг друга много лет. Для точного диагноза недостаточно того обследования, которое провел Строггорн. И, как врач, я бы хотел продолжить.
– У тебя блестящая манера не отвечать на вопросы. Что со мной?
Креил еще раз посмотрел на Строггорна.
– У тебя в организме накапливаются генетические изменения.
Аолла долго молчала, соображая, что из этого следует.
– Ты думаешь, это последствия регрессии? – спросила она.
– Наверняка. Насколько Строггорн помнит, тот ребенок, которого ты родила, хоть был и недоношенный, но абсолютно нормальный. При такой патологии, которая у тебя сейчас, это исключено. Значит, ты приобрела ее. Я настаиваю на дополнительном обследовании. – Креил был предельно серьезен.
– Послушай, Креил. Странница говорила, что у меня врожденная способность к регрессии. Этого не должно быть!
– Да, но как минимум один раз ты регрессировала за сутки вместо четырех и, насколько я знаю, очень плохо чувствовала себя после этого! – Он помолчал. – Ты понимаешь, что самое страшное в этой ситуации – застрять в промежуточном Облике: и не человека, и не Дорнца. Думаю, это не самая приятная смерть из возможных.
– Когда у вас возникли подозрения?
Креил опять посмотрел на Строггорна, не зная, стоит ли ей говорить.
– Во время психотравмы ты частично регрессировала, чем сильно испугала нас всех. Я тебе скажу – это зрелище не для слабонервных! Ну, а когда обнаружилось, что на тебя не действует наркоз – это стали больше, чем опасения. Я хотел бы проверить, насколько далеко зашли изменения. В тканях это не выглядит столь опасным, но нужны анализы нервных структур, спинного мозга… В общем, ты врач и понимаешь, о чем речь.
– И как ты себе это представляешь без наркоза? – Аолла через его голову посмотрела на Строггорна.
– Не смотри так на меня! Я этого делать не буду! Я уже объяснял Креилу, что не считаю, что у тебя есть серьезные повреждения нервных структур и не стану мучить тебя лишний раз. Если ты согласна – пусть он делает это сам.
– Никто не будет больше со мной ничего делать! – решила она. – Я увеличу время регрессии до шести дней. Все равно сейчас вы не сможете определить, накапливаются изменения после каждой регрессии или это только последствия того раза. В следующий прилет – я к вашим услугам. Мне можно наконец встать? Я есть, между прочим, хочу.
Мужчины переглянулись, и Аолла увидела, что Креил наконец улыбнулся.
– Даже если все так, скажи: у нас ведь генетика уже на очень хорошем уровне. Мне можно будет помочь? – спросила она у Креила, одновременно уплетая еду.
– Если мы закончим эксперименты по нейтральной протоплазме. Ты же знаешь, их пришлось заморозить, хотя теория давно существует. Мы договорились с системой Ригеля. У них есть одна заброшенная база, и они согласились предоставить нам ее для эксперимента, – объяснял Креил.
– Кого ты собираешься туда послать? – поинтересовался Строггорн.
– В идеале – нужен я, но это сейчас невозможно. Думаю, придется лететь Тине – она лучший генетик после меня и, кроме того, мы можем послать только Вардов. Нельзя допустить, чтобы о корабле, который их заберет, узнала вся Земля. У них и так достаточно оснований для паники. А так мы остановим корабль подальше от Солнечной системы и перебросим их через N-мерность, – сказал Креил, и Аолла уловила нотку печали в его словах.
– Ты не боишься посылать ее туда? Я слышала, эти эксперименты очень опасны?
– Конечно, боюсь, – ответил Креил. – Но нет другого выхода. Для нас, Вардов, можно было бы обойтись без этого. А вот чтобы продлевать жизнь обычным людям – они необходимы. Иначе нам никогда не продвинуться в трансплантологии. А так мы им обеспечим хотя бы сто пятьдесят лет жизни! Я уже не говорю о генетических патологиях, как у тебя. Нам обещали подвесить корабль на околопланетную орбиту над базой и, в случае чего – забрать Вардов. В теории постарались все предусмотреть. Мне не хочется ее отпускать, но я не знаю, что еще можно придумать.
Аолла закончила есть и отправилась досыпать.
– Как тебе удалось заставить ее пройти обследование? – поинтересовался Креил.
– Я сказал, что хочу от нее ребенка, – честно ответил Строггорн.
– Ну и фантазия у тебя!
– А как ты намеревался заставить ее после того, что мы пятнадцать часов делали с ее телом? Силой? Сам бы согласился без наркоза?
– Надеюсь, мне не придется стоять перед таким выбором, – вздрогнул Креил.
– В нашей с тобой жизни ни от чего не приходится зарекаться.
– Кстати, где ты научился так оперировать? Я хоть и не видел, но Тина мне в подробностях рассказала.
– А как ты думаешь? – Нехорошо усмехнулся Строггорн. – Большей частью в Инквизиции. По сути самой хирургии нет никакой разницы – калечить человека или спасать.
– Неужели это одно и то же? Я, конечно, могу вырезать аппендицит простым ножом…
– Без наркоза? – Строггорн невинно посмотрел на Креила, и тот вздрогнул. – У меня большая практика в таких делах. Может быть, даже слишком большая… Ты разговаривал с Дорном? – спросил Строггорн, убедившись, что Аолла заснула.
– Почти четыре часа. Пытался объяснить ему ситуацию.
– Ну и что?
– По-моему, он не очень понял. Для них это совершенно исключительная ситуация.
– Ты насчет развода выяснил? Какие законы на этот счет?
– Теоретически существуют, но на деле практически не встречаются. Дорн сказал, что оставленный супруг так часто погибает, что никто не рискует разводиться. – Креил покачал головой и продолжил: – Даже если Уш-ш-ш когда-нибудь согласится на развод, не думаю, чтобы Аолла решилась в такой ситуации на этот шаг.
– Значит, для нее это настоящая ловушка. Она не знает о невозможности развода, и, я думаю, вряд ли стоит ей об этом говорить – все равно ничего не изменим, только будет раньше времени мучиться. – Строггорн закрыл глаза, и Креил подумал, что ему больно это обсуждать, но сквозь блоки ничего не прорывалось. – Еще эти изменения! Я боюсь, кончится тем, что Аолла вообще прекратит прилетать на Землю.
– Дорн сказал, что Уш-ш-ш все время боится того же самого – что она останется на Земле навсегда.
– Мне совсем не до смеха! – Строггорн поглядел на него своим ледяным взглядом, и даже Креил не смог выдержать его.
– В конце концов, ты должен был продумать все это заранее! – поморщившись, сказал Креил.
– Когда я мог это сделать? Я только на Совете узнал, что Аолла выходит замуж и нужно мое согласие! У меня было целых две минуты на раздумья! Ладно. Иди домой. Ничего мы с тобой не решим.